Лана Ежова
Трофейная ведьма
Глава 4. Привороты
Виктория рассталась с невинностью прошлой зимой, когда отмечала день студента. Рассталась, с ее слов, легко и приятно.
Я не хотела спешить, потому что ждала любовь. Но подруга умеет уговаривать, а главное, умело пугать.
– Будешь ждать до двадцати трех, пока моя маман сама тебе выберет мужика? Или дождешься заявки какого-нибудь охотника? Они же передерутся из-за тебя, Ника, останешься крайней, – в который раз повторила она, сопровождая в бар «Черный кот». – А так сделаешь дело, сможешь гулять смело. Вдобавок немного повысишь свой уровень силы.
Она была права, и я понимала это. Но какая-то часть души хотела романтики, светлых чувств, пускай и не на всю жизнь – это было невозможно для ведьмы, – хотя бы на пару лет, прежде чем настанет пора родить общине одаренных детей. Сводить все до уровня физиологии, к впечатлениям одной случайной ночи не хотелось, и уж тем более не хотелось искусственных чувств к незнакомцу.
Увы, за эту неделю уже второй охотник сделал мне лестное, по его мнению, предложение погулять под полной луной. А я наслышана, чем заканчиваются подобные встречи – не успеешь оглянуться, как на пальце уже блестит кольцо. Перед темным обаянием ведьмака устоит лишь опытная ведьма, которая сама кого хочешь очарует и без приворота. К сожалению, до такого уровня мне еще расти и расти…
При виде невзрачного здания из серого кирпича и забавной неоновой вывески с наглым котярой мое сердце забилось быстрее. И страшно, и жутко интересно.
Получится ли у меня? А может, зря я все затеяла? И сделаю только хуже?
– Приворот с тобой? – будто заглянув в мои полные сомнений мысли, спросила Вика.
– Да, свеженький, сварила этим утром. – Я похлопала по сумочке, где лежала алюминиевая емкость из-под напитка с громким именем. Его я, купив ради тары, сразу вылила, потому что для ведьмы пить химию – не уважать себя. А вот пустая банка – то, что надо, не привлечет внимания, как прозрачная бутылка. Точнее, ее слегка светящееся содержимое.
– Отлично! Пойдем.
– Подожди!
Я придержала ее за руку.
На красивом лице подруги расцвело ехидство.
– Что такое, Никуль? Передумала?
– Нет, – быстро возразила. – Посмотри на меня, я в порядке?
Я не страдала неуверенностью в себе и точно знала, что хорошо выгляжу. Я просто позорно тянула время.
Но черноволосая ведьма поверила – и окинула меня придирчивым взглядом.
– Шелковая блузка с V-образным вырезом зачетная, хоть я и продолжаю считать, что черное тебе придает строгости. А джинсы… их тяжело снимать, когда спешишь, лучше бы юбку надела.
Сама она так и сделала: короткая белого цвета вещица в сочетании с красным топом, вырез которого оголял всю спину, выглядела сногсшибательно.
Виктория решительно толкнула крутым бедром дверь бара и отчаянно произнесла:
– Вперед, навстречу приключениям!
Войдя в помещение, заполненное сочным голосом молодой певицы, поющей под гитару, подруга тряхнула черной гривой, которая эффектно скользнула по ее голой спине блестящим водопадом.
Показной жест себя оправдал – на нас сразу обратили внимание. Точнее, на Вику: со своими русыми короткими локонами я терялась на фоне яркой брюнетки. Пока шли к столику у барной стойки, нас провожали заинтересованными взглядами. Но только смотрели. Провести вместе вечер не приглашали, скабрезных шуточек не отпускали. Публика в «Черном коте» собиралась приличная, в основном студенты старших курсов местного юридического университета.
Что ж, Вика знала толк в злачных местах и веселье. Мне же после поступления на экономический факультет банально не хватало времени: если подруга на радостях свалила в столицу и приезжала в Темные Воды два-три раза в месяц, то я всего лишь уехала в соседний город и ездила домой регулярно.
Сейчас, на летних каникулах, младшая Волкова не знала, куда себя деть, лишь бы меньше общаться с матерью. И наверное, ввести меня во взрослую жизнь она тоже решила со скуки.
Когда официант принял у нас заказ, подружка откинулась назад, на высокую спинку стула. На пухлых алых губах ведьмы играла снисходительная улыбка.
– Решила, куда поведешь свою жертву?
– Не переживай, я подготовилась. Сняла номер в отеле.
– Правильно, никогда не ходи с незнакомцем к нему домой, – напомнила она негласный закон решивших зажечь ведьмочек. – А вдруг он одержимый?
– Лучше на нейтральной территории, – кивнула я. – Безопаснее точно.
Общаясь с сокурсницами, немного узнавая их взгляды на жизнь и отношения между мужчиной и женщиной, я могла бы обозвать себя и других девушек из общины нехорошим словом. Но искательницами наслаждений мы были только отчасти. Если обычная женщина, даже выйдя замуж, могла изменить мужу, развестись с ним, по большому счету не интересуясь его мнением, то ведьма вынуждена оставаться верной своему охотнику, а разорвать союз дозволялось только по обоюдному согласию. Уйти же от ведьмака, который был у тебя первым, практически невозможно.
Вот и приходилось избавляться от того, что могло привязать к нелюбимому на всю жизнь. Кто знает, удастся ли с первого раза не ошибиться и выбрать мужчину, с кем захочется умереть в один день?
– Как тебе тот светленький? – не понижая голоса, все равно никто не услышит, поинтересовалась Вика.
– Где?
С трудом подавила желание завертеть головой.
– Слева, второй столик от нашего. И не поворачивайся пока, он с другом нас рассматривает.
Я выждала с минуту, прежде чем утолить любопытство. Оглянулась – и разочарованно вздохнула.
– Что? Не нравится?
– Худой слишком.
Вика хмыкнула.
– Я бы сказала, что он жилистый, ну да ладно, это дело вкуса. А его друг?
– Нос картошкой.
– И что? – Волкова вскинула брови. – На одну ночь ты полюбишь любого.
– Я хочу симпатичного.
– Ты, по-моему, придираешься к мелочам, Ник.
Мысленно хмыкнула: уж кто бы говорил! Сама Виктория соблазнила капитана студенческой команды КВН, с пяти лет занимающегося каким-то видом восточных единоборств, то есть самого популярного парня курса.
– Я хочу, чтобы в старости эту ночь было приятно вспомнить. Хочу не бледного доходягу с носом, похожим на овощ, а хотя бы мало-мальски симпатичного любовника.
– Слушай, раз тебе прет только от накачанных, давай пойдем в клуб байкеров? – заговорщицки подмигнула подружка. – Брутальные и опасные, они похожи на наших парней, но не западают на непорочных девочек. Наоборот, бегут от них утром как от чумных.
Она грубо хохотнула.
– Угу, пойдем – и гарантированно нарвемся на патруль охотников, который проверяет места, где возможны вспышки агрессии.
– Ой, да ладно! Может, и не нарвемся! – беспечно отмахнулась Вика.
Спустя два разноцветных безалкогольных коктейля и шесть неудачных кандидатов в любовники на ночь я заподозрила ее в подставе: она предлагала обратить внимание на далеко не симпатичных мужчин и рьяно критиковала тех, кто мне вроде бы как понравился. А еще настойчиво звала в байкерский клуб. Впору задуматься, а не ждет ли нас там ее брат? Ведь Герман был в числе тех, кто напористо предлагал погулять. И вроде бы я ему действительно нравилась, и в детстве мы много проводили вместе времени (он старше всего лишь на три года), так что много общих приятных воспоминаний, но я его не любила – и этим все сказано.
Хотя нет, не все. Герман – упрямый и настырный, его тяжелый взгляд темно-карих глаз порой пугал до холодных мурашек. На вечеринке в честь совершеннолетия сестры он увидел, как во время танца один наглец положил руку мне на зад. Кровищи было… Герман сломал ему нос, руку и несколько ребер, прежде чем их разняли. Связываться с таким безбашенным парнем станет только экстремалка, а я – нет, не хочу всю жизнь прожить как на вулкане.
Нет, конечно, приятно, когда на защиту твоей чести бросаются… Но не возить же парня мордой по полу, оставляя на паркете кровавый след, только из-за того, что он опустил руку ниже моего копчика?
– Я в дамскую комнату, – предупредила Вику, поднимаясь со стула.
Сумку я взяла с собой: сейчас самое ценное в ней – приворотное зелье в баночке. Во избежание незапланированных казусов лучше держать его под рукой. Вытащить пробку я намеревалась только в номере отеля, чтобы выпить самой половину, а остальное подлить будущему любовнику. Гореть от страсти в одиночестве я не собиралась.
– Хорошо, а я закажу мохито. Ты же его ни разу не пробовала?
– Давай, только безалкогольный, – напомнила на всякий случай.
Вика серьезно кивнула:
– Иди, я все помню и не желаю тебе зла.
Когда я вернулась из уборной, высокие стаканы, красиво украшенные кружками лайма и веточками мяты, уже стояли на столе. И Вика свой опустошила на треть.
Я обхватила трубочку губами, но не успела сделать и глотка.
Напиток пах ванилью.
Кровь прилила к щекам, стало душно. И обидно до слез.
– Как ты могла?! – сердито спросила подругу. – Зачем?
Та захлопала густо накрашенными ресницами.
– Что? Ты о чем сейчас?
– Ваниль, – прошептала только одно слово, потому что горло сдавила обида.
И это моя подруга… Та, которая ближе родной сестры! Горько, как же горько ловить на предательстве близких людей…
Виктория процедила сквозь зубы:
– Это ты как могла подумать обо мне плохо?
Дернув резко мой лонг дринк к себе, так что он слегка расплескался, она сделала большой глоток, предварительно выбросив на стол трубочку. После чего, глядя мне в глаза, пододвинула свой стакан.
– Понюхай, и у меня мохито пахнет ванилью. Это же обычный бар, тут нет таких заморочек, как у нас. Люди ваниль суют и в напитки, и в выпечку, и даже в духи. Ясно тебе?!
Мне стало стыдно. Ее напиток также пах специей, которая была главным компонентом приворотного зелья. И потому в булочных нашего городка, да и других местах, где жили ведьминские общины, никогда не витал аромат ванили.
– Извини, – искренне покаялась, – что-то я слишком подозрительна в последнее время.
Так как Виктория и не думала возвращать мой коктейль, я начала пить ее. И это напомнило древний обряд, когда ведьмы становятся сестрами по магии, обмениваясь чашками с зельем в знак доверия. Мы его с подругой прошли пару лет назад, как в свое время это сделали наши мамы.
Через несколько минут Вика, взглянув на дисплей телефона, решительно хлопнула ладонью по столу.
– Все, пора сваливать отсюда, «Черный кот» себя не оправдал.
Я не стала спорить – мне не нравилась новоприбывшая компания через один столик от нас: три стильно одетых парня рассматривали нас с подругой не таясь. Ведьмы умеют за себя постоять, но этим вечером я не хотела ни приключений, ни конфликтов. Я надеялась поскорее выполнить задуманное, чтобы поставить точку и спать спокойно.
– Девушки, уже уходите? А можно и мы с вами?
– Нет, – резко ответила Вика и прошла мимо вставшего из-за столика парня.
Мне же пришлось ловко уворачиваться от загребущих рук. Товарищи приставалы заулюлюкали, потешаясь над ним:
– Дэн, ты вроде бы не пил? Так почему упустил ее?
Официант пытался образумить гостей заведения – не вышло. Кто-то из посетителей вмешался, требуя не цепляться к девушкам, и позади завязалась драка.
– Чего тормозишь?! – прошипела Вика. – Скорее уходим!
Выскочив из бара, окунулись в прохладную ночь.
– И где навязчивые таксисты, когда так нужны? – ворчала Волкова. – Придется вызывать. Ты домой? Или продолжим веселье?
Поежившись, я оглянулась на бар. Может, зря мы тут торчим? И лучше пройтись немного пешком? Высказала свои опасения вслух, на что подружка покачала головой:
– Видела, сколько они заказали пива? Не уйдут, пока не выпьют. Мы ушли – конфликт исчерпан, и они останутся.
Она сохраняла спокойствие, и я заткнула интуицию. Не авантюристка я, в отличие от Вики, боюсь собственной тени.
– Так что будем делать, Никуль? Продолжим поиски или по домам?
– Ай! К демонам привороты! – ругнулась я. – Поехали домой.
– Отлично, не думала, что с тобой будет так сложно. Привередливая сильно ты, Ника.
Уж кто бы говорил! Стольких парней забраковала, как будто мы выбираем любовника ей, а не мне.
Разочарованная, я с трудом подавила обиду и посмотрела на небо. Жаль, в городе не всегда можно увидеть звезды, особенно в районе многоэтажек.
– Да, мы находимся прямо у бара «Черный кот», – разговаривала Виктория с диспетчером, когда дверь упомянутого заведения распахнулась, выпуская наружу звуки музыки и трех парней.
– Дэн, глянь! – завопил первый. – Тут твоя красавица!
– Девчонки, вы нас ждали? – заржал второй.
Третий, тот, который пытался нас с Викой удержать, молча поспешил в нашу сторону. Сердце екнуло. Демон! Здесь полно видеокамер – и слишком мало времени, чтобы вывести из строя их и парней.
Обычно мы с Волковой работали в паре слаженно, а сейчас наши действия сбоили: мы обе решили, что уличные камеры опаснее. Сдвоенное заклинание – и на ближайших столбах взорвались лампочки.
– Что за хрень? – испуганно вскрикнул Дэн, но тем не менее схватил зазевавшуюся Вику за руку.
– Отвянь, придурок! – возмутилась она.
– Не трогай ее!
Я бросилась к ним, на ходу плетя заклинание сна. Растерянность и то, что днем вне очереди пришлось слить силу в резервуары на заводе, сделали свое черное дело. Я катастрофически тормозила. Не надо было ехать сегодня, не отдохнув толком…
– Девушка, мы хорошие, мы всего лишь хотим познакомиться, – заверил второй парень, ловя меня в свои крепкие объятия.
Происходящее напоминало дурной сон. Из головы со страху улетучились все умные мысли. Нет, вру. Мимоходом подумалось, что действительно зря обвинила Вику в подливании в мохито зелья. Будь это так, я бы наслаждалась объятиями незнакомца, мне же было противно. Впрочем, если приворот был не общего действия, а именной, то реакции на «левого» мужчину быть и не должно…
– Эй! Быстро отпустили девушек!
Полный угрозы голос я узнала сразу, и не обрадовалась спасению, потому что помнила потоки крови, которые оставлял за собой этот спаситель.
– А если не отпустим, то что? – с бравадой спросил приятель Дэна.
Сам Дэн и парень, который удерживал меня, выполнили требование Германа, но при этом направились к нему. И так решительно, что ясно стало: они хотят драки. Но почему?!
Брат Вики стоял на границе тени, которую отбрасывал каштан, и полосы света, льющегося из окон бара. Что он не хилый ботан, а высокий и накачанный парень, видно даже тому, у кого плохо с ночным зрением. Обычно один только вид охотника отпугивал, а тут парни из бара словно обрадовались возможности подраться.
– Не влезай, – остановила меня Вика, не дав договорить заклинание сна. – Он сам с ними справится.
Я знала, что справится. Вот только как? Переломав беднягам все кости?!
Вместо мучившего меня вопроса задала другой, тоже важный:
– Почему Герман здесь?
Подружка, тащившая меня подальше от места драки, остановилась и виновато призналась:
– Для перестраховки… Извини, я опасалась, что чем-то подобным закончится твоя авантюра.
– Почему?
– От тебя с самого утра исходили такие флюиды, что тестостероновые самцы просто не могут пройти мимо.
Это на что она намекает? Я оскорбилась. Сильно. Но вскоре моя обида сменилась стыдом: если бы в баре я нашла себе парня на одну ночь, Герман бы это увидел. А мне бы не хотелось, чтобы он узнал, чем я тут занималась. Было такое ощущение, что я его предала, хоть ничего ему не обещала.
– Чем ты вообще думала, Вик?! – зашипела я на подружку.
– А что тут такого? Я всего лишь попросила брата нас подстраховать, – попыталась оправдаться она.
– Скажи еще, что не знала, что Герман по мне сохнет!
Виктория подбоченилась.
– Знала. Ладно, я решила, что брату было бы полезно увидеть тебя с другим. Вмиг бы растерял свои иллюзии, что ты когда-нибудь станешь его.
Ну, Вика! Вот ведь ведьма!..
Кусая губы, отвернулась и некоторое время напряженно смотрела, как Герман бьет приставал. Парни оказались не промах – явно занимались какими-то восточными единоборствами, поэтому совсем уж избиения младенцев не вышло.
Но даже трем каратистам (или кто там они?) не одолеть одного ведьмака, охотника на одержимых. Духи, захватившие человеческие тела, сильнее и быстрее любого спортсмена или военного, и если с ними Герман справлялся, то что говорить про обычных парней?..
Вопреки моим ожиданиям, рек крови не было – Волков бил больно, но аккуратно, если так можно сказать. Поваляв приставучую троицу, он что-то еще втолковывал с минуту, затем направился к нам.
И я запаниковала. Хищная поступь того, кто с легкостью разобрался с нашими обидчиками, пробудила желание сбежать. Но я вовремя вспомнила, что это же Герман, брат моей подруги, товарищ по детским проказам. И только потом уже – мужчина, который мог претендовать на мое внимание.
– За мной, – приказал он и пошел по темной аллее, не оглядываясь.
Темно-синие джинсы плотно обхватывали узкие бедра Волкова, белая футболка едва не трещала по швам на накачанном торсе.
Ни меня, ни Вику почему-то не возмутил его тон – мы послушно поплелись следом. Что-то было такое в его голосе, что возражать не хотелось. А может, мы обе просто испугались, что по-глупому чуть не влипли в скверную ситуацию.
– Садитесь, развезу по домам, – сообщил Гер, когда подошли к его серебристой «Мазде».
Покорно выполнили приказ, устроившись на заднем сиденье. Виктория молчала, я также не спешила с ней разговаривать и уж совсем точно не хотела вести вежливые беседы с ее хмурым, раздраженным братцем.
А еще лично я чувствовала себя нашкодившим котенком, которого застукал хозяин, вернувшийся домой раньше обычного, и потыкал мордочкой в помеченные тапочки. Почему так? Не знаю. Я не сделала ничего предосудительного, даже приворотом не успела воспользоваться. Так почему мне не по себе?
Ночью дорога в общину не пользовалась популярностью – нам повстречались лишь фуры с эмблемой местного завода минеральной воды, – так что приехали в городок раньше, чем ожидалось.
– Все, мы на месте, – сообщил Герман, подъезжая к моему дому.
В саду приветливо горели желтые фонари, а вот само здание встретило нас темными окнами – мама с отчимом уже неделю гостили у его сестры. И если честно, не будь родительница далеко, я не рискнула бы устранять досадную преграду на пути становления настоящей ведьмой. Все потому, что она увидела бы по изменившемуся фону силы, что я провела ночь с мужчиной, и лекции, что секс без любви ослабляет, не избежала бы… А выслушивать такое сразу, «по горячим следам», мне бы не хотелось.
– Спокойной ночи, Ника, – буркнула подружка и выскочила из автомобиля, сразу как он остановился. Благо до особняка Волковых было рукой подать – всего-навсего перейти дорогу.
Я же чуть задержалась, чувствуя потребность поблагодарить ее брата за спасение. Вообще мы с Викой повели себя по-свински, как неблагодарные зазнайки, которым все якобы должны. Но если подружке можно, все же Герман ее брат, то для меня это непростительно.
– Спасибо, что помог нам сегодня.
Щеки заливала краска стыда – я ведь не знала, объясняла ему сестричка причину, ради которой мы отправились в бар, или нет. И очень надеялась, что он не в курсе.
– Не за что, – сухо отозвался Гер. – Больше не провоцируйте мужчин без надобности.
– Мы не провоцировали! – возмутилась я.
Я смотрела на профиль недовольного охотника: стиснутые губы, длинный нос, резкая линия массивного подбородка.
– Парни сказали, что не полезли бы знакомиться, если бы им не улыбались.
– Кто им улыбался?! Я сидела к ним боком и…
Не договорила, поняв, что это в духе Вики – нарываться на неприятности. Вероятно, ей стало скучно, захотелось домой, и она ускорила наш уход из бара. Ну, Виктория, ну, ведьма!.. Могла бы просто сказать!..
Видя, что я зависла, погрузившись в размышления, Герман вышел из машины и галантно открыл дверь. Он всегда обходителен, если не злится. Так что это добрый знак – он полностью оттаял.
– Это сестре скажи, чтобы не развлекалась. Сама я обычно не делаю глупости, – заявила охотнику, когда он протянул руку, чтобы помочь покинуть салон «Мазды».
Ладонь Германа, надежная и теплая, подарила уверенность и чувство защищенности. И сам он казался сильным и бесстрашным, тем, за кого можно спрятаться во время жизненных невзгод.
– Виктория никого не слушает, – возразил он, неохотно отпуская мою руку. – Когда вы вместе, я всегда ставлю на твое благоразумие.
Его слова мне польстили. Очень. И сердце сладко замерло в груди. А приятно, когда у красивого парня о тебе высокое мнение! И вообще Герман, оказывается, не такой дикарь, как я о нем думала. То, что троица из бара ушла на своих ногах, тому веское доказательство.
От серебристого авто до ограды такой короткий путь… Мы преодолели его в несколько быстрых шагов. Даже жаль расставаться, говорила бы с ним и говорила.
– Зайдешь выпить кофе?
Предложение вырвалось до того, как я его обдумала.
– Не откажусь, – ответил охотник, и голос его прозвучал почему-то хрипло.
Я открыла ворота. В голове эхом отдавались его слова – все-таки волнующий у него голос, слушала бы вечно.
Хм, да и сам он очень даже ничего… Раз в сто лучше всех тех мужчин, которых я видела этим вечером в «Черном коте».
Пока звенела связкой ключей, выбирая нужный, задумчиво косилась на Волкова. Свет ближайшего фонарика на дереве позволял рассмотреть его лицо – сосредоточенное и немного хмурое. Остро захотелось разгладить морщинку между его бровей. Что может печалить молодого охотника? Какие проблемы в его годы?
– Может, посветить телефоном? – заботливо предложил он.
– Не надо, уже нашла.
Проворачивая ключ в замке, осознала, что перед глазами застыл образ Германа, что хочу успокоить его, пообещав, что все будет хорошо, хочу убрать с его лица чувство озабоченности, хочу… Ох, да я просто рядом быть хочу! Хочу прижаться к нему, хочу, чтобы обнял, хочу почувствовать тепло его крепких рук…
Как так бывает, что не замечаешь толком человека, который рядом с тобой столько лет? А потом вдруг случается нечто, что кардинально меняет восприятие его, переворачивая все с ног на голову?.. И выясняется, что он другой, не такой, каким тебе виделся раньше? Лучше и ближе…
Щелкнул замок, дверь открылась, гостеприимно впуская нас в дом. Моя рука еще тянулась к включателю, как я осознала истину: хочу не только сварить Герману кофе, хочу, чтобы он остался со мной. При мысли, что сейчас останусь одна, становилось больно.
Но как ему об этом сказать? Сослаться на то, что боюсь ночевать в пустом доме? Неправдоподобно, глупо, смешно…
Придумывать, что говорить, не пришлось. Как только оказались в гостиной, идущий позади охотник вдруг положил мне руки на плечи.
– Ника, я передумал – не хочу кофе.
Его шепот над моим ухом вызвал приятные мурашки, которые разбежались по всему телу.
– И что же ты хочешь? – обмирая, спросила у него.
– Кого, – поправил он.
И так как я не отступила, не вырвалась из его объятий, резко развернул к себе лицом.
– Вероника, мне уйти?
Черные глаза смотрели серьезно, с надеждой и нежностью. И я знала: он уйдет, если потребую. И осознание, что он в полной моей власти, наполняло смущающей радостью.
И потому я ответила не так, как он ожидал:
– Останься. Пожалуйста, останься, Герман…
Широкие ладони обхватили мое лицо. Прикосновение губ, как спусковой крючок. Эмоции, как распрямившаяся пружина. Они хлынули из глубин души, затопляя сознание.
Герман целовал жадно: то нежно, то страстно, слегка прикусывая мои губы. От его больших, чуть грубоватых рук, скользящих по моему телу, их смелых ласк я окончательно утратила чувство реальности.
– Герман, – простонала, когда он подхватил меня на руки.
Где моя спальня, он знал. И там мы оказались быстро, словно у моего охотника отросли крылья.
Он – мой мужчина. Созданный именно для меня. А я – его женщина. И принадлежать кому-то – не страшно, как думалось раньше. Наоборот, упоительные ощущения возносили в небеса. Отдаваясь его рукам, тая от его жарких поцелуев, растворяясь в его объятиях, я чувствовала себя самой желанной и самой нужной в мире.
Внезапно, отпустив меня и даже отойдя на шаг назад, Герман настороженно спросил:
– Ника, ты не такая, как всегда. Ты уверена в том, что делаешь?
Я дернулась за ним, как будто нас связывали невидимые путы.
– Люблю тебя я, глупый… – выдохнула ему в губы. – И ты люби меня, Герман.
Нетерпеливо рыкнув, он принялся меня раздевать, не забывая дарить ласки. Но этого уже было мало. Я хотела, хотела… сама не знаю чего. Хотела больше прикасаться к нему, сильнее чувствовать Германа. Быть ближе. О да, я хотела чувствовать острее, и одежда мешала.
И в какой-то момент перехватила инициативу. Нет, я ее нагло отобрала, толкнув охотника на спину и смело оседлав его бедра.
Ярко-белая луна бесстыже заглядывала в окно, заливая комнату серебристым светом, и я могла хорошо рассмотреть замершего мужчину. Он ждал. Он затаился. И почти не дышал. Прирожденный охотник боялся спугнуть добычу? Наивный! Меня от него не оторвет ни одна сила мира. И это он – моя добыча.
Наклонившись, поцеловала в ямочку на подбородке, шаловливо прикусила кожу в изгибе шеи. Затем нежно провела подушечкой большого пальца по мужским губам, сейчас мягким и податливым, а еще минуты назад – жадным и ненасытным. Медленно очертила густые, жестковатые брови цвета смолы. Не оставила без внимания и крупный нос с горбинкой, оставшейся после перелома. По очереди поцеловав скулы, проложила цепочку легких поцелуев к уголку его рта.
– Ника, мучительница моя, – простонал он, будто испытывая сильную боль.
Его руки, лежавшие вдоль тела, обхватили мои ягодицы. Сжав на секунду, слегка пододвинули меня выше, и я ощутила, насколько Герман напряжен. Джинсы ему мешали, однозначно… Но сначала оголим верх.
Наклонившись и почти касаясь губами его губ, прерывисто попросила:
– Помоги снять с тебя футболку.
Он выполнил просьбу в то же мгновение. И как при этом играли его мускулы! Демон! Почему я раньше не обращала внимания, как он великолепно сложен?.. Защитные охотничьи татуировки призывно темнели на коже, и я не стала противиться желанию: пальцами и языком очерчивала каждый завиток и спираль, не пропуская ни одну руну. Целовала на предплечьях, плечах… На груди и животе.
Кожа моего мужчины пахла солнцем, сандалом, немного мылом и чем-то незнакомым, но таким притягательным и пьянящим. Таким, что хотелось упиться этим ароматом.
Когда мои губы добрались до его пресса, и принялись целовать кубики, Герман выдохнул сквозь зубы – получилось, как шипенье, и я с трудом удержалась от смешка.
Сейчас попрошу перевернуться на живот, чтобы обследовать тату на спине… Но сперва сдерну с него джинсы – ткань раздражала ставшую чувствительной кожу на моих бедрах.
Увы, Герман решил по-другому. В какой-то миг мы поменялись ролями: я оказалась на кровати, он, упираясь локтями, навис сверху.
– Мой черед, Ника, – сообщил он довольно и прикусил мочку моего уха. Словно электрические разряды побежали по моей коже, и я не сдержала стон.
Прикосновения и поцелуи любимого лишили самообладания, заставив забыть о приличиях, вырвали из реальности.
Герман был щедр на ласки, но не на слова. А я так хотела слышать его низкий голос, от которого по спине разбегались мурашки. Хотела слышать вновь и вновь, что я самая желанная на свете.
И Вселенная услышала меня.
– Ника, как же я долго ждал тебя. Я мечтал о тебе, девочка моя любимая, несколько лет… – признался он, прежде чем покрыть мою шею сводящими с ума поцелуями.
Моя кожа горела, грудь ныла, ожидая прикосновений чуть грубоватых пальцев Германа. И он, словно читая мои мысли, давал почувствовать то, о чем не успевала попросить вслух.
Самым близким, самым родным, самым желанным стал он для меня. И я решилась. Решилась на клятву вечной любви Герману. В момент единения наших тел я мысленно начала произносить ее: «Сходи по мне с ума, живи мной…»
Я ожидала боли, а вместо нее пришло наслаждение. Умопомрачительное, дикое, которое вроде не полагалось испытывать в первый раз. И это была моя последняя связная мысль…
Дурман схлынул на рассвете.
– Пить, – прошептала через силу пересохшими губами.
– Сейчас, любимая.
Охотник, бодро вскочив с кровати, будто и не было бурной ночи, бросился исполнять мою просьбу.
Я же вырубилась.
Проснулась из-за светящего в глаза солнца. Нега переполняла меня, хотелось улыбаться и мурлыкать, как кошка.
Потянувшись, охнула – болело все тело, притом в самых неожиданных местах. Радужное настроение резко схлынуло. Попыталась встать – вышло со стонами и поминанием демона. Ступни коснулись холодного пола, и только тогда я обратила внимание, что голая. На груди, руках, животе, бедрах темнели странные темные пятна…
И вот тут-то пришло осознание, что произошло, а за ним – и вспоминания. С кем, как, сколько раз…
Боже мой! Я провела ночь с Германом Волковым! С тем, от кого нужно держаться подальше! Отдала ему свою невинность, а еще хотела произнести заклятие вечной любви… Произнесла?.. Не помню! Кажется, нет…
Шлепнувшись обратно на разворошенную постель, уставилась в стену.
Я потеряла голову из-за приворота. Мятный коктейль недаром пах ванилью.
Вика, моя единственная подруга, что же ты наделала?! За что ты так со мной? А с собственным братом?.. Неужели решила, что сделала нам добро? Ох, Вика! Чтоб тебя демон отлюбил три раза за твою подлость!
Впиваясь ногтями в матрас и ругая негодяйку уже в голос, увидела записку, воткнутую в раму зеркала. «Ника, меня вызвал отец. К трем должен вернуться. Люблю тебя. Герман».
Взглянула на часы – два часа двадцать минут. У меня было время, чтобы сбежать!
Встретиться лицом к лицу и объясниться с ошалевшим от якобы взаимных чувств охотником, когда в душе эмоциональная буря? Нет, я не готова! Боязно до потемнения в глазах.
За считаные минуты выполнив гигиенические процедуры, одевшись и набив спортивную сумку вещами первой необходимости, я спустилась на первый этаж. И в гостиной столкнулась с Германом.
– Привет, соня! Выспалась?
В светло-голубых джинсах, белоснежной майке, взъерошенный и небритый, но с солнечной улыбкой на пол-лица, он выглядел беззаботным и счастливым до неприличия.
И в моей душе шевельнулось сожаление.
– Ника, – его взгляд застыл на сумке в моих руках, – ты сбегаешь? Не от меня ли, случайно?
Лучившиеся радостью глаза парня вмиг заледенели.
– Герман, это была ошибка, твоя сестра подлила мне приворотное! – выпалила одним махом и зажмурилась. Видеть, как восхищение сменяет отвращение, я не хотела.
– Вероника, ты хочешь сказать, что была против вчера? – тихо-тихо спросил Волков.
Глядя в пол, глухо произнесла:
– Я была под приворотом, Герман. Что еще можно добавить?
– Ясно, – зло процедил сквозь зубы он.
И, вытащив из кармана джинсов ключи, швырнул их на тумбочку под зеркалом. Выходя из дома, громко хлопнул дверью – со стены грохнулся горный пейзаж, разбивая тяжелой деревянной рамой напольную вазу.
