Lana Dove
На другом полюсе
Он лишь улыбнулся в ответ на это. Тогда я не знала, что он – заядлый путешественник, потому что в Тиндере он никак об этом не сообщал.
– А ты знаешь, у меня был опыт общения с бразильцами до тебя! – решила признаться я.
Я рассказала ему, как несколько лет назад мы вместе с моей подругой-полиглоткой в ночном клубе встретили бразильянку и мексиканца (прямо матч Бразилия – Мексика!). С нами был тот самый друг, когда-то учивший меня португальскому, и бразильянка досталась ему. Помню, они даже обменялись номерами телефона. Я тогда ей тоже переводила какую-то русскую песню на английский, и это даже у меня получилось.
Я также рассказала, как во время экскурсии в местный музей неделю назад встретила бразильского посла, который знал русский язык. Но признался он в этом в самом конце, похвалив работу переводчицы, старательно переводившей все ему на английский. Именно в тот момент я поняла, что уже люблю бразильцев.
– А ты был в том музее?
– Да, я бывал там, и на набережной, и на площади, – ответил он. Мне польстило, что он был так внимателен к моему городу и его памятным местам.
Я рассказала ему, как во время чемпионата мира успела помочь фанатам из Австралии, которые не могли найти дорогу до стадиона.
Даниэль и Белинда стояли возле столба на автобусной остановке. Я представила, как им, должно быть, сложно разобраться в чужой стране, где, к тому же, никто не говорит по-английски. Потому я отправилась к ним решительным шагом. На мой вопрос, нужна ли им помощь, они ответили положительно. Сначала я по-английски назвала им номер маршрутки, в которую им нужно сесть, чтобы доехать до остановки шаттлов, едущих до стадиона. Но, поняв, что, скорее всего, они одни не разберутся, решила ехать с ними. Мы вместе сели в автобус. Пока мы ехали до стадиона, я рассказывала им различные смешные истории из своей жизни, говорила о своей работе, о самарской политике и даже (о, ужас!) о предстоящих выборах. Ребята в свою очередь интересовались, трудно ли работать журналистом, спрашивали, где я беру темы для публикаций.
Я помню, как тогда заметила, что их футболки очень похожи на форму сборной Бразилии. Ребята со мной согласились, а Даниэль заметил, что единственным отличием является эмблема кенгуру спереди.
Я тогда еще подумала: как было бы круто познакомиться с бразильцем. И на следующий день я узнала, что Бразилия будет играть в моем городе.
Обо всем этом я рассказала бразильцу.
Он был удивлен и похвалил мой поступок. Он также заметил, что ранее не обращал внимания на то, что футболки сборных Бразилии и Австралии чем-то похожи.
Я также рассказала, что после выходки нескольких бразильских фанатов, заставивших русскую девушку повторять нецензурное сексистское выражение и записавших даже ее на видео, я бразильцев стала опасаться.
Как он сказал мне, он об этом ничего не слышал. Я сообщила ему, что эта история привела к тому, что все ее участники лишились своих рабочих мест, потому что в правительстве Бразилии их осудили. Я запомнила, что среди прочих был даже сотрудник аэропорта. Я также рассказала, что, в отличие от Бразилии, в России все осудили девушку, которая решила провести время с иностранными болельщиками, встав на их сторону, а ее назвав шлюхой. Я сообщила ему, что поведение русских девушек, которые предпочли компании русских горячих латиноамериканских парней, осудили и в некоторых СМИ. Вышла даже большая статья в газете, а в интернете стали появляться группы, в которых откровенно травили девушек и снимали на видео всех, кого видели с иностранцами. В газетах даже предрекали демографический рост после чемпионата, только прошло уже два года, а население России так и не увеличилось: видимо, плохо старались латиноамериканцы.
Я ему призналась, что именно поэтому все время избегала иностранных фанатов и не хотела сначала к нему ехать. Поэтому попросила сохранить историю нашей встречи в тайне. Он был очень удивлен моим рассказом и заметил, что ранее с таким не сталкивался. Потому что у него на родине сильно развит феминизм. Но пообещал, что нигде не расскажет о нашем знакомстве. И слово сдержал.
– Слушай, а у меня и бразильские песни есть! – сказала я, решив сменить тему и добавив, что этим песням двадцать лет. И включила песню из моего любимого бразильского сериала «Воздушные замки».
– Да, этим песням действительно двадцать лет! – Он посмотрел на меня. По его лицу было заметно, что он бы с радостью занялся чем-то другим, а не прослушиванием моей музыки.
– Сними ботинки! – сказал он, имея в виду мои кеды, которые я так и не сняла и сидела в них у него на кровати.
Я ответила, что мне в них удобно, а без них у меня мерзнут ноги.
Я попросила его выключить кондиционер. Несмотря на то что в моем городе стояла очень жаркая погода даже по ночам, он выполнил мою просьбу и отключил его.
Я поблагодарила его и решила включить ему другую песню.
– «Só no sapatinho»! – угадал он ее название и вновь покосился на мои кеды каким-то особым взглядом. Позже я нашла значение этой песни: ее буквальный перевод звучал как «Только в обуви». Я сразу вспомнила тот его взгляд и догадалась, о чем он тогда подумал.
Потом я зачем-то сказала, что встречаюсь с бывшим бандитом, который работает депутатом в городском парламенте, который меня «спас» от настойчивого уругвайца. После этого его глаза и рот широко открылись.
– Он был груб со мной, – попыталась как-то я объяснить свое нахождение в его номере.
Тогда поняла, что с депутатом покончено, хотя до этого я уже пыталась от него уйти, но возобновила отношения. Мы познакомились, когда я работала в газете. Наша первая переписка чем-то походила на ту, которая состоялась у нас с бразильцем: я тоже была готова убить его, особенно когда он позвал меня в баню:
– Вы что, туда шлюх водите и меня решили позвать? – Но депутат начал отпираться, говорить, что я не так его поняла. И сам прикинулся обиженным. Он был так скуп, что даже не мог снять комнату, где мы могли бы видеться. Поэтому мы встречались у него в офисе. Сексом занимались прямо на его рабочем столе. В душе я понимала, что эти встречи мне осточертели. Последний раз, когда мы общались, он накричал на меня, и я решила ему это припомнить. А после истории с уругвайцем я приняла решение, что больше с русскими встречаться не буду. И расстанусь с ним.
Я встретила хитрый взгляд бразильца. Он улыбнулся еще шире, как будто говоря: «Понимаю».
Я сказала, что работаю журналистом, сообщив, что в тот момент числилась в городском пресс-центре, который освещал события чемпионата мира в моем городе. И, пытаясь усилить впечатление, решила показать ему фотографии с политиками, которых я знаю лично. Но мой девайс предательски отказывался работать. И тут у меня вырвалось это самое слово на английском из четырех букв. Я застыла с планшетом в руках, про себя ругая подругу-полиглотку, которая частенько материлась по-английски и передала эту привычку и мне. В голове пронеслось: «Он же понимает!»
– Извини, это плохое слово. Я обычно так не говорю, – сказала я, смутившись.
– Понимаю, – подмигнул мне он в ответ. И широко улыбнулся.
Когда же, наконец, у меня открылись фотографии, я рассказала ему о губернаторе, который играет в баскетбол, попутно показав его фотографию в баскетбольной форме. Я стояла поблизости с диктофоном. Играющий в баскетбол губернатор его заинтересовал. Как я позже узнала, он сам любил баскетбол.
– А где ты берешь темы для новостей? – Он смотрел на меня с интересом. В его голубых глазах сверкнула искринка.
– Ну, из соцсетей, законов…
– Законов?! – Он взглянул на меня удивленно и рассмеялся.
Я обратила внимание, что у него очень красивая улыбка и сказала об этом. Было видно, что ему это приятно. Но к подобным комплиментам от девушек он привык.
Он приехал в Россию впервые и сразу влюбился в нашу страну. Однако ему не понравилось то, как русские отзываются о своей сборной по футболу. Он мне признался, что накануне те самые русские, научившие его, как оказалось, русскому мату, убеждали его, что русские не умеют играть в футбол, в отличие от бразильцев (тут я мысленно с ними согласилась). Но с их мнением он был решительно не согласен, заверяя меня, что русские могли бы выйти в полуфинал. Я честно призналась, что в футболе не разбираюсь и болею за сборную России по хоккею. И спросила, слышал ли он об Овечкине. Но хоккей в Бразилии не популярен, потому, естественно, про нашего известного хоккеиста он не знал.
Он также сказал мне, что за 4 месяца до поездки начал учить русский.
А я удивила его тем, что знала португальский на самом низком уровне. (Спасибо другу.)
– Какие слова на португальском ты знаешь? – Он смотрел на меня с интересом.
– Ну, Obrigada…
– А еще?
– Muito obrigada…
Он рассмеялся. В его голубых глазах сверкнули озорные искорки. Я много рассказала ему о себе, но сам о себе он почти ничего не сказал. Он слушал меня с особой внимательностью. Я обратила внимание на то, что за все время нашего диалога он не пытался ко мне приставать. А когда хотел легонько обнять меня за плечи, я попросила его так не делать. И он убрал руку.
Я посмотрела на него и подумала: «Может, стоит дать ему шанс?» Но я боялась задать вопрос, есть ли у него презервативы. В мыслях же я представила его делающим мне куннилингус и сильно смутилась от этого. Будто поняв, о чем я подумала, он притянул меня к себе, поцеловал и приступил к делу.
– Тебе понравилось? – спросил он в конце. Я растерялась и сообщила, что мне все очень понравилось. Хотя про себя подумала, что ненавижу такие вопросы.
Но никакой химии между нами не возникло. Я лишь отметила, что он был лишен тех предрассудков, которые свойственны русским мужчинам.
– Я ничего не чувствую… – призналась я ему. Но он на это не обиделся, а лишь поцеловал меня крепче.
– О, у тебя шрам такой же, как у меня! – После страстных объятий и поцелуев у меня задралось платье, и стал заметен мой старый шрам от аппендицита. Когда-то сильно смущавший меня, он стал предметом его интереса.
Он задрал вверх футболку и показал свой шрам на том же месте, что и у меня. Как оказалось, мы оба провалялись в больнице, ели жидкую пищу и пережили весь комплекс сопутствующих неприятностей. Я сказала, что этот шрам у меня не единственный, и показала два едва заметных на лице и столько же – на ноге. Объяснить по-английски, откуда они взялись, я не могла.
Он мне показал свой шрам на лбу и рассказал, как в детстве ударился об дверь, и шрам остался с ним на всю жизнь.
– Ты знаешь, в детстве я смотрела бразильский сериал вместе с бабушкой, и там героя звали так же, как и тебя – Нандо, – сказала я ему, решив продолжить цикл детских воспоминаний. Мне захотелось поделиться с ним чем-то «секретным». Мы лежали рядом, моя голова была у него на груди. – Нандо – это ведь короткое имя от Фернандо?
Я привстала и посмотрела ему в лицо. И спросила, можно ли мне называть его так же. Он подтвердил это, но идея ему не очень понравилась:
– Ну, так неофициально зовут меня только друзья… Еще они зовут меня Фер.
Но этот вариант его короткого имени мне не очень понравился. Я объяснила ему, на какое русское слово это похоже. Он рассмеялся.
– Ну, пожалуйста! Я хочу звать тебя Нандо! Ты такой же красивый, как тот герой! Правда, он был летчик и управлял вертолетом… Но звали его так же! – Я заглянула в его голубые глаза. Он улыбнулся.
– Ну, хорошо! – Он поцеловал меня снова.
И тут мне пришла в голову неожиданная мысль. Мне захотелось спеть ему песню на португальском. Я решила выбрать ту, исполнение которой хвалил мой говорящий на португальском языке друг. Правда, я не учла того факта, что говорил он мне это, будучи сильно пьяным.
Он был удивлен и тронут. И признался, что впервые слышит, чтобы кто-то пел песню на португальском, не зная португальского. Он так же, как и я до этого, попытался перевести мне ее название. Но так же не смог подобрать слов на английском.
Я призналась, что знаю другую песню на португальском.
– Она называется Mina Melinda, – сказала я.
– Наверное, ты имела в виду Menina Linda? – поправил меня он.
– Ну да! Я и сказала: Mina Melinda.
Он снова меня поправил, но я, словно под гипнозом, продолжала повторять неправильное название.
– Это твоя улыбка сбивает меня с толку! Я не могу сосредоточиться! – Он рассмеялся и перевел значение этой песни: «Красивая девушка». И добавил, что я – красивая девушка.
В ответ на это я почему-то смутилась, хотя обычно в подобных случаях даже не обращаю внимания на такие комплименты. Ему было приятно мое смущение:
– Ты хорошая девушка, – сказал он мне. Мне стало как-то необыкновенно тепло внутри. – И мне нравится твоя… – Он не закончил предложение, но сильно сжал рукой мой таз. Нам обоим пришло на ум это жаргонное слово, но никто из нас его не произнес. Я сначала отнеслась прохладно к его комплименту: моя мать всю жизнь говорила, что сзади у меня все плоское. Но потом я узнала, что бразильцы ценят в женщине именно эту часть тела, возводя ее в культ. Тогда я поняла: Нандо сделал мне настоящий комплимент! Потом он лег на кровать, весь мокрый от пота, и начал мастурбировать. Я поняла, что за его старания как-то должна помочь ему, и решила присоединиться, взяв в рот его пенис. Для него это стало настолько неожиданным, что он аккуратно убрал мою голову своими руками, чтобы случайно не забрызгать мое лицо, и кончил себе на живот. Про себя я подумала: Нандо стал единственным, кто отнесся ко мне бережно. Я впервые не чувствовала себя униженной после секса, когда обычно меня умоляли «открыть ротик». Я никогда ни у кого не видела такой бурной эрекции.
«Наверное, я и вправду стала первой его девушкой в России», – подумала я в тот момент.
– Извини, мне нужно в душ, смыть все это, – сказал он, скрывшись за углом. Мне показалось милым, что он извиняется передо мной за такое.
Мы пробыли вместе два с половиной часа.
– Почему ты решил со мной встретиться, ведь я искала другого? – прямо спросила его я.
– Потому что был уверен, что понравлюсь тебе больше! – ответил он и хитро улыбнулся.
Его уверенность в себе просто сразила меня наповал.
– Если бы у нас было больше времени, мы бы с тобой занялись сексом, – подмигнул он, имея в виду свой грядущий отлет.
– А ты знаешь, ваши имена даже похожи: Начо и Нандо, – сказала я ему через некоторое время. Он рылся в сумках, проверяя собранные вещи. Мое умозаключение заставило его оторваться от процесса.
– Да, действительно, – улыбнулся он.
В тот момент я подумала: а каким бы он был мужем? Мне показалось, что ему бы я могла доверять полностью, не думая, что он мне изменяет. Эти мысли удивили и напугали меня одновременно. Мне стало страшно: вдруг он поймет, о чем я думаю, тем более, один раз ему это уже удалось.
Ранее я всегда пыталась понять, как так бывает, что мужчина смотрит на женщину и понимает: вот она, моя будущая жена! Мне было интересно узнать, по каким признакам они это определяют. Я читала множество статей с признаниями мужчин, но ничего толкового почерпнуть из них не могла: мужчины зачастую сами не знали, как они безошибочно определяли свою будущую супругу.
Он глянул на часы и понял, что опаздывает. Я уже была готова поехать с ним в одном такси. Но он ответил, что не может ехать в два места, потому что до вылета оставалось меньше часа.
Его ответ очень расстроил меня: мне хотелось побыть с ним подольше.
Я попросила его вызвать мне такси. Но наличных русских денег у него не оказалось.
Мы вышли на улицу. Меня встречал прекрасный рассвет, который я решила запечатлеть, стоя на крыльце отеля, на свой планшет, параллельно выложив его в «сторис» с надписью: «Reach Up For The Sunrise». Я всегда вспоминала эту песню Duran Duran, когда заставала рассветы.
Я поняла, что такси придется вызывать самой. Но меня огорчало даже не это, а то, что я, возможно, больше никогда его не увижу.
Он дико сожалел о том, что у него нет наличных денег, чтобы вызвать мне такси. В этот момент я сама набирала номер телефона такси, благо, я взяла с собой наличные.
– Ну, бывает! – ободрила его я, про себя подумав, что такси до его отеля он же смог оплатить по карте.
Тут приехал его «Убер». Он подошел ко мне:
– Прощальный поцелуй! – сказал он зачем-то вслух, поцеловав меня, и скрылся в салоне.
– Пока-пока! – сказал он мне по-русски на прощание. И уехал.
Мне стало холодно. От сервиса такси пришло сообщение о том, что машина будет на месте через пять минут.
На часах было почти 5 утра, когда я вернулась домой. Я сразу поставила планшет на зарядку и пошла в ванную, до этого отправив сообщение знакомой, что уже приехала от бразильца, пообещав позже рассказать подробности встречи.
– Эй, почему ты не отвечаешь?! Я волнуюсь! – Это сообщение было шестым.
Сообщения от Нандо меня удивили. Он благодарил меня за проведенный с ним вечер, а также спрашивал, удалось ли мне добраться до дома. Он опять выразил сожаление по поводу того, что оставил меня одну на улице. Я ободрила его:
– Ничего, я все понимаю. И тебе спасибо за вечер! Я сразу пошла в душ, и не видела твои сообщения, – пояснила ему я причину молчания.
– Хорошо! – написал он мне по-русски.
– Я выучила столько новых слов: bandeira, menina linda, – написала я ему. И поинтересовалась, как он доехал. Он ответил, что еще едет, но рассчитывает успеть.
Самолет улетал через 45 минут. Он также пообещал мне написать, как только будет в самолете. Я ответила, что, возможно, к этому времени уже буду спать, поэтому отвечу позже. Меня тронула такая забота обо мне. Впечатление о нем не испортило даже то, что он не вызвал мне такси, оставив одну у дверей отеля. В конце концов, он же боялся опоздать к вылету…
– Я в самолете! – пришло мне от него через 30 минут.
Я ответила ему на следующее утро. Спросила, как он долетел, попутно сообщив, что вспомнила еще одну фразу на португальском, которая описывает мою реакцию на его слова: «Graças a Deus!», что значит: «Слава богу!»
– Молодец! – ответил он мне на русском, вновь удивив меня.
Он сообщил, что успел на самолет и сейчас находится в Питере, готовится смотреть игру. Я спросила про погоду, и он ответил, что в Питере сейчас холоднее, чем в моем городе.
– Я собираюсь в душ! – написал он мне спустя какое-то время, узнав, чем занимаюсь я.
Мне стало неловко. Я ответила, что, как обычно, работаю.
И тут я решила использовать ту информацию, которую получила от него во время нашей беседы, в своих целях. Если говорить проще: сделать о нем материал. Он дал согласие на публикацию нашей беседы о футболе, и через какое-то время я прислала ему текст на согласование, переведя его на английский через переводчик. Текст ему очень понравился.
– Ты хороший журналист! – написал он мне. Мы уже добавили друг друга в инстаграме*1. И тут я заметила у него в сторис скрин моего интервью с его комментарием на португальском. Быстро связавшись с другом, я попросила его перевести, что же там написано. Со слов друга, там была фраза: «Надеюсь, здесь действительно написано то, что я сказал». Это меня обидело, ведь я согласовывала текст интервью с ним… С другой стороны, я понимала, что таким образом он просто пытался дать понять своим подписчикам, что с ним общался русский журналист.
М-да, только я могла превратить свидание с мужчиной в интервью.
После того как текст вышел у нас на сайте, я видела, как в инстаграме под его постами ему начали писать девушки из других русских СМИ, пытаясь поговорить с ним, также взять у него интервью.
– Видишь, каким ты стал популярным у русских журналистов! И это все благодаря мне! – шутила я тогда.
– Да, это так! – отвечал он со смайликом, добавляя, что от всех предложений он отказывался. Мне тогда это льстило.
Мы переписывались с ним каждый день, что доставляло мне радость. Я даже раз спросила у него, вернется ли он в Россию вновь. Он ответил, что пока не знает, посоветовав мне обязательно посетить Бразилию. Но его слова не выглядели как приглашение в гости.
– Куда ты пропал? – написала я Фернандо, когда он не отвечал на мое сообщение 5 часов. Он рассказал, что 12 часов ехал в поезде из Питера до Москвы.
– А почему ты не поехал на сапсане, это же в три раза быстрее?
– Я пытался купить билет, но они были все распроданы. Поэтому я взял билет на обычный поезд, – пояснил мне Нандо.
Обо всех его русских приключениях я узнавала из его сторис. Однажды он выложил снимок из бара. Он был вместе с другими фанатами из Бразилии. На столе было много алкоголя.
– Потом к нам присоединились русские, – рассказывал он мне.
– Ты опять пил с ними водку?
– Да, но всего рюмку!
– Ну, ладно! – Я волновалась за него. Мне казались, что в Москве его могут ограбить пьяного.
Иногда я ловила себя на том, что ревную его к другим. Я даже начала следить, кого из русских девушек он добавляет в инстаграме. Я была одержима им, и мне начало казаться, что он что-то скрывает. Хотя умом я понимала, что не могу ничего от него требовать, особенно верности. Тысячу раз я говорила себе: «Это была обычная встреча на одну ночь, которые у тебя случались и ранее». Но мой разум отказывался меня слушать.
Я следила за его приключениями. Он мне признался, что работает в банке, а из его инстаграма я узнала, что у него есть хобби: он занимался прыжками в высоту. И позже стал вести блог, в котором выкладывал фотографии своих прыжков на фоне достопримечательностей. Всего он посетил более 20 стран.
Когда я увидела фото с прыжком на фоне аэропорта моего города, куда он так спешил, мне стало обидно: значит, на прыжок он время нашел, а отвезти меня домой не смог!
Но я отогнала эту мысль прочь, рассудив, что тогда он не знал, успеет ли вообще на самолет или придется покупать новый билет.