Лана Блэр
Двойная игра
Пролог
Предлагаю к вашему прослушиванию Panic! At The Disco – I Write Sins Not Tragedies.
Музыка громко играет во всем доме, заглушая бешеный стук сердца. Облизываю пересохшие губы и не могу поверить своим глазам. Всего в нескольких метрах стоит мой парень и целует в шею какую-то белобрысую девушку. На ней джерси хоккейного клуба «Ледокол», а он лапает ее задницу, обтянутую короткими шортами.
Я не могу перестать на них смотреть. Это как наблюдать за жуткой аварией.
Дашка сжимает мою ладонь, и я с трудом перевожу на нее взгляд.
– Маш, ты только не переживай, – произносит она, будто квалифицированный психолог, а я даже не могу понять, что здесь происходит.
Мне пришлось опоздать на вечеринку по случаю дня рождения Андрея, потому что брат переходит в другой хоккейный клуб, и родители повезли его в аэропорт.
Замечаю, что Шишков отлипает от блондинки, оставляя поцелуй на ее губах, и направляется на кухню. С трудом сглатываю колючий ком в горле и на негнущихся ногах следую за ним. Обведя взглядом помещение, подмечаю, что кроме нас никого нет.
Не хватало еще устраивать представление из нашего разговора.
Андрей, стоя ко мне спиной, наводит в стакане какой-то коктейль. Видимо, для той самой девушки.
– Ничего не хочешь мне объяснить? – интересуюсь сбивчивым голосом, ощущая, как все тело обдает огнем.
Он поворачивает голову в мою сторону, удивленно выгибая бровь. Оглядев меня с головы до ног колючим взглядом, от которого по спине змеится холодок, Андрей возвращается к приготовлению коктейля.
Грудь вздымается и опускается из-за учащенного дыхания. Ощущение, словно у меня внутри натянутая струна, которая готова порваться в любую секунду. Подхожу ближе, прижимаюсь бедром к краю стола и складываю руки на груди.
– А ты ничего не хочешь мне объяснить? – отвечает Андрей вопросом на вопрос.
Кажется, будто я на уроке химии: пропустила несколько занятий и теперь не понимаю, что происходит.
Он делает шаг, опирается о стол руками по краям от меня и нависает сверху. Карие глаза впиваются, подобно острым ножам, а я инстинктивно отстраняюсь.
Сейчас эта близость не заставляет моих бабочек летать в животе. Она травит их, как дихлофос, и вселяет чувство дискомфорта, словно передо мной совершенно чужой человек.
– Что, Мармеладова, передо мной строила невинность, на которую я легко купился, а сама отжигала не по-детски? – грубый тон режет слух.
Быстро моргаю несколько раз и свожу брови на переносице, не понимая, о чем Шишков говорит.
– Ч-что? – переспрашиваю.
– Не строй из себя дурочку, – скалится он.
Достав из кармана телефон, он кликает по экрану и поворачивает дисплей в мою сторону. В ушах появляется тихий и противный писк. На фотографии отчетливо видно, как Славка, его друг по команде, целует меня в губы.
– Думала, я не узнаю, что ты трахаешься направо и налево? А я, как полный кретин, верил твоим сказкам.
– Откуда у тебя эта фотография? – задаю единственный вопрос, впиваясь взглядом в снимок.
Ладони моментально становятся влажными, глаза жжет, словно в них песок, а горло сдавливает невидимой бичевкой.
– Я свои секреты не выдаю.
– Андрей, я сейчас все объясню, – голос звучит тихо и сипло, а картинка перед глазами сливается в разноцветные пятна.
– Не утруждай себя. Сегодня я намерен наверстать все, от чего отказывался, пока мы больше года были вместе.
Взгляд Шишкова скользит вниз и останавливается на груди. Ухмыльнувшись, он наклоняется ниже и, сжав пятерней мою ягодицу, шепчет на ухо:
– Зови, если захочешь развлечься.
Я глотаю ртом воздух от возмущения не в силах что-либо ответить.
Он отталкивается от стола, хватает рядом стоящий стакан с коктейлем и выходит из кухни.
Прижимаю руку к груди и оседаю на пол. Запускаю пальцы в волосы, упираясь локтями в колени.
Это все кошмарный сон. Я сплю. Андрей не мог просто так взять и поверить какой-то фотографии. Он ведь знает, что я люблю только его.
– Маш, – трясет меня за плечо Дашка.
Поворачиваю голову и хмурюсь.
Когда она успела войти?
Жулина садится рядом и сжимает мою ладонь.
– Ты в порядке? Что у вас с Шишковым случилось? – поглаживая ладонью по распущенным волосам, она оглядывает меня широко раскрытыми глазами.
– Поцелуй… Помнишь, я рассказывала, что несколько дней назад меня Виталик поцеловал?
– Помню. Этот придурок неугомонный уже год за тобой бегает. Его даже не смущает, что ты с Андреем встречаешься.
– Кто-то сделал фотографию и скинул ее Шишкову. Теперь он думает, что я ему изменяла.
– Погоди. Но кому это понадобилось? – хмурится подруга.
– Не знаю, Даш, – неуверенно пожимаю плечами и верчу головой. – Может, его фанатке. Может, моей антифанатке. Хочешь сказать, мало девушек, мечтающих встречаться с хоккеистом?
– Даже не думай об этом. Вы были и остаетесь самой красивой и счастливой парой. Андрей не идиот, чтобы слепо верить непонятной фотографии.
– Там очень даже хорошо все видно.
– Неважно! Он сейчас просто пьяный и не понимает, что делает. Проспится и завтра вы с ним обо всем поговорите. Давай, поднимайся, там уже многие спать ушли или по домам разъехались.
Жулина встает на ноги и протягивает мне руку. Хватаюсь за нее, выпрямляясь в полный рост, и одергиваю джинсовую юбку. Мы проходим в гостиную, где стало существенно меньше людей, а музыка тихо играет на фоне. Нахожу Андрея и чувствую, как в сердце появляются трещины. Сжимая в ладонях задницу блондинки, он целует ее в засос, а несколько парней из команды подбадривают его, выкрикивая: «Давай! Давай!»
Когда их шоу заканчивается, Шишков встречается со мной взглядом и на его лице появляется хищный оскал. Он подхватывает девушку, перекидывая через плечо, и поднимается на второй этаж.
Мне хочется побежать следом за ним, но вместо этого я стою, будто замороженная посохом Деда Мороза, и провожаю их взглядом.
– Эй, Мармеладова, не хочешь последовать их примеру и тоже пойти развлечься? – приторно-сладко задает вопрос Виталик.
– Земцов, закрой свой рот! – рычит на него подруга, а я просто пропускаю его слова мимо ушей.
– Даш, я лучше пойду домой, – предупреждаю ее тихо.
– Я с тобой.
– Нет, я справлюсь… – не успеваю договорить, потому что замолкаю, стоя с открытым ртом.
Отчетливые стоны, доносящиеся со второго этажа, разносятся по всему дому. Следом проносится гул парней, которые, поднимая руки, начинают скандировать: «Шишков! Шишков!»
Я встречаюсь взглядом с Дашкой и, развернувшись, мчусь на улицу. Желудок сжимается так сильно, будто создает вакуум внутри меня. Слезы градом стекают по лицу, размазывая тушь. Сердце колотится о грудную клетку, с каждым ударом оставляя более глубокие трещины.
Андрей вонзил в меня огромный острый нож с такой же точностью, с какой забивает шайбы в ворота соперников.
Жулина нагоняет меня через пару минут, берет за руку, крепко сжимая ее, и, не говоря ни слова, идет рядом, за что я ей благодарна.
Весь мой мир кажется разрушенным, словно после апокалипсиса.
В тишине ночной улицы раздается мелодия мобильного телефона. С замиранием сердца достаю его из кармана, надеясь услышать голос Андрея, что все произошедшее не больше, чем затянувшаяся шутка.
Смотрю на дисплей, и внутри все скручивается.
Мировая женщина.
– Да, бабуль, – стараюсь через силу улыбнуться.
Ее надломленный голос рвет внутри тонкую нить и что-то тяжелое, подобно наковальне, падает в желудок.
Теперь мой мир действительно разрушен…
Глава 1
Мария
Я сижу рядом с Дашкой на диване в гостиной и наблюдаю, как сестры Тарасютины, ее однокурсницы и соседки по совместительству, носятся по квартире.
Она сняла отдельное жилье после поступления в университет. Стандартная двушка с простеньким ремонтом оливкового цвета во всех комнатах. Подруга устраивала мне экскурсию по видеосвязи, но вживую я нахожусь здесь впервые.
С ее соседками я тоже была знакома только заочно, но при встрече они оказались очень веселыми и милыми. Девчонки, с русыми волосами ниже плеч и серыми глазами похожи так, словно одну из них положили на большой принтер и сделали копию.
– До сих пор не могу поверить, что нас снова не будет разделять расстояние в больше тысячу километров, – улыбается Жулина.
За время моего отсутствия она совсем не изменилась. Все те же черные густые волосы, подстриженные по плечи, темно-карие глаза, обрамленные пушистыми ресницами, и тонкие аккуратные брови.
– А я не могу поверить, что ты меня уговорила полететь на море.
Вернувшись в родной город, я не планировала снова так быстро его покидать. Но сейчас меня успокаивает то, что это ненадолго.
Из комнаты доносится ворчание, и мы с подругой обмениваемся непонимающими взглядами.
Кликнув по экрану телефона, лежащего на подлокотнике, поджимаю губы.
– Девочки, нас такси уже больше двадцати минут ждет! – кричу, глядя на то, как работает счетчик, прибавляя стоимость за длительное ожидание.
– Подождет. Мне Тася не так давно плойку отдала, – отвечает Оксана.
Она выбегает из спальни и несется в ванную комнату.
– А ты косметичку в это время зажала, – ворчит ее сестра.
– Там, вообще-то, ожидание платное, – подает голос Дашка.
– Ну, могу написать водителю, чтобы он смартфон себе новый выбирал, – хихикаю, пожимая плечами.
В гостиную вбегает Оксана с половиной кучерявых волос и останавливается напротив нас.
Я очень надеюсь, что это ее прическа. У Круэллы были черно-белые, а у нее прямые и кудрявые. Хотя, глядя на ее выражение лица, я ощущаю, как моя вера тает с каждой секундой.
– Может, мне лучше с прямыми? – кривит она губы, указывая пальцем на волосы.
Мы с Жулиной переглядываемся и протяжно выдыхаем.
– А к новому телефону еще и чехол пусть заказывает, – продолжаю шутить.
Дашка подавляет смешок и откашливается.
– Оксан, тебе кудрявые тоже очень идут, – делает она комплимент своей соседке по квартире.
– Правда?
На лице Оксанки появляется широкая улыбка, и она убегает обратно, не дожидаясь ответа.
Даша кладет голову мне на плечо и крепко обнимает.
– Как же я по тебе соскучилась, – шепчет на выдохе.
– Я тоже по тебе очень скучала.
Повернув голову, целую ее в макушку и зарываюсь носом в густые черные волосы.
– Бабушка не обиделась, что ты не успела приехать и снова куда-то улетаешь?
– Нет. Она была рада. Тем более мы с тобой почти год не виделись.
– Ты на девчонок не обращай внимания, они хорошие. Просто любят быть всегда при параде.
– С плохими ты бы и общаться не стала.
Сидя в обнимку с Жулиной, я наконец чувствую себя дома. Все то время, пока я была в другом городе, мы созванивались и переписывались каждый день. Но этого было катастрофически мало. Ночь, разделившая мою жизнь на «до» и «после», показала, что Дашка самая настоящая подруга, которая ни за что не бросит в трудную минуту.
Когда сестры Тарасютины заканчивают модный приговор, мы хватаем чемоданы и выходим на улицу. Водитель помогает загрузить багаж, а мы рассаживаемся по местам.
– Шеф, поехали, – командую с улыбкой на лице, когда мужчина садится за руль.
С задних сидений раздается смех девчонок, и я откидываю голову на подголовник.
Разглядывая пейзаж за окном, вспоминаю, как мне было страшно возвращаться. От мыслей, что я могу столкнуться со своим прошлым на улице, в магазине, в метро или еще где-то, внутри все холодело, а ладони становились влажными. Поменять мнение мне помогла цитата Скилефа, сказанная бабушкой: «Люди видят то, что хотят видеть; слышат то, что хотят слышать; верят в то, во что хотят верить, и отказываются верить в то, что им не нравится».
Шишков оставил в моей груди зияющую дыру, которая долго не заживала, после нанесённой ножом раны. Но благодаря ему я поняла, что не нужно стучать в закрытую дверь и что-то доказывать.
Сильно опаздывая, мы с девчонками вбегаем в здание аэропорта. Увидев электронное табло, бегло ищу информацию о нашем рейсе.
– Нам туда, – киваю и направляюсь к стойкам для регистрации.
Отстояв небольшую очередь, мы сдаем багаж и получаем посадочные талоны.
– Мне нужно в уборную, – слышу сзади себя голос одной из сестер.
Поворачиваюсь лицом к девчонкам и, достав телефон, смотрю на время.
– Кто-то еще пойдет? – интересуюсь.
– Я, – одновременно отзываются Тася и Даша.
– Хорошо. Я тогда за кофе, встречаемся возле того магазина, – указываю на яркую неоновую вывеску.
Девчонки кивают и, развернувшись, уходят в другую сторону. Покусывая нижнюю губу, шагаю мимо кафе и магазинчиков в поисках кофейни. Заметив небольшую стойку, подхожу ближе и, изучив ассортимент, делаю заказ. Бариста, молодой человек лет двадцати, быстро делает четыре латте и ставит их в картонный подстаканник. Расплатившись, одариваю его широкой улыбкой, а он подмигивает в ответ. Вытаскиваю один стаканчик, чтобы насладиться горячим напитком, и направляюсь к месту встречи. Мне удается сделать несколько шагов, когда кто-то задевает мою руку и латте летит вперед, пока не находит преграду.
– Твою мать! – раздается злой и басистый голос.
Я зажмуриваюсь на несколько секунд, желая стать невидимкой и избежать позора.
– Извините, я не специально, – торопливо объясняю, подходя ближе к парню.
– Мало того что он горячий, так я теперь выгляжу, словно обоссался, – продолжает ворчать он, пока я одной рукой пытаюсь достать из рюкзака влажные салфетки.
– Вот, – победоносно машу упаковкой. – Давайте я вам помо…
Замолкаю на полуслове, потому что поднимаю глаза на парня. Светло-русые волосы уложены на одну сторону. Зеленые глаза, обрамленные длинными и темными ресницами. Острые скулы, ямочки на обеих щеках, а еще… Рельефные мышцы и широкие плечи, выделяющиеся под серой футболкой. Взгляд скользит ниже, и я вижу, как мокрая футболка прилипает к торсу, повторяя каждый кубик пресса.
– Спасибо, сам справлюсь.
Незнакомец выхватывает у меня салфетки, и я мотаю головой, избавляясь от его чар.
Птички-дебилки, сейчас не время!
– Послушайте, я правда не специально.
Замечаю рядом с парнем баул, лежащий на полу, и недовольно хмурю брови. На нем изображена эмблема – огненное кольцо и бурый медведь на коньках, который держит хоккейную клюшку.
– Ты хоккеист? – вырывается из меня пренебрежительно.
– Хочешь сказать, что ты не фанатка и весь этот спектакль был не для того, чтобы познакомиться? – усмехается он, быстро посмотрев на меня.
– Что?
От возмущения на некоторое время теряю дар речи.
Да как он вообще мог такое подумать?
– Слушай, у меня сейчас нет времени.
Он оглядывает меня с ног до головы оценивающим взглядом. Ему не хватает только табличек для жюри, чтобы поставить баллы моему внешнему виду.
– Ты вроде ничего, поэтому можешь оставить свой номер телефона. Серьезные отношения я не завожу, но незабываемую ночь страсти готов тебе показать.
Я хватаю воздух ртом, буквально захлебываясь в возмущении.
Что этот придурок вообще себе позволяет?
– Клюшке своей незабываемую ночь страсти показывай, а я терпеть не могу хоккеистов, – цежу сквозь зубы каждое слово, разворачиваюсь на пятках, поправляя лямку рюкзака, и быстрым шагом направляюсь искать девчонок.
Михаил
– Ты что, не смог добежать до сортира? – слышу издевательский смешок Леона.
– А ты добежал и смыл свой юмор в унитаз вместе с дерьмом? – язвлю, пытаясь оттереть коричневое пятно на шортах.
Черт бы побрал эту рыжую! Пролила на меня кофе, так еще и налетела как фурия. А как же упасть в объятия, облапать всего и попытаться узнать номер телефона, чтобы попасть в мою постель?
– Давай, Чернов, колись, что произошло. Или я тебе действительно куплю большие подгузники.
Поднимаю голову на друга и, скривив губы, показываю ему средний палец.
– Ненормальная какая-то попалась. Вылила на меня кофе и еще выставила полным придурком.
Сжимаю в руках салфетки, поднимаю с пола баул и закидываю его на плечо.
– А до этого ты был не полным придурком? – прыскает Лео.
– Не больше, чем ты, Язычник.
Услышав свое прозвище, он цокает языком и закатывает глаза.
– Пойдем уже, а то опоздаем, – хлопаю его по плечу и следую к стойке регистрации.
Сдача багажа и получение посадочного талона не занимают у нас много времени. Мы с Леоном проходим предполетный досмотр и попадаем в зону вылета.
– Давай здесь, – дергаю подбородком в сторону двух свободных, а главное – укромных мест.
– Боишься, что встретишься еще с одной фанаткой, которая прольет на тебя напиток? – хмыкает друг.
– Не хочу оставлять много свидетелей при твоем убийстве, – скалюсь, глядя на него, потому что улыбаться нет никакого настроения.
Снимаю рюкзак и плюхаюсь на свободное место, складывая руки на груди.
– Биг босс, ты сегодня какой-то нервный, – констатирует Язычник и садится рядом со мной.
Задрав голову вверх, смотрю на часть крыши из стекла, через которую попадают лучи солнца, заставляя меня щуриться.
Я и сам не понимаю, что со мной. Все еще переживаю из-за последней игры, где нам только на последней минуте удалось обыграть «Рубин», или меня разозлила реакция незнакомой рыжей девчонки?
Вообще, наше столкновение было подобно сцене из романтического кинофильма. Только, в отличие от него, между нами пробежала искра под названием «я-задушу-тебя-подушкой-при-первой-же-возможности», а не искра «я-буду-любить-тебя-всю-жизнь».
Протяжно выдыхаю и оживленно тру ладонями лицо.
– Видимо, мне нужно…
Замолкаю и прищуриваюсь, замечая вдалеке рыжую макушку.
Интересно, куда летит эта ненормальная?
Чуть приподнимаюсь, пытаясь разглядеть ее, но тут же понимаю, что это не она.
Я что, сейчас высматривал ту, которая меня отшила? Мне еще только беды с башкой не хватало.
– Тебе нужна девчонка на ночь, чтобы снять напряжение, – заканчивает за меня Леон.
– Пф-ф-ф… – кривлю губы от недовольства. – Мне просто нужно отдохнуть.
Он открывает рот, чтобы сказать мне что-то в ответ, но я его перебиваю:
– А если ты за время отпуска потеряешь форму, я не буду прикрывать твой зад.
– Понял, не дурак. Дурак бы не понял, – шутит он, подняв ладони.
Леон достает смартфон и заходит в социальную сеть, чтобы скоротать время до посадки на самолет, а я решаю отдохнуть и закрываю глаза.
Сначала все идет вполне даже неплохо. До того момента, пока передо мной не всплывает образ рыженькой. Щипаю себя за переносицу, сдерживая раздраженный рык.
Если она мне приснится, попрошу Леона сдать меня в дурку.
Ни одной обладательнице сисек и задницы не удавалось залезть ко мне в голову с первой встречи. И тут может быть только два варианта: либо я теряю хватку, либо…
– Мне нужно потрахаться, – ворчу себе под нос.
Ловлю на себе пристальный взгляд и медленно поворачиваю голову, встречаясь с испуганным видом женщины, сидящей рядом со мной.
Давно она тут сидит?
– Не переживайте, не с вами.
Она вытягивает губы в тонкую линию и, недовольно цокнув языком, встает на ноги и уходит.
– Ты что-то сказал? – спрашивает друг, достав из уха наушник.
– Не-е-ет, – протягиваю, пялясь на задницу незнакомки, проходящую мимо, и провожаю ее взглядом.
Телефон в кармане вибрирует и я, мотнув головой, достаю его.
Новые сообщения в чате хоккейной команды.
Яйца Фаберже
Имеющий совесть: «Биг босс, я буду скучать по тебе».
Хмыкаю, вспоминая, как Серега потерял клюшку в первом периоде, и печатаю ответ.
Папочка: «Не подлизывайся. Я все еще не забыл, что ты криворукий».
Сарделька справедливости: «Мастерски подлизываться у нас может только Лео (смеющийся смайл)».
Язычник: «Кушайте йогурт без ложки и когда-нибудь сможете достигнуть моего уровня».
Стальные кокушки: «Не поможет. У тебя это на генетическом уровне».
Папочка: «Мы только вчера виделись, а вы уже курятник в чате устроили».
На пол шишки: «Биг босс, выключай мобилу. Солнце, море и девочки ждут тебя. Тут, кстати, басик есть».
– О, объявился, – буркает Леон из-за последнего сообщения и громко вздыхает.
– Чем он тебе не нравится? – интересуюсь, поведя бровью.
– Я не говорил, что он мне не нравится. Он меня просто раздражает, – дергает плечом друг, складывая руки на груди.
– И в чем же заключается различие?
– Второе намного хуже.
Короткий сигнал телефона отвлекает меня от разговора новым сообщением.
Правая палочка: «Папенька, привези ты нам с братом два цветочка аленьких из дальнего солнечного города».
Левая палочка: «Чтобы цвет его совпадал с нашей формой хоккейной».
Изгибаю бровь и поворачиваюсь к другу.
– Идиоты? – то ли спрашиваю, то ли утверждаю.
– Идиоты, – соглашается он, кивая и сдерживая смех.
Глава 2
Мария
– Я ведь положила только самое необходимое, – ворчу себе под нос, пытаясь снять чемодан с багажной ленты, который после полета почему-то стал намного тяжелее.
– Давайте я вам помогу, – глубокий голос звучит над моей головой, посылая приятные вибрации по всему телу.
Сильная рука хватает ручку чемодана и ставит его на пол. Поворачиваюсь к своему спасителю и широко улыбаюсь.
Сероглазый блондин с гладко выбритым лицом, острыми скулами и четко очерченными губами.
А ты симпатичный.
Взгляд скользит по рельефному телу красавчика и останавливается на его багаже.
Фух, не хоккеист.
– Спасибо, – благодарю моего спасителя.
Он приподнимает уголки губ и, подмигнув, проводит рукой по волосам.
– Для такой прекрасной леди всегда пожалуйста.
Мои щеки вспыхивают. Я опускаю взгляд и заправляю прядь волос за ухо.
Как там нормальные девушки должны реагировать на комплимент?
Шестеренки в голове работают на максимальных оборотах, и я не нахожу ничего лучше, чем просто похвалить его в ответ.
– Судя по развитой мускулатуре, ты встречаешь много прекрасных дам и помогаешь им с чемоданом, – хихикаю как дурочка.
Черт, это не совсем тот комплимент, который я хотела сделать.
Парень выгибает бровь, и на несколько секунд между нами повисает тишина, пока наконец не раздается его громкий смех.
– Маша! – слышу за спиной голос подруги и поворачиваю голову. – Мы уже такси нашли!
Она машет рукой, зазывая меня, а я киваю в ответ.
– Мне пора.
Виновато улыбаюсь незнакомцу и, не дожидаясь его ответа, хватаю чемодан и спешу к выходу.
– Кто это был? – спрашивает Дашка, пихая меня локтем в бок.
Она делает такое выражение лица, что я непроизвольно закатываю глаза.
– Понятия не имею. Он мне помог чемодан с багажной ленты достать, – поясняю, останавливаясь возле желтой машины.
– И ты даже не узнала его имя? – удивляется Жулина, уставившись на меня.
– Нет, – пожимаю плечами и, убедившись, что водитель загрузил все наши вещи в багажник, сажусь на переднее место.
– Машка, ты где застряла? – спрашивает Тася.
– Мы тебя уже потеряли, – добавляет Оксанка.
Я поворачиваю голову назад и в который раз удивляюсь, как сестры похожи. Но моя чуйка или везение позволяют с первого раза угадывать, кто из них кто.
– Долго ждала свой чемодан. Думала, что его уже потеряли.
Пока подруга говорит мужчине точный адрес домика, в котором мы будем жить ближайшее время, я полностью опускаю стекло со своей стороны, надеваю солнцезащитные очки и откидываюсь на спинку.
Сегодняшний день еще не закончился, а у меня уже два совершенно разных знакомства с противоположным полом. И если первый красавчик оказался полным придурком, да еще и хоккеистом, то второй произвел впечатление порядочного и надежного парня.
Но я прилетела сюда, чтобы провести время с лучшей подругой, отдохнуть и поплавать в море. Поэтому у меня есть два правила: первое – никаких парней, а второе – никаких парней. Ах да, чуть не забыла третье правило – никаких парней!
Прикрыв глаза, поворачиваю голову в сторону окна и вдыхаю полной грудью. В теплом воздухе ощущается солоноватый привкус моря. Волосы развеваются, щекоча лицо, но я не собираюсь стягивать их резинкой.
Все-таки провести время на море с Дашкой после долгого отсутствия в родном городе – самая лучшая идея.
Такси останавливается, когда солнце опускается к горизонту, окрашивая небо в яркие огненные цвета. Мы выходим из машины, и я осматриваю небольшой двухэтажный домик, с отделкой из голубого сайдинга, пока водитель вытаскивает наши чемоданы.
– Ключи должны быть в большом горшке возле двери, – сообщает Даша.
– Какое надежное место, – иронизирую и, наклонившись, достаю связку, прикрытую большими зелеными листьями какого-то растения.
Открыв дверь, мы проходим в дом. Надеваю очки на голову и оглядываю наше временное жилище. В небольшом коридоре умещаются только обувница, круглая вешалка и узкий шкаф. Проходная гостиная со светлым интерьером в современном стиле создает ощущение легкости, уюта и приподнятого настроения. Большой телевизор стоит на узкой длинной тумбе, два диванчика с декоративными подушками и стеклянный журнальный столик на золотых ножках, а на второй этаж ведет деревянная лестница, выкрашенная в белый цвет.
Одна из подушек привлекает мое внимание. На ней вышита девочка с ярко-оранжевыми волосами и это вызывает у меня улыбку.
Резко разворачиваюсь к девчонкам на пятках и хлопаю в ладоши.
– Предлагаю разобрать вещи, а потом решить, что будем делать с ужином.
– Мы согласны, – выпаливают Тарасютины одновременно, одобрительно кивая.
Хмыкаю и перевожу взгляд на подругу.
– Ты знаешь, что я за любой кипишь, – поднимает она руки.
Отыскав две спальни на втором этаже с двумя кроватями в каждой, мы с девчонками решаем, что сестры будут жить в одной, а я с Дашкой – в другой.
Наши комнаты, с обоями персикового цвета, идентичны. Письменный стол с обычным стулом. Две односпальные кровати друг напротив друга. Возле каждой из них по небольшой тумбочке. А у двери большой шкаф-купе с зеркалом.
Вытаскиваю телефон из заднего кармана шорт, открываю переписку с бабушкой и быстро печатаю сообщение двумя большими пальцами.
Рыжик: «Мы уже дома, сейчас будем разбирать чемоданы. Ты как?»
Мировая женщина: «Я уже давно на пенсии и делаю что хочу. Рыжик, как ты думаешь, как я? Конечно, превосходно! А вот тебе советую не терять время на старую женщину и провести его на море с пользой».
От ее ответа на губах появляется широкая улыбка.
Рыжик: «Ты не старая, а винтажная. Люблю, целую».
Откладываю смартфон на тумбочку и, резко выдохнув, открываю чемодан. Раскладывая вещи, ловлю себя на мысли, что я собиралась не на море, а на необитаемый остров. А ведь я думала, что мне будет совсем нечего надеть.
Интересно, где принимали участие мои мозги, когда я клала с собой три пары босоножек на высоком каблуке?
Две пары кроссовок взяла, потому что хотела бегать по утрам…
Удивительно, насколько я была уверена в себе в тот момент.
Через время, опустошив чемодан, довольно оглядываю шкаф и закрываю дверцу.
Тася уже сходила в душ, и я решаю последовать ее примеру, пока Дашка с Оксанкой все еще воюют с вещами.
Видимо, не я одна положила с собой только «все-самое-нужное».
Не успеваю взять косметичку, как снизу доносится громкий визг одной из сестер.
Мы с Жулиной обмениваемся взглядами, широко раскрыв глаза, и срываемся с места. Схватив босоножку с самым высоким каблуком, спускаюсь по лестнице. Возле Оксаны стоит высокий ошарашенный парень с двумя пакетами.
Кто-то уже успел сделать заказ? Тогда почему Тарасютина кричит, увидев курьера?
– Ты кто такой? – рявкаю на незнакомца и встаю впереди Оксанки, закрывая ее спиной.
Густые брови парня сдвигаются на переносице, а черные глаза смотрят в упор. Он выше меня на голову. Каштановые кудрявые волосы с выгоревшими концами спадают на лоб, и он мотает головой, чтобы поправить их.
Краем глаза замечаю, как Даша и Тася подходят ближе.
– Это вы кто, на хрен, такие?
Парень переводит взгляд с одной на другую, пока не останавливается на мне.
– Вообще-то, мы здесь живем. Поэтому, если вы сейчас же не покинете дом, я вызову полицию.
– Вов, что за крики в доме?
Со стороны заднего двора входит еще один парень и направляется в нашу сторону. Перевожу на него взгляд и получаю под дых, на мгновение лишаясь возможности дышать.
Этого не может быть. Я, наверное, где-то сильно ударилась головой. Или еда в самолете была не свежей, и у меня просто галлюцинации.
Быстро моргаю и снова фокусирую взгляд. Колючие карие глаза смотрят на меня с презрением, кажется, целую вечность, хотя проходит не больше пяти секунд. Русые волосы растрепаны, а на лице видна щетина.
– Это кто такие? – спрашивает Андрей у друга.
Он кивает в мою сторону, будто мы совсем незнакомые люди.
– Понятия не имею, – пожимает плечами второй. – Рыжая говорит, что они тут живут.
Неотрывно смотрю на Шишкова, в то время как он даже не удостаивает меня вторым взглядом.
Картинка перед глазами расплывается. В ушах стоит звонкий противный писк. Кажется, что стены двигаются, сужая пространство, и становится труднее дышать.
– Давайте сядем и во всем разберемся, – звучит голос Дашки.
Все проходят мимо, а я все никак не могу перестать стоять как статуя, прокручивая в голове происходящее и не веря в него.
Сильные пальцы крепко обхватывают мою руку, заставляя вздрогнуть и поморщиться от боли.
– Не вздумай кому-то сказать, что мы знакомы, – зло цедит Андрей, пронзая меня острым взглядом.
Он уходит вслед за остальными, а я остаюсь стоять на прежнем месте.
Глаза щиплет от подступивших слез, а в груди настолько болезненное чувство, словно кто-то приложил раскалённый кусок металла.
Я даже представить не могла, что встреча с Андреем заставит кровоточить затянувшуюся рану.
– Маш, ты чего тут застряла?
Жулина подходит ко мне со спины и кладет ладонь на плечо.
Откашливаюсь и, натянув фальшивую улыбку, поворачиваюсь к ней лицом.
– Ты же видела, что здесь Шишков?
– Видела, конечно, – дергает она плечом.
В ее темно-карих глазах читается беспокойство.
– Дашка, никому не говори, что мы с ним встречались, – тяжело сглатываю и сипло добавляю: – Пожалуйста.
– Ничего я никому не скажу, успокойся. Сейчас нужно выяснить, как получилось, что нас заселили всех в один дом.
Михаил
Мы с Леоном входим в дом и, услышав голоса девчонок, доносящиеся с кухни, переглядываемся.
– Пока мы бегали во второй магазин, Шишка уже вечеринку решил устроить? – задает вопрос друг, а я пожимаю плечами.
– Не знаю, – раздраженно рыкаю и толкаю ногой дверь, закрывая ее.
Сегодня только гостей и пьянки не хватало.
Прохожу на кухню и резко останавливаюсь перед столом. Не ожидающий моего торможения Лео врезается в спину.
Мне в последнем матче шайбой или клюшкой по башке не прилетало? Какого хрена тут делает эта рыжая?
Девчонка покусывает пухлую нижнюю губу, заправляет волосы за ухо и медленно переводит на меня взгляд. Она моргает пару раз, и ее выражение лица меняется, будто перед ней большая волосатая гусеница.
– Ты? – кривит она губы.
– Ну, привет, любительница кофе, – подхожу ближе и ставлю два пакета с продуктами на стол. – Что за шабаш ты здесь устроила? – выгнув бровь, обвожу взглядом четырех девчонок.
– Что за ходячую картинную галерею ты с собой привел? – передразнивает она, недовольно посмотрев на татуировки Леона.
– Э-э-э, – возмущенно и красноречиво издает он. – Вообще-то, это искусство.
