Кэтти Уильямс
Маленькое любовное приключение
Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.
Это издание опубликовано с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б.В./С.а.р.л.».
Иллюстрация на обложке используется с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б.В./С.а.р.л.».
Товарные знаки Harlequin и «Арлекин» принадлежат «Арлекин Энтерпрайзиз лимитед» или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
Эта книга является художественным произведением.
Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
Hired for the Boss’s Bedroom
© 2009 by Cathy Williams
«Маленькое любовное приключение»
© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012
© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012
Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав.
Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя.
Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
* * *
Глава 1
Мать Лео, сдержав раздражение, невозмутимо выслушала его объяснения по поводу опоздания, не сделав никаких комментариев, хотя Лео прекрасно знал, о чем она думает – она надеялась увидеть его хотя бы на несколько часов раньше.
Совещание затянулось. Срочный звонок раздался, когда он уже был на пороге офиса.
– Даниель, – в конце концов сказала она, – отправился повидать Хезер. Она живет по соседству. Ближайшая к ней дорога – пешком через поля, но я думаю, что ты захочешь поехать на машине. Конечно, ты не будешь здесь ждать. Я сказала Хезер, что он должен вернуться не позже семи.
– Я пойду пешком, – ответил Лео.
Он не хотел брать машину, потому что не мог себе позволить напрасно тратить время.
И теперь он шел по просторным полям, окружавшим красивый загородный особняк, который он купил для матери около шести лет назад, после смерти своего отца.
Лео никогда не выходил за пределы тщательно подстриженного газона и ухоженного сада, окружавшего дом. Хотя, естественно, знал о том, что им принадлежат земли, простиравшиеся вокруг насколько было видно глазу: леса и поля, сиреневые летом от цветов лаванды.
Но лишь теперь, шагая по траве в совершенно неуместных здесь кожаных ботинках ручной работы и светло-сером деловом костюме, который стоил целое состояние, Лео осознал истинные размеры своих инвестиций. Наверное, его мать, которой было под семьдесят, вряд ли когда-нибудь доходила до краев этих владений.
В данный момент ему не очень хотелось думать о том, чем занимается его мать. Он звонил ей три раза в неделю. Но теперь появился Даниель, и они оба в один голос твердили Лео, что все хорошо и нет никаких проблем.
Он надеялся насладиться свежим воздухом и движением, хотя обычно позволял себе это только в короткие промежутки времени, которые называл отпуском. Сейчас он пожалел о том, что не взял свой мобильный телефон – можно было бы сделать несколько звонков.
Мать уверила его, что жилище Хезер легко найти: маленький белый уютный коттедж, утопающий в цветах. Мать с таким восторгом описывала Лео дом, что он задумался: а не является ли Хезер одной из деревенских подружек, с которыми мать любит посудачить раз в неделю за чашечкой чая?
Последняя мысль его утешила: по крайней мере он будет знать, что кто-то навещает мать и проводит с ней время.
Дом, который искал Лео, вырос внезапно, без всякого предупреждения. Обогнув коттедж, Лео увидел белый декоративный забор, вьющиеся розы, заметил пару гномиков, выглядывавших из-под пышных фиолетовых кустов, обрамлявших узкую каменную дорожку.
Сам он был приверженцем минимализма. Его лондонские апартаменты были отделаны в строгом стиле: черная кожа, хром и стекло. Белые стены украшала абстрактная живопись, яркая и невероятно дорогая.
Лео подошел к парадному входу. Дверной молоток имел форму какого-то причудливого мифического существа, и он стукнул им дважды.
Через мгновение послышался звук быстро приближающихся шагов и приглушенного смеха. Дверь открылась – и Лео обнаружил, что смотрит в невероятно голубые глаза. Легкие светлые кудри обрамляли сердцевидное личико, и, скользнув взглядом ниже, он отметил, что фигура была пышной и очень соблазнительной. В высшем обществе, где ценится худоба, ее назвали бы чересчур полной.
– Кто вы? – требовательно спросил Лео без всяких вступительных слов, прислонившись к дверному косяку.
– А вы, наверное, отец Даниеля, – вместо ответа произнесла Хезер и посторонилась, пропуская его внутрь. Она не могла скрыть своего разочарования. Оно слышалось в ее голосе, и гость, должно быть, заметил это, потому что его черные брови недовольно сдвинулись на переносице.
– А вы, наверное, Хезер. Я ожидал найти здесь кого-то более… старшего возраста.
Хезер могла бы сказать ему, что он выглядит именно так, как она его и представляла, – как успешный бизнесмен. Кэтрин, ее соседка, рассказала ей о Лео: сделал себе карьеру, трудоголик, главное для него в жизни – это успех, никудышный отец.
Но он был невероятно красив, и это добавило очков в его пользу. Иссиня-черные волосы обрамляли лицо – идеально правильное, будто выточенное из камня. Его серые глаза смотрели настороженно, и от их взгляда не могла ускользнуть ни одна мелочь.
Она понимала, что глупо судить о книге по обложке – ей слишком часто приходилось сталкиваться с надменными и преуспевающими мужчинами. Их богатство и власть восторгали многих женщин, но Хезер по собственному опыту знала, что за минутное ослепление приходится дорого платить.
– Я пришел за своим сыном. – Внимательно оглядев крошечный холл с кафельным полом «в елочку» и цветами в горшках, Лео снова повернулся к Хезер, нерешительно переминающейся у двери.
Был жаркий день, и на ней было свободное цветастое платье в цыганском стиле. Ее лицо приняло такое выражение, словно она собиралась читать ему мораль.
– Он только закончил пить чай, – сказала Хезер.
– Чай?
– Закончил обедать, если хотите.
– Почему он здесь ест? Я сказал своей матери, что мы пойдем вместе в ресторан, когда я приеду.
– Он просто проголодался. – Хезер не хотела говорить, что Даниель категорически отказался ужинать со своим отцом.
– Большое спасибо, однако сначала надо было выяснить, какие у нас планы.
Это было уже слишком. Хезер, проскользнув на кухню, сообщила Даниелю о том, что пришел его отец. Мальчик в ответ только нахмурился. Тихо закрыв кухонную дверь, Хезер сложила руки на груди.
– Насчет планов… – холодно начала она, проигнорировав возмущенный взгляд Лео.
– Прежде чем вы продолжите, позвольте напомнить, что я вас не знаю и выслушивать ваши лекции не намерен.
Обескураженная его надменным тоном, Хезер только раскрыла рот, и Лео воспользовался этой мгновенной паузой, чтобы проскользнуть мимо нее на кухню, но она вовремя поймала его за руку.
Хезер показалось, что ее ударило током, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы устоять на ногах. Лео внушал ей страх.
– Нам надо поговорить, прежде чем вы заберете своего сына, мистер Вест.
– Зовите меня Лео. Полагаю, нам не стоит утруждать себя излишними формальностями, учитывая то, что вы – почетный член нашей семьи. – Взглянув на ее маленькую руку, обхватившую его запястье, он перевел взгляд на ее лицо. – И уверяю вас: все, что вы мне скажете, не будет представлять для меня ни малейшего интереса. Поэтому держите вашу проповедь при себе.
– Я не собираюсь читать вам проповедь!
– Прекрасно! Тогда о чем вы хотите со мной поговорить? – Он взглянул на свои наручные часы. – Только побыстрее. Мне было четровски тяжело сюда добраться, а по возвращении домой мне еще предстоит работать.
Хезер сделала глубокий вдох:
– Ладно. Я немного рассердилась.
Лео с некотором усилием сдержал свое раздражение. В том рафинированном мире, в котором он вращался, люди не сердились на него – по крайней мере, женщины, – но эта просто пылала от гнева.
– Хорошо. Говорите.
– Пройдемте в гостиную. Я не хочу, чтобы Даниель нас слышал.
Хезер прошла вперед, а Лео последовал за ней. Когда они оказались в гостиной и встали напротив друг друга, как борцы на арене, Хезер произнесла сдержанным тоном:
– Мне кажется, вы даже не представляете, насколько был расстроен Даниель, когда вы не пришли к нему в школу, на спартакиаду. Это большое событие в школьной жизни, и он усиленно готовился к нему несколько недель.
Лео вспыхнул, почувствовав себя виноватым. Конечно, он знал, что ему поставят это в вину, но его задело то, что совершенно посторонняя женщина имеет наглость стоять здесь перед ним и осуждающе смотреть на него широко раскрытыми глазами.
– У меня не было возможности, и я уже объяснил все своей матери. А теперь, если вас удовлетворил мой ответ, позвольте я заберу сына.
– Почему не было возможности? – настаивала Хезер. – Не надо говорить мне о том, что у вас имелось более важное дело, нежели радоваться победе собственного ребенка.
– На самом деле я вам ничего не говорю, – холодно ответил ей Лео. – Я никогда не оправдываюсь перед кем-либо, тем более перед человеком, которого я знаю… всего лишь пятнадцать минут. Даже моя мать нечасто упоминала вас.
Хезер, казалось, его слова не удивили. Даниель посещал местную частную школу. Дома за ним присматривала Кэтрин, и отец время от времени удостаивал его своим посещением, обычно по воскресеньям. Иногда он приглашал Даниеля с Кэтрин в Лондон: посылал за ними шофера утром в субботу, а в воскресенье днем их привозили обратно, в загородный дом.
Кэтрин не упоминала Хезер, потому что Лео нисколько не интересовался людьми, с которыми общалась его мать. Он был не человеком, а механизмом – крайне эгоистичным механизмом, запрограммированным только на зарабатывание денег.
– Я понимаю, что не имею никакого права учить вас жизни, – произнесла Хезер, стараясь быть искренней, – но Даниель нуждается в отце. Он никогда этого не говорил, потому что, наверное, боится.
– Он сказал вам, что боится меня?
Происходящее казалось Лео все более странным. Он ожидал, что его встретит пожилая леди, возможно, предложит чашку чая, от которой он, конечно, откажется, а потом уйдет, забрав сына, – и мальчик перестанет сердиться на него, как только папа купит ему подарок.
Но вместо этого Лео приходится иметь дело с какой-то юной девицей, на вид лет двадцати с небольшим, одетой в фривольное платье, которая, наверное, и не бывала нигде, кроме своей деревни.
– Нет, не говорил. Но он вас совсем не видит. Это не мое дело, но Даниель – очень ранимый маленький мальчик, и ему нужен отец. Особенно теперь. Он страдает от потери матери и очень нуждается в заботе и защите.
– Вы правы – это не ваше дело.
– Вы мало прислушиваетесь к тому, что говорят другие люди! – сердито вспыхнула Хезер.
– Наоборот. Я трачу очень много времени на то, чтобы выслушивать других людей. И совершенно не заинтересован в том, чтобы соседка нагружала меня всякой психологической чепухой – хотя, может быть, вы специалист по детской психологии?
– Нет, но…
– Может быть, вы его учительница?..
– Нет, не учительница. Но…
– И вы, конечно, не давняя подруга моей матери, не так ли?
– Нет, но…
– Скажите, пожалуйста, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с моей матерью?
– Мы познакомились недавно на собрании цветоводов-любителей в сельском клубе. Один известный телевизионный ведущий приехал к нам, чтобы рассказать о своих орхидеях, и мы обе были просто…
– Очарованы! Но вот что меня удивляет – что может делать молодая девушка на собрании цветоводов-любителей? Разве это не прерогатива пожилых людей, у которых есть время для того, чтобы бесконечно копаться в земле? Разве у вас нет более волнующих занятий? Подозреваю, что нет, иначе вы бы не совали свой нос в чужие дела.
Лео не скрывал своего гнева – эта особа посмела нарушить границы его личной жизни! Сейчас она вспыхнула, как невинная девушка, и у него мелькнула мысль, что он нечасто оказывался в компании женщин, которые были бы способны так искренне проявлять свои чувства. Лео общался с деловыми женщинами, а они не краснели.
– Как вы смеете?!
– Легко, – невозмутимо произнес Лео. – Не надо бросаться в атаку, если вы не готовы к борьбе, – это первое правило успеха.
Хезер посмотрела на невероятно красивого мужчину, который пронзал ее холодным взглядом, и ей захотелось ударить его по надменному лицу. Подобная реакция была ей несвойственна – чем ее так задел этот грубиян?
– Хорошо, – сдержанно ответила она. – Вы правы. Ваши отношения с сыном – не мое дело. Я пойду и приведу его, прямо сейчас. – Подойдя к двери, Хезер взглянула на Лео и тихо добавила: – К вашему сведению, у меня есть работа, и я не сую нос в чужие дела, потому что мне больше нечего делать. Я просто хотела вам помочь. Очень сожалею, что вы не поняли моих намерений.
Удивительно, но Лео не чувствовал себя победителем в этом бесполезном и ненужном споре. Он чувствовал себя негодяем! Что же произошло?
Лео всегда одерживал верх в словесных поединках, но сейчас он впервые в жизни не знал, что сказать. Поймав себя на том, что тупо разглядывает стену прямо перед собой, он поспешно вышел из гостиной – и чуть не натолкнулся на Даниеля, который встретил его угрюмым взглядом.
– Я… сожалею, что не смог прийти к тебе на спартакиаду, Даниель, – начал Лео, остро ощущая присутствие Хезер за своей спиной.
– Ничего.
– Я слышал, что ты пришел первым, – сказал он, стараясь немного уменьшить напряжение. – Прекрасно!
Лео неуверенно взглянул на Хезер, и, когда глаза их встретились, она почувствовала симпатию к этому мужчине. Конечно, он не заслуживал ее. Он тратил много денег на сына, но уделял ему очень мало времени. Но, взглянув на ситуацию с другой точки зрения, Хезер подумала, что, возможно, такому, как он, было трудно смириться с появлением ребенка в его напряженной жизни. Лео привык жить для себя и не заботиться о других.
– Даниель – звезда, – вмешалась Хезер, нарушив молчание. Выступив вперед, она тепло обняла мальчика.
Она удивлялась тому, как мог отец не восхищаться таким сыном.
– Не правда ли, Дэн? – Хезер ласково взъерошила его волосы, а затем весело произнесла: – Тебя ждут прекрасные выходные, и не забывай о том, что, если тебе надо помочь с английским, забегай ко мне в любое время!
Наблюдая за этой сценой, Лео увидел редчайшее явление – застенчивую улыбку своего сына.
– Нам пора домой, Даниель. Пусть Хезер занимается… своими делами, – произнес он, быстро взглянув на часы.
– А ты можешь прийти ко мне в выходные? – Даниель неожиданно повернулся к Хезер и умоляюще взглянул на нее.
Лео раздраженно нахмурился. Неужели его общество так неприятно сыну, что он всеми способами старается избавиться от него? Лео с раздражением вспомнил разговор с Хезер.
– Мы пойдем смотреть диснеевский мультик! – В голосе мальчика теперь слышалось отчаяние. – Ведь ты говорила, что хочешь посмотреть его, но для этого тебе надо взять напрокат ребенка…
– Мне очень жаль, Даниель. У меня куча дел, и я просто шутила, когда говорила, что хочу посмотреть этот мультфильм. На самом деле я их не люблю.
– У тебя полно дисков с мультиками в шкафу, который стоит в гостиной, – быстро возразил Даниель с потрясающей способностью ребенка говорить самые неподходящие вещи в самое неподходящее время.
Покраснев, Хезер откашлялась, покраснела, но все-таки произнесла:
– Я подумаю над этим.
Конечно, она не пойдет с ними в кинотеатр.
Лео Вест был эгоистичным человеком с невероятными амбициями, и он никогда не прислушивался к советам других людей, а уже тем более к советам такой женщины, как она.
Когда гости ушли и дом погрузился в тишину, Хезер задумалась о своей жизни.
У нее было прекрасное занятие, которое доставляло ей радость, – иллюстрирование детских книг. Она черпала вдохновение в своем прекрасном саду, и ее имя становилось все более известным среди издателей. Хезер работала в основном дома, изредка наведываясь в Лондон, чтобы обсудить свои рисунки с редактором.
Она выплатила кредит за коттедж, не имела никаких долгов и была свободна как ветер.
Да, в ее жизни не было мужчины, но они ей и не нужны.
Обрывки старых воспоминаний ворвались в тихий уголок сознания. Она познакомилась с Брайаном, когда ей было всего восемнадцать, тогда он находился на взлете своей карьеры…
Хезер, поморгав, отогнала от себя горькое прошлое, заперев его в ящик Пандоры. Она давно поняла, что зацикливаться на том, чего не можешь изменить, – пустая трата времени.
Она пошла на кухню – убрать остатки спагетти, которые не доел Даниель. Лео сказал, что хотел поужинать с сыном в ресторане, но мальчик не хотел идти. Он ненавидел эти шикарные рестораны. Он ненавидел еду, которую там подавали. И ненавидел своего отца.
Хезер снова задумалась о Лео. Это холодное, безжалостное лицо словно наяву стояло перед ней, пока она не заставила себя вернуться в свою маленькую мастерскую и заняться работой. Хезер вгляделась в детали сказочного крыла, которое рисовала, и стала компоновать фрагменты иллюстрации.
Внезапно раздался стук в дверь. Хезер подскочила на стуле, опрокинув банку с водой.
Второй стук, на этот раз более требовательный, заставил ее побежать ко входу.
Третий стук раздался в тот самый момент, когда Хезер распахнула дверь. На пороге стоял Лео Вест.
– Вы?! Что вы здесь делаете?
Теперь он был одет в кремовые брюки и синюю рубашку поло. Позади поблескивал серебристый «бентли».
Лео мрачно кивнул Хезер:
– Поверьте, я не задержусь у вас надолго, но у меня возникла сложная ситуация, и я вынужден просить вас пойти завтра с нами в кино. Даниель решительно отказывается сдвинуться с места. Поэтому я приехал к вам, хотя должен читать отчет, который не терпит отлагательств.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Может быть, вы впустите меня и я объясню?
– Простите, но не могли бы вы прийти завтра? Сейчас поздно, и у меня есть дела.
– Поздно? – Лео демонстративно взглянул на свои наручные часы. – Сейчас всего лишь десять минут десятого. Пятница. Разве это поздно?
Хезер уловила насмешку в его голосе, и это возмутило ее.
– Я работаю, – ледяным тоном произнесла она.
– Конечно. Кстати, вы так и не сказали мне, чем зарабатываете на жизнь.
– А вы и не интересовались.
Хезер догадывалась о том, что произошло между отцом и сыном. Они вернулись домой в полнейшем молчании. Взглянув на новый мобильный телефон, мальчик положил его в сторону, сказав: «Большое спасибо, но в школе нам не разрешают пользоваться мобильными телефонами». А мать Лео добавила: «Это очень мило с твоей стороны, но маленьким детям не нужны мобильные телефоны».
Раздосадованный, Лео хотел поинтересоваться – почему же у него нет контакта с сыном? Ведь явно, черт возьми, не из-за этих школьных спортивных соревнований! Но Кэтрин ушла спать пораньше, и поэтому он приехал сюда, к психологу-любителю, в надежде окончательно не испортить себе выходные.
– Кажется, вы чем-то испачкали себе лицо… – Он дотронулся до ее подбородка. – Что это? Краска? Вот как вы проводите вечер пятницы – красите дом?
Хезер хотела захлопнуть дверь, но Лео подставил ногу. Он встретил ее возмущенный взгляд с мрачной решимостью.
– Кто дал вам право беспокоить меня в столь поздний час? – произнесла она сквозь стиснутые зубы.
– Нужда заставила меня. Может быть, вы все-таки позволите мне войти? – Сделав шаг назад, Лео нервно взъерошил волосы. – Неужели я был единственным отцом, который не пришел на школьные соревнования?
Эти слова немного разрядили ситуацию. Лео, казалось, был готов предложить ей оливковую ветвь.
– Да.
– Вы шутите?
– Нет, не шучу. Все родители были там с фотоаппаратами. Даниель просил меня прийти. Он притворился, что ему все равно, приедете вы или нет, но я видела, как он оглядывался в поисках вас.
– Может быть, вы впустите меня? – повторил Лео.
Хезер неохотно открыла дверь и позволила ему войти.
– Так что же вы красите? – спросил ее Лео, оглядываясь по сторонам. Хезер, по-видимому, была прекрасной хозяйкой. Вряд ли она специально убиралась, предчувствуя его приход.
Лео последовал за ней в комнату, находившуюся в задней части дома, и увидел стены, увешанные картинами.
– Я разбила банку, когда вы постучали в дверь, – объяснила Хезер. Наклонившись, она стала собирать с пола осколки. – Я никого не ждала.
– Вы… рисовали?
Быстро посмотрев на него, Хезер густо покраснела. Она вдруг почувствовала себя такой уязвимой под взглядом стальных глаз.
– Я же сказала вам, что у меня есть работа.
Собрав самые большие осколки, она решила, что более мелкие подождут до утра. Сейчас Хезер хотела только одного – чтобы он убрался из ее дома.
Лео взглянул на картины, а затем снова на Хезер. Сначала он подумал, что она какая-нибудь секретарша или администратор. Но она оказалась художницей, и это многое объясняло: ее непринужденную одежду, забавную убежденность в том, что она может говорить все что хочет, и искреннюю веру в то, что она способна решить проблему за чашечкой чая и беззаботной болтовней. Художники живут в своем собственном мире.
Он снова вернулся к делу.
– Я не знаю, как вам удалось завязать такие тесные отношения с моим сыном, – сказал Лео, – но после спартакиады ситуация… ухудшилась. Единственный способ не превратить выходные в кошмар – это… Если вы… – Он не мог найти подходящих слов. Он не привык кого-то о чем-то просить, а тем более женщину, которая действовала ему на нервы.
– Если я – что?
– Кино… ланч… обед. Я уезжаю в воскресенье днем, – добавил он, увидев растерянность на ее лице.
– Вы хотите, чтобы я пожертвовала своими выходными, чтобы вытащить вас из неприятностей, с которыми вы не можете справиться?
– Пожертвовать? – язвительно рассмеялся Лео. – Я еще не встречал такой женщины, которая назвала бы жертвой возможность провести со мной время.
– В этом-то и проблема. Такие мужчины, как вы, никогда не встречают отказа, – вздохнула Хезер, понимая, что не сможет отказать.
