Кэтрин Манн
На грани острых ощущений
Catherine Mann
The Twin Birthright
Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
© 2018 by Catherine Mann
© «Центрполиграф», 2019
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019
Глава 1
Некоторые женщины мечтают родить в клинике в присутствии мужа, который будет держать их за руку.
Некоторые женщины мечтают родить дома; мужчины их мечты тоже будут рядом с ними.
Никто не грезит о родах во внедорожнике, в метель, в присутствии бывшего жениха. Но Наоми Стил рожала именно в таких условиях. Причем близнецов.
– Тужься, Наоми, тужься, – мягко, но настойчиво говорил Ройс Миллер в теплом салоне внедорожника; на улице продолжался сильный снегопад.
– Я тужусь, черт побери.
Никто не придет ей на помощь. Мобильная связь почти не работала на пустынной магистрали к северу от Анкориджа, штат Аляска. Роды у Наоми начались на месяц раньше положенного срока.
Но даже если бы им удалось дозвониться до больницы, врачи не смогли бы доехать к ним в такую погоду.
Сиденья внедорожника были разложены, рядом с Наоми стояла открытая аптечка. К счастью, в машине Ройса есть все необходимое. Иначе и быть не могло. Он, аналитик, блестящий ученый и профессор, всегда был готов к любой неожиданности.
Наоми была адвокатом и славилась необычным даром убеждения, которое не раз помогало ей в зале суда.
Ройс стоял на коленях на полу машины, его мускулистое тело с трудом помещалось в салоне, но он выглядел спокойным и сосредоточенным.
Боль пронзила ее тело; она съежилась от сильной судороги и поняла, что не справится с задачей. Еще чуть-чуть, и она расплачется и закричит; однако ей не хотелось сильнее обременять Ройса, который ужасно боялся происходящего, несмотря на внешнее спокойствие.
Капельки пота катились по его лицу.
А она знала, что эти схватки не принесут ей никакого облегчения. Разочарование охватило ее, даже когда боль отступила. Наоми выдохнула и откинулась на сиденье.
На улице становилось все темнее, сильная метель не утихала. Автомобильные фары обеспечивали лишь минимальное освещение. Ройс повесил в салоне две переносные лампы. Наоми не желала думать о том, что произойдет, если у них закончится бензин, а роды затянутся.
Несколько месяцев Наоми почти все время лежала в постели из-за гипертонии; сегодня врач сказал, что она может вернуться к нормальной жизни. После визита к врачу она просто хотела поехать домой и спокойно прожить заключительный месяц своей беременности. Она знала точную дату родов, потому что забеременела благодаря ЭКО от донора. Она решилась на это после того, как отчаялась стать матерью; это было до ее знакомства со своеобразным ученым-исследователем Ройсом Миллером. Их отношения были обречены с самого начала. Она была беременна чуть более двух месяцев, а ему было удобно использовать ее детей как компенсацию своего печального прошлого.
Ройс погладил ее по колену широкой ладонью:
– Тебе тепло? – Завывающий ветер почти заглушил его слова. – Я приготовил свое пальто для малышей, но тебе я могу отдать свою рубашку.
Она знала, что бусинки пота на его лбу никак не связаны с жарой в салоне внедорожника.
– Со мной все в порядке.
Даже если бы она замерзала, а сейчас этого не было, потому что ее тело горело от боли, она не смогла бы больше ничего взять от Ройса. Он подарил ей большую часть своей жизни, хотя они и расторгли помолвку. Казалось, он чувствовал себя обязанным быть рядом с ней, пока не родятся дети. Каждый день после расставания с ним был для Наоми горькой пыткой. Но когда она была вместе с Ройсом, ее переполняли сожаление, печаль и решимость.
Решимость ей была крайне необходима, чтобы настоять на своем. В конце концов она приняла верное решение и бросила вызов этому молчаливому и настырному человеку. Но он упрямо продолжал делать то, что считал нужным.
Например, он настоял на том, чтобы отвезти сегодня ее к врачу, хотя у Наоми была куча родственников, которые могли ей помочь. После визита к врачу они не успели отъехать далеко от города, когда начался снегопад. И они застряли на дороге.
У Наоми началась очередная схватка, сильная и стремительная. Она сдержала крик от боли и стала учащенно дышать. Слушая, как Ройс тихо считает до десяти, она постепенно успокоилась. Схватка закончилась, и она опять смогла расслабиться.
Он всегда был очень осторожным и точным человеком. В отличие от безрассудной Наоми. Они неоднократно ссорились, в последний раз – окончательно. И они расстались. Ну как расстались? Они просто перестали спать вместе, и любое упоминание о любви, которую они когда-то разделяли, попало под запрет.
И вот теперь судьба смеется над Наоми: она застряла с Ройсом в машине в метель точно так же, как в тот день, когда они познакомились почти полгода назад. У них начался страстный роман, и они сыграли помолвку, которую вскоре расторгли.
Они были слишком разными. И у них были различные цели в жизни.
Сначала они ссорились из-за ее попыток доказать свою силу и независимость – побочный результат ее подростковой битвы с раком. Ее мучила его чрезмерная опека. Но в конце концов в этом вопросе они пришли к компромиссу. Тем не менее оставалась еще одна, более крупная проблема, связанная с их характерами. И это было невозможно изменить.
Ройс был одаренным и замкнутым человеком, который преуспел в работе, но сражался со своей эмоциональной незащищенностью, стараясь компенсировать потерю семьи. Наоми была экстравертом, блистающим в зале суда и в кругу своей большой, шумной семьи. В тихом доме с Ройсом она чуть не свихнулась от скуки. А он не находил себе места, когда они пытались жить в большом городе. Ей было невыносимо наблюдать, как он теряет то, что сделало его таким особенным. Вот им и пришлось признать, что они слишком не похожи друг на друга.
Ройс был замечательным, и это расстраивало Наоми сильнее всего. Тем не менее она попыталась оттолкнуть его, но независимо от того, что она говорила и делала, он не отступал. Его упрямство убедило ее в том, что эмоции, которые он проявлял, пока они были вместе, предназначались только ее младенцам.
Он настоял на том, что будет оставаться с ней на связи во время ее беременности и поможет ей во всем, хотя дети ему неродные. Встречи с ним стали почти невыносимыми, у Наоми разрывалась душа. Однако он работал консультантом в нефтяной компании ее семьи, поэтому им пришлось научиться мирно сосуществовать.
И вот теперь он стоит у нее между ног и принимает роды.
Ее снова скрутило от боли, и она запаниковала.
– Я боюсь, – выдохнула она, борясь с болью, что только ее усилило. – А вдруг что-то не так? Мы неизвестно где…
– Дыши, Наоми, дыши. Все будет хорошо.
– Откуда ты знаешь? – Она учащенно задышала.
– Во время последнего осмотра врач сказал, что у тебя все в порядке. – Пауза. – Я вижу головку ребенка. У тебя все получится. Давай, Наоми.
– Откуда ты знаешь? – проворчала она, тужась и хватаясь за ручку дверцы.
Он положил руку ей на колено и уставился на нее темно-карими глазами:
– Я уже принимал роды.
– Правда? – Она хотела ему поверить.
– Я тебе об этом не говорил? – Его красивое лицо осветила обнадеживающая улыбка.
– Нет, не говорил.
Они знали друг друга меньше года. Они пережили много страсти и страданий за короткий период. С самого начала они не могли насытиться друг другом.
– Я расскажу тебе об этом, как только родятся дети.
Следующая схватка была настолько сильной и продолжительной, что Наоми потеряла счет времени. Внезапно в салоне машины послышался детский плач. Глаза Наоми наполнились слезами, сквозь их пелену она с трудом разглядела Ройса с новорожденным ребенком на руках.
– Девочка, – сказал он дрожащим от волнения голосом.
– Как она?
– Здоровые легкие, десять пальцев на руках и десять пальцев на ногах.
Перевязав девочке пуповину, Ройс завернул ее в свое пальто и передал малышку Наоми, которая протянула к ней руки. Она прижала к себе дочку, удивленно глядя на нее в первый раз. В ее сердце вспыхнула любовь, она посмотрела на Ройса. У нее снова начались схватки. Ройс взял у нее ребенка и положил его рядом с ней на сиденье.
Наоми ахнула:
– Теперь… я точно знаю, что… ты раньше… принимал… роды…
Он тихо рассмеялся. Послышался детский плач.
– Наоми, у тебя вторая здоровая девочка. – Ройс одновременно радовался и волновался.
Итак, близняшки живы. И в безопасности. Она с облегчением опустилась на сиденье, прижав к себе первого ребенка и протянув руку к другому.
Ройс завернул вторую новорожденную в розовую куртку Наоми и передал ей малышку. Наоми уставилась в широко раскрытые любопытные глаза ребенка и подумала о своей сестре, Бреанне, которая погибла десять лет назад вместе с их матерью.
Между Наоми и ее сестрой-близнецом была сильная связь. Хотя люди часто думали, что Бреанна – сестра-близнец Маршалла, так как она очень любила его в детстве и они были неразлучны. Наоми сглотнула подступивший к горлу от волнения ком и сосредоточилась на настоящем.
Ройс опустил ноги Наоми и накрыл ее одеялом, а потом лег рядом с ней.
– Я отправил текстовые сообщения с просьбой о помощи, – сказал он. – Будем ждать. А пока давай наслаждаться младенцами и теплом.
Наоми очень соскучилась по его близости. Она посмотрела на него и увидела, что он изучает детей; это позволило ей дольше рассматривать Ройса. Он был не просто хорош собой. У него было худощавое, мускулистое тело, густые, темные, не слишком короткие и взъерошенные волосы. А его умные темно-карие глаза, казалось, вглядываются тебе в душу.
Он был готов пойти на любой компромисс, чтобы обезопасить Наоми и ее детей; он очень старался воссоздать то, что потерял, когда у его бывшей невесты случился выкидыш, а потом она ушла от него.
Наоми не могла рисковать и надеяться на будущее с ним. Особенно теперь, когда она ответственна за благополучие двух драгоценных малышек. Жаль, что они не могут быть вот так, вчетвером, вместе, пока на улице бушует метель.
Послышался треск, прерывая размышления Наоми. Подняв глаза, она увидела, как обледеневшее дерево падает на капот внедорожника Ройса.
Ройс Миллер хотел оставаться хладнокровным ученым. Но рядом с Наоми и ее детьми ему это не удавалось.
У него заныло в груди, словно он глотнул ледяной воздух. Он крепче обнял ее, когда она уснула; дети спали рядом с ней.
Ранее, пока она кормила грудью малышек, он отправил кучу новых сообщений, надеясь, что им придут на помощь. Двигатель внедорожника по-прежнему работал, у Ройса была в запасе целая канистра с бензином. Но перед тем как заполнить топливом бак, надо будет убрать упавшее дерево с капота. Хотелось бы надеяться, что внедорожник сможет проехать по дороге в такую погоду.
Он оставил включенной только одну фару, чтобы сохранить зарядку аккумулятора. Его сердце по-прежнему екало от воспоминаний о недавних событиях. Ему все еще не верилось, что он принял роды у Наоми. Она и дети в порядке. Но пока они не приедут в больницу, он не сможет вздохнуть спокойно.
Посмотрев на равномерно дышащих младенцев, он нащупал пульс на шее Наоми. Ее сердце билось ровно и размеренно.
– Ройс? – прошептала она.
Он посмотрел на ее лицо. У нее был усталый взгляд, но ее великолепные глаза сверкали ярче фонарика.
Ройс так и не смирился с тем, как она оттолкнула его, отказавшись от того, что между ними было и что они могли иметь в будущем.
Он отвел волосы с ее лба, чувствуя мягкость ее кожи.
– Вот мы и опять вместе.
– Твой внедорожник почти такой же большой, как та маленькая хижина, в которой ты жил. – Она усмехнулась. – Мы попадаем в самые нелепые ситуации. Вспомни, как ты отгонял медведя от моей машины.
На него нахлынули воспоминания о том дне. Как Наоми заявилась в его хижину, чтобы убедить его подписать контракт на исследования с нефтяной компанией ее семьи «Аляска ойл-баронз инкорпорейтид». Ройс сопротивлялся, но Наоми убедила его благодаря своей улыбке и адвокатским навыкам.
Он не забыл ее браваду в тот момент, когда гризли полез на капот ее машины.
– По-моему, ты могла самостоятельно отогнать того огромного Винни-Пуха, – заметил он.
– По-моему, это комплимент.
– Именно этого я и добивался.
Наоми была упрямой женщиной с неукротимым духом, которым он восхищался. Отведя взгляд от ее опьяняющих карих глаз, он выглянул в окно. Снег стал мокрым.
Наоми поерзала на месте, устраиваясь удобнее:
– Теперь ты снова спас меня. И моих девочек. Возможно, я справилась бы с медведем, но не родила бы без твоей помощи.
– Я рад, что сумел тебе помочь. И я счастлив, что вы все в порядке. – Он облегченно перевел дыхание. Все могло пойти не так. Проблемы будут и дальше, если помощь не придет в ближайшее время. – Хотя у нас с тобой были сумасшедшие повороты в нашей жизни, теперь многое стало другим.
Она хрипло рассмеялась:
– Да, на этот раз мы не будем заниматься сексом.
Он постучал пальцем по своему виску:
– Ну, об этом я уже догадался.
Жаль, что Ройс не был таким догадливым с самого начала. Он поверил в обман, который привел Наоми в его жизнь. Она скрыла от него свое настоящее имя и назвалась другой фамилией, надеясь узнать о его исследованиях и в конечном счете убедить его работать с компанией ее семьи. Он видел только Наоми, хотел только ее и решил быть с ней. И он проигнорировал все предупреждающие знаки. Фактически он только теперь осознавал, что они использовали секс как повод не обсуждать более серьезные проблемы, которые позже заставили их расстаться друг с другом.
Опустив голову ему на плечо, она вздохнула:
– Огромное спасибо. Ты был потрясающим и спокойным. Мне не верится, что все прошло хорошо. Они здоровы и живы, а я по-прежнему здесь.
– Да. – Он с трудом сглотнул.
– Они красивые. – Ее голос переполнялся благоговением и любовью.
– Ты уже решила, как их назовешь?
– Мэри в честь моей матери… – Она поцеловала в лоб первую девочку, завернутую в куртку. – А вторую Бреанной, которую я называла Анной… – Она поцеловала сжатый кулачок второй девочки. – В честь моей сестры.
Ее мать и сестра погибли в авиакатастрофе.
Ройс отлично знал, как смерть сестры и матери повлияла на Наоми, которая перестала верить в счастье. Ее подростковая схватка с раком усилила ее сомнения в счастливой судьбе.
– Это замечательно. А какими будут вторые имена?
– Мэри Джеклин, как звали обоих моих родителей, Мэри и Джека. И я надеюсь, ты не против того, что я назову вторую дочку Бреанна Ройс? – Глаза Наоми блестели от эмоций и сожаления. – Но я не обижусь, если ты…
– Спасибо. Для меня это большая честь. – Ройс так разволновался, что с трудом мог сосредоточиться. – Я думаю, каждая из них весит почти шесть фунтов. Прекрасный вес для близнецов, рожденных на месяц раньше.
Она долго вглядывалась ему в глаза, потом моргнула и отвернулась:
– Неудивительно, что я была огромной как слон.
– Ты была… красивой.
Она закатила глаза:
– Как мило, что ты споришь с женщиной, которая только что родила в машине.
– Я не спорю.
– Конечно. – Она наморщила нос и слегка погрустнела. – Но ты говоришь мне об этом только из вежливости. – Она легко коснулась его руки, ее короткие ногти были окрашены в бледно-розовый цвет. – Ты был так добр ко мне, хотя имел полное право меня ненавидеть.
Ее слова пронзили его до глубины души.
– Я никогда не смогу тебя ненавидеть.
– Мы просто не пара, – сказала она.
Он не мог этого отрицать.
– Жизнь – сложная штука. – Он смотрел на лица детей, стараясь запомнить каждую их черту. – Но сейчас все кажется простым.
Или, по крайней мере, он хотел, чтобы так было. Здесь, в тускло освещенной машине, под свист ветра, прорезающего ночь Аляски. Мечта, которую он не раз лелеял в прошлом.
Наоми твердила о том, что он пытается заменить ею свою бывшую невесту, которая потеряла ребенка и ушла от Ройса несколько лет назад. Что он старается заменить этого ребенка. Он не мог отрицать, что та потеря сильно на него повлияла. Но расставание с Наоми было еще хуже.
Возможно, она была права по поводу его желания заполнить рану в душе, которая не заживала после того, как он потерял ребенка. Но после разрыва с Наоми он твердо решил быть рядом с ней, несмотря ни на что, пока она не родит близнецов.
Вдали вспыхнул свет. Он становился все ярче с каждой секундой. Моргнув, Ройс нахмурился и сел, глядя перед собой.
К ним ехал автомобиль.
Глава 2
Наоми дрожала, лежа под одеялами в машине скорой помощи. У нее не было причин замерзать. В салоне машины было тепло, фельдшеры завалили ее теплыми одеялами.
Предположительно озноб – последствие нервного напряжения после родов. Двух ее малышек – Мэри и Анну – осмотрели и заявили, что девочки абсолютно здоровы.
Близнецы, рожденные в машине, в метель.
Удивительно.
Стуча зубами, Наоми посмотрела на открытую заднюю дверцу машины, стараясь увидеть Ройса. Он стоял в нескольких футах от машины скорой помощи под прожекторами, которые установили фельдшеры. Свет галогенных ламп блестел на его волосах, потемневших от тающих снежинок. Она услышала его низкий, уверенный голос и постаралась не расплакаться.
– Спасибо, – сказал он старшему фельдшеру. – Я благодарю вас за то, что вы приехали в такую погоду.
– Это наша работа. – Фельдшер сильнее натянул на голову вязаную шапку. – Кровяное давление роженицы немного повышенное, но мы следим за ней, и мы скоро поедем. Вы отлично справились, новорожденные в полном порядке.
– Приятно это слышать. Они родились с посиневшими руками, но плакали и даже болтали ногами.
– Вы проделали отличную работу в трудной ситуации. Вы сделали все, что могли в таких обстоятельствах.
Ройс вытер затылок, выглядя усталым.
– Жаль только, что я поехал с беременной женщиной на машине в такую непогоду.
– Будете винить себя позже, папаша. – Старший фельдшер хлопнул Ройса рукой по плечу.
Папаша? У Наоми сдавило горло, она прикусила губу.
Ройс пожал плечами:
– Я не их отец.
От обиды в его голосе у нее заныло сердце. Они с Ройсом строили грандиозные планы на будущее. Он был хорошим человеком, который любил бы ее детей как родных. Если бы только Наоми удалось избавиться чувства, что он заполняет пустоту, оставшуюся от потери собственного ребенка.
Пустоту после потери невесты – женщины, которую он знал намного дольше, чем Наоми.
Повернувшись, Ройс подошел к машине скорой помощи и внимательно посмотрел на Наоми.
– Извините, – сказал фельдшер. – Я думал, вы женаты.
Ройс покачал головой:
– Мы не муж и жена. Мы просто друзья.
– Тогда, сэр, вы не можете ехать с роженицей в машине скорой помощи. – Фельдшер виновато улыбнулся. – Вам придется ехать за нами в эвакуаторе.
Ройс поморщился, потом вынужденно улыбнулся:
– Наоми, я увижусь с тобой и девочками в больнице. Я обещаю.
Он отступил назад, и ей показалось, что ее поглощает пустота. У Наоми засосало под ложечкой, когда дверцы машины закрылись и Ройс исчез из поля ее зрения.
Ей казалось, она привыкла к идее все делать самостоятельно. Но после того, как Ройс помогал ей во время родов, она почувствовала, что между ними сохраняется хрупкая связь.
Ройс не мог сдвинуться с места, глядя через стеклянную стену на близняшек в кроватках. Он наблюдал, как медсестры надевают маленькие футболки и шапочки на девочек, а потом заворачивают их в одеяла.
Глядя на новорожденных, он вспоминал тоску, которую испытывал после того, как застрял в проклятом эвакуаторе без права видеть Наоми и малышек. Позвонив в университет, он отменил несколько лекций. Он также попросил, чтобы утром за ним в больницу приехала машина, и отправил электронное письмо своему помощнику по административным вопросам в нефтяной компании, чтобы тот начал оформлять документы для замены внедорожника. Помощник должен будет купить точно такую же модель машины. Ройс не любил перемены в жизни. Это касалось всего: и модели автомобиля, и производителя его ботинок.
Запищали мониторы, ненадолго отвлекая его внимание от запахов дезинфицирующих средств и дрянного кофе. Даже поздно ночью в родильном отделении было неспокойно. Повсюду были семьи, ожидающие новостей. Несколько бабушек и дедушек стояли у окна, нетерпеливо постукивая пальцами по подоконнику. Медсестра катила по коридору тележку с детьми. Следом за ней медленно прошагала беременная женщина.
Семья Наоми заполнила комнату, торопливо подойдя к Ройсу и стеклянной стене. Все обеспокоенно хмурились.
Ее сестра, Делани; два ее брата, Бродерик и Айден. Жена Бродерика, Гленна, и многие другие члены семей Стил и Миккельсон.
Они пришли проведать Наоми и ее девочек. Очень хорошо. Ройсу можно уходить. Наоми не хочет, чтобы он был рядом. Она рассталась с ним.
Но он не желал поворачиваться спиной к ней и ее детям. Ему надо узнать, как они себя чувствуют после родов в необычных условиях. Он может стать буфером между Наоми и ее семьей, которая слишком ее опекает.
Делани – более утонченная версия Наоми – сильнее затянула темные волосы в хвост, в ее глазах сверкали слезы.
– Боже мой, Ройс, что случилось с моей сестрой? – спросила она.
– Как дети? – Гленна уставилась на него в упор.
Бродерик подошел к жене:
– Она рожала в метель?
Ройс повернулся к ним и встал так, чтобы видеть младенцев краем глаза.
– Мы едва успели уехать из клиники после осмотра врача. С ней все было в порядке, поэтому мы решили где-нибудь поесть. Внезапно пошел снег, а у Наоми начались роды. – Он указал на двух малышек в кроватках за стеклом. – Это ваши племянницы.
Делани подошла ближе и ахнула.
Гленна, улыбаясь, вытащила мобильный телефон из кожаного футляра; она сразу перестала вести себя как суровый финансовый директор.
– Надо сделать фотографии, – сказала она. – Побольше. Мама и Джек уже засыпали меня сообщениями.
Бродерик, старший из братьев Стил, сжал пальцами свою шляпу:
– Ну, парень, тебе досталось. Я не знаю, как тебя благодарить.
Гленна подошла к мужу, держа телефон в руке и глядя на малышек:
– Ты бы на его месте испугался.
Подросток Айден Стил, даже не подняв глаза от планшета, на котором читал сообщения в социальных сетях, фыркнул, а затем сказал:
– Как будто кто-то из парней признается в этом.
Ройс тяжело вздохнул и тихо произнес:
– Мне было страшно. Очень.
Суровое лицо Бродерика стало напряженным.
– Кто бы сомневался! – Он быстро взглянул на младшего брата. – Ничего не боятся только молодые дураки.
Ройс откашлялся:
– Я просто рад, что все в порядке.
Гленна обхватила себя руками, явно пытаясь успокоиться, когда потерла руками свои предплечья.
– Маршалл привезет сюда маму и Джека, – сказала она, имея в виду среднего сына Стила.
– Я уверен, Наоми не захочет прерывать их медовый месяц. – Ройс махнул рукой. Несмотря на трудности между ними, он знал, что Наоми обойдется без фанфар. Она хотела доказать, что способна быть самостоятельной. И меньше всего Ройс стремился к тому, чтобы от волнения у нее поднялось кровяное давление.
Джек и Джинни долго ждали настоящего медового месяца. Им пришлось отложить свою свадьбу и поездку после того, как Джек получил травму позвоночника, упав с лошади. К счастью, после операции он быстро поправился. Они поженились вскоре после того, как ему сняли гипс с шеи, но со свадебным путешествием им пришлось повременить.
Бродерик покачал головой:
– Отец не поверит, что его маленькая девочка в порядке, пока сам ее не увидит.
– Ну да. – Ройс потер ладонью уставшие глаза. – Мне надо выпить кофе. Сообщите мне, если будут новости.
Он не мог сидеть сложа руки. Ему надо повидаться с Наоми и ее девочками.
А потом он сможет уйти.
Наоми немного успокоилась, лежа на больничной койке, но по-прежнему не могла до конца осознать всего, что с ней произошло.
Она столкнулась с возможностью умереть в подростковом возрасте от рака. Но мысль о том, что что-нибудь случится с ее детьми, просто ужасала ее.
Больничные койки, даже в родильном отделении, повергали Наоми в ужас, несмотря на все попытки сделать палату похожей на домашнюю комнату. Наоми была решительно настроена поскорее отсюда выбраться.
Педиатр сообщил ей, что малышки чувствуют себя хорошо. Но вместо того чтобы успокоиться, Наоми нервничала и потирала пальцы, пока рыжеволосая веснушчатая медсестра поправляла ей одеяло и ставила стакан с водой комнатной температуры на тумбочку.
Медсестра закрыла за собой дверь, звуки из больничного коридора стали тише.
Наоми думала о своих дочках. Ей казалось, что ее малышек осматривали слишком долго. Теперь ее дочери остаются под наблюдением медсестер, так как родились при необычных обстоятельствах. Врач сказал ей, что она увидится с ними, как только стабилизируется ее кровяное давление.
Ожидание сводило ее с ума. По крайней мере теперь у нее не болит голова, как во время беременности.
Оглядывая комнату, она пристально посмотрела на часы, наблюдая, как медленно двигается секундная стрелка.
Скрипнула дверь, и сердце Наоми екнуло от радости. Неужели пришел Ройс?
Но в дверях стояла Делани, напряженно сжимая пальцами рукава зеленого свитера.
Наоми старалась не слишком разочаровываться.
Вероятно, Ройс уже уехал. Она трудом сглотнула и улыбнулась сестре. Они крепко обнялись.
– Наоми, дети прекрасны. Гленна сделала, наверное, миллион фотографий, и я уверена, мы сделаем еще миллион. Как дела?
– Я чувствую облегчение. И хочу увидеть моих детей. Я благодарна Ройсу за помощь.
– Мне не верится, что ты действительно рожала в машине. – Делани села на стул у кровати. – Ты всегда меня удивляла. Но роды близнецов в метель…
– Что я могу сказать? – Наоми пожала плечами, поправляя больничное платье. – Я обожаю трудности.
– Я рада за вас троих. Девочки просто прелесть. Я не могу дождаться, когда начну баловать их и покупать им тонны нарядов розового цвета. Они такие маленькие. А ты такая смелая.
– У меня не было выбора. – Наоми вспомнила, как испугалась, когда поняла, что не попадет в больницу. – Роды начались внезапно.
– Я имею в виду, ты стала матерью.
Матерью-одиночкой.
Наоми сдержала слезы.
– Ну, меня поддержит моя семья, которая стала еще больше после того, как папа снова женился.
Но у ее девочек не будет отца. И Ройса не будет рядом.
После отношений с ним она лучше поняла, чего ей не хватает в жизни.
– Мы всегда тебя поддержим. – Делани осторожно взяла Наоми за руку. – Почему вы с Ройсом были вместе в машине?
Наоми вздохнула:
– Он постоянно опекал меня во время беременности. Он заботится о детях.
– И о тебе. Будь честна с самой собой. – Она отвела темные волосы ото лба Наоми.
Наоми прикусила губу, взвешивая слова сестры.
– Мы всегда будем заботиться друг о друге, – сказала она. – Но между нами была только страсть.
– Страсть, забота и дружба. По-моему, это круто! – Делани ей подмигнула.
– Поверь мне, – тихо хихикнула Наоми, – сейчас страсть интересует меня меньше всего.
– Я понимаю. Ты очень устала, тебе надо отдохнуть. – Делани поцеловала ее в лоб. – Тебе нужно что-нибудь?
– Попроси медсестру измерить мне кровяное давление. Может, мне разрешат встать?
– Хорошо. – Делани ушла.
Наоми глубоко вздохнула, когда медсестра принялась измерять ей кровяное давление. Казалось, прошла вечность, прежде чем медсестра заговорила.
– Итак, мисс Наоми, у меня для вас хорошие новости. Ваше кровяное давление в норме.
– Я хочу увидеть своих детей. – Откинув простыни, Наоми приготовилась спустить ноги с кровати.
Медсестра взяла ее за запястье:
– Подождите, дорогая. Врач разрешил вам передвигаться только в кресле-каталке.
– Мне все равно, главное – увидеться с моими дочками.
– Это моя любимая часть работы, дорогая.
Наоми посмотрела на медсестру:
– Вам нравится перевозить людей в креслах-каталках?
– Нет. Мне нравится видеть, как мать воссоединяется со своим ребенком.
Сердце Наоми колотилось так часто, словно она пробежала марафон. Она нервно сглотнула, не в силах сказать даже слово. Когда они завернули за угол в сторону детской палаты, ее сердце замерло. У зеленых кроваток ее девочек стоял Ройс и тихо разговаривал с медсестрой.
Значит, он не уехал.
И пусть он остался ради младенцев, Наоми все равно счастлива его видеть. Он – часть ее прошлого, и он помог ей во время родов.
Она подумала, будто ее слишком влечет к нему только потому, что у нее разыгрались эмоции. Во всяком случае, присутствие другой медсестры напомнило Наоми о том, что она не должна забывать своих родственников. Ей не следует полагаться на Ройса. Она хотела быть независимой. Даже на своих родственников она будет полагаться совсем недолго – пока она не восстановится физически.
Она с благодарностью улыбнулась медсестре и спросила:
– А где остальные члены моей семьи?
Ройс посмотрел на нее, поднял бровь и улыбнулся:
– Привет, мамочка! Рад, что ты уже встала и передвигаешься.
Наоми указала на свое кресло-каталку:
– Если это можно назвать передвижением.
Он опустился на колени напротив нее.
– Твое давление в норме?
– Да. И я хочу увидеть своих детей.
– Конечно. – Он взял из кроватки Мэри и передал ее Наоми. Потом он передал ей Анну.
Наоми с радостью разглядывала своих красивых спящих дочек.
Подняв голову, она увидела, что Ройс смотрит на нее в упор. Она выдержала его взгляд и нервно напомнила себе о том, на кого сейчас должна полагаться.
– Где моя семья? Делани сказала, что все здесь.
Ей особенно хотелось увидеть Изабо, которая ждала ребенка от Тристана Миккельсона.
– Они навестили твоих детей, а потом отправились домой, чтобы не докучать тебе.
– О, они так быстро ушли? – Она нахмурилась.
– У тебя подскочило кровяное давление. Я отправил их по домам.
Рассердившись, она выпрямилась:
– Что ты сделал?
– Уже поздно. Я сказал им, что у нас все в порядке. И они обещали вернуться утром.
Она оглянулась на занятый медперсонал и тихо произнесла:
– Кто дал тебе право решать, кому оставаться со мной в больнице?
– Вот-вот начнется новый снегопад, поэтому они поспешили домой, – сказал он так спокойно, что она стиснула зубы.
– А если бы они захотели остаться?
Он молчаливо уставился на нее.
Благоразумие возобладало над гневом. Ничто не заставило бы членов ее семьи уехать, если бы они сами этого не хотели.
– Они все надеются, что мы с тобой опять сойдемся, – произнесла Наоми.
– Может быть. В любом случае я хочу помочь. Это так плохо?
– У меня уже есть помощники. Вернее, они были, пока ты их не прогнал. – Она приказала себе успокоиться. – С кем ты оставил свою собаку?
Его сенбернар, Тесси, названная в честь ученого Теслы, была милой и постоянной спутницей Ройса.
– Она у моего соседа. Собака в порядке. Не волнуйся. Отдыхай.
Откинувшись на спинку кресла-каталки, Наоми смягчилась. Она удивилась, до чего ей было тяжело прощаться с Тесси, когда она собрала свои вещи, чтобы уехать от Ройса. Обнимая собаку, она даже расплакалась.
