Бессмертный – Кэтрин М. Валенте

Давно мечтала прочитать эту книгу, но в этот раз что-то не срослось, слишком уж странной для меня она оказалась. Хотя «Сказки сироты», основанные на множестве мифологий со всей Земли, понравились мне очень сильно, обращение к славянской мифологии оставило равнодушной. И даже вызывало неприятный осадок, может дело в том, что славянские (=русские) сказки я впитала с молоком матери, так сказать. Хотя кроме русских сказок в моём детстве были сказки разных народов, в том числе и читать я начала со сборников Сказок народов Азии. Бабушка рассказывала, как после того как она читала мне эти сказки, я бегала по огороду с криками «Я – пэри!» (ну, главное, не с криками «я – гуль»).

Действие начинается в Санкт-Петербурге, вскоре ставшим Петроградом, а после и Ленинградом. В одном доме, ставшем коммуналкой, жила девочка Маша, обладавшая изрядной наблюдательностью. Чем уж кроме неё она привлекла внимание своего ухажера неизвестно, но вскоре к дому стали слетаться птицы, при ударе о землю, обращавшиеся красными молодцами и уводившими старших сестер Марьи в жены. Но это только самое-самое начало книги, которое было мне более-менее интересно, далее, несмотря на красочные образы, стало скучно. Потом всё закрутилось в такой клубок из странного преображения русских сказок и непривычного рассказа о советской действительности, что читать было ещё тяжелее. При чтении вспомнились «Альтист Данилов» и «Убежище 3/9».

vodka

medvezhka

balalaika

Klyukva, dobri molotsi! Nastorovye!

Вообще нельзя сказать, что у нас не предпринимались попытки написать подобное. Владимир Орлов задвигал о партсобраниях домовых, позже Масодов – кем бы он там ни был – вывел Снегурочку на тропу войны, но вот именно чтоб без гы-гы и без, как камрады заморские выражаются, tongue-in-cheek, – не припоминаю. И почему так? – если верить аннотациям англоязычного девичьего худла, в их краях во всяком колледже есть какой-нибудь Там Лин завалящийся, коматозная Белоснежка продирает глаза аккурат перед выпускным балом. Отечественные же Аленушки с Иванушками, видать, рожей вышли разве что для юмористических похождений.И тут приходит американка Кэтрин Валенте и пишет роман о Кащее, dressed in black uniform so fine, с потешками и бэдээсэмом. Роман номинируется на одну из самых престижных премий в области «взрослого» фэнтези. Та-дам!Но вообще все правильно. Чтобы написать такую книгу – хорошую, и грустную – надо быть изначально лишенным этой предвзятости, любую трагедию сказочных любовников превращающую в лубок. Надо, чтобы Наше Всё для тебя был никаким не «нашим», а очень даже чужим; и чтобы тревожили тебя строчки, которые «наши» хранят на чердаке памяти с дошкольного возраста, давно смирившись с привычной картиной того, как— there, weeping, a tsarevna lies locked in a cell.

And Master Grey Wolf serves her very well.

There, in her mortar, sweeping beneath the skies,

the demon Baba Yaga flies.

There Tsar Koschei,

he wastes away,

poring over his pale gold.Ничего не стану говорить о том, удался ли Валенте рашн спирит – кому-то, может, не только страдания Марьи Моревны на фоне оккупированного Ленинграда покажутся святотатственными, но и безобидная демоница Наганя (!) отдавит какую детскую мозоль. Но это правда сильная история, странная, буйная, и рассказанная – что немаловажно – уверенным тоном. Там, где у Валенте не хватает roots, ей достаёт guts сказать: будь по-моему! Правда, мое сердце было бесповоротно завоевано другим собратом Валенте по weird-lit, Майклом Сиско – и с весьма похожей историей; в его версии девочке достался не Бессмертный, а очень даже дохлый возлюбленный, – на этом фоне «Deathless» для меня несколько меркнет. Тем не менее, круто. Клюква?

He is the Tsar of Life, and blood is life. So is soup and vodka and baths and fucking.

Такая клюква мне по нраву.

Всегда мне было любопытно, как иностранцы воспринимают наши русские народные сказки. Сами-то мы их впитали с молоком матери, ещё не научившись читать сами, мы знали все эти мотивы наизусть. Про злую Бабу Ягу, которая непременно съест случайно наткнувшегося на её избушку на куриных ножках непоседу, но при этом поможет советом герою. Зловещий Кощей Бессмертный с его тягой к похищению прекрасных дев и скрывающего свою смерть в яйце, а яйцо в… Ну, вы сами знаете. Как же это наверняка чуждо иностранным читателям, пусть некоторые мотивы в народных сказках мира и пересекаются. Народная сказка у Валенте вышла мрачная, переплетенная с реалиями начала XX века, а также эротичная – да-да, эту книжку лучше не давать в руки трепетным девам – хотя они, конечно же, втайне такое любят. Ну, знаете, пылающие жезлы…

Девушки должны очень, очень стараться думать только о лентах, журналах и обручальных кольцах. Они должны чисто вымести своё сердце от всего, кроме поцелуев, театра и танцев. Они не должны читать Пушкина, не должны говорить умно и глядеть хитро, бродить по дому босиком с распущенными волосами, в противном случае они привлекают внимание!История начинается в Петрограде, Ленинграде – это место так часто меняет название, но одно остаётся неизменно. У окна сидит Марья Моревна, и наблюдает, как одна за другой три птицы превращаются в женихов её старших сестер. И стало ясно – теперь Маша не остановится перед познанием изнанки мира. «Если мир делится на тех, кто видит и тех, кто не видит, думала Марья, я всегда предпочту видеть». Не знала Марья Моревна, что шутки с волшебством не проходят без последствий. И вот она в мгновение ока – ленинградка и чертова невеста; девочка, которая видела птиц, и девочка, которая никогда не видела их. Сколько же всего переплелось в этом образе, как и в настоящей человеческой душе – настоящие потёмки. Она и воин армии кощеевой, и невинная дева, которую Кощей украл, накормив хлебом с икрой, опоив водкой и залечив все раны, но нанося ещё большие во время вспышек страсти. Её любовь к Кощею Бессмертному, Царю Жизни, больная и пронизанная страданием, подавляемой ревностью и недоверием. «Не покидай меня. Никаких правил, кроме этого. Не покидай меня». Но, конечно же, мы знаем, кто приходит спасать дев из заточения – и чем это заканчивается.

Это единственное, что важно, в конечном итоге. Кому водить.Сказочный мир, переплетенный с реальностью: революция, товарищи, комитеты, доносы коснулись не только жителей всех городов нашей родины, но и домовых, Змея Горыныча и остальную мифическую братию. Вот и учила Марья Моревна своих приближенных про Маркса и Папу Ленина. Сказочного в романе хоть и достаточно, но я бы даже сказала, что к финалу происходящее свелось к магическому реализму, настолько стерлись грани в страданиях сказочного народа и народа реального, мучимого голодом, войной и злобой. Остались волшебные числа, волшебные персонажи, и вечная война – между жизнью и смертью. Никого не удивит, чью победу повлекли события XX века.