Кэтрин Грэй
Обыкновенное счастье. Как найти свой источник радости, когда ничего не радует

Полная версия

Всем обыкновенным, простым и заурядным людям, которым кажется, что они проигрывают, но на самом деле выигрывают

Обыкновенный, прил. Неинтересный или неособенный; банальный.

СИНОНИМЫ: Обычный, нормальный, заурядный, стандартный, типичный, посредственный, привычный, ничем не примечательный, незатейливый, скромный, простой, примитивный, будничный, однообразный, обыденный, тривиальный, скучный, пресный, рядовой, шаблонный, проходной, ничего особенного.

АНТОНИМЫ: Необычный, выдающийся, уникальный, исключительный.

А я просто люблю обыкновенные вещи, так уж вышло. Работая с ними, я не пытаюсь показать их необыкновенными. Напротив, я стремлюсь изобразить их так, чтобы они получились самыми что ни на есть обыкновенными.

Энди Уорхол

Catherine Gray

THE UNEXPECTED JOY OF THE ORDINARY

Copyright © Catherine Gray 2019

Published by arrangement with Rachel Mills Literary Ltd

© Щербакова В. А., перевод на русский язык, 2023

© ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Предисловие

Давайте начнем с чего-нибудь приятного.

Хотя нет, давайте нырнем в самую бездну. Мы же не собираемся плавать на мелководье.

В 2013 году у меня была склонность к суициду, потому что я постоянно испытывала боль. В основном психологическую, но и физическую тоже, поскольку куда мозг, туда и тело.

Мысли вроде: «Этот мост такой высокий. Почему бы с него не спрыгнуть? Хммм…» – стали для меня такими же будничными, как мысли о том, что приготовить на ужин.

Согласно ветхозаветным представлениям о психическом здоровье, суицидальные мысли не являются эгоистичными. В этом случае чаши весов неуравновешены: здесь страх существования начинает перевешивать страх забвения. Если судить по моему опыту, то кажется, что ваши близкие втайне ненавидят вас, так что, возможно, без вас им было бы лучше.

Тогда депрессия казалась мне зловещим вороном в небе, к которому присоединялись все новые и новые крылатые заботы, страхи и мрачные воспоминания, пока полностью не заслонили солнце.

Воронов совершенно справедливо называют «дурным знамением». Суицидальные мысли – тоже дурное знамение: вы больше не чувствуете себя способным проявлять любовь к себе и, как следствие, к другим, потому что люди, которым больно, причиняют боль другим.

Тем не менее к началу 2014 года я стала совершенно другим человеком. Да, по-прежнему случались кратковременные затмения надежды, но все чаще при ясном небосводе, и я представить себе не могла, что когда-либо снова захочу расстаться с жизнью. У меня не возникало мысли о самоубийстве ни на миллисекунду с 2013 года.

Почему? Благодаря трем простым, но в то же время чертовски сложным вещам. Сначала я безотлагательно приняла два жизненных решения, помешавших мне причинять себе вред. Я бросила пить^[1], а затем, поскольку знала, что алкоголь вернется в мою жизнь, если не изменить мышление, научилась находить забытые радости в обыкновенных вещах (о которых мы поговорим здесь).

Позже я продолжила разбираться со своей любовной зависимостью^[2]. Обуздание собственных пристрастий так же расслабляет, как укладывание осьминога в постель.

Стремясь придать повседневности новое очарование, я научилась видеть написанное золотым маркером граффити «Доброта – бесплатно, ненависть – дорого» за пределами газетного киоска. Чтобы разглядеть этот шов красоты, проходящий через пригородные пасторали, – от чересчур выхолощенного сада со стайкой гномов до яростных ежегодных лозунгов «наши рождественские гирлянды больше, чем ваши», словно пытающихся уговорить Бликсен и Санту спуститься из космоса в Солихалл.

Разочарование в обычной жизни задано нам по умолчанию: это Times New Roman нашей эволюции и биологии. Наш мозг от природы склонен к негативу. Он сосредотачивается на том, где находятся хищники и ловушки и что идет не так, прежде чем остановиться на чем-то позитивном.

Это не вина нашего мозга: он лишь пытается спасти нам жизнь. Но мы можем переучить его благодаря чуду нейропластичности. Мы обсудим это более подробно позже, поговорив со специалистами в области эволюции, нейробиологии и психологии.

Чтобы противостоять желанию напиться до забвения и смотреть на мосты, я поставила перед собой задачу научиться быть по умолчанию счастливой, а не несчастной. Быть прожектором, высвечивающим позитив, а не дроном, ищущим негатив. Мне это тоже удалось.

Тактика, которую я применила, может сработать и для вас… а может и нет. Вы – это вы, а я – это я, и мы разные. Это вовсе не приманка для самопомощи в стиле «счастье гарантировано через семь дней!». Как сказал Морфеус в «Матрице»: «Но я могу лишь указать тебе на дверь. Пройти через нее ты должен сам».

Да, слегка отдает мелодрамой, но хочу сказать, что книги лишь указывают на двери. Ни одна не в силах сделать вас счастливыми, и в адрес любой книги, которая утверждает, что наделена этим магическим свойством, стоит недоверчиво хмыкнуть и изогнуть бровь.

Я не продавец волшебных пилюль. Лестницу для плинтуса, полосатую краску, ведро с бензином или мешок небесных крючков^[3] я тоже не могу вам продать. Все, что я могу сделать, это показать, как научилась переходить от суицидальных мыслей к исходному состоянию счастья. Я не обещаю, что вы испытаете то же самое.

Но не исключено, что эта книга может иметь такой побочный эффект. Надеюсь, что так и есть.

Кэтрин

Введение

Позвольте мне познакомить вас с собой, какой я была до того, как стала ценить обыденное. Честно предупреждаю: эта девчонка немного зануда.

Я всегда отчаянно хотела работать в глянцевых женских журналах, и в 23 года мне как-то удалось туда втиснуться. Зарплата у меня была низкой по сравнению с моими университетскими друзьями, работающими в сфере маркетинга, юриспруденции и бухгалтерского учета (я зарабатывала даже меньше, чем преподаватели-стажеры), но, с другой стороны, я вела самую что ни на есть чарующую, помпезную, необычную жизнь.

Я была большеглазой девчонкой из Южного Бирмингема, которой казалось, что бо́льшую часть своих подростковых лет она провела, щурясь на дорогу и гадая, когда же придет этот проклятый автобус.

Поэтому, войдя в мир глянца, я была такой же бодрой, как Уилл Феррелл в «Эльфе», и лепетала что-то вроде: «Это для меня? Можно взять?! Это канапе изменило мою жизнь… Ты отправляешь меня в Бристоль писать статью о путешествии? Серьезно? СЧАСТЛИВЫЕ ДНИ».

У меня кружилась голова от кукольных тарелок с бесплатной едой на открытии ресторанов, от альбомов, которые я слушала до официальных релизов, VIP-списков в эксклюзивных клубах, которые выглядели как будуар арабской принцессы, косметики Chanel за 1 фунт стерлингов на распродаже (это было дорого, обычные бренды стоили 50 пенсов за штуку) и десятков бесплатных книг, которые я получала в качестве редактора.

Я приходила в восторг от того, что каждый вечер могла пойти на вечеринку и получить подарочный пакет с шикарными свечами, или трюфелями, скрученными вручную на бедрах девственных коз, или брызгалкой для лица с экстрактом слез румынских монахинь, или любой подобной трендовой вещицей.

Но время шло, и я сделала то, что большинство людей делают в большинстве случаев, когда им повезло (читай, повезло до жопы). Я к этому привыкла, начала выискивать недостатки и придираться. Короче говоря, я стала хотеть Е.Щ.Ё.

Через несколько лет я превратилась в одну из этих дурынд: «Мне присылают слишком много халявы, это смешно! Почему так долго готовят канапе? Я должна тратить свои выходные на то, чтобы поехать в Кейптаун и написать статью о путешествии, серьезно?» (Я хочу отправиться в путешествие во времени, дать ей звонкого леща и посоветовать поумнеть.)

Альпинистские кошки разборчивости

Видите ли, где-то по пути я усвоила ложное представление. Что необычайно счастливым становишься, обнаружив, что не так с твоей нынешней ситуацией, и, следовательно, получив возможность это исправить.

Мне казалось, что для вечного удовлетворения следует выискивать недостатки в текущем ландшафте и корректировать их, как если бы я проектировала собственные персонализированные небеса или конструировала район «Хорошее место».

Это значило, что я всегда была недовольна. Меня отправили на пятизвездочный йога-курорт в Керале (бесплатно), чтобы я написала статью о путешествии. И да, по возвращении я бы хвасталась деревянной хижиной, расположенной на холме с видом на Индийский океан, и тем, что, вернувшись с ужина, обнаружила горячую ванну с лепестками роз. Но по большей части это все было лишь для того, чтобы произвести впечатление, повыпендриваться.

На самом деле, проводя этот отпуск, я, как всегда, была недовольна. Меня не впечатлило, что йога начиналась в 6 часов утра (рановато для выходных!) и что на завтрак можно было только карри (разве это против их религии – жарить бекон, ради всего святого?!^[4]). Я всегда искала нечто исключительное, но, оказываясь в этой исключительности, хотела, чтобы все было более исключительным.

Учитывая, что отпуск в Керале меня не впечатлил, можно представить мою реакцию на самые обычные выходные, посвященные покупке продуктов, уборке и социальным обязательствам, которые я не очень-то хотела выполнять.

Мое психологическое состояние было как у малыша, который падает лицом в пол в супермаркете, стучит своими крошечными кулачками и кричит: «Это нечестно… Уааа… Жизнь несправедлива!»

Я думала, что люди, довольные своей судьбой, – тупые идиоты, которые выпили порошок «Этого достаточно», позволили себя надурить, согласились на низкое качество и никогда не достигнут вершин, на которые я взберусь на альпинистских кошках своей разборчивости. У меня была кирка придирчивости, и мой взгляд был устремлен на вершину, когда у них были резиновые молотки, которыми они счастливо дубасили друг друга по голове.

Довольные и благодарные люди остались дома, ожидая всех пропавших автобусов, попавших в Бирмингемскую версию Бермудского треугольника. Поскольку им было комфортно в обыденности, они там и застряли. Я жалела дурачков.

Я желала мешков с деньгами, милый домик со ставнями, выйти замуж в Йосемити, как минимум трех собак, наград на каминной полке, и, пока я все это не получу, оставляла за собой право быть разочарованной по умолчанию. Я считала, что недовольство нынешней, несовершенной, обычной жизнью было тем, что двигало меня к будущей идеальной, исключительной жизни.

И какое-то время мое недовольство служило источником энергии. Но проблема была в том, что, как только я получала работу/квартиру/человека, коих так страстно жаждала, какое-то время я пафосно задирала нос, но потом мне это надоедало, я начинала искать недостатки и переводила взгляд вверх на следующую желаемую вещь.

Почему мы никогда не бываем полностью довольны

Хотите верьте, хотите нет, но то, что я пережила, имеет другое название, кроме как «быть редкостной дебилкой». Это результат того, что называется «гедонистической беговой дорожкой». Эта беговая дорожка – метафора, описывающая психологический феномен «гедонической адаптации». Гедоническая адаптация означает, что мы приспосабливаемся к нашим обстоятельствам гораздо быстрее, чем хотелось бы, и, таким образом, начинаем поиски следующего максимума.

Это значит, что мы никогда не дойдем до конца беговой дорожки. Это продолжается до бесконечности. Нет остановки под названием «Блаженство удовлетворения». Нет конечной станции «Пункт назначения». Потому что, как только мы что-то получаем, после краткого, сокрушительного всплеска эйфории оказывается, что мы стремимся вернуть счастье, которое испытывали до того, как достигли цели.

Итак, мы спускаемся на послепобедный уровень и начинаем гонку за новой целью. *Человек бежит вечно.* Погоня за счастьем чертовски утомительна.

Допустим, мы хотим купить дом. Мы бежим к своей цели как ошпаренные. Усилие за усилием, фунт за фунтом, капля пота за каплей пота, и вот наконец совершаем покупку. Мы радуемся, скажем, полгода, в стиле «Ущипните меня, но я просто взяла и купила этот дом! Эти стены принадлежат мне!» *Похлопывает по стене и смахивает воображаемую побелку с плеча.*

Но затем мы спускаемся на землю и начинаем подсчитывать, сколько стен принадлежит нам на самом деле (только две в гостиной, остальные принадлежат банку), и приступаем к поиску следующей цели, будь то переоборудование чердака, повышение по службе, тачка покруче, обручальное кольцо или ребенок.

Выживут негативщики

Вдобавок ко всему наш мозг – прирожденный пессимист. Он похож на одного из сварливых стариков, каких в фильмах обычно играет Джек Николсон.

С эволюционной точки зрения логично, что наш мозг автоматически сканирует горизонт на предмет потенциальной опасности. «Выживут негативщики» – определение более точное, чем «выживут сильнейшие». Нет смысла бегать, как олимпиец, если не заметил, от чего нужно бежать.

Нацеливаясь на подозрительное вместо нормального, мозг всего-навсего пытается спасти нашу шкуру в случае беды. Просто теперь мы больше не живем в местах, где нам угрожают волки или соперничающие племена, разбойники с большой дороги или чума. Конечно, угрозы есть, но если вы живете в развитой стране, вашей безопасности, как правило, почти ничего не угрожает.

И все же наш мозг цепляется за древнюю схему, а это значит, что мы оцениваем час пик с тем же уровнем угрозы [вставить звук сирены воздушной тревоги], как наши предки оценили бы действительно опасную ситуацию. Мы поговорим об этом позднее, обратившись за помощью к экспертам.

Поколение «не»

Поколение X и миллениалы^[5] в большей степени, чем их родители, бабушки и дедушки, склонны к недовольству, неудовлетворенности, несчастью, непринятию… ну, вы поняли.

Один опрос показал, что только трое из десяти британцев считают себя «счастливыми и довольными жизнью». Каждый шестой хотя бы раз в неделю испытывает приступ тревоги или депрессии. А в период с 2005 по 2015 год уровень депрессии во всем мире увеличился на 18 процентов.

Я считаю, это произошло потому, что современные условия породили внутри нас всевозможные высокие ожидания. Ожидания нагнали волны сравнений в социальных сетях, к которым присоединился гром из двадцати десятков привилегий, а затем и буря наркотиков / алкоголя (что одно и то же) / телефонной зависимости. Все это равносильно кризису психического здоровья.

Почему я думаю, что эта склонность к «не» по большей части современный недуг, бич молодого человека / человека среднего возраста? Угадайте, какая самая счастливая возрастная группа людей в Великобритании, согласно последним данным, собранным Управлением национальной статистики? Лица в возрасте от 70 до 74 лет.

Да, те, кого мы, вероятно, сочли бы наименее веселыми. Более того, они возглавляли кривую счастья и в 2012 году. Те, у кого постоянно болят суставы, у кого на лице полно красивых (сюжетных) линий, у кого жизнь в основном проходит в прошедшем времени.

И все же они счастливее своих покладистых детей с горящими глазами и большими возможностями. Звучит как бред, но я вижу такой ключ к разгадке: семидесятилетние считают, что Facebook^[6] называется Bookface, а Twitter – это Twister. Они в этом не разбираются. Пребывают в блаженном неведении.

Они сравнивают себя только со своими непосредственными сверстниками, что вполне достаточно. И у них нет ощущения, будто они участвуют в каком-то негласном соревновании с неким чудо-йогом из Санта-Моники, скручивающимся в крендель.

Поиски чуда в повседневности

После привилегированной стадии идиотии я вошла в глубокое болото меланхолии и поняла, что по колено погрязла в зависимости и суицидальных мыслях, поэтому избавиться от собственной неудовлетворенности стало жизненно важно.

В период восстановления я научилась находить чудеса в повседневном. Просто делая одну вещь. А именно – писала не менее пяти благодарностей ежедневно.

Я чуть не уснула, пока печатала предыдущую строчку.

Тема благодарности настолько заезжена, что от нее теперь клонит в сон: это стало таким банальным, избитым, бла-бла-бла, хррр, разбудите меня, когда все закончится. Это была одна из самых преобразующих ежедневных практик, которые я когда-либо применяла, и тем не менее даже меня тошнит от статей с заголовками типа «Сила благодарности». Тоска зеленая.

Позже мы подробнее поговорим о том, почему литература о благодарности так отталкивает, ценится и вызывает чувство вины у тех, кто живет в развитых странах (здесь не будет ни молитв, ни карательных отжиманий). Мы также поговорим о том, почему важна «точность благодарности», а не скользкое и расплывчатое «отношение благодарности».

Но к настоящему моменту я поняла, что если не позволять повседневным удовольствиям ускользать незамеченными или выпадать из головы, то можно словить кайф, наблюдая за тем, как стаффордширский бультерьер Сэм плавает на Брайтон-Бич.

Возможно, это будет не тот восторг, который я испытала, наблюдая за тем, как сотни дельфинов сопровождают лодку через Индийский океан, но если добавить улыбающуюся собаку, плещущуюся, как тюлень, тост с маслом, свободное место в переполненном поезде, милую беседу с незнакомцем – все, что происходит в самый обычный день, – может получиться так, что обычные вещи создают то самое ощущение необычного дня. Вместе его части представляют собой такое же целое или даже нечто большее.

Моя радость от обыденности, вероятно, раздражала мрачных сеятелей пессимизма. Прежняя я наверняка бы резко отшатнулась от меня нынешней. Теперь я способна, к примеру, выложить в Instagram подаренный букет из шапочек для душа с танцующей гифкой (лайфхак: накрывайте ими тарелки вместо того, чтобы заморачиваться с полиэтиленовой пленкой).

В то время как до 2013 года я бы оскорбилась маминым подарком. «Что это за фигня?! Шапочки для душа? Букет цветов был бы уместнее!»

У меня, как известно, глаза на мокром месте от красоты восходов, и я хочу извиниться, потому что чувствую себя очень некруто, печатая это, но не буду, ведь позитив нельзя рассматривать как что-то некрутое (я из 2013-го зашипела бы на себя из 2019-го в манере Пэтси, рычащей на здравомыслящую Саффи в сериале «Красиво жить не запретишь»).

Целиком и полностью обыкновенный

Конечно, необычные вещи доставляют нам радость. Дельфины клевые. Я не собираюсь делать вид, что мне не нравится роскошный отдых. Еще как нравится. Дайте мне чертов отпуск. Теперь можете идти, спасибо, до свидания. *Начинает паковать чемоданы.*

Однако если подумать о прошедшем годе и вычленить опыт, который вы бы классифицировали как «экстраординарный», сколько у вас получается? Мои основные моменты – наблюдение за пролетом двухметрового ската манты во время дайвинга и обед в ресторане, отмеченном звездой Мишлен. Это означает, что моя «необычная» квота составляет около 10 дней из 365. Остальные 355 дней, или 97 процентов моего года, остаются «обычными».

Это подавляющее и неизбежное стремление жизни к обыденному течению и есть причина, почему вы обретаете истинное глубокое удовлетворение, когда вновь начинаете видеть очарование в повседневности. Постоянное стремление поставить «не» перед обыкновенным означает, что, даже если вам по счастливой случайности бесплатно выделили места с большим пространством для ног у аварийного выхода, вы предпочтете бизнес-класс и первый класс. Даже если вам сказали, что сегодня вы выглядите «хорошо», вы желаете услышать, что выглядите великолепно.

Если вы прицепите свое счастье к необычному, то обнаружите, что пинаете грязь разочарования, глядя на водопад на горизонте. Основная часть нашего существования – это цикл: работа – еда – сон – заново… В среднем мы проводим пять лет своей жизни в скуке.

Экскурсия по обыденности

С криками «Опасный незнакомец!», или «Что это за хрень?», или «Берегись ее!» наш мозг всего лишь выполняет свою работу телохранителя. Но это не значит, что мы не можем изменить настройки мозга по умолчанию. Нейропластичность дала нам возможность перенастроить наш когнитивный автопилот. Как и в случае с 3D-принтером, то, что мы вводим в наш разум, принимает физическую форму.

Данная книга призвана помочь вам снять этого бегуна с богом забытой гедонистической беговой дорожки, чтобы вы могли сесть и часами смотреть с холма, куда только что забрались, на великолепный вид, которого заслуживаете.

Я не пример, не образец для подражания и не гуру самопомощи. Я лишь запутавшийся человек, который увлекается психологией и нейробиологией, заваливает вопросами экспертов, глубоко погружается в сотни академических исследований, пробует разные штуки и рассказывает о том, что узнал.

На нашем пути открытий обыденного я буду неустанно указывать на банальные вещи, которыми научилась восхищаться, и буду неустанно, до безумия оптимистично говорить о посредственности примерно с такой же смекалкой и беззаботностью, как бодрый ведущий детской телепередачи. Предупреждаю: я буду щебетать. А может, даже пустословить.

Затем, как только вы начнете тяжело вздыхать, я с размазанной подводкой для глаз и с пеной у рта начну отрицать, что мы должны стремиться быть счастливыми 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, что гнев – это «плохая» эмоция, что ограничение потребления новостей делает вас замкнутым на себе или что мы должны принять век «всегда включенных» смартфонов.

Я буду таким слегка шизофреничным гостем. С одним условием. Я не буду говорить, что вам делать. Это не в моем стиле. Я лишь ваш гид по изнанкам нашей обычной жизни.

Мы примем извечный порыв мозга создавать нейронные связи, углубимся в психологическую предрасположенность стремиться к большему и погрузимся в древнюю эволюцию нашего разочарования.

Конечная цель этого исследования? Быть довольными тем, что у нас уже есть. Тем, кто мы уже есть. Миром, в котором мы живем. Вместо того чтобы постоянно стремиться улучшить заработную плату, дом, тело, отношения, праздники, даже самих себя до [вставьте свое имя] 2.0.

Потому что у [вставьте свое имя] 1.0 уже все отлично получается.

ДИСКЛЕЙМЕР:

Я остро осознаю, что родилась в благоприятной среде, появившись на свет в развитой стране, в семье белых европейцев, принадлежащих к среднему классу. Моя точка зрения действительно субъективна и основана на жизненном опыте, который я не могу изменить, хоть и сделала все возможное, чтобы быть как можно более объективной и всеобъемлющей.

Заранее приношу искренние извинения за любые случаи в этой книге, когда я забываю о своих привилегиях, предполагаю, что все мы дееспособны или находимся в одном финансовом положении, неловко распределяю гетеронормативные роли или придаю неравное значение разным полам.

«Она» и «он» не являются отражением моей веры в бинарные гендерные роли как «истинные», и любого, кто не чувствует себя как «она» или «он», любезно прошу заменить эти местоимения на «они» или на любое слово на ваш выбор.

Однако я очень надеюсь, что, если вы будете искать между нами сходства, а не различия, мы найдем точки соприкосновения. Потому что, если отбросить все это, все люди, по сути, одинаковы.

С глубочайшим уважением ко всем вам.

Намасте. (Ага, я тоже использую клише из йоги.)