Кэт Ховард
Бессердечие магов
Глава 2
В 00.01, когда праздничный тост уже давно стал перевернутым бокалом на сушилке, Сидни стояла в Центральном парке, на южном берегу водохранилища. Одним прикосновением ногтя на большом пальце она зажигала спички. Одну, вторую, третью.
Не успел рассеяться дым от последней, как из темной воды поднялась деревянная лодка. Старая и потрепанная – казалось, она перевернется от малейшего движения. Лодка тихо стукнулась о берег – и застыла в ожидании.
Сидни шагнула в нее. Лодка, заскрипев и закачавшись у нее под ногами, двинулась по воде.
Сидни плыла стоя. Магия, приводившая лодку в движение, не распространилась на высушивание сидений, а ей не хотелось пользоваться своей магией там, где это может заметить Дом. А он заметит. Этот Дом замечал все.
Темнота перед ней сгустилась и приняла форму Дома Теней. Низкий и потаенный, он распластался на воде, словно жаба – присел на островке, сложенном из костей и страдания, взгромоздившись на кусочке суши, которого не должно было существовать. Это место служило ей домом с того дня, когда ее отдали, сделав уплатой за другого, – и до того дня, когда она стала достаточно сильной, чтобы открыть его двери и выйти за них.
Сидни его ненавидела.
Лодка остановилась у его ступеней – и Сидни вошла внутрь.
Холод. Тот холод, что проникал сквозь подошвы и погружался в ее кости, причиняя им боль. Находясь в стенах Дома, она не могла пользоваться чарами, которых он не дозволял, – если не сражаться с ним за это право. Сидни давно поняла, что эта борьба не сделает ее жизнь комфортной. Но ничего не просить у Дома стало вопросом ее гордости. Выпрямив спину и высоко подняв голову, она не позволяла себе дрожать. Никакой слабости.
Она не даст Дому ничего, кроме того, что он сам заберет, – а он и так забрал достаточно.
На стенах мерцали тусклые огни. Светлячки под водой, свечение под стеклом… Единственным звуком было глухое эхо ее шагов.
Дом мог бы сразу же привести ее к Шаре. Мог перестроить себя так, чтобы она попала в теплую, хорошо освещенную комнату. Мог сделать много такого, что облегчило бы Сидни жизнь.
Конечно, он мог и удержать ее здесь, за своими дверями, перестраивая себя в лабиринт до тех пор, пока она не рухнет замертво от истощения, мог открыть пол над узилищем и запечатать ее там – мог устроить сколько угодно других смертоносных неприятностей. Он мог бы заставить ее идти мимо тех комнат, где из менее удачливых обитателей Дома выкачивалась магия, мимо тех, кого используют и выбросят, кто уже никогда не освободится. Мог заставить ее слушать вопли, хрипы сорванных глоток, мольбы. Мог принести ей запахи крови и страха. Мог заставить стоять и наблюдать, снова видеть и чувствовать то, что ее заставили вынести.
Ее первыми воспоминаниями были эти комнаты. Призрачные шрамы пролегали по ее коже. Эхо давних воплей застревало в горле.
Она судорожно сглотнула. Долгая ходьба в темноте – это пустяк.
– Ты опоздала.
Голос Шары возник раньше света. Свет был водянисто-голубой, обжигающе холодный – тени в нем становились бритвенно-острыми. Дом сегодня был не в настроении.
Сидни ничего не ответила. Не важно, что она зажгла спички точно в назначенное время, не важно, что она опоздала из-за настроя Дома. Для пустой болтовни не время и не место.
– Надеюсь, в остальном ты сегодня не провалилась. – Лицо Шары было таким же мраморно-холодным, как и ее голос. Мертвенно-бледная от того, что всю жизнь проводит в Тенях, она носила волосы распущенными и спутанными, словно средневековая колдунья, платье ее словно было соткано из теней, над которыми она властвовала. Глаза Шары были ярко-голубыми – два огня в темноте. Сидни ни разу не слышала от нее доброго слова. – Что можешь сообщить?
– Как было приказано, я заключила контракт с Домом на время этого Поворота, – ответила Сидни.
План существовал – и именно таким было его начало.
– Каким Домом?
Шара подошла ближе, а ее тень удлинилась. Тень мерцала в переменчивом свете, но края ее были ровными. Целыми.
– Лоран Бошан.
У Сидни ныли пальцы. Она чувствовала, как ее волосы покрываются инеем. Шара, конечно, выглядела совершенно безмятежно.
– Соищущий Дом. Интересный выбор.
Сидни хранила молчание. Если Шара желает услышать возражения, чтобы устроить Сидни за что-нибудь выволочку, она очень скоро даст это понять. Однако без повода Сидни не хотела говорить ничего, о чем потом придется жалеть. Существовали тайны, которые следовало хранить, даже здесь.
Особенно здесь.
– Хорошо. Продолжай действовать, как мы планировали. Сейчас на этом все.
Сидни развернулась на месте.
– Конечно, не считая контракта.
Голос Шары был хитрым и довольным – почти радостным, впервые за время этого разговора.
Не считая. Конечно.
Задолго перед тем, как связать себя контрактом, по которому она обязалась помочь Лорану добиться легитимности в глазах Невидимого Мира, основав свой Дом, Сидни заключила контракт с Домом Теней. И то, что этот контракт не был добровольным, ничего не меняло. Дом вел тщательный учет долгов. И ей свои еще долго выплачивать.
На столе подле Шары: ручка, контракт и нож с костяной рукояткой. Лезвие у него черное, как тень, кромка – острая и тонкая, как истина.
Шара взяла нож. Она собрала тень Сидни в горсть. Сидни ощутила, как мурашки поползли по коже, внутри же она испытала непреодолимую потребность содрогнуться и вытошнить все сразу.
Шара взмахнула ножом, отрезав столько, чтобы можно было свернуть внутри ручки и использовать как чернила. Разрез был ударом по уже оголенному нерву, солью на рану, ожогом души. Тут не было ничего нового – и ничего, что не случится снова, но в этом-то – в вечном и невыплаченном долге – и было самое гадкое.
Сидни заставила себя ни о чем не думать и, в который раз, поставила свою подпись. Так она заново подписывалась каждый раз, когда ее сюда призывали, и так будет подписываться снова и снова, пока жульнические чаши весов не выровняются и она не станет свободной. Тени решат, когда именно это будет: Сидни даже не удавалось вести счет дням.
В тот день, когда она впервые подписала этот контракт, она думала, что со временем ритуал будет переноситься легче, боль станет слабее. Она ошибалась. Ну что ж, подумалось ей, – она хотя бы научилась унимать дрожь пальцев. Слезы пробились сквозь ее ресницы и замерзли на щеках.
– Тебя призовут снова, когда ты понадобишься, – и ты не будешь опаздывать, – сказала Шара. – Теперь все.
Сидни ушла не оглядываясь. Дом моментально открыл дверь на улицу – к полузатопленной лодке, которая доставила ее сюда по воде. Сидни застыла, с такой силой стиснув руки, что ногти пропороли ей ладони. Она сосредоточилась только на этих ярких, острых порезах, а не на свежей сочащейся ране на своей тени… ни на чем, кроме дерева и воды под ногами, на ночном ветерке, обвевающем лицо, – пока не оказалась на дальнем берегу, пока лодка не растворилась вновь в ночи и тенях.
Потом, на ходу, она позволила себе начать думать о собственных планах. О тех, которые начинались там же, где планы Теней, но вели к чему-то совершенно иному.
* * *
Глубоко в утробе Дома Теней Грейс Валентайн лежала в холодной темноте и ждала, чтобы кровь у нее на руках высохла. Она пошевелила пальцами и поморщилась, когда открылись незажившие порезы.
Кисти рук были хуже всего: боль задерживалась в них, словно магия. Плюс к этому порезы были напоминанием о том, как она вообще здесь оказалась – напоминанием, которое снова вызывало кровотечение, когда у нее сжимались кулаки, открывая все повреждения.
Тем не менее сегодня ей пришлось вытерпеть только разрезание рук. Похоже, в последние несколько… недель? месяцев?.. она толком не знала, как здесь идет время, даже когда Дом не изменял ее восприятия событий, чтобы ей было больнее… или даже больше… те периоды, когда у нее отнимали магию, когда ей причиняли боль, чтобы увеличить эту силу, сокращались – и она все больше времени проводила за узнаванием той магии, которая была присуща только Теням.
Конечно, это тоже было больно. Здесь все причиняло боль – иногда даже просто дыхание. Но эта боль была лучше: в ней была сила. Если она сможет освоить то, чему учат Тени, то сможет использовать эту магию, чтобы уйти.
Она слышала, что такое было – один раз, задолго до того, как ее спрятали здесь. Она почувствовала прошедшую по Дому дрожь, видела, как он кровоточил, когда еще кто-то сумел это сделать. Она берегла эту возможность в самом сердце, как самую темную тайну.
Спрятанная и забытая, Грейс Валентайн лежала во мраке Дома Теней. Пока у нее на руках высыхала кровь, она пересчитывала шрамы, чтобы заснуть. Ей снилось мщение.
* * *
Миранда сочла нужным лично проводить собеседования с кандидатами на роль защитника Дома Просперо. Эффектная магия – это, конечно, хорошо, и она обязательно потребует продемонстрировать способности перед тем, как принимать решение, однако главным было то, что защитник будет представлять Дом. Она хотела убедиться, что он Дому нравится.
А еще она хотела убедиться в том, что защитник способен будет внушить ей самой если не симпатию, то хотя бы уважение. Избранный ею кандидат и его магия будут представлять Просперо, станут лицом Дома. Силы, способности – это было важно, однако важен и характер, особенно потому, что решения защитника во время испытания являются окончательными. Всегда есть риск, что кто-то, чьи цели не полностью совпадают с ее собственными, сделает неудачный выбор или станет заботиться о себе самом. А когда испытания станут смертельно опасными, она будет рассчитывать, что этот кто-то, возможно, умрет ради Дома. Ей необходима была уверенность, что это будет сделано.
В качестве финальной подготовки к утренним собеседованиям Миранда собрала защитные чары, обмотала силу вокруг пальцев, а потом отправила в пустую бутылочку из-под чернил на хранение. Опрокинутая бутылочка запустит чары. Вряд ли ей понадобится к этому прибегнуть, но всегда есть вероятность, что кто-то начнет действовать против Дома Просперо еще до начала дуэлей. Лучше приготовиться.
Она еще раз обвела взглядом свой кабинет, проверяя, как разложены на столе предметы, насколько свежи цветы (только белые с зелеными акцентами и без сильного аромата), стоящие на боковом столике, отмечая, под каким углом падает у нее за спиной свет из окна. Передвинув нож для бумаг на пару миллиметров правее, она кивнула.
– Ладно, – обратилась она к Дому, – запускай первого кандидата.
– Он добавился в ваше расписание позже.
На самом деле Дом не говорил вслух. Став его Главой, Миранда установила систему зачарованных зеркал. Они были настроены на ее голос и присутствие, а если Дом хотел сказать ей что-то без предварительного обращения к нему, слова, возникающие на поверхности зеркала, сопровождались тихим звоном. Никто из находящихся в комнате не увидел бы этих слов и не услышал звучания. Чары также позволяли ей отвечать Дому мысленно, тем самым в случае необходимости полностью обеспечивая тайну разговора.
Миранда приподняла бровь, отмечая вольность Дома. А потом в кабинет зашел Иэн Мерлин, и она передвинула левую руку так, чтобы та легла ладонью на крышку стола, рядом с наполненной магией бутылочкой.
– Мадам Просперо.
Он склонил голову ровно под тем углом, какого требовали правила вежливости. Оделся он тоже уместно: черный костюм, хорошего покроя, сдержанный. Такая деталь важна не всем, но ей это было важно – и она оценила его усилия.
– Иэн. Мы назначали встречу?
Она допустила в этот вопрос нотку легкого любопытства.
Он сложился в старинное кресло, словно нож.
– Я слышал, вашему Дому нужен защитник. Мне бы хотелось убедить вас, что им должен стать я.
Она уже имела возможность оценить его магию. Ей не нужно было требовать проверки его способностей: если и существует лучший маг, Миранда с ним еще не встречалась.
– Извините за озвучивание очевидного, но вы – наследник Дома Мерлина. – Конечно, это не означало, что ему нельзя представлять другой Дом, нельзя попытаться основать собственный Дом, но такое решение было редкостью. – И вы в последнее время в Невидимом Мире не появлялись. Я не ожидала увидеть вас здесь.
– Вы не потеряли свой дар преуменьшения, – сказал Иэн. – Вам следует знать, что я – не наследник Дома Мерлина. Уезжая, я отказался от всех прав. Мой отец не назвал наследницей мою сестру в надежде, что я передумаю, однако я таких намерений не имею.
– Ясно. – Миранда села прямее, обдумывая услышанное. Контракт с Иэном стал бы неожиданной удачей, однако она все еще не понимала, что он сам рассчитывает при этом получить. – И почему именно Дом Просперо? Почему не воспользоваться Поворотом и не попытаться создать свой собственный Дом?
– Мне не нравится устройство Невидимого Мира. Я бы хотел его изменить, а это проще сделать изнутри сильного, упрочившего свое положение Дома. К тому же мой отец вас не любит, а я настроен ему досадить. Помогая вам выиграть Поворот – отвоевать у него руководство Невидимым Миром, – я этого добьюсь. – Он чуть помолчал. – Извините за прямоту, но мне кажется, что лучше говорить откровенно.
Миранда побарабанила пальцами левой руки по столу. Такие резоны она понять могла.
– Мне тоже не слишком нравится Майлз, а еще меньше – то, как он ведет дела Невидимого Мира в эти последние тринадцать лет. Однако мне хочется знать, что именно я поддерживаю. Что конкретно вы надеетесь изменить?
– Связь с Домом Теней. Если вы меня наймете и если Дом Просперо в конце Поворота окажется у власти в Невидимом Мире, я хочу, чтобы вы одобрили ее прекращение. Вы ведь понимаете, почему мне нужна посторонняя поддержка.
Действительно: именно Дом Мерлина, прадед Иэна, основал Дом Теней, наложил чары, позволяющие членам Невидимого Мира пользоваться запасами собранной силы, использовать магию без вреда для себя, не считая одной жертвы от всего Дома за жизнь одного поколения. Хотя Колесо Фортуны и вращалось, Дом Мерлина с тех пор оставался у власти.
Миранда постаралась, чтобы ее голос прозвучал равнодушно:
– Полагаю, меня можно было бы убедить пойти на это. Вам нужно еще что-то?
– Нет, – ответил он. – Только поддержка и только в этом случае.
– Тогда я принимаю ваши условия, – сказала она. – У вас есть вопросы?
– Я видел имя Грея в списке соищущих Домов. Как мне вести себя с ним во время дуэли?
Сам вопрос и тон, которым он был задан, были безупречно нейтральными.
Миранда и глазом не моргнула, услышав подтверждение участия Грея в Повороте. Именно этого она от него и ожидала.
– Если он бросит вызов Дому, реагируйте так, как этого требуют правила поединка.
Эти очень вежливые вопрос и ответ означали, что Иэн может убить Грея в поединке на смерть, если получит такой вызов. Иэн подождал мгновение. Когда Миранда больше ничего не добавила, он продолжил:
– Хорошо. Вам требуется демонстрация магии?
– Вы росли у меня на глазах, Иэн. Я вполне удовлетворена вашими магическими талантами. Я рада подписать с вами контракт, если вы готовы.
– Уже подписал. – Он улыбнулся и приподнял правую руку, раздвигая пальцы.
Верхний ящик ее стола открылся.
Она извлекла из ящика плотный лист бумаги. Стандартное соглашение с изменениями, учитывающими его условия оплаты. Его подпись внизу – с еще не просохшими чернилами.
– А если бы мы не пришли к соглашению?
– Он остался бы чистым, а я был бы разочарован.
Он запустил это заклинание, сидя напротив нее. Очень изящно: она этого даже не почувствовала. Миранда с улыбкой поставила свою подпись, уверившись, что ее Дом не только переживет этот Поворот Колеса, но и победит.
– Превосходно, – проговорила она. – Дом Просперо ценит ваши услуги.
– Полагаю, так будет и дальше.
Снова чуть склонив голову, он ушел.
Миранда, проводив его взглядом, услышала, как Дом закрыл за ним свои двери.
– Спасибо, – сказала она Дому. – Это обещает быть интересным.
Если у Дома и было какое-то мнение на этот счет, он им не поделился. Зеркало осталось чистым.
* * *
Харпер нажала «отправить» на своем обновленном резюме, повернула голову из стороны в сторону, так что шея хрустнула, а потом откинулась на спинку рабочего кресла. Закрыв глаза, она удержала равновесие кончиками пальцев ног, чуть не завалившись назад, а потом со вздохом вернула кресло в нормальное положение. Последние несколько месяцев она отслеживала деятельность так называемых отделов специальных проектов различных респектабельных юридических контор Нью-Йорка. На это ушло немало времени: эти подразделения обычно не упоминались на фирменных бланках. Наличие отдела специальных проектов почти всегда означало, что контора ведет юридические дела как минимум одного из великих Домов Невидимого мира. Оказалось, что маги тоже нуждаются в услугах юристов.
Работа в такой конторе, где почти наверняка будет по крайней мере один консультант-маг, была одним из возможных путей в Невидимый Мир – и этот путь, вроде бы, должен оказаться наиболее надежным. Пара контор из всех, кому она разослала свое резюме, следили за ее успехами во время обучения на юрфаке – еще когда она даже не слышала про Невидимый мир. Обе выразили радость по поводу ее обращения. Ближе к концу недели ей было назначено собеседование в третьей.
Чего бы это ни стоило, она туда проникнет. Ей надо исполнить свое обещание.
На стене над ее письменным столом висела рамка с фотографией Харпер и женщины, которая была ее лучшей подругой, Розой Морган. Они улыбались, забросив руки друг другу на плечи, их лица сияли. Это Роза научила ее зажигать свечу – она приоткрыла двери в Невидимый Мир и позволила Харпер туда заглянуть.
Два года назад кто-то ее убил – и именно Харпер обнаружила ее тело.
Она почти успела. Успела увидеть, как мужчина, чье лицо прятали тени, отступил от тела Розы, и руки у него были в крови. Успела увидеть, как он этими окровавленными руками вырезал в темноте дверь, шагнул в нее и исчез. Не стоит и говорить, что ей никто не поверил. К ней были добры, списали все на потрясение от вида убитой лучшей подруги – не приняли всерьез. Откровенно говоря, она это могла понять. Услышь она сама эту историю от кого-то – тоже не поверила бы.
Полиция никаких зацепок не нашла. Харпер на это и не надеялась: Роза говорила, уж что-что, а прятать тайны Невидимый Мир умеет лучше всех. И тогда Харепр решила, что сама найдет дорогу в этот мир.
Она найдет дорогу в этот мир и поймет, кто убил Розу, – и наконец отомстит за свою лучшую подругу.
Харпер прикоснулась к портрету Розы кончиками пальцев и снова повернулась к компьютеру. Введя пароль, она открыла запароленный файл, в котором хранила сведения о магии и магах. Она отметила место вчерашнего происшествия на карте. Роза говорила, что маги селятся в одних и тех же районах города, так что в результате возникали анклавы – магический аналог Улицы Миллиардеров. У Харпер не хватало точек, чтобы строить предположения, – пока не хватало. Большая часть ее отметок скопилась у Центрального парка, но в Центральный парк ходят все, так что она этот район слишком серьезно не рассматривала, однако она почти что… краем глаза… улавливала, как формируются закономерности.
Покончив с этим, она проверила свой автоматический поиск. Большинство из найденных результатов были ерундовыми, хотя нашлась ссылка на новую иллюзию Пенна и Теллера. Не совсем та магия, которую она ищет, однако она оставила закладку на потом. На них всегда интересно смотреть.
А потом – видео на Ютьюбе. Продолжительностью в двадцать семь секунд, выложенное с заголовком «С…кси Хогвартс». Скорее всего, пустышка – и почти наверняка она пожалеет, что его открыла, однако оно всего на двадцать семь секунд – да и не обязательно смотреть до конца, если это действительно окажется гадость.
Она запустила файл, а потом резко выпрямилась и развернула окно на весь экран. Вон там шпиль церкви Троицы – размытый, в правом углу.
Это был тот самый перекресток, на котором она была накануне.
Запись дернулась, мигнула… а потом… Она. Магесса, стоящая на перекрестке с летящими вокруг машинами.
Машины. Летят.
Даже в записи магия оказалась достаточно сильной, чтобы у Харпер заболела голова, однако она смотрела, снова и снова. Под головной болью бурлил адреналин, вспыхивали молнии в крови. Вот, вот это она и искала!
Машины. Летят. По воздуху, словно так и надо. Блин, невероятно! Она смотрела, почти не дыша.
А потом видео застыло. Зависло. Объявило, что перезагружается. У Харпер пропал интернет. Она поняла. Поняла, что это значит: поняла, что Невидимый Мир снова прячет свои тайны. Она обругала себя за то, что не сделала скриншот – тогда у нее хотя бы осталось изображение лица той женщины.
Когда интернет-связь возобновилась, видео исчезло.
Харпер снова откинулась в кресле и приказала себе рассуждать логически. Это же было просто видео, подтверждавшее то, что девушка и так знала, – магия существует. А Харпер приблизилась к ней настолько, что почти соприкоснулась с той, которая могла ее творить.
И все-таки. Она билась над этим уже два года и только сейчас подобралась хоть сколько-то близко. Она толком не понимала, что имела в виду подруга, говоря, что Невидимый Мир умеет хранить тайны, пока не попыталась поговорить с родителями Розы сразу после похорон. Хоть Харпер и бывала у них в доме пару раз на обедах, найти его без Розы не смогла. Нет, нужный адрес она нашла – но оказалась перед магазином «Эппл» в коммерческом районе, а не перед шикарным особняком в тихом квартале. Она набирала телефонные номера из контактов Розы – ей отвечал только белый шум.
Постепенно девушка поняла, что единственный способ найти того, кто ей поможет, – это лично столкнуться с кем-то из магов и прямо рассказать, что видела той ночью. Это видео было доказательством того, что ей это почти удалось.
Харпер потерла глаза и передернула плечами, избавляясь от напряжения. А потом встала и пошла варить кофе. Ей еще надо просмотреть контракты.
* * *
Грей стоял на вытертом ковре в коридоре, тут воняло плесенью и вареной капустой. Взявшись за дверную ручку своей квартиры, он издал горловой звук, весьма похожий на щелчок. Металл под его пальцами похолодел, защита отключилась. Повернув ключ, он отпер дверь.
Войдя, он снова закрыл дверь на бесполезный цифровой замок и чуть менее бесполезную дверную цепочку, а потом снова вернул охранные чары, которые на самом деле нарушали условия аренды.
«У здания есть охранники, и вам их хватит. Мне надо заходить внутрь, если будет протечка или еще что», – сказал ему домовладелец.
Грей кивнул, подписал договор об аренде – и все равно установил личную защиту. Судя по взимаемой с него плате, охранникам домовладельца можно было доверять примерно так же, как дверной цепочке.
Сегодня он будет устанавливать второй слой личной защиты. Он воткнул в оконные рамы канцелярские кнопки, после чего протянул вдоль стекла тонкую проволоку, закрепляя ее на кнопках. Встав в центре квартиры, он захлопал ладошами в рваном ритме. В воздухе запахло горячим металлом.
Задохнувшись от вони, он протянул руки сквозь проволоку, чтобы открыть окна.
– Твою мать!
С тыльной стороны левой кисти содралась кожа, до крови. Слишком много усилий придется потратить, чтобы снять проволоку и заново установить чары: нужно позволить вони от магии смешаться со всеми остальными запахами дома. Через минуту – другую разница станет незаметной.
Он ненавидел эту дерьмовую квартирку с растрескавшимися полами, постоянно подтекающим унитазом и серьезной проблемой с тараканами. Как только Поворот завершится и он будет признан Домом, ноги его здесь не будет. Он постучал пальцами по куску разбитого зеркала на стене.
– Скоро.
Именно из-за этого зеркала Грей и установил дополнительную защиту, хоть личное жилище и должно быть неприкосновенным, не считая периода идущего поединка, – и он ни за что не согласился бы, чтобы кто-то увидел, где именно он живет. Даже Лоран никогда здесь не был – и сам Грей, уж конечно, не собирается вести поединок в этой крысиной норе.
Однако зеркало служило доказательством того, что при Повороте не все идет так, как планировалось, – напоминанием того, что у него украли. Кусок чар, которые легли не так – треснули и рассыпались. Один из крупных кусков отлетел к его отцу и мгновенно убил его. Меньший – тот, который Грей хранил эти тринадцать лет, – застрял у него в плече. Ему было двенадцать.
После травмы его магия так полностью и не восстановилась. Тем не менее он научился это компенсировать. Открыв шкафчик над плитой, он достал почти пустую стеклянную банку. В ней перекатывалась всего одна небольшая кость. Он вывалил кость в ступку, после чего произнес шершавую, полную согласных фразу. Воздух в комнате резко нагрелся, а кость рассыпалась пылью. Грей налил немного меда, чтобы связать частицы порошка, плеснул вина, чтобы скрыть вкус, а потом разбавил все водой, чтобы можно было выпить.
Костяной порошок все равно застрял у него в горле, да и на вкус напоминал скорее песок, чем сладость, однако в этом песке содержалась сила – магия, которая подкрепит его собственную.
Грей поставил ступку в мойку к грязной посуде. Скоро ему надо будет отправиться за пополнением своих запасов, но и этого на первое испытание хватит. А когда Поворот завершится – когда у него будет собственный Дом, а может даже и вся сила, накопленная Невидимым Миром, окажется в его распоряжении, – ему больше не придется прибегать к подобным ухищрениям. У него будет то, что всегда должно было ему принадлежать.
