Квасецкий
Исэкай
– А вы на работу пойдите или в полицию обратитесь, у меня денег нет.
– Везде гонят, говорят, вы – цыгане, постоянно попрошайничаете, а что делать, если на работу никто не берёт, не верят мне, думают обману или порчу наведу, а все потому, что я – цыганка.
– Хм, ну ладно.
Влад протянул ей пакеты с продуктами, в машине было ещё несколько, так что было не жалко. Раз такая ситуация, то почему бы и не помочь.
Старая бабка взяла пакеты отстранённо, как-будто, только что они сами не выпрашивали ХОТЬ КАКОЙ-НИБУДЬ помощи. Она пошарила рукой в пакете и после этого брезгливо выкинула пачку сладостей за спину, бутылку молока швырнула вниз, куда-то на первый этаж, послышался отдалённый мат.
– Это тоже не надо,– протянула ему прокладки и туалетную бумагу.
Как полный дурак, Влад стоял с прокладками и бумагой, ощущая некоторую вину перед этими людьми. Даже продуктами он не смог помочь, оплошал. Всё не то купил.
– Влад, ты дочке этой старухи помог, а теперь она, старуха Сара, тебе поможет,– она показала на себя.
– Я чувствую, что на тебе порча, но ты мне не верь на слово, я тебе делом покажу, достань из пакета яйцо.
Влад подчинился и выбрал белое, хорошее яйцо С0, без трещин и грязи.
Бабка взяла его, покрутила в руке, внимательно поглядела и разбила это яйцо, а внутри оказалось чёрное пятно.
Сара кинулась к Владу и заорала, как сумасшедшая.
– Проклят, проклят, ты – проклят! Ты исчезнешь, истухнешь, превратишься в жалкое отвратительное существо, в омерзительного червя и будешь заживо закопан под землю. Неси все деньги, которые у тебя есть, на них порча, все неси! Неси!
Он отшатнулся, не нашел опоры сзади и полетел вниз по пролету. Крики, ругань цыганок и проклятия, скорая, полиция, вой сирен, но это уже не касалось Влада.
Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Кто там?
Кто-то настойчиво стучал, гулкий звук расходился по всему пространству. Влад очнулся, с другой стороны стеклянной стены настойчиво стучали. Мальчик пытался привлечь его внимание, чтобы он среагировал и сдвинулся с места.
Когда-то давно, в школе, стоял аквариум и он вместе с одноклассниками стучал по стенкам, чтобы они в испуге расплывались от гулких ударов. Но рыбы были тупые и целыми днями бесцельно плавали, шлёпая губами. А потом умерли, потому что в школе забыли поменять фильтр. Никто сильно не горевал.
Влад очень тяжело приходил в себя. Он лежал. Перед ним был большой зал, в котором общалась, пела, шутила, балагурила, запихивала в рот, ругалась и пялилась в разные стороны толпа из мужчин и женщин, наряженных как на сборищах ролевиков. Только выглядели их платья и костюмы дороже. Причёски в стиле Падме Амидалы и мех с парчой на платьях для женщин. Для мужчин шляпы с перьями, разноцветные штаны, цепочки и жилеты. Всё это из дорогих материалов, в помпезном окружении гостевой залы с её средневековым антуражем.
«Наверное, я в другом мире»,– подумал Влад, в восторге, оглянулся назад и увидел…
Увидел полностью засранное пространство, а потом агрессивно раздувающиеся огромные бычьи ноздри, с отчётливыми волосками внутри, из которых при каждом выдохе пасло смрадом и вылетали сопли.
В первые мгновения своего пробуждения и восторга Влад отчётливо чувствовал запах вина, изысканных духов, запеченой свинины. Теперь он чувствовал запах испражнений, заваливших весь вольер с разными существами. Они паслись там несколько дней, в стеклянном кубе не убирались, поэтому затхлый дух успел как следует настояться и пропитать собой буквально все.
К тому же, вокруг Влада собрались страшнейшие уроды, они окружали его со всех сторон: сопливый минотавр, голый и похотливый гоблин, огромные жуки и змеи.
Влад заорал от испуга, но голос был не его, это вообще был нечеловеческий крик, просто какое-то клокотание и щелканье.
“Помогите!”,– звучало в голове, но горло как-будто перехватило и спёрло дыхание, поэтому вырывались только хрипы.
Влад был заточён внутри большого стеклянного куба вместе с другими уродцами. Маленький зоопарк посреди большого празднества. Какое же веселье вызвал огромный червь на насекомьих лапах у публики, когда он принялся метаться в разные стороны и шарахаться от других чудовищ, скучных и флегматично смотрящих на жизнь, выдрессированных до полной апатии ко всему вокруг.
Лицо у Влада осталось человечье, поэтому вся палитра ужаса, удивления и шока была вырисована на его лице. Он бегал как бешеный, видя перед собой шерсть, наступая в фекалии, сталкиваясь с огромными пауками, пока к кубу сходилось всё больше и больше гостей, которым охота было посмотреть на такого чудака.
