Ксения Маркова
Дресс-код от заката до рассвета. Этикет и классика как способы самовыражения

Кто и почему заявляет дресс-код

Кто может знать лучше все детали задуманного и объявленного мероприятия, если не хозяева? Поэтому именно им принадлежит и честь, и обязанность его заявить. Конечно, никто не может запретить свободному человеку объявить у себя дома любой дресс-код – по душе и настроению, а вот на высоком уровне, например государственном, когда бал правят статусы и на шахматной доске фигуры символизируют не столько личностей, сколько страны, есть некоторые правила, которых все же принято придерживаться.

Сейчас в мире смокинг с черной бабочкой (Black tie) является вторым по шкале торжественности, «пропуская вперед» только фрак с белой бабочкой, то есть дресс-код White tie, который еще недавно был абсолютным требованием к мало-мальски приличному мероприятию.

В ХХ веке многие страны стали постепенно отказываться от этого сложного и обременительного формата. Поэтому Black tie сегодня намного более популярен и известен. Сегодня смокинг – парадная одежда для правительственных приемов самого высокого и даже государственного уровня.

Фраки тоже по-прежнему надевают в некоторых странах, в основном в тех, где сохранилась монархическая система правления.

Например, в Великобритании, которая считается колыбелью дресс-кодов, для государственных приемов, то есть приемов самого высокого уровня, принято объявлять White tie, и приглашенные джентльмены приходят именно так – во фраках. Так поступают и представители России.

На приемах второго по значимости официального уровня принят Black tie, и приглашенных ожидают в смокингах и черных бабочках.

Интересно, что смокинг, однажды заняв свое место на шкале формальности, несколько раз говорил языком вполне политическим.

В начале Второй мировой его практически запретили в Италии. Муссолини просто не выносил людей в смокингах, и полиция считала их всех более чем подозрительными.

Молодая советская страна считала смокинги одеждой классово чуждой, то есть никак не подходящей для советского человека. Собственно, поэтому нам пришлось обратиться к дипломатической форме, чтобы выглядеть прилично, не нарушать порядка, но… в своем.

Для России сегодня самый высокий принятый дресс-код – это Black tie.

Президент Ельцин смокинг надевал, но на более-менее постоянной основе смокинг вернулся на высокие кремлевские приемы и столь же высокие зарубежные выезды уже при президенте Путине.

К английской королеве во время государственного визита в Великобританию наш президент, согласно дипломатическому правилу принимающей стороны, облачался, как и положено, во фрак.

Пятничная история

О смокинге и чувстве юмора

В 1988 году режиссера Сергея Параджанова должны были награждать на международном кинофестивале в Роттердаме.

Когда чествуемый пришел, то понял, что здесь все серьезно: дамы в вечерних платьях, господа в смокингах. Режиссер же был одет совершенно повседневно.

Уйти незаметно было невозможно, да и что скрывать, не в характере Параджанова.

Поскольку столь необходимого смокинга у него все равно не было, перед началом церемонии режиссер ненадолго уединился, а когда вернулся в зал, полный красивых и нарядных людей, грудь его украшала объяснявшая ситуацию табличка, взятая со стены, – no smoking.

Мероприятия уровня Black tie могут быть очень разные по степени формальности.

История дресс-кода White tie

Чтобы войти в хорошее общество, нужно носить фрак, мундир или ливрею.^[4]

Мария фон Эбнер-Эшенбах

Считается, что фрак произошел от военной униформы кавалеристов. Сейчас, конечно, нам он кажется чем-то страшно формальным и консервативным, что справедливо, этакой данью почти ушедшим традициям, но в свое время это был верх храбрости, эпатажа и даже победа практичного подхода к делу.

Короткий спереди, он был действительно удобен для верховой езды, а длинные фалды сзади защищали всадника от холода и сквозняков.

За несколько десятилетий, с конца XVIII века до начала Наполеоновских войн, фрак постепенно перемещался из военного гардероба в гражданский. Где-то раньше, где-то позже.

Один и тот же фасон с большими или несущественными отличиями использовался утром и вечером. Принято было в основном обращать внимание на цвета пиджака, жилета, сорочки и чулок – и все в зависимости от деталей.

Дневной фрак, как правило, подразумевал более светлые оттенки, вечерний – более насыщенные.

Фраки носили и изумрудные, и брусничные, конечно, бордо, синие или цвета молодой листвы. Фрак XIX века мог быть и однобортным, и двубортным. Его носили застегнутым, в отличие от его потомка, который мы видим сегодня. Этот фрак носится исключительно не застегнутым.

В дополнение к фраку сначала надевали светлые, длиной до колен, а начиная с XIX века, полной длины брюки.

Когда фрак в России пришел на смену кафтану, то истинному моднику, знающему в этом деле толк, чтобы иметь соответствующую репутацию в обществе, требовалось минимум три фрака.

Во-первых – для утренних выходов. Они, как правило, были зелеными, но необходимо было уделить внимание возрасту: цвета зеленого яблока приличествовал начинающему денди, серо-зеленый – для господ постарше, ну а уж потом извольте носить бутылочно-зеленый.

Совершенно необходим был наряд для обедов вне дома – такие фраки часто делали синими.

Но вот вечерний, то есть самый «выходной и парадный» фрак стал черным.

Однако Раиса Кирсанова в своей книге «Сценический костюм и театральная публика…» указывала: «Существовала еще одна причина, по которой в первой половине прошлого столетия модный черный костюм считался скверной рекомендацией для молодого человека. Дело в том, что форменная одежда гражданских и военных чиновников шилась из цветных тканей в строгом соответствии с рангом. Носить черные фраки позволяли себе только те молодые люди, которые не были обременены государственной службой. Это не могло нравиться почтенным семействам, особенно тем, где были барышни на выданье. Еще в 1856 году можно было прочесть следующее: “Замечательной особенностью праздника будет то, что на нем явятся только мундиры и официальные костюмы, блестящие золотом и серебром; черный же фрак будет изгнан положительно”».^[5]

В принципе, если говорить о джентльменах, черный и белый стали стандартными «вечерними» цветами плюс-минус к 1840-м годам. Во второй половине XIX века белый галстук полагался только к фраку или визитному костюму. Считалось дурным тоном носить белый галстук при обычном пиджаке. У Б. Зайцева, писателя русского зарубежья, встречаем: «Хозяин, нестарый еще психиатр, с волнистыми волосами, в белом галстуке (при пиджаке), пел в гостиной у рояля… Все зааплодировали, он тронул белый бессмысленный галстук».^[6]

С конца XVIII века в России были приняты два вида фрака, как и положено в вопросах этикета – «англичанин» и «француз».

Английский фрак чаще использовался для дневных дел. С короткими фалдами, его носили с панталонами и сапогами. А вот французский был более нарядный, скажем, для балов, с длинными фалдами ниже колен и округлыми передними полами. Такой надевали с чулками, короткими панталонами и туфлями. Под фрак непременно подбирали жилет, и вся красота и ответственность за впечатление отводилась именно ему.

А. О. Смирнова-Россет вспоминает о В. А. Жуковском: «Шутки Жуковского были детские и всегда повторялись: он ими очень сам тешился. Одну зиму он назначил обедать у меня по средам и приезжал в сюртуке; но один раз случилось, что другие (например, дипломаты) были во фраках; и ему, и нам становилось неловко. На следующую среду он пришел в сюртуке, за ним человек нес развернутый фрак. “Вот я приехал во фраке, а теперь, братец Григорий, – сказал он человеку, – уложи его хорошенько”».^[7]

Павел I очень боялся всех веяний, пришедших с французской земли, обагренной революционной кровью, поэтому в январе 1798 года издал категоричный указ: «Воспрещается всем ношение фраков и всякого рода жилетов. Воспрещается носить башмаки с лентами, а также сапоги, ботинками именуемые, и короткие, стягиваемые впереди шнурками. Запрещается всем вообще употреблять круглые шляпы войлочные, тафтяные или иной материи».

Едва только Павел умер, как писали, фраки стали появляться на улицах Санкт Петербурга буквально через четыре дня.

В прекрасном «Горе от ума» Чацкий насмешничал:

 
«Пускай меня объявят старовером,
Но хуже для меня наш Север во сто крат
С тех пор, как отдал все в обмен на новый лад —
И нравы, и язык, и старину святую,
И величавую одежду на другую
По шутовскому образцу:
Хвост сзади, спереди какой-то чудный выем,
Рассудку вопреки, наперекор стихиям;
Движенья связаны, и не краса лицу…»^[8]
 

Чисто вечерней одеждой, составляющей часть самого торжественного дресс-кода White tie, черный фрак стал уже во второй половине XIX века, с постепенным приходом в мужской гардероб смокинга и костюма.

Нужно сказать, что в годы после окончания Первой мировой «белые галстуки» были уже в некотором забвении, но все же Эмили Пост, американская гуру этикета, автор множества полезных книг, в 1922 году, назвав смокинг совершенно «незаменимым» для человека из общества, отметила: «Его носят каждый вечер и почти везде, тогда как фрак необходим только на балах, официальных обедах и в ложе в опере». Но все же – необходим.

Кстати, интересно, что изначально, когда круизы считались, да и являлись чем-то элитарным и изысканным, такой формат мог быть заявлен для ужинов на лайнерах.

Понятно, что среди моря-океана джентльмены не проводили большую часть дня в седле, но традиция переодеваться к ужину сохранялась, и к этому относились крайне щепетильно.

Сейчас, когда фраки можно увидеть довольно редко, торжественность отдана Black tie, то есть смокингам. Первый и последний ужин во время круизов, как правило, не усложняют в плане дресс-кода, предполагается, что на распаковку вещей и приведение их в должное состояние требуется время, да и гости едва ли готовы к полноценному ужину или празднику.

Мне очень понравился тонкий юмор в сериале «Шерлок»: «Интересная штука – фрак. Не лишая индивидуальности друзей, он обезличивает официантов»^[9], – говорит главный герой. И это, действительно, важно. Метрдотели приличных ресторанов часто носят фраки, но с черными бабочками, в то время как White tie подразумевает исключительно белую. Не нужно вводить окружающих в заблуждение и быть похожим на человека, который исполняет свои профессиональные обязанности.

«Во фраке и белом галстуке каждый, даже маклер, может стяжать репутацию культурного человека»^[10], – именно так прокомментировал правила Оскар Уайльд.

История дресс-кода Black tie

Несложно догадаться по названию, что смокинг просто обязан быть как-то связан с курением. А повальная мода на это неполезное времяпровождение пришла вместе с английскими интересами на Востоке. Напомню: до этого табак нюхали, и поэтому, когда вышли из употребления табакерки, весьма популярные ранее, то на смену им…

О, да, новое увлечение джентльмена требовало достойного антуража.

Курение скрутки из листьев пришло в Европу от индейцев в результате экспедиций Христофора Колумба.

Первые сигары появились в XVII веке в среде испанских конкистадоров, спустя сотню лет они распространились в Европе.

Король Филипп III специальным указом в начале XVII века закрепил монополию Испании на кубинский табак.

В Европе первые сигары были скручены в 1676 году на мануфактурах в испанском портовом городе Севилья.

В 1817 году вышел указ, отменяющий монополию Испании на продажу кубинского табака в другие страны. Это привело к бурному расцвету частных заводов и мастерских по производству сигар.

Курение «гаваны» после изысканного ужина считалось правилом хорошего тона в великосветских кругах. Да что там – это было составляющей такого ужина.

Страшно сказать, сколько французских карикатур в то время высмеивало англичан, где после ужина дамам и кавалерам предписывалось расходиться в разные помещения. Дамы сплетничали, джентльмены курили… что уж, и сплетничали тоже, хотя, конечно, считалось, что обсуждают вопросы мироздания и политики.

Но формально они удалялись, чтоб не курить при дамах, которым негласные правила приличия в любой непонятной и некомфортной ситуации предписывали немедленно лишаться чувств.

В Англии в частных мужских школах преподавали сигарный этикет.

Воспитанная английская леди, увидев знакомого с сигарой, тактично не замечала его, поскольку иначе от него требовалось бы не только вступить в беседу, но и проводить даму до места назначения, а для этого, как вы понимаете, пришлось бы – о ужас – затушить сигару.

В некоторых кругах такая поспешность трактовалась как неуважение и абсолютно дурной тон. Правильным считалось дать сигаре затухнуть самой.

Погасшую сигару допустимо было раскурить вновь, но не более двух-трех раз, не дав ей остыть! Иначе вкус становился неприятным.

Почтительного и уважительного отношения заслуживал и сам пепел, который, по правилам, должен был падать вниз тоже сам.

В общем, обсуждение сигар и сопутствующих товаров было весьма популярной темой, и если курить обязательным не считалось, то поддержать разговор на заданную тему – непременно.

Кроме того, что делать джентльмену, когда после пудинга, а в Англии под этим словом подразумевается десерт, все мужчины отправляются налево, в кабинет, курить, а дамы направо – не курить?

Тогда же, насколько я понимаю, появились витолье – специалисты по сигарам.

Если кто не знает, то витола – это сигара до того, как на ней закрепят кольцо. И не надо путать витолье и торседора – человека, занимающегося непосредственно скручиванием.

И нужно понимать, что каждая скрученная вручную сигара абсолютно уникальна.

Наверно, даже из этих немногих рассуждений понятна необходимость появления в гардеробе чего-то особого, специального для столь важного и ответственного занятия.

Мода на «неглиже», «дезабилье», то есть на шикарную домашнюю одежду, подоспела примерно тогда же – пришло время японских по происхождению баньянов, архалуков, название которых имеет тюркское происхождение, и, наконец, шлафроков.

Шлафрок – это утепленный халат в восточном стиле. Считается, что он попал в Европу через голландцев, которые знали толк в мореплавании.

Изначально шлафрок называли «спальным кафтаном» или «платьем для сна». Ну и на волне популярности курения гардероб любого респектабельного мужчины конца XVIII – начала XIX века невозможно представить без так называемой курительной куртки.

Английский журнал Gentelmen’s Magazine of London посвятил ей отдельную заметку, определяя как «короткий халат из бархата, кашемира, плюша, мягкой шерсти мерино или набивной фланели с яркой подкладкой, декорированный витым шнуром, овальными застежками или крупными пуговицами».

Лацканы и рукава такой куртки обшивали стеганым атласом: пепел с него просто соскальзывал, не оставляя следов. Куртки часто были простеганы и утеплены, поскольку в библиотеках, курительных комнатах, да и вообще в английских поместьях и по сей день весьма свежо.

Все, мы всего в одном шаге от появления смокинга.

И тут появляются две версии. Точнее, одна разделяется на две.

Версия номер один

Говорят, первым специальный наряд для курения придумал премьер-министр Англии Бенджамин Дизраэли.

Он был натурой очень утонченной, внешнему виду придавал большое значение и умел бунтовать в вопросах стиля и правил. В общем, ему и приписывают введение смокинга в вечернюю жизнь английского высшего общества второй половины XIX века.

Другие источники приписывают нововведение лорду Сазерленду.

Третьи склоняются к мысли, что первым, кто появился на официальном приеме в необычного вида пиджаке черного цвета, был английский писатель Эдвард Бульвер-Литтон.

Скорее всего, как обычно происходит в истории, на появление чего-то нового влияет целая цепь иногда вроде и не связанных между собой событий.

Но интересно, что версии охватывают представителей разных классов: от правящей элиты до аристократов, заканчивая, скажем так, богемой.

Но я хочу подчеркнуть: речь идет о клубах, куда обычно не пускали дам, или об ужинах среди своих. Переодеться, покурить, обратно переодеться – это, конечно, утомляло, а строгие фраки раздражали. Предполагаю, что и дамы стали появляться как минимум не столь нежные, чтоб сразу в обморок, а иногда и курящие.

Вскоре этот тип вечерней одежды стал популярен среди аристократической молодежи в Англии в качестве альтернативы фраку на не столь торжественных мероприятиях, таких как домашние или клубные обеды и ужины, отчего и стал именоваться dinner jacket, а вместе с брюками – dinner suit.

Но окончательному и бесповоротному успеху популяризации смокинга человечество обязано очередному принцу Уэльскому, будущему королю Эдуарду VII, известному и очень влиятельному моднику.

Именно он заказал в 1865 году пошив смокинга в ателье на Сэвил-роу, где я собственными глазами видела эту запись с описанием заказа.

Тогда стало ясно: что хорошо для принца, неплохо и для даже самых консервативных слоев.

Но это было очень, очень неформально.

Достаточно вспомнить: лорд Грэнтэм из «Аббатства Дантон» надевал смокинг на ужины в семейном кругу, чем раздражал вдовствующую графиню.

Но ироничная графиня лишь забавно острила, потому что «это» было надето на лорде, но страшно представить, каков был бы скандал, если б в смокинге появился «чужой».

Уже к 1910 году комплект для вечерних мероприятий из черного пиджака, брюк и жилета, можно сказать, вошел в постоянный обиход. Вечером джентльмены надевали, как правило, фрак и белую бабочку, но достаточно смелые использовали иногда и смокинг с черной. Два дресс-кода вполне мирно соседствовали, и понимание, что и куда надевать, и делало джентльмена светским.

Когда в двадцатых годах прошлого века герцога Ратленда спросили, надевает ли он когда-нибудь смокинг, тот честно и важно ответил, что да, обязательно. Он же современный человек.

И после паузы уточнил: когда ужинает вдвоем с герцогиней у нее в будуаре.

Между тем мы подходим ко второму направлению – американскому, для популяризации смокинга как парадной вечерней одежды отнюдь не второстепенному. И именно тогда и возникает американское название смокинга – tuxedo.

Версия номер два

Считается, что это название возникло в 1886 году, когда американский магнат Лориллард (по другой версии, это был Джеймс Браун Поттер) во время путешествия по Британии увидел смокинг. Возможно, даже сам принц Уэльский и познакомил американца, кем бы он ни был, с этим модным костюмом.

Вернувшись в США, впечатленный и, видимо, несколько утративший осторожность, а может, излишне самоуверенный Лориллард, а может, Поттер, явился 10 октября на бал в загородный клуб Tuxedo в Нью-Йорке в столь непривычном общественности виде.

Чем закончилось?

Да как часто бывает с новинками – он был вынужден, практически не прощаясь, ретироваться. Местное общество сочло его вид откровенно вызывающим.

Но Штаты – не чопорная Англия, и тут люди были больше готовы к переменам и экспериментам, и смокинг быстро стал популярен. И несмотря на то, что американцы несколько иначе трактуют тонкости и особенности этого дресс-кода, их «версия» признается столь же правомочной, как и английская. Американцы заслужили это право – они действительно многое сделали для популяризации смокинга.

Пятничная история

о прекрасно одетом джентльмене

Правильная одежда – это только одна форма хороших манер. А хорошие манеры – еще одна форма душевного комфорта^[11].

 

Харви Эмис, английский дизайнер

В былые времена, когда дипломатов, да и вообще русских за рубежом, было еще не так много, прибывшие за границу по делу или для собственных нужд и планов обычно представлялись своим друзьям, друзьям друзей и коллегам, служащим в этом городе. Так было принято.

Петр Яковлевич Чаадаев не стал исключением. Прибыв в Дрезден, он практически первым делом явился с визитом к высокопоставленному соотечественнику.

Решено было в честь столь приятной встречи пообедать в ресторане.

В беседе постоянно проживающий на территории иностранного государства выразил удовлетворение от того, что господин Чаадаев соблюдает традиции, придерживается правил и нашел время для визита.

Вот не в пример, кстати, некоторым другим… Здесь местный житель сильно возбудился, рассердился, распалился и рассказал Чаадаеву, что вот уже несколько дней как в Дрезден прибыл важный русский, который по совершенно непонятным и, скорее всего, не имеющим оправдания причинам, потому что ничто не может оправдать такой дикости, игнорирует местных русских и не приходит для знакомства.

– Да вот и он! Извольте полюбоваться! Почему не является? – Дипломат возбужденно вскочил и указал Чаадаеву на проходящего мимо шикарно одетого джентльмена.

Чаадаев присмотрелся, выдержал театральную паузу и с улыбкой успокоил посланника:

– В этом нет ничего удивительного! Это мой камердинер.

Камердинер Петра Яковлевича Чаадаева, действительно, имел заслуженную славу самого модного, стильного и знающего об одежде и, как теперь бы сказали, о дресс-кодах все и еще немного.

Сам Чаадаев однажды одалживал у него подобающий наряд, когда он совершенно срочно понадобился для официального визита.

И наряд тот был совершенно идеален, и это меньшее, что я могу сказать.