Акселиус посмотрел вниз. Темные следы отмечали его проход по ковру. Он высунул голову из ванной, мужчина должен был увидеть. Темные отпечатки отмечали его проход по коридору.
За исключением того, что у них не было ковра, не так ли? Нет, у них были полированные деревянные полы и голубая плитка в ванной, которую любила Сефия…
Темно-рыжий мужчина снова заглянул в ванную, сияющую золотом под желтой лампочкой, ни одного голубого кафеля в поле зрения.
И тут мужчина понял… В конце концов, он был не в своем доме.
Выбежав обратно на улицу, Акселиус наткнулся на что-то на пороге. И когда третья молния ударила в небо, он увидел это. Тело, одетое в знакомую полосатую пижаму, из поясницы торчит любимый кухонный нож Сефии.
– Нет… – произнес мужчин, и он почувствовал резкую боль в районе поясницы, как будто что-то пронзило его позвоночник. – Я вообще ничего не делал!..
Открыв свои бледно-голубые глаза, он заметил, что снова находился в своей постели. Акселиус видит ту же темную комнату и слышит ту же тишину, внезапно его глаза широко открылись, вспоминая сон, который приснился этой ночью. Его сердце бешено стучит в груди, будто хочет вырваться наружу, липкий холодный пот ползёт по коже, чувство тревоги и грядущей опасности обволакивает натянутые нервы… страх того, что увиденное во сне непременно сбудется, заставляет то и дело возвращаться мыслями к ночному кошмару и прокручивать его в памяти вновь и вновь. Он лихорадочно потянулся к выключателю и включил свет, когда мужчина увидел свою прежнюю комнату и рядом мирно спящую жену Сефию, он вздохнул с облегчением и прошептал: «Куда ночь, туда и сон», затем он посмотрел на часы, чтобы узнать, который час, и увидел, что было 3 часа ночи.