Кристина Воронова
Иллюзия хрупкости
ГЛАВА 1
Поезд разрезал бесконечность на тонкие, полупрозрачные ломтики, которые казались совершенно лишёнными вкуса. Впрочем, ей даже нравилось отрываться от реального мира и погружаться в саму дорогу, словно нож в масло, ни о чём конкретном не думать, даже о своей конечной цели.
Нужно было расслабиться перед новым витком в своей жизни. Но какое-то неясное беспокойство всё равно просачивалось и прорывалось в мозг, несмотря на надёжную защиту стука колес и беспрерывного изменения картинки за окном.
Она всегда умела релаксировать в поездах, чего никогда не получалось в самолётах. Впрочем, высота всегда её пугала. Любой самолёт напоминал птицу, которая падает в неизмеримое пространство небес с подрезанными крыльями, отдаётся на волю ветра и ожидает смертельного падения на землю.
Дверца купе служит надёжной защитой от чужого присутствия, девушка, сидящая напротив, является единственной соседкой, и она полностью поглощена в себя. Сидит, уткнувшись в книгу, поправляет очки и взъерошенные волосы, выбивающиеся из причёски. Но несмотря на вид типичной заучки, взгляд её серых глаз обжигает, выдавая истинную американскую девчушку, познавшую радость победившего феминизма.
Уверенность в себе, несмотря на полное отсутствие косметики, слишком светлые брови и ресницы, старомодный костюм, совершенно не подчёркивающий фигуру – по мнению Кристины, за одно это уже можно уважать молчаливую соседку. Впрочем, девица её раздражает. Наверное, потому, что и стремится действовать на нервы. И судя по ответным взглядам, полным "лучей добра", она её тоже чем-то бесит.
С кривой, но торжествующей улыбкой Кристина Браун размышляет о том, что красавицы раздражают всех… Особенно некрасивых женщин.
Она не взяла с собой книгу, только глянцевый женский журнал, спешно купленный на перроне перед отходом поезда. Девушка и не читает его, только листает, рассматривая наряды различных моделей и знаменитостей, лениво скользя взглядом по строчкам, перечислявшим по-своему однообразные события из жизни знаменитостей. Ничего нового в ближайшее столетие явно не ожидалось. Одна актриса родила ребёнка, другая поменяла одного любовника на другого, третья сменила ориентацию, а четвёртый актёр наконец-то женился и пообещал широкой публике стать примерным семьянином.
Обычное переливание из пустого в порожнее для скучающих домохозяек, и для тех наивных девочек и мальчиков, которые верят, что тоже смогут стать знаменитостями – без денег и связей.
Неожиданно дверь поползла в сторону, а в проёме появилось трое парней, которые если и не были в данный момент обкуренными, то в ближайшее время явно собирались наверстать потерянное время.
Один, впрочем, был симпатичным, темноволосым и кареглазым, в кожаной курточке, которая выдавала его стремление походить на «крутого парня», точнее, шаблонный образ, подсмотренный в первом попавшемся дешёвом боевичке.
Джинсы были рваные в разных местах, при этом потёртые и грязноватые. Двое других казались просто накаченными придурками, у которых один мозг на двоих, да и тот спрятан в черепной коробке их предводителя.
Кристина тряхнула головой, подумав о том, что от холода и усталости даже издевательские ассоциации, рождающиеся в голове, напоминают штампы глупых фильмов, которыми её родная Америка «воспитывала» третьесортные страны.
– Девочки, скучаем? – молодой парень, явно не старше восемнадцати лет, с гордым видом тряхнул бутылкой тёмного пива. – Вы ведь тоже едете в университет?
– Да, – неожиданно ответила её соседка, откладывая книгу. – А вы, ребята, что забыли в этом крохотном городке Феар Пиксе? Я его даже на карте не нашла! – в этой реплике сквозило искренне возмущение, которое заставило Кристину тихо рассмеяться. Это перевело внимание парней на неё, и в купе на миг стало совсем тихо.
Девушка с вызовом подняла голову и глянула в глаза самому симпатичному – впрочем, некрасивые люди для неё не существовали. По крайней мере, до тех пор, пока она не обнаруживала в них другие, полезные ей, достоинства.
Хотя и случались периоды необычной симпатии, такой, какую она ощутила к этой «железной леди», которая красотой отнюдь не блистала.
Кристина про себя тяжело вздохнула, она уже знала, что на неё будут молча пялиться какое-то время, словно на восьмое чудо света, потеряв дар речи, и явно желая на неё немедленно помолиться.
Её тонкие черты были идеально безупречными, хоть сверяй линейкой и микроскопом с всемирными эталонами. Длинные золотистые волосы казались созданными из атласа и натуральных золотых слитков.
Такой вот модный «сплав» наступающего 21 столетия. Большие ярко-голубые глаза тоже сражали всех наповал, как и нежные, чувственные губы. Фигура тоже была идеальной, с тончайшей талией и грудью третьего размера. Длинные ноги невозможно было скрыть даже не слишком облегающими джинсами тёмно-синего цвета.
– Что? Открыл в себе художника и хочешь нарисовать мой портрет, чтобы восславить моё имя в веках? – издевательски заметила Кристина, усмехаясь, демонстрируя не менее идеальные зубы. – Или ты гей, который при виде моего совершенства лихорадочно раздумывает, не сменить ли ему ориентацию? Я ценю твои порывы, о, прекрасный незнакомец, но отнюдь их не разделяю.
– Офигеть! – воскликнул он, едва не уронив пиво. Парень всунул бутылку в руки второй девушки и нагло уселся рядом с Кристиной, стараясь зажать её поплотнее между пыльным окном с накрахмаленными занавесками и своим телом. – Таких, как ты, я ещё никогда не видел! Точнее, только по телевизору, да и то очень редко. И что, принцесса, ты тоже отправляешься в университет имени Святого Игнатия Лойолы? Я так и понял, что ты – ведьма, – он широко и по-дурацки улыбнулся.
– Я ведь еду в том же поезде, чья конечная остановка – как раз и является городком Феар Пикс, находящемся на северо-восточной границе штата Вашингтон, в котором основная – и единственная – достопримечательность – и является этим университетом, – она пожала плечами, пихнув его как следует.
– А меня зовут Додж! Точнее, Джордж, хотя друзьям позволено называть меня Доджем, – он восторженно смотрел на хрупкую девушку. – Мне очень-очень приятно познакомиться с тобой! Но будет ещё приятнее, если ты скажешь, как тебя зовут.
– Кристина Браун, – она уже поняла, что всё равно эти парни, как и её соседка, будут учиться вместе с ней, поэтому от них в ближайшие лет пять ей точно никуда не деться. А как зовут тебя? – она краем глаза наблюдала за лицом другой девушки, которая, полностью разрушив недавно созданный образ, пила предложенное пиво, так небрежно всученное, и смотрела на парней, положив руки на столик, едва не касаясь её рук.
– Бо, – ответила та. Затем мученически закатила глаза. – И не надо так на меня смотреть! Меня зовут Изабель, в детстве меня называли Изабо, а я сократила. Так проще.
– Красивое имя, – улыбнулась Кристина. Она знала, что её улыбка ослепит кого угодно. А ей почему-то хотелось подружиться с этой девушкой. Даже несмотря на то, что внешне та ей совершенно не понравилась. Кристина всегда старалась общаться с красивенькими девушками, с которыми можно было бы обсудить последние модные тенденции, похихикать, сплетничая о мальчиках, посидеть в единственной кондитерской их городка Твилейн Пикс, который располагался всего-то в пяти часах езды на поезде от того города, к которому она стремилась в данное время, ожидая, пока часы подадут звуковой сигнал, означающий, что её путь завершён. Она настроила будильник на мобильном, который должен был сработать ровно через пять часов и тридцать пять минут. Именно тогда и закончится их путь.
– А у тебя всё красивое, – ответила та. – Не скажу, что слишком рада нашему знакомству.
По её красноречивому взгляду, который та перевела с Доджа на Кристину, девушка поняла, что её строгая соседка – оказавшаяся на проверку не такой уж суровой – хотела бы оказаться в этом купе одной, чтобы познакомиться с Джорджем поближе.
Остальные два парня маячили в проходе, отчего неприятный сквозняк начал играть с занавесками.
– Мальчики, вы или туда, или обратно, – Бо повернулась к выходу. – А лучше идите и купите ещё пива в вагоне ресторане, – она потянулась к огромному рюкзаку, который стоял прямо на полу, добыла оттуда кошелёк и вручила им купюру. – А дверь закройте, хорошо? Тут холодно.
Те переглянулись, кивнули, и ушли с явно ошеломлёнными лицами.
– Слушай меня, юноша, – Кристина с неожиданной силой настолько резко оттолкнула Джорджа, что тот едва не очутился на полу. Он изумлённо уставился на неё, хлопая ресницами. – Ты мне не нравишься, ты мне не интересен, ты для меня пустое место. Вот перед тобой другая прелестная девушка, либо ухаживай за ней, либо проваливай из нашего купе со своей свитой, о'кей?
– Э… – протянул тот. – А они вовсе не моя свита! Я с ними только три часа назад познакомился, – возмущённо заявил он. – Я вам что, Драко Малфой из Гарри Поттера с двумя человекообразными "шкафчиками" за спиной?
– Действительно, такому, как ты, свита не положена, – фыркнула Кристина. – Шутам она ни к чему. Извини, – быстро добавила она. – Я просто очень плохо переношу холод, поэтому и разозлилась, – она потёрла плечи, скрытые тонкой курткой, накинутой поверх футболки. Джордж уставился на её грудь, на миг обрисованную тонкой белой тканью, когда полы куртки разошлись.
– Ты никогда лифчиков не видел? И футболок? – ехидно заметила Кристина.
– Можно подумать, тебе не нравится, когда на тебя пялятся, – пробурчал Джордж, пересаживаясь к Бо. Изабель явно была рада этому соседству и мило заулыбалась.
– Под настроение, и смотря кто, – отозвалась Кристина, уставившись в окно. Она начала механически водить по нему тонким, длинным пальчиком, словно чертила странные иероглифы, будто заклиная своё будущее.
Она вновь подумала о том, что нет ничего глупее, чем переезжать из одного крошечного городка в другой. А ведь почти все друзья и знакомые прочили ей карьеру модели или актрисы. Кристина знала, что все, кто её знал, были уверены, что она соврала насчёт учёбы в университете, и тайно отправилась покорять Голливуд.
Кристина до сих пор была ошеломлена своим странным решением. Почему она выбрала именно этот университет, среди тех, которые выслали ей приглашения?
Впрочем, тут ответ очевиден: она не отличница, а стипендию ей предложили только здесь. А учитывая то, что с шести лет она росла в разных приёмных семьях, с которыми, несмотря на её красоту и очарование, не срасталось по разным причинам, особенного выбора у неё не было.
Больше ей ничего не было положено, никаких льгот.
И ей надо было выживать. Но всё-таки, она действительно была красивой и осознавала свои бонусы. Никаких комплексов неполноценности, её никто не запугивал, не пытался надавить, направить её жизнь в другое русло.
И многие действительно искренне, от души, предлагали свою помощь. Правда, в основном это были парни, которые так и так мечтали удрать из крохотного городка, желательно с ней в качестве приятной компании.
«Может ещё не поздно махнуть в Голливуд? Или куда-нибудь в другое место? В крупной город, где можно сделать карьеру», – мелькнуло в голове.
Но почему-то возникло ощущение, что она уже давно и безнадежно опоздала. На все поезда и самолёты своей жизни, кроме этого.
ГЛАВА 2
Двое громил, как это ни странно, вернулись. И даже с пивом. Каждый держал в ручище по две бутылки.
– Будешь? – Изабель протянула одну бутылку Кристине.
– Давай, – кивнула та. Она редко пила спиртное, а уж если пробовала, то совсем немного, так как не хотела, чтобы ближайшая особь мужского пола воспользовалась её опьянением, чтобы изнасиловать. А если бы она была пьяной, то потом бы доказывала в суде, что на самом деле не хотела секса. Да и набирать лишние килограммы из-за спиртного она точно не стремилась.
Кристина никак не могла привыкнуть к такой глобальной разнице между мужчиной и женщиной, которая превышала даже чисто физическое различие. Те ситуации, в которых любая женщина выглядела бы грязно и мерзко, для мужчины представлялись не просто нормальными, но являлись прямым доказательством их мужественности и даже повышали их статус.
– Мы ведь скоро приедем? – девушка глянула на часы. – Через три часа пятнадцать минут.
– Нет, с чего ты взяла? – удивлённо уставился на неё Джордж. Двое его случайных приятелей сидели на первых полках, один на той, где расположилась Кристина, а второй – на той, где Бо прижималась к Джорджу. Они сидели тихо, как мышки, и попивали пиво.
– Но ведь дорога занимает около пяти часов или нет? – с удивлением уточнила Кристина.
– А, нет, это ты не то расписание видела, – отозвалась Изабель. – Мы не в скоростном поезде, так что приедем только утром. В пять утра! – возмущённо добавила она. – Я просто ненавижу рано вставать. В такие моменты кажется, что все твои ночные кошмары вот-вот станут реальностью.
– Ага, а ещё говорят, что в Файер Пиксе постоянные туманы, прямо как в Лондоне, – фыркнул Джордж. – Вообще, там сыро, полно деревьев, лес какой-то почти дремучий, и вообще, дыра – она и есть дыра.
– Тебя никто не заставлял сюда ехать, – агрессивно заметила Кристина.
– Вот тут ты ошибаешься, – погрустнел тот. – Заставили. Мой отец там учился, и мать. Они познакомились в этом университете, и я не мог бы даже помыслить, чтобы поступить в какое-нибудь другое место. Иначе меня бы лишили наследства, а я не могу бросаться двумя квартирами и частным домом.
– Понятно, сочувствую, – ответила Кристина.
– А что же заставило такую красавицу, как ты, отправиться в этот забытый Богом и людьми городок? – с явным любопытством поинтересовался он. Было заметно, что Джорджу хочется побольше узнать о новой знакомой. Несмотря на то, что девушка довольно грубо отшила его, он, как и большинство других мужчин, считал, что она так кокетничает, либо он всё равно её добьется, если подольше побегает.
– Стипендия, – кратко и ёмко отозвалась Кристина. – Я отнюдь не миллионерша, – она раздражённо повела плечами. – Хотя ни один миллионер в здравом уме и памяти не станет учиться в этом задрипанном университете!
– Да, пора бы уже открывать специальные университеты, исключительно для миллионеров и миллиардеров, чтобы нам, простым смертным, не пришлось исходить ядом и мучиться от зависти, – улыбнулась Изабель. – Но разве у тебя нет парня, который бы о тебе позаботился? Тогда бы вы поженились сразу же после школы, и тебе бы не пришлось продолжать учёбу. Быть домохозяйкой – неплохой вариант. Тем более, что можно параллельно каким-нибудь бизнесом в Интернете заниматься.
– У тебя какое-то викторианское мышление, сразу видно, что ты тоже жила в маленьком городке, – ядовито заметила Кристина. – Да, у меня мог бы сработать и такой вариант, но я не захотела.
– Хочешь быть самостоятельной и работать? – уточнила Бо.
– Ага, просто мечтаю! – с ещё большей яростью отозвалась Кристина. – Но бездельничать хорошо в особнячке стоимостью хотя бы миллион. Другие же варианты мне не интересны.
– Нет, ты на самом деле смешная, – фыркнула Изабель. – Ну, нету, нету в нашем университете миллионеров! Я многое читала про него, искала информацию по библиотекам и всему Интернету, но не нашла ничего подобного. Правда, образование, что удивительно, здесь хорошее, очень даже качественное, хотя и не Гарвард с Кембриджем, конечно же. Плохо то, на мой взгляд, что стипендии этого университета также выдают и учащимся из стран третьего мира. И они ходят, понимаешь ли, с таким видом, словно каждый иностранец лично перед ними виноват за то, что живёт лучше. И ещё эти эмигранты готовы пойти на всё, чтобы жениться или выйти замуж. На худой конец найти работу, ну, хотят навсегда остаться в Америке. Так что хватаются за любую возможность. Мало приятного заводить отношения с кем-то, кому нужна только зелёная карточка.
– А ты разве не на первый курс едешь? Откуда ты всё это знаешь? – спросил Джордж. Впрочем, он всё равно в основном пялился на Кристину, а на Бо поглядывал только иногда, да и то, краем глаза.
– Нет, я тоже на первый еду. А так, читала, да и подружка учится на третьем курсе, – ответила девушка. Она зевнула, прикрыв рот ладошкой. – Уже вечереет. Надо бы уже спать укладываться.
– Вот именно! – Кристина подскочила, словно её укусили за ягодицу. – Давайте, выметайтесь отсюда! Нам нужно переодеться и постель разобрать.
– Может, мы поможем? – к всеобщему изумлению, это подал голос один из накаченных парней с глуповатым выражением лица.
– Спасибо, но обойдёмся, – Кристина вытолкала всех лишних из купе, не без усилий, но решительно. Затем заперла за ними дверь.
Несмотря на опасения, Бо не начала возмущаться тем, что она выдворила мальчиков. Видно было, что девушка тоже утомилась.
Они по очереди вытащили матрацы и застелили постели бельём, которое ещё раньше им выдала молчаливая проводница. Кристина надела тёплую пижаму с забавными разноцветными собачками, а затем залезла на вторую полку, забрав с собой недопитое пиво. Несмотря на то, что больше с ними в купе никто не ехал, и она могла бы перебазироваться на нижнюю, ей нравилось ездить на вторых полках.
Она уселась, сжавшись в комочек, держась одной рукой за полку, а второй удерживая бутылку, понемногу отпивая из горла.
– Как ты думаешь, я понравилась Джорджу? Ну, хоть немного? – спросила её Изабель, которая уютно устроилась на первой полке.
– А кто их, парней, разберет? – хмыкнула Кристина.
– Я думала, что ты-то в них разбираешься. Ты ведь такая красивая, небось гроздьями вешаются?
– Ты ошибаешься, я мало интересуюсь чужим внутренним миром, – тихо ответила Кристина. – И вообще, мне немного надоела эта тема. Если хочешь выяснить мнение Джорджа о себе, то спроси у него сама. Я не думаю, что он откажется пооткровенничать с тобой на эту тему. Ну, если не пошлёт матом, конечно.
– Хм, а ты злая, – тон, которым была сказана эта фраза, граничил с восхищением, хотя нотка обиды всё равно чувствовалась.
– Я не люблю, когда мне лезут в душу! – резко отозвалась Кристина. Она повернула голову и даже немного свесилась вниз, чтобы видеть лицо лежащей Бо. – И, на будущее, если мы всё-таки станем подругами, не рассчитывай на мою откровенность. Говорю заранее, чтобы ты потом не обижалась.
– И часто ты проводишь такие лекции? – улыбнулась девушка, глянув ей в глаза.
– Да не очень, – ответила Кристина. – Когда надо, тогда и провожу. Ладно, спасибо за пиво. Обещаю, что, в свою очередь, как-нибудь угощу тебя чем-нибудь в этом духе.
– У меня есть другое предложение: мы вместе снимем уютный домик в Фаер Пиксе, когда приедем, и полностью проигнорируем набитое клопами и тараканами, а также жутко сырое и ветхое общежитие. Плату поделим пополам. Я одна не потяну.
– Это тебе подружка сообщила про ужасное состояние общежития? Ты уверена, что она не пошутила? Или не соврала, так как хочет держать тебя подальше, допустим, от своего парня?
– Да нет, общежитий два: для парней, и девушек. Всё очень скромно, даже убого. И свободных мест полно, так зачем ей врать? Я думаю, она говорит правду. А почему ты подумала, что она мне могла наврать? – с интересом спросила Изабель, опираясь на локоть, чтобы лучше видеть собеседницу.
– Потому что всегда существует то, что прячут за лживыми словами. Оно таится за неправдивой информацией, которая создаёт некую дымовую завесу, как у фокусника, засовывающего кролика в потайное место, чтобы затем незаметно достать его из шляпы. Но это всё лирика. На самом деле я не знаю твою подружку, да и с тобой едва знакома, так что не могу судить о том, какие там у вас отношения. Но я предлагаю сначала осмотреть общежитие, а затем уже думать, переезжать или остаться там. Но, если что, домик или квартирку мы снимем, не вопрос.
Кристина залпом допила то, что осталось в бутылке, и, сильно нагнувшись, едва не свалившись с полки, поставила бутылку на стол.
Бо приподнялась, взяла бутылку и положила её под стол.
Тут в дверь забарабанили.
– Девочки, отрывайте, это я! – громогласный голос Джорджа, по мнению Кристины, разбудил полвагона. Если, конечно, тут вообще кто-нибудь собирался спать. Она слышала приглушённые стенкой голоса, музыку, взрывы пьяного хохота.
– Открыть? – неуверенно спросила Бо, обращаясь к Кристине.
– Ох, а я так мечтала хоть немного поспать! – Кристина закатила глаза и свесила ноги с полки. – Подожди, я сейчас сама открою, а то он дверь выломает, а потом с нас за неё проводница голову оторвёт и штраф стребует.
– Девушки, а я тут виски принёс и пластмассовые стаканчики, – появившийся на пороге парень, всё в той же одежде, только в белой футболке, без куртки, заговорщицки улыбнулся и призывно помахал бутылкой с виски, как недавно пивом.
– А закуска? – поинтересовалась Кристина, по-прежнему раздражённо глядя на него. – И, нет, даже не думай садиться со мной рядом! В данном купе ты станешь парнем Бо. Или вообще не будешь тут находиться.
– Милая, неужели ты хочешь, чтобы я тебе изменял? – парень смешно подвигал бровями.
По мнению Кристины, он напоминал смазливого итальянца, чем активно и пользовался. Она подумала, что этот парень вполне органично смотрелся бы в каком-нибудь глянцевом журнальчике для молоденьких девушек от двенадцати до шестнадцати лет. На обложке такого издания, по её мнению, его рваные джинсы и чистая футболка, облегающие вполне мускулистую фигуру, смотрелись бы на все сто. Её он вдохновлял мало, точнее, раздражал. И это была не та ярость, которая в любовных романах неизменно приводила главную героиню (красивую, но почти феминистку), в объятия главного героя, к патриархальной идиллии с садом, большим домом и множеством детей.
Всё-таки Джордж послушно пересел к Бо, которая начала активно его клеить, строить глазки и что-то щебетать.
Размышляя о Джордже, Кристина ощутила, как в её пальцы ткнули стаканчик.
– Держи, – услышала она голос парня и рефлекторно сжала пластмассовые стенки стакана.
– И не надейся, дорогой. Чтобы меня соблазнить, тебе понадобится что-то посерьёзнее, например, клофелин. Выпалив это, она резко оттолкнула стаканчик, отчего тот перевернулся, и светло коричневая жидкость полилась по столу, прямо на пол. – Я не употребляю высокоградусных напитков, – ловко подтянувшись, Кристина залезла на свою верхнюю полку. – И вообще, я собираюсь спать.
Она демонстративно завернулась в одеяло и отвернулась лицом к стене, поправив волосы, чтобы кончики не свисали с полки.
Кристина ощущала, что всё равно засыпает, хотя ей и не хотелось спать в таком тревожном месте, в неприятной обстановке смеха и шушуканья, а также явных поползновений Джорджа к Бо.
Сложно было сказать, кто кого активнее пытался соблазнить, но эти звуки пробивались в мозг, а у неё даже не было с собой бирушей! Точнее, они имелись в чемодане, который лежал в специальном углублении, на уровне третьей полки. В данный момент ей не хотелось просить Джорджа, чтобы он помог ей достать чемодан, а затем поставить его обратно. Она всё-таки достаточно знала парней, чтобы понимать, что подобную просьбу он воспримет как попытку заигрывания.
Впрочем, Кристина понимала, что практически любое её действие по отношению к нему он будет трактовать так, как ему хочется. Даже если она станет топать ногами, швыряться в него предметами – включая бутылки, находящиеся в купе (на столе и под столом) – и плевать в лицо, он всё равно внушит себе, что не безразличен ей.
«А всё эти дурацкие любовные романы! – сердито подумала Кристина, ощущая, как давящий, тяжёлый сон наваливается на неё. – В них, если главная героиня орёт на героя, швыряется в него вещами, обзывает и посылает на все существующие буквы английского алфавита, то она всё равно к нему не безразлична, только ещё не осознала своего счастья».
Засыпая, Кристина уже с тоской осознала, что и в эту ночь её подкараулит «любимый» кошмар. Момент был подходящим, как и сочетание нервного срыва, неуверенности в будущем, страха перед новым университетом и студентами, и призраков прошлой жизни, которые не желали так просто выпускать её из своих когтей.
Кристина застонала в подушку, проваливаясь в кошмарную нереальность, но этот звук был заглушён ещё более громкими стонами Изабель, предавшейся постельным утехам с Джорджем.
