Кристина Лысова
Дочь Меабитов. Часть I. Альянс на крови
Глава I. Страх.
Маленький серебристый шаттл приземлился на круглой бетонной площадке. Из него вылезла взмокшая, растрепанная, но весьма довольная девица в синем комбинезоне. Откинув со лба влажные светлые пряди волос, девушка повесила на руку шлем и уже собиралась отправиться в сторону лифта, как высокий пожилой мужчина выскочил из рубки, яростно размахивая длинными руками.
– Ваше высочество! Вы слышали меня во время полета? Я приказывал держаться средней высоты! Что вы себе позволяли?
– Тобеас, ну не надо так волноваться. В среднем эшелоне скучно лететь. Сегодня такая хорошая погода, вот я и решила взять ниже…
– Кто вам разрешил что-то решать?! Здесь вы – курсант! И должны подчиняться командам инструктора, – мужчина сердито оборвал примирительную речь странной собеседницы. – Вас мог снять снайпер врага! Вы хоть помните, что идет война?
– Извините, Тобеас. Но, право, вы зря так разволновались.
– Я доложу о случившимся вашему отцу!
– Тобеас, – девушка уткнула руки в боки и посмотрела на инструктора, – Вы наябедничаете на меня королю? Ладно. Отец, конечно, после вашего доклада снова запретит мне летать… Я снова буду каждое утро приходить на площадку, смотреть, как летают другие курсанты, и плакать. Нет, я буду плакать прямо у вас в рубке. Каждый день. Точно, так и будет, Тобеас.
– Курсант, вы свободны! – рявкнул длинный.
Девушка кивнула и быстрым шагом пошла к лифту. Ее губы растянулись в довольной улыбке. Было ясно, что инструктор никуда не пожалуется. А полет был действительно опасным и прекрасным одновременно. На низкой высоте видно и побережье, и лес, и поля, и селения за стеной. Красота.
– Ваше высочество! Ну где же вы ходите?! Его величество послал за вами час назад, – помощница короля, Майя, строгая, всегда затянутая костюмом почти мужского покроя, встретила ее в первом же коридоре.
– Разве отец забыл, что сегодня у меня с утра тренировочные полеты? Ну ладно, я сейчас переоденусь и…
– Нет, его величество просил найти вас и сразу вести к нему в зал совещаний.
«Боги, почему такая срочность?!», – девушка расстегнула кнопки на душном воротнике комбинезона и попыталась собрать в хвост волосы. Те не слушались и выскальзывали из рук тяжелыми светлыми змеями. «Ну ладно, сойдет», – она поймала свое отражение в зеркальной двери. Небрежный пучок очень шел ее раскрасневшемуся лицу.
– Доброе утро, доченька! – король Юст встал из-за темного лакированного стола, за которым могли поместиться человек двадцать.
Правитель королевства Мёбиус был в годах. Вьющиеся седые волосы средней длины, усы и окладистая борода гармонично прятали большую часть его лица, придавая ему суровое выражение. Серые глаза цепко, но одновременно доброжелательно, с радостью смотрели на дочь. Однотонный темный камзол с воротником-стойкой подчеркивал статность фигуры. Он обнял принцессу и жестом пригласил сесть рядом.
– Габриэлла, я совсем забыл, что сегодня среда и у тебя полеты с утра.
Жду тебя почти час.
– Да, мне Майя сказала. У тебя ко мне какое-то срочное дело?
Король улыбнулся, но почему-то отвел взгляд. Он подошел к окну и, не глядя на дочь, спросил:
– Как тренировка? Надеюсь, ты обошлась без самодеятельности?
– Да, я летела строго по инструкциям, – соврала принцесса. Не хватало еще, чтобы отец действительно запретил ей летать. – И, все-таки, зачем ты искал меня в такую рань?
Король вернулся за стол. Тяжело вздохнув, он протянул руку и накрыл ладонь дочери.
– Габриэлла…
– О нет! Неужели опять?
– Габриэлла, не перебивай меня…
–– Даже не хочу, чтобы ты начинал. Ну почему ты не даешь мне спокойно доучиться? – принцесса отдернула ладонь и, скрестив руки, посмотрела на отца. Два почти одинаковых серых требовательных взгляда встретились.
– Габриэлла, на этот раз речь идет не о гипотетических принцах, – казалось Юст тщательно подбирает слова. – Все гораздо серьезнее. Есть реальный претендент.
– И кто же он? – осторожно спросила она.
– Молодой Император каймиаров, Шан.
Принцесса рассмеялась в ответ, но почти сразу осеклась.
– Ты ведь это не всерьез, да? Это не может быть всерьез…
– Я уже дал предварительное согласие на ваш союз.
– Папа! Ты что такое говоришь? – Габриэлла вскочила с места и отошла к окну. Взгляд ее скользнул по заливу, лазурно сияющему вдали, по спускающимся к морю улочкам внутреннего города. Маленькие рыбацкие лодочки уже выходили на промысел. А слева возвращалась небольшая флотилия. Ночные охотники за форелью. Такой привычный с детства вид. «Нет, этого не может быть!». Она снова вернулась за стол.
– Папа! Каймиарцы – наши враги! Семь лет! Война идет семь лет! Они выжгли наши поля, угнали в рабство половину страны, они… Они – враги! Как ты мог дать согласие?! – Габриэлла задохнулась и, тяжело дыша, уставилась на отца.
– Я не забыл, что мы ведем войну! И наши силы истощаются с каждым днем! Мы проигрываем. Мы почти раздавлены. Для всего королевства большая удача, что старый император Натос и его старший наследник, Шер, друг за другом отправились к их Богу всех Богов. Вопреки прогнозам, Шан не желает продолжать эту бессмысленную бойню. Вчера он позвонил мне с предложением альянса на крови. Ваш брак будет началом мира, которого так давно мы все ждем! – король вздохнул и снова хотел взять дочь за руку, но принцесса спрятала ладони под стол.
–– Не могу поверить. Ты приносишь меня в жертву интересам королевства? Вся моя жизнь, все мои мечты, надежды, желания оказываются сейчас ничем для тебя?
– Габриэла, королевский дом всегда ставит во главу угла интересы страны. Ты давно должна была это понять.
– Как я могла это понять?! Зачем ты тогда растил меня такой свободной? Учил скакать верхом, летать, позволил поступить в Медицин? Почему с детства не готовил меня всего лишь к жалкой участи жены какого-нибудь свирепого заморского правителя?! Ты хоть помнишь, как выглядят эти каймиарцы?
– Никогда не суди о людях по внешности. Да, каймиарцы очень консервативны, и их общество держится на строгом соблюдении древних традиций. Но, тем не менее, они образованы, экономически развиты и …
– Мужчины, мужчины образованы! – перебила отца Габриэлла. – А женщины там бесправны и унижены. Я ни за что не выйду за него! Слышишь?!
Ни за что!
– Выйдешь! – король ударил кулаком по столу.
Принцесса вздрогнула от неожиданности, часто заморгала своему отражению в полированной поверхности стола, но, собравшись с духом, все-таки ответила шепотом:
– Нет, не выйду…
– Ты, наверное, не очень меня поняла, – с нажимом начал Юст. – Я твоего желания не спрашиваю. Я ставлю тебя перед фактом. Свадьба состоится через месяц. За это время, пожалуйста, отмени все полеты и занятия, смени гардероб на более подобающий будущей королеве Империи и займись изучением каймиарского языка. Можешь идти, – король встал и пересел за свой рабочий стол, давая тем самым понять дочери, что разговор окончен.
Девушка схватила шлем и выскочила из кабинета. Она бежала по коридорам дворца, сдерживая рыдания. Лифт…Вверх, вверх, быстрее. Ее шаттл еще не успели убрать со взлетной площадки. Техник как раз осматривал салон. Тонкая фигурка выскочила из едва начавших разъезжаться дверей, оттолкнула его и прыгнула в кресло пилота, громко хлопнув люком.
Габриэла защелкала датчиками. «Борт номер один вызывает Базу. База, прошу разрешения на взлет». «Не разрешаю! – раздался на всю рубку голос инструктора Тобеаса. – Какого черта вы творите? Шлюз уже закрыт». «Значит откройте его!» – рявкнула в ответ принцесса и подняла шаттл. Развернувшись, она направила машину прямо к взлетному створу. «Если сейчас не откроют я разобьюсь. Нет принцессы – нет противной свадьбы». Но шлюз открылся, и сверкающий серебристый шар вылетел навстречу яркому солнцу королевства Мёбиус.
Опасаясь погони, она набрала практически максимальную скорость. Ее круглый кораблик мчался сначала над внутренним городом, а потом над селениями за стеной. Конечно, совсем скоро ее запеленгуют и отправят пассажирский борт. От злости принцесса выключила все датчики связи с базой: хотя бы тишина в эфире. В иллюминаторе быстро-быстро мелькали облака. Непривычно суровый голос отца все еще звучал в голове.
«Ну вот как же так? Он все решил за меня! Хочет купить мир ценой моей жизни!»
Внезапно шаттл дернулся, загудел и закрутился волчком в воздухе.
Габриэлла попыталась выровнять машину, но безрезультатно. Приборная панель оглушительно пищала. А в иллюминаторе мелькнул белый силуэт… «“Куколка…” Боги, нет, нет! Это “куколка”», – от страшной догадки спина принцессы моментально стала мокрой, перчатки прилипли к ладоням. Шаттл дернуло снова, серия выстрелов ударила по обшивке. Еще и еще. Габриэлла на несколько секунд вжалась в кресло. «Сейчас взорвутся баки! Сейчас взорвутся». Но корпус ее кораблика по непонятной причине до сих пор сдерживал натиск противника. Осмелев, принцесса посмотрела в боковой иллюминатор. Белоснежный робот, похожий больше на игрушечного человечка из настольной игры, чем на смертоносное оружие, парил перед ней. Его темные глазные анализаторы будто с любопытством пытались заглянуть внутрь. А обе ладони выпускали по шаттлу очередь за очередью.
Корабль начал быстро терять высоту, а штурвал ее не слушался. Принцесса защелкала рычагами на приборной панели, пытаясь включить автопилот. И вдруг обстрел прекратился. «Надо же, какой крепкий оказался кораблик… Оказался… Боги! Ну конечно! – ее осенило. – Поэтому я всегда летаю на одной и той же машине. Шаттл покрыт сверхброней! Наверняка по приказу отца…» Она с опаской снова глянула в иллюминаторы, сначала в боковые, потом в центральные. «Куколки» не видно. Но появился риск разбиться о стремительно приближающуюся землю. «Катапультироваться опасно. Белая каймиарская нечисть запросто снимет. Ладно… Выброшу внешний парашют». Габриэлла нажала на большую оранжевую кнопку сбоку от штурвала и покрепче ухватилась за ручки кресла. Шаттл дернуло вверх. Плечи заныли. А потом падение замедлилось… «Слава Богам, раскрылся». Выдохнув, принцесса попыталась разглядеть, куда она приземляется. Похоже внизу было поле… «Еще немного и сяду», – она попыталась подготовиться к жесткому приземлению. Вдруг новые выстрелы забарабанили прямо по крыше шаттла. Габриэла почувствовала, что падает на огромной скорости. Удар. Корабль подбросило несколько раз как мячик, прежде чем он замер среди догорающих клочков парашютной ткани…
«Выбираться…Надо выбираться, пока баки не взорвались…». – подумала Габриэлла и потеряла сознание.
– Быстрее, Хелена, если не хочешь, чтобы те, кто его подбил, добрались и до нас.
– Да улетела «куколка», я видела. Давай-ка, поднажмем.
Принцесса медленно приходила в себя. Голоса снаружи едва пробивались сквозь звон в ушах. Шаттл завалился на бок. Она отстегнула ремни и попыталась встать из кресла. Ребра сразу же сдавило болью, дыхание сбилось, перед глазами поплыли багровые пятна.
Голоса снаружи послышались еще отчетливее.
– Есть живые?
Кто-то пытался открыть верхний запасной люк. Напрасно все. Без специальных инструментов снаружи его не одолеть. А вот изнутри…
Принцесса попыталась разблокировать замки с помощью приборной панели. Та мерцала красным аварийным огнем и отказывалась подчиняться.
Тогда она попыталась открыть защелки вручную. Пальцы заныли от напряжения. Металл впился в ладони, но не сдвинулся с места. «Интересно, шаттл успел послать сигнал бедствия на базу или нет? В любом случае пока меня найдут, я тут или сгорю, или задохнусь. Надо попытаться самой»
Оставалась последняя надежда на механический отстрел люка. Только вот люди снаружи… Голоса то стихали, то становились громче. Габриэлла набрала побольше воздуха в грудь и сквозь боль закричала: «Отойдите, пожалуйста, от шаттла. Я попробую разблокировать дверь. Вы слышите меня? Отойдите от шаттла!»
Ребра будто взяли ее в горящее кольцо. Со стоном принцесса осела в кресле и прислушалась. Скрежет прекратился. Выждав еще немного, она снова закричала:
«Я отстреливаю люк, берегитесь!». Нащупав рычаг под сиденьем, она потянула его на себя. Тугая пружина не поддавалась. «Давай же, даваааай!» От боли и напряжения она плакала, снова и снова пытаясь сдвинуть с места рукоять. Откинувшись в кресле передохнуть, Габриэлла со злостью пнула приборную панель. Под ней с громким дребезжащим звоном открылся отсек с инструментами и аптечкой. Все содержимое вывалилось ей под кресло. «Масло!» Она нащупала пузырек с машинным маслом и вылила его на крепление рычага. Где-то там была нужная ей пружинка. «Ну давай же!». Оглушительный щелчок. Свист. Волна свежего воздуха, такая холодная по сравнению с духотой рубки. Получилось! Люк отлетел. Габриэлла вытянулась вдоль спинки кресла и ухватилась руками за края отверстия люка. От боли в груди тошнило.
«Живой. Живой», – послышался голос, а затем перед ней появилось сморщенное женское лицо. Выцветшие, с едва заметным голубым отблеском, глаза смотрели прямо на нее.
– Хватайся за меня.
Габриэлла не стала долго раздумывать. Сжав протянутую ей сухую, но крепкую ладонь, она выбралась на корпус шаттла, а затем сползла на землю.
Боль в груди стала сильнее. Все еще ноющими от напряжения ладонями она стянула шлем с головы. Мокрые пряди волос прилипли ко лбу и шее.
– Хелена, ты только посмотри! Девка! – рядом с женщиной, которая помогала ей выбраться, стояла еще одна, помоложе и повыше. С мягкими, округлыми чертами лица и карими, почти золотисто-коричневыми глазами.
– Вижу. Надо торопиться, «куколка» может вернуться. Вставай, девонька. Пойдем.
Габриэлле не хотелось выдавать, кто она на самом деле. «Лучше всего побольше молчать», – решила принцесса и, морщась от боли в ребрах, двинулась за женщинами по полю, кое-где еще догорающему вместе с остатками парашюта. Жужжание, похожее на пчелиное, только многократно усиленное, раздалось над их головами.
– Вернулись, они вернулись… – та, что звалась Хелена, снова схватила Габриэллу за руку и побежала, увлекая ее за собой.
– Быстрее, быстрее, – подгоняла вторая.
За их спинами раздались выстрелы. И почти одновременно с ними Хелена исчезла прямо на глазах у принцессы, точно утянутая под землю невидимой силой. Но поразмыслить о происходящем не получилось. Сзади ее толкнули, а за руку дернули вниз. Она провалилась куда-то в узкий темный лаз. Старуха выпустила ее ладонь. Раздался шепот:
–Ползи за мной. Здесь недолго. Сейчас на свет выйдем…
Позади тоже кто-то полз. Габриэлле невыносимо больно было дышать. Пыль подземного тоннеля царапала горло. Ребра ныли, накатывала тошнота. Резкий свет на мгновение ослепил. Она вывалилась вслед за своей спутницей в какое-то подземелье, освещенное слабым светом продолговатых ламп. Щурясь и откашливаясь, хрипло спросила:
– Где мы?
– В катакомбах, милая…
– Под землей? – вопрос был глупый, но настолько нереальным казалось принцессе происходящие, что она решилась уточнить.
– О да, глубоко под землей. Сюда-то ни одна «куколка» не пробьется. – Хелена усмехнулась и внимательно оглядела свою гостью. – Ты вся в испарине.
Ранена?
– Кажется, сломаны ребра, – призналась Габриэлла. – И тошнит. Возможно сотрясение мозга.
– Ладно, сейчас разберемся. – Росси, давай отведем ее к нашим. Нужна помощь Бьянны.
Через несколько минут потрясенная Габриэлла уже сидела в огромной, хорошо освещенной пещере и озиралась вокруг, стараясь запомнить все, что видит. Пространство подземелья было поделено на зоны. В дальней темной стороне стояли двухъярусные кровати. В некоторых спали люди. Сама Габриэлла сидела явно на кухне. Вокруг были шкафчики и разная утварь. Грубо выделанный обеденный стол, стулья… Дальше шли какие-то мастерские… Двое белоснежных мальчиков здесь же на полу играли в магнитные камни. Поле для игры явно состарилось еще до войны. Камни отскакивали и не желали прикрепляться к нужным секторам. Один из мальчишек поднял почти лазурные глаза и посмотрел на странную девушку-пилота. Его полупрозрачная кожа мерцала, плохо скрывая сеточку тонких розово-фиолетовых капилляров. Острые черты лица и чуть выступающие ушки делали его похожим на маленького эльфа из книги сказок. Габриэлла улыбнулась, а тот подхватил свои камни и отбежал в сторонку. Второй молча умчался следом.
– Вот, Бьянна, принимай нашу гостью. Говорит, ребра сломаны.
Под кухонные лампы вышла высокая, тучная женщина. Совсем не старая. Длинная светлая коса покоилась на дородной груди. Взгляд был цепкий, изучающий, а голос неожиданно мягкий:
– Сейчас посмотрим. Спусти комбинезон, милая, – попросила она. – Да не стесняйся, здесь у нас ни одного мужчины. Мои пострелята не считаются.
И, засмеявшись, она махнула пухлой рукой в сторону жавшихся у противоположной стены мальчишек.
Габриэлла стянула тяжелую куртку. Влажная майка липла к спине. Бьянна подошла к ней сзади и положила ладони на ребра.
– Сделай глубокий вдох и выдох. Так хорошо…
Бьянка осторожно нажала пальцами под правой грудью. Принцесса вскрикнула и часто заморгала, пытаясь скрыть слезы.
– Больно, понимаю. Но перелома нет. Скорее всего просто сильный ушиб или трещинка, – Бьянна с сочувствием погладила ее по руке. – Тебе нужен лед.
Она развернулась и ушла в темноту.
– У вас что, есть здесь электричество и морозильные камеры? – удивилась принцесса.
Женщины рассмеялись.
– Нет. Никаких морозильников. Свет есть благодаря генератору. А лед… Лед берем в одной из пещер на нижнем уровне, – ответила Хелена. Она протянула Габриэлле большую кружку, над которой вился ароматный пар.
– Это травяной отвар. Лучше, конечно, в таких случаях бульон. Да только мясом сейчас не разживешься. Но и травы тебе помогут.
Принцесса сняла пыльные перчатки и с наслаждением обняла ладонями горячие керамические бока.
Вернулась Бьянна с серым тканевым свертком, с одной стороны которого торчал белый кусок льда.
– Вот. Приложи к ушибу, когда допьешь, – она положила сверток перед ней на столе и неожиданно спросила. – Не страшно тебе воевать-то, девонька?
Габриэлла поспешно сделала глоток из кружки, обдумывая, что ответить.
– Я пока еще просто курсант, – наконец решилась она.
– Такими темпами скоро королю Юсту придется отправить в бой последних старух… – ворчливо буркнула Хелена.
– Армия меабитов крепка, и еще есть шансы… – начала было Габриэлла, но Хелена презрительно рассмеялась.
– Этому вас обучают, да? Учат верить в вероятность победить каймиарцев? Лгут перед тем, как отправить в бой! Перед тем, как вы все станете мишенью для «куколок»! Нет больше армии меабитов. Да и самих меабитов тоже почти нет. Посмотри на нас. Мы, горстка женщин и несколько детей, полгода живем под землей. У меня три сына. Двое погибли еще в начале войны. А младший … Натан… ушел на фронт незадолго до появления у каймиаров «куколок». Думаешь, я надеюсь увидеть его живым? Вероятно, его, как и многих других наших воинов, эти роботы-убийцы превратили в кровавый компост! Думаешь, я надеюсь? Я надеюсь! Надеюсь! – голос старухи сорвался на крик.
– Хелена, успокойся. Девочка не виновата в том, что происходит, – Бьянна обняла ее за плечи. Женщина отвернулась и сердито стала перебирать содержимое кухонных ящиков.
– Много вас здесь живет? – осторожно спросила принцесса.
– Тридцать женщин и семеро детей… Сейчас все заняты. Кто-то вылазки в ближайший городок делает, кто-то деток учит… Тем, кто за стеной, повезло. Они защищены внутренней армией короля. На побережье тоже легче. Там рыба… А мы, кто чуть дальше … Нам в последние полгода пришлось туго. Деревни все буквально за несколько дней разбили, тех, кто не успел убежать, угнали в рабство. Моя сестра и пятеро детей попали в плен. Если год назад мы еще рассчитывали на хоть какой-то удачный конец, но теперь… Когда над головами то и дело жужжат «куколки», никто больше не мечтает. Каждый новый день за счастье, – до сих пор молчавшая женщина улыбнулась Габриэлле. – Я Мэй.
Принцесса пожала протянутую ей руку.
Хелена неожиданно швырнула ящик с ложками и вилками на пол.
– Немного… Немного у нас дней осталось. Капитуляцией и не пахнет. Юсту плевать на свой народ. Скоро от меабитов не останется даже воспоминаний. Мы исчезаем… Все исчезнет: наши песни, сказки, обычаи, даже наши боги… Потому что некому будет испечь для них пироги в день поклонения, – Хелена опустилась на стул рядом с принцессой. – Мне жаль тебя. Ты сегодня чуть не умерла… Это лишь отсрочка… А тебе бы платье подвенечное выбирать, да мечтать о малышах.
Габриэлле стало не по себе. Она осторожно поставила кружку на стол.
– Мне надо выйти на поверхность, – сказала она. – Меня должны искать.
– Нет, нет, – Хелена замотала головой и накрыла своей сухой ладонью ее ладонь. —Ну зачем тебе эта война? Пережди у нас. Все равно конец уже близок. Мы запасы делаем. Продержимся какое-то время. Оставайся… Оставайся,– хрипло заговорщицким тоном шептала она.
Принцесса посмотрела в бледные влажные глаза женщины и взяла ее руку в свои ладони:
– А вы бы хотели оказаться за стеной?
И тут все женщины дружно засмеялись. Они хохотали и хохотали.
Смотрели друг на друга и снова закатывались от смеха.
– Что смешного? – удивилась Габриэлла.
– Да откуда же ты такая взялась? – взяв себя наконец в руки, Бьянна подбоченилась и уставилась на нее. – За стену уже второй год не прорваться. И не только туда. Все окруженные стенами города давно установили лимиты на въезд. Попасть в число горожан можно только по большому блату или счастливой случайности.
– Но почему?
– Потому что кругом голод! Наши поля сожжены. Фабрики разбиты. Некому это все восстановить. Если все хлынут в крупные города, там за пару дней не останется никакого провианта. А так хоть кто-то выживет, понимаешь?
– пояснила Хелена.
– Кто придумал лимиты на въезд? – тихо спросила принцесса.
– Король Юст, конечно же, – хмыкнула старуха.
Габриэлла поднялась и осторожно надела куртку комбинезона.
– Пожалуйста, помогите мне выйти отсюда.
– Ладно. Мэй, проводи ее. Желаю тебе прожить подольше, – на мгновение задержав взгляд на девушке она вдруг спросила. – Как тебя зовут? Я буду просить Богов защищать тебя.
– Габриэлла…
– Надо же… Прямо как нашу принцессу. Да только где ей до тебя. Лежит небось на шелковых подушках целыми днями и ест деликатесы. Уж ей точно не приходится голодать. А ты… Ты настоящая дочь меабитов!
– Спасибо, – принцесса по-меабитскому обычаю взяла руку старухи в свои ладони и прижалась к ней лбом.
Выходили на поверхность другой дорогой. В метрах ста от того места, где они вылезли, лежал ее шаттл, а рядом уже приземлились несколько военных крейсеров. Еще три курсировали в небе.
– Ничего себе! – удивилась Мэй. – Это за тобой?
Габриэлла кивнула и быстро заговорила:
– Хелена не ответила на мой вопрос. Вы бы хотели оказаться за стеной?
– А что тут отвечать? Конечно бы хотели! Каждая хотела бы. Мы так устали бояться. Это самое трудное…Все время бояться…
Принцесса, пересилив боль в ребрах, обняла женщину и прошептала:
– Скоро все закончится. Совсем скоро.
Мэй скрылась в темноте лаза. Габриэлла развернулась и побрела к шаттлу. Ее заметили в ту же минуту. Сам глава летной школы Тобеас в полной боевой экипировке бежал к ней, на ходу крича в рацию:
«Ваше величество! Мы ее нашли! Она жива!»
***
Король Юст расхаживал вдоль белой длинной ширмы. За ней кто-то возился, временами вскрикивал и тяжело дышал.
– Ты поступила безответственно. И всю свою боль заслужила! Уму непостижимо! Ты хоть понимаешь, что чуть не погибла?! Доктор, ну как дела?
Из-за ширмы вышла высокая светловолосая женщина и радостно улыбнулась королю:
– Для такого случая все прекрасно, ваше величество! У принцессы сильный ушиб грудной клетки и пара ссадин. В остальном она вполне здорова.
– Слава Богам. Я могу ее забрать?
– Если ты собираешься забрать меня и ругать всю оставшуюся жизнь, то нет, я посижу лучше здесь, – Габриэлла тоже вышла из-за ширмы. Ее лицо было бледным. Под глазами залегли тени. – Доктор Аилиш, не бросайте меня.
– Все будет хорошо. Обезболивающее скоро подействует. И вы сможете поспать, – пояснила врач.
Король Юст улыбнулся дочери:
– Ладно, потом тебя поругаю. Когда ты придешь в себя. А пока провожу в твою спальню и уложу в постель. Как в детстве.
Принцесса оперлась на руку отца:
– Вообще-то мне надо с тобой поговорить. Это срочно.
– Ну вот ляжешь в кровать, и поговорим.
В спальне властитель подождал, пока Габриэлла переоденется и заберется в постель. Присев рядом, он вопрошающе посмотрел на нее.
– Папа, я хочу, чтобы ты отправил крейсер и забрал всех людей из катакомб в город за стеной. Пусть у них будет надежный дом и вдоволь еды.
Король Юст чуть помедлив, кивнул:
– Ладно, я займусь этим прямо сейчас. Еще что-то?
– Папа, все настолько плохо? – Габриэлла села в кровати и взяла отца за руку. – Скажи мне? Это правда, что наш народ почти истреблен?
– Да…
– Почему ты так долго скрывал от меня реальное положение дел?
– Я берег тебя… Я твоей маме обещал оберегать тебя столько, сколько смогу.
– Кажется, пришло время мне столкнуться с реальностью?
– Похоже на то…
Принцесса осторожно легла на подушки.
– Ладно, высплюсь перед этим, – слабо улыбнулась она. – Можешь мне сказать, когда те женщины будут уже в городе? Я хочу навестить их.
Вечером того же дня Габриэлла стояла на тихой улочке, вглядываясь в окна небольшого трехэтажного дома. Она уже знала, что всех жителей катакомб расселили здесь. Им дали еду, одежду и право жить в городе за внешней стеной хоть всю оставшуюся жизнь. Возможно, теперь их страх станет чуточку меньше… Так и не осмелившись постучать в дверь, принцесса развернулась и направилась к небольшому воздушному ландо, припаркованному на другой стороне дороги.
– Эй, – кто-то окрикнул ее, оглушительно хлопнув дверью.
Габриэлла обернулась. Хелена смотрела чуть насмешливо, скрестив руки на груди.
– Терпеть не могу шелковые подушки… И деликатесы… – сказала девушка.
– Ну извини… Кто бы мог подумать, что такие принцессы бывают…
Она рассмеялась и подошла к женщине. На той было новое платье в темно-синюю клетку. Белый платок на голове и такой же белый передник делали ее зрительно выше. «И не такая уж она старая», – отметила про себя Габриэлла.
Они встали рядом, вглядываясь в горящие золотисто-оранжевым светом окна.
– Спасибо… Спасибо, что забрала нас всех…
– Не надо, Хелена… Я не сделала ничего сверхъестественного…
– Утром… Когда я увидела подбитый шаттл, я подумала: спасу пилота. Ведь это чей-то сын. Вдруг и моего… моего Натана кто-нибудь спасет.
– Может быть он жив и попал в плен. Отец рассказал мне, как много наших людей попали в плен к каймиарам. Они пленных делают своими рабами.
Вдруг и ваш сын среди них.
– Только Боги знают, как на самом деле. И когда все кончится…
– О нет, тут я могу сказать за них, – Габриэлла повернулась и заглянула в лицо женщины. – Война закончится через месяц. Обещаю.
Хелена провела морщинистой ладонью по ее щеке.
– Ты настоящая дочь меабитов. Не знаю, как ты собираешься остановить врага, но я почему-то тебе верю.
***
Габриэлла вошла в гостиную и села за накрытый к ужину стол. Король Юст хмуро посмотрел на дочь.
– Сказать, что я на тебя зол, это ничего не сказать! Ты вообще отдаешь отчет своим действиям? – король говорил очень спокойно, но легче от этого почему-то не было.
– Я думала, мы сначала хотя бы поедим. Пожалуйста, давай поедим. А потом ты меня поругаешь, а? Я сегодня ничего не ела весь день.
– Ладно, ешь. И слушай. Если бы у меня был хоть малейший, самый ничтожный шанс закончить войну на более-менее приемлемых условиях, я бы никогда не согласился на эту свадьбу. Но сейчас у нас два пути: либо ты выходишь замуж за их молодого Императора, либо они добивают нас с левого фланга и нам приходится капитулировать. У нас, итак, благодаря их «куколкам», почти не осталось армии. Мы перестанем существовать как государство и останемся колонией. Без прав и без будущего.
Габриэлла молча ела, не перебивая и ничего не отвечая отцу.
Когда принесли чай, она осторожно откинулась на спинку кресла.
–Пап, а кто, если свадьба состоится, будет прописывать условия мирного договора с нашей стороны? Я могу принять в этом процессе участие?
– Наши условия буду озвучивать я. По обычаям их стороны, принцессы и королевы права голоса не имеют… Но ты можешь сказать мне свои условия. Чего ты хочешь?
– Допустим, если я стану его женой, он сможет издать указ с повелением отпустить домой всех угнанных в рабство людей? Всех женщин и детей? Пойдет на это?
– Теоретически может, конечно. Но неизвестно, что он попросит взамен.
– А ты что бы мог отдать взамен на такое наше условие?
– Многое, – тихо ответил король, помолчав.
Габриэлла поставила свою чашку на стол и встала.
– Спасибо за ужин, все было очень вкусно. Я пойду, с твоего позволения.
Но уже у двери принцесса обернулась:
– Папа… Я хочу хотя бы встретится с Ним до свадьбы. Это возможно?
– Думаю, да – король подошел к дочери и, взяв ее ладони в свои, поцеловал в лоб. – Я знал, что ты примешь правильное решение.
Габриэлла молча кивнула и поспешила уйти к себе. Ночь была безветренной и душной. Ребра ныли. Принцесса отчаялась найти удобное положение и просто сидела в кровати, вслушиваясь в свой страх. Он пульсировал в ней вместе с сердцем, заставлял ежиться несмотря на жару. Затмевал все, не давая даже оплакать ту прекрасную, свободную, полную планов и надежд жизнь, которая уже никогда не случится.
