Кристина Акопян
Однажды я подумаю дважды
По дороге назад Гурген сказал, что его теща всех ведет к себе домой и спору не подлежит. Она живет без мужа, дочь с зятем работают в Ереване, и такие визитеры ей только в радость. Она целую сумку еды положила в багажник Гургену, как я поняла, им и родственникам. А нам кусок овечьего сыра. Под «нам» имею в виду мне, ведь я сразу присвоила себе все – Лолита такое не ест, она даже не притронулась.
Обратная дорогая прошла в тишине. Лола уснула, Гурген, как и утром, не был разговорчив, я воспользовалась положением, включила аудиокнигу Алексея Слезкина «Эра Меркурия». Хвастаться не буду, понимала не все, и в такие моменты мои мысли улетали подальше, но с наступлением простых абзацев я возвращалась к книге. Первые несколько глав посвящены меркурианцам, евреям, армянам, цыганам, ливанцам, китайцам. Евреи стоят особняком, потом армяне. Автор исследует роль этих наций в развитии экономики в странах, где они присутствовали, углубляться не буду, но каждый раз при упоминания армян я опять и опять возвращалась к Изабелле, к боли вокруг Карабахской войны. Меня и моих друзей эта война тоже не обошла стороной, мы переживали и занимались сбором средств для восстановления после бомбежек.
Доехали обратно к вечеру, но в отель не поехали, попросили высадить у каскада, хотели взять еду и подняться наверх. Высадить нас Гурген высадил, но сразу же пошел дождь.
– Может, вернуться и отвезти вас в отель? – позвонил и предложил Гурген.
Но Лола провела пару скучных для себя часов на винзаводе и в дороге, она хотела что угодно, даже под дождем, только не в отель. Мы отказались, и сделали правильный выбор, ведь здесь сухой климат, дожди длятся недолго, не то что в Сочи – часами, а то и днями. Медленным шагом, с пустыми руками, без еды мы поднялись наверх.
На каскаде думали, куда нам завтра пойти. У Лолиты по плану было изучение города, музеи, панорамные виды. Стоя там, наверху, мне казалось все это очень знакомым, весь этот вид я уже видела своими глазами. Но когда? Может, это самообман, ведь многое увиденное в соцсети, мы выдаем за быль.
В отель мы опять пошли пешком, по точно тем же улицам, что и вчера. Опять прошли мимо индуса, взяв у него рекламный буклет. Потом зашли в супермаркет, чтобы купить перекус, здорово раскошелились по ценам центра города. Вышли на улицу Пароняна, пересекая перекресток. Мы с Лолитой обсуждали местную молодежь.
– На лицо симпатичные, но парни ростом не такие, как наши из Адлера
Я с Лолитой согласилась и по моей занудной натуре стала приводить факты почему. Ну и с вами поделюсь. Недоедание влияет на рост населения, вот почему большинство европейцев такие высокие. Лола отчасти согласилась со мной.
– А почему девушки тогда высокие? Сравнивая с адлерскими, они выше, чем там. И кожа хорошая.
Тут я тоже нашла занудное объяснение:
– Здесь сухой климат, кожа не жирнеет. – Но быстро сама себе нашла противоречие. – Хотя при сухом климате кожа стареет раньше. Значит, дело в питании. – Этот аргумент был уместнее.
К нам сзади приближались мужские голоса. Время было позднее, около 23 часов, но, по правде, за два дня привыкшие к полной безопасности, значения не придали.
– А вы нам не скажете, как к Опере пройти?
Мужской голос с тяжелым русским спросил из-за спины. Мы не обернулись.
Опера оставалась у нас за спиной достаточно далеко, то есть все мы шли в противоположном направлении от нее.
– Идите прямо и до конца, как выйдите из города – сразу увидите Оперу. – Мой ответ не имеет цели грубить, я просто думала, что достаточно остроумна и могу дать такой ответ.
– Просто идти прямо, и там будет Опера?
Двое нас обогнали, прошли дальше, перешли улицу на другую сторону, говорящий поравнялся с нами. Он был на голову выше Лолиты, именно каких она любит.
– Твои друзья остались на той стороне. – Лола кивнула головой в сторону остальных ребят.
– Ничего, подождут. Я вас проведу.
Мы втроем дошли до отеля при ненавязчивом разговоре. Никаких пошлостей, никаких лишних вопросов. Обмен ненужной информацией и шутками. Его друзья нас прилично обогнали.
Он поинтересовался, надолго ли мы здесь, где успевали побывать. Имена не спросил, сам представился первым:
– Меня Артур зовут. А вас?
Я отвечать не спешила, мне показалось, он молод для меня, да и всерьез не стала принимать. Но он и не смотрел на меня, он смотрел на Лолиту, это ее растопило, она назвала свое имя:
– А я Сюзанна.
– Это ваши настоящие имена? – позже вы узнаете, почему он это спросил. – Какие планы на завтра? – спросил он и сбросил входящий звонок на телефоне.
Я бы в этот момент покинула чат, но Лолита резко замкнулась: либо не хотела незнакомцу говорить о планах, либо ждала моего согласия, ведь мы в связке. И я ответила сама:
– Мы завтра по музеям, Параджанов или Мартирос Сарьян.
– А потом?
– А вечером хотим пойти пешком на «Мать Армения», посмотреть на ночной Ереван.
Музеи его не заинтересовали, но панорама вызвала у него интерес.
– Мы можем вместе, давайте ваш телеграм.
Парень с козырей пошел. Не стал просить номер телефона, чтобы не получить отказ. Кто он, чтобы мы дали ему свои номера?
Я быстро проанализировала положение и его поведение, поведение его друзей. Они все не нарушали наш покой, не приставали, не переходили, как сейчас модно говорить, наши границы.
– А вас точно зовут Сюзанна и Лолита? – он спросил исподлобья, переписывая имена с русского на латинский лад.
– Да, – ответила я. – Ну а ты точно не Артур, да? Как твое настоящее имя?
– Арут. Просто не все русские могут запомнить, поэтому сказал просто.
– У нас в городе Арутов много, мы не впервые слышим. – Лолита вмешалась с легким высокомерием, ведь мы не из откуда-то из России, в нашем городе много армянских имен.
Итак, мы обменялись телегами, он пошел к друзьям, мы сразу в ресторан, который оказался закрыт. В номере мы перекусили остатками сухариков, без ног упали спать.
Утром на свежую голову обсудили нового знакомого с Лолой:
– Думаю, ему года двадцать четыре, Лола.
– Нет, около тридцати, не меньше.
– Он так выглядит из-за щетины и высокого лба.
Пройдя через уйму сомнений, пойдем или не пойдем гулять, решили, что он на вряд ли напишет, зачем вообще думать. Плюс мне он в душу не запал, ведь он был молод для моих лет, да и для Лолиты, несмотря на нашу маленькую разницу в возрасте. Когда перед выходом я проверила телефон, увидела сообщение от нашего нового друга Арута, он интересовался, проснулись ли мы и пойдем ли гулять вечером или нет. Написал он в 7:51 утра, естественно.
Я взяла паузу подумать. Ну раз он нам не так чтобы понравился, значит, подразумевается только дружеская прогулка, оно и понятно. А это значит, все правила надо обговорить на берегу, чтобы нас поняли верно. Сев на край кровати, мы с Лолитой придумали и написали от меня сообщение, что гулять пойдем как друзья, и никак иначе. Если у вас другие ожидания, то пардоньте (этого слова, конечно, не было, я добавила и заменила на какое-то другое слово). В ответ он спросил, как мы думаем, какие у него ожидания. Это стало меня злить, и по привычке я сразу вышла из берегов и, не церемонясь, написала: «Мы сюда не в поисках мужчин приехали, и романы не ищем. Если как друзья подходит провести время, то ок, нет – так нет». Он замолчал в чате, а мы вышли на улицу Пароняна, потом на улицу Сарьяна, и навигатор нас вел по симпатичной улице, где бы я точно захотела жить.
Почти вся улица засажена деревьями, в тени было комфортно идти, но как только надо было переходить улицу, наша кожа сразу начинала гореть. Ресторанчики были полны, у «пулпулаков3» очереди, где обязательно и мы с Лолитой останавливались попить. Между нами говоря, за все это время мы не прошли мимо «пулпулака» испробовали все, чтобы составить свой рейтинг. Везде была вкусная, холодная вода – на 5 звезд.
В музее Сарьяна сломалась система аудиогидов, поэтому Лолита сама описание каждой выставки. На всех трех этажах дома музея, где жил художник из царской России. Мы останавливались, там, где висел ламинированный лист с информацией, Лола читала, а я слушала, параллельно воспроизведя удивленные звуки из себя. Например, как он писал сам себя. Особенно понравился автопортрет, где они с женой, он рисует а жена читает письмо сына с войны. Его сын воевал во II Мировой, и писал матери на русском, из-за безопасности на других языках не позволяли. Чтобы сообщить матери где он (что было секретной информацией, но очевидно не для матери), он в середину письма вставлять на армянском языке, якобы армянскую пословицу, а на самом деле писал где он, чтобы в случае чего, его могли найти.
Он учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, окончив в 1903 г пошел в мастерскую самого В.А. Серова и К.А. Коровина. Попутешествовав, как истинный художник в 1921 году поехал в Армению и остался. Он многое сделал для становление армянской художественной школы. А родился он, не поверите, в городе Ростов-на-Дону, который тогда именовался Нахичевань-на-Дону. Он считается импрессионистам, если бы не этот поход в музей, я так и не узнала бы, что такое импрессионизм.
Дом-музей находится на склоне, поэтому с входа мы попадаем не на первый этаж, а на второй. Изучив верхние этажи, мы спустились в его обитель, там он жил. По комнатам проходила школьная экскурсия, и гид рассказывал детям детали жизни семьи. Именно оттуда я и узнала про письмо сына, просто подслушала. Мы с Лолитой обсудили все детали интерьера, где-то умилившись, где-то удивившись старым предметом быта. В доме вкусно пахло стариной и чистотой. Пора выходить, у нас уже болят шеи и ноги.
Пообедать мы пошли в пандок4 на улице Теряна. Людей было очень много, официант долго к нам шел, а когда дошел, разбил наши ожидания вдребезги.
– Сезон хаша закрыт. В такую жару хаш не едят, – сказал нам взрослый мужчина, который, судя по всему, всю жизнь здесь работает. Он выглядел очень уверенным, размеренным, а на лице по форме улыбки врезались морщины.
