Константин Бояндин
Выше неба
– Не расскажешь, зачем?
– Если расскажу сейчас, всё испорчу. Нет, правда. Это важно! – Она смотрела ему в лицо со всей серьёзностью.
– Ты что-то задумала?
– Не увиливай! – Вновь прикосновение полярного холода в её взгляде. – А… Кажется, поняла. Вот балда! – Алёна хлопнула себя по лбу, сняла свой рюкзак. Достала оттуда тюбик – слепой, без надписи. – Вот, это тебе.
– И что это такое?
– Я вчера, когда она меня осматривала, пожаловалась, что запахи стала сильнее чувствовать, спасу нет. Вот она мне и выдала. Там была этикетка – в рюкзаке, наверное, осталась. Там что-то безвредное, я у неё спросила и в Интернете потом почитала.
– Прямо в нос втирать? – Олег открыл колпачок. Прозрачная густая мазь, слабый запах ментола.
– Ну да, в слизистую, со спичечную головку. Мне помогло. Часов пять действует. То, что надо.
– Интересно, – Олег использовал мазь по прямому назначению и спрятал тюбик в рюкзак. – Чисто из любопытства, тебя к врачам не водили из-за этой чувствительности?
– Гиперосмия, – кивнула Алёна. – Так по-научному называется. Водили, конечно. Ничего такого не нашли – в общем, живи как умеешь. Ну так что, придёшь?
– Приду, – пообещал Олег.
Алёна посмотрела на часы.
– Ещё пятнадцать минут есть. Ты говорил, что в шахматы играешь. Хорошо играешь?
…Смотря что такое «хорошо». Когда старший брат деда переехал на историческую родину, в Украину, оставил множество вещей. В том числе и книг: брат, Иннокентий Сухоруков, по профессии был инженером, а в шахматы играл для души, по переписке. Среди разных сокровищ там были книги Майзелиса, Ласкера, Капабланки, много кого. Маленький Олег увидел всё это и загорелся. Настолько, что успел подняться в турнирах до первого разряда, прежде чем его направили по карьере легкоатлета.
– Никто меня особо не спрашивал, – пояснил Олег. – Сама понимаешь: дед чемпион мира, отец был чемпионом СССР и России. Вопросов нет.
– Но ты говорил, что КМС по шахматам! Когда успел?
– Два года назад, когда вернулся из «Олимпии».
* * *
Встречать Олега из той самой поездки в «Олимпию» собралась вся семья, включая дальних родственников. Пока Олег ехал домой (за ним присматривал там и посадил на обратный поезд старинный друг деда, живший поблизости от спортивного лагеря), отец Олега успел узнать подробности дисквалификации. Оказалось, что итоги соревнований не пересматривали, второе место Олега никто не аннулировал. Единственное ограничение – не выступать в спортивных соревнованиях один год.
– Поздравляю со вторым местом! – обняла сына мама. Олег выглядел расстроенным, но не подавленным – в глазах было то же выражение лица, что у деда: собранность и упрямство.
– Нет у меня никакого второго места, – отрезал сын, когда его отпустили. – Я подвёл вас, – посмотрел он в глаза деду и отцу. – Извините. – После чего ушёл к себе в комнату, да там и остался. Следующие четыре недели выходил только по очевидным потребностям – поесть, и всё такое – да взял на себя все хозяйственные заботы в доме. Прежде было не допроситься; сейчас, наоборот – было не отговорить. Ходил в магазины, делал уборку и прочее. И – ни слова. Разговорить Олега не удавалось никому, от визита к своему тренеру отказался наотрез, на его звонки не отвечал.
…Первые четыре дня Олег сидел, уткнувшись в экран компьютера. Лет с семи Олег перестал плакать, переживал всё молча, с угрюмым видом. На третий день «заточения», когда отец зашёл в его комнату без предупреждения – показалось, что там что-то упало – отец успел увидеть, как сын вытер глаза тыльной стороной ладони и молча отвернулся. И всё. Ни звука, ни единой жалобы – только знакомое уже угрюмое и решительное выражение лица.
На пятый день на столе Олега оказались давно пылившиеся в книжном шкафу книги по шахматам.
На третьей неделе выяснилось, что он записался на турнир. К концу четвёртой недели Олег вернулся с шахматного турнира с сокрушительным успехом, получил звание КМС – и родители впервые за минувший месяц увидели на его лице улыбку.
Ещё через неделю Олегу исполнилось шестнадцать – и он не отказался скромно отметить эту годовщину вместе со всеми родственниками.
А в начале следующей недели родители заметили, что Олег вновь стал делать упражнения – те, которые предписал ему тренер. И принялся бегать по утрам, по дорожке ближайшего к ним стадиона. А к концу пятой недели сам поехал к тренеру и сказал, что ничего бросать не собирается.
* * *
– Круто! – покачала головой Алёна. – Я не знаю даже, что делала бы, если бы меня дисквалифицировали. Маму точно бы удар хватил. То есть помогли шахматы, да?
Олег кивнул. Помогли – не то слово. Он хотел сказать, что не пойдёт больше ни на какие соревнования сразу же, как домой вернётся. Но вот не сказал – и потом не пожалел.
– Ой, там уже обед почти начался! – спохватилась Алёна. – Бежим! Не то опять толпа будет.
«Их» столик, увы, был уже занят, но удалось найти другой, тоже на отшибе.
– Сегодня ты за мной ухаживаешь, – заявила Алёна. И перечислила, что ей принести. Олег улыбнулся и отправился выполнять приказание.
* * *
– Начнём прямо сейчас? – указала Алёна, когда они вошли в рекреационный корпус. Танцплощадкой первый этаж становится после ужина, точнее – с его началом. А до того момента здесь находится всё остальное: настольный теннис, шахматы с шашками и великое множество других настольных игр. – Будешь учиться играть в пинг-понг?
Олег обвёл зал взглядом. Народу не то чтобы полно, но уже порядком. И как минимум два стола для пинг-понга ещё пустуют.
– Давай, – согласился Олег, и минут через десять его разобрал настоящий азарт. Понятно, что чаще промахивался, чем попадал, но это было увлекательно. Ровно до момента, когда услышал из-за спины презрительно брошенное:
– Жалкое зрелище.
Можно не гадать, кто это.
– Я бы сказал, душераздирающее, – уточнил Олег, не отрываясь от игры. И впервые получилось послать мячик так, что Алёна его не взяла. И ему зааплодировали – рядом стояли зрители, с любопытством наблюдавшие за процессом учёбы.
– Гордишься тем, что ничего не умеешь? – хмыкнул из-за спины Ворошилов. Олег повернулся к нему лицом и пояснил:
– Все когда-то ничего не умели. Это же не повод садиться и плакать.
– Говорят, ты по шахматам спец? – поинтересовался Ворошилов.
– Есть немного, – согласился Олег. – Давненько не брал их в руки.
– Ну конечно, – осклабился Ворошилов. – То есть побоишься сыграть, да?
– С тобой? – Олег встретился взглядом с Алёной, и та подмигнула ему, улыбаясь. Так. Что-то тут нечисто… Зачем она подмигивает? – С удовольствием.
Они прошли к ближайшему свободному столу, на котором уже стояла доска и были расставлены фигуры.
– На время? – указал Олег на шахматные часы. Ворошилов кивнул: – По пятнадцать минут.
Один из парней, наблюдавших за игрой Алёны и Олега, взял из ближайшего шкафа шахматные часы и передал Олегу. Олег проверил, что заведены, выставил время. Затем снял с доски белую и чёрную пешки, спрятал за спиной в кулаки, а затем протянул перед собой. Ворошилов указал на левую руку, и там оказалась белая пешка.
Ворошилов уселся за стул, на лице его сияла победная улыбка. Олег отодвинул свой стул от стола с доской, повернул его… И сел спиной к сопернику.
– Что, так боишься меня? – осведомился тот.
– Нет, просто мне необязательно смотреть на доску, – пояснил Олег и поманил к себе Алёну: – Поможешь?
– Конечно, – согласилась та, явно удивлённая тем, что Олег собирается играть вслепую. – Как это делается?
– Я говорю ход, ты его делаешь – и той же рукой нажимаешь на кнопку на часах с моей стороны. Если я делаю рокировку, первым двигаешь короля.
Алёна кивнула и встала за спиной Олега, лицом к Ворошилову.
– Начинай, – предложил Олег. – Алёна, если он не скажет свой ход вслух, сразу говоришь ты. Поехали.
– E2-E4, – услышал он из-за спины, и партия началась.
* * *
Прошло двадцать три минуты, и вокруг их стола уже собралось человек сорок, не меньше. Все наблюдали, не отводя взгляда.
– Конь D4 на E2, шах, – сделал ход Олег.
Алёна выполнила ход, переключила часы и заметила: – Ты подставил коня под удар.
– Знаю, – отозвался Олег, и Ворошилов, уже протянувший руку к своей ладье, под удар которой встал конь, замер. – Если он берёт коня, ему мат в два хода. Если не берёт, теряет ладью.
Олег сам не видел, но Алёна видела: Ворошилов утратил спесивый и довольный вид – теперь он выглядел растерянным.
– Если берёт коня, то ладья D8 на D1, шах, его ответ – ладья E2 на E1, затем ладья D1 бьёт E1, мат, – пояснил Олег.
– Король G1 на H1, – сообщила Алёна.
– Конь E2 бьёт ладью на F4, – тотчас ответил Олег. Зрители переглянулись – всё ясно, белые проиграли. Только вот Ворошилов сдаваться не собирался. Явно рассчитывает, что времени чёрным не хватит.
– Олег, у тебя три минуты пять секунд, – предупредила Алёна. Олег кивнул и сразу же назвал следующий ход. После этого ответы Олега следовали не более чем через три секунды. Видно было, что белые стараются запутать противника – делают странные, внешне нелогичные ходы. Олега это не запутало: он несколькими точным движениями забрал оставшиеся на ферзевом фланге соперника пешки. Затем провёл одну из своих пешек на оголившемся фланге до первой горизонтали, превратил её в коня и через четыре хода поставил мат вновь созданным конём.
Тишина взорвалась аплодисментами. Ворошилов с брезгливой миной на лице поднялся из-за стола, взмахом руки сбросил оставшиеся на доске фигуры на пол и ушёл из корпуса не оборачиваясь.
– Я всё записала на видео, – сообщила Алёна, останавливая шахматные часы. – Супер! Никогда такого не видела!
К Олегу подошли, чтобы поздравить и пожать руку – почти все собравшиеся зрители. По совести говоря, Олега это несколько смутило.
– Научишь? – спросила Алёна, когда зрители в основном разошлись, а фигуры и всё прочее были собраны и возвращены на доску. Она взяла Олега за обе руки и посмотрела ему в глаза. – Меняемся? Ты меня учишь играть в шахматы, я тебя – в настольный теннис.
– Идёт, – согласился Олег и посмотрел на часы. – У нас ещё минут сорок, потом нужно в спортзал. Что будем учить?
– Теннис! – Алёна отпустила его левую руку и повлекла за собой. – Идём со мной!
* * *
– Он не сам играл, ты заметил? – поинтересовалась Алёна, когда они шли в спортзал. – У меня на записи это видно. У него телефон лежал на колене, и он туда всё время поглядывал.
– Да и пусть, – отмахнулся Олег. – Не очень ему это помогло.
– Я даже представить не могу, как можно играть вслепую, – покачала головой Алёна. – Ты долго этому учился?
– Долго. Полгода или дольше. Мой шахматный тренер в спортивной школе давал упражнения на тренировку памяти. Вот и пригодилось. А зачем ты мне подмигивала?
– Потом расскажу. Я правда расскажу, но позже.
Олег кивнул. Удивительно, но воздух в спортзале показался сегодня куда терпимее обычного. Мазь действует? Та вчерашняя тумба стояла на прежнем месте, не было только расставленных на полу блинов от гантелей.
– Ровно то же, что вчера, – пояснила ожидавшая их Вяземская. – Без несчастных случаев, естественно. Все те четыре упражнения, о которых говорил Олег. Делаете оба; в случае с тумбой страхуйте друг дружку. Как только ноги станет жечь, отправляйтесь на беговую дорожку – и спортивной ходьбой два-три километра.
Сказано – сделано. На этот раз ничего страшного не случилось; ногам стало жарко, а потом начало ощутимо жечь – после примерно шести десятков упражнений. Довольно быстро: Олег, до поездки в «Ad astra», по утрам выполнял каждое по тридцать раз. И не особо уставал.
Они прошли те самые три километра и при этом почти не устали – так ощущалось.
– Слушай, у меня ногам всё ещё немного жарко, – удивилась Алёна. – Побежали к стойке!
– Хочешь проверить?
– Да. Ты будто не хочешь. Ну давай, там нет никого, а мы быстро!
Строго говоря, так не делают. Прыгать рекомендуется только в присутствии тренера… Ну или хотя бы другого человека. Что понятно – на случай травмы, а травму здесь заработать пара пустяков.
Они не особенно удивились, когда Алёна взяла со второй попытки сто девяносто семь – на сантиметр больше утреннего достижения, а Олег, соответственно, двести тридцать три.
– С ума сдуреть! – восхитилась Алёна, когда они вновь пошли по треку после прыжков – чтобы дать себе отдых. – Мне осталось семь сантиметров до мирового рекорда. Ну, среди юниоров. А тебе вообще четыре! Что же будет дальше?
– Дальше будет интереснее, – услышали они знакомый голос и едва не споткнулись оба. Вяземская словно возникла из ниоткуда, оказалась справа от них, у самой стойки.
– Анна Григорьевна? – удивилась Алёна – как, впрочем, и Олег.
– Я знала, что вы не утерпите, – пояснила Вяземская. – Я и сама такой была. Больно не было при прыжках?
– Нет, только немного жарко, – призналась Алёна. – И снова ощущение, что я электрическая. Ну не могу спокойно стоять, всё колется и щекочет.
– Это нормально, – кивнула Вяземская. – Походите немного, пройдёт. Но в будущем, пожалуйста, следуйте моим указаниям. Если я говорю «бегать» – значит, только бегать. И старайтесь не перенапрягаться. Ваша мускулатура сейчас становится сильнее, обучается реагировать быстрее. Это естественный процесс – так всё и останется, это не допинг, не временный эффект от стимулятора. Важно, чтобы вы не перенапрягались, чтобы не стало хуже.
– Я поняла, – потупилась Алёна. – Извините, это я его подбила!
Вяземская кивнула:
– Извинения приняты. Завтра жду вас на очередной сеанс массажа. Точно так же, в шестнадцать и шестнадцать тридцать. Алёна, у вас остались вопросы?
– Просто из любопытства, – кивнула Алёна. – А сколько всего людей вы сами тренируете? Ну, как нас?
– Восемь, – улыбнулась Вяземская. – Ещё двадцать – консультирую. В присутствии их тренера. Завтра обещали короткие дожди в течение дня. Если к началу утренних тренировок не пройдёт – работаем в спортзале, под крышей. Мазь действует?
– Да, – подтвердила Алёна. – Спасибо, а то я уже дурела от запахов.
– То же самое, – подтвердил Олег. – Стало намного приятнее.
– Жду вас завтра в десять утра, – протянула Вяземская руку Алёне. – Приятного отдыха.
* * *
– Придёшь в танцзал? – поинтересовалась Алёна, когда они уже вышли за пределы стадиона. – Не хочешь танцевать, не танцуй. Просто посидишь, поговорим.
– Приду, если хочешь, – согласился Олег. – Но в десять вечера я ухожу смотреть на звёзды.
– Договорились, – Алёна взяла его за руку. – То есть она сама, когда была как мы, чихать хотела на некоторые правила. Так, что ли? «Я сама была такою…»
– «Триста лет тому назад», – завершил Олег машинально. Алёна остановилась и удивлённо посмотрела ему в глаза.
– Так ты тоже смотрел те старые детские фильмы?! – поразилась она. – Мне их тётя ставила, когда я маленькая была. Мама-то всё время в отъезде. Тётя говорит, что мне как кино ставили, так я и сидела себе спокойно, никому из взрослых не мешала. А тебе их кто ставил?
– Дед. У меня родители тоже могли уехать надолго, пока отец спортом занимался.
– А сейчас чем занимается?
– Автомеханик. У него автомастерская.
– Круто! – Алёна посмотрела с уважением. – А тётя у меня танцам учит. И тоже счастлива. Слушай, ну мы с тобой и динозавры! – рассмеялась она. – Ведь никто, поди, уже такие фильмы сто лет не смотрит!
5. Слухи и сплетни
Под утро Олегу приснилась Алёна – её прыжок; только вот взамен приземления на маты она взмывала в небеса и улетала прочь, подобно птице, исчезала в пронзительной синеве. И так несколько раз. Кончилось тем, что Олег прыгнул вслед за ней, так же полетел ввысь и… Проснулся. Минуты три лежал, не шевелясь – ждал, когда стихнет сердцебиение. И опять проснулся на полчаса раньше привычного срока.
С той стороны окна на стекле замерли прозрачные капли: дождь прошёл ночью; туч давно не было, а остатки облаков стремительно таяли в небе. Красота! И птицы уже поют – слышно даже сквозь двойное стекло.
Ещё через полчаса Олег уже входил в помещение столовой с рюкзаком на спине. И не особо удивился, увидев за дальним столиком Алёну – она сразу же помахала ему.
– Не спится? – поинтересовался Олег. Алёна кивнула с довольным видом.
– Принёс? – спросила она, когда Олег уселся напротив и поставил рюкзак у ножки стула. Олег кивнул в ответ и добыл из рюкзака походные шахматы – фигуры на магнитном креплении. Очень удобно. Что самое практичное, можно вернуть в коробку, не снимая фигур с доски – если приходится отложить партию.
– Я нашла книгу Майзелиса, – Алёна подняла со стола планшет и показала экран Олегу. Брать с собой гаджеты не запрещается, если они не издают звуков и не пытаются подключиться к мобильной сети. По всей территории «Ad astra» действует беспроводная связь, WiFi – очень удобно. Тренеры сквозь пальцы смотрят на то, что их подопечные выкладывают в день сотни фотографий себя любимых – что поделать, веяния времени, приходится считаться. – Начнём?
– Начнём, – согласился Олег. – Какими играешь?
– Белыми! Но ты же не будешь поддаваться?
– Нет, но могу дать фору. Любую фигуру на твой выбор. Кроме короля, – улыбнулся Олег. Алёна улыбнулась в ответ и выбрала ферзевую ладью.
Олег играл, а сам вспоминал вчерашний вечер, когда они вместе с Алёной пришли на танцплощадку.
* * *
Судя по тому, сколько народа помахало Алёне руками, её многие знают. Впрочем, Олегу тоже махали: он сразу узнавал тех, кто смотрел на ту самую шахматную партию. «Волшебная мазь» действовала; пусть здесь и веселится от души больше сотни человек, воздух на удивление свеж и приятен. Кондиционеры? Но холода не чувствуется. В жилых корпусах тоже воздух свежий, и тоже ниоткуда не дует – прийти разгорячённому с тренировки и попасть под струю ледяного воздуха – верная дорога в медкорпус.
Алёна указала – прямо и за угол. Большую часть зала освободили для танцев; все столы, за которые можно присесть и просто посидеть в своё удовольствие, за углом – а напротив сейчас действует бар. Естественно, ни капли алкоголя – исключительно здоровые и полезные напитки.
Когда Алёна и Олег подошли к дальнему столу, за ним сидело шестеро людей, из которых Олег знал только Антона и Викторию. Все присутствующие поднялись и приветствовали вновь пришедших аплодисментами.
– Давайте к нам, – пригласила Виктория. Алёне и Олегу оставили два соседних стула. – Мы не все знакомы. Олег Сухоруков, прошу любить и жаловать. Ольга Саблина, – указала Виктория на светловолосую девушку слева от Олега. – Артур Юрский, – а он сидел напротив Ольги: черноволосый и смуглолицый, ростом выше даже Антона.
– Наши конкуренты, – пояснила Алёна Олегу. – Наступают нам на пятки.
– Очень приятно! – Ольга пожала руку Олегу, а Артур улыбнулся во весь рот и «дал пять». – Бойся нас, Алёна, бойся! Догоним и перегоним, ещё не вечер!
– А по-моему, давно вечер, – возразил Олег с невозмутимым видом, и вся компания рассмеялась.
Справа от Артура сидели Виктория и Антон – как раз напротив Олега и Алёны.
– Владислав Панкратов, – представила Виктория парня, сидевшего справа от Антона.
– Просто Слава, – поднялся тот и тоже «дал пять» Олегу.
– Инна Воронова, – представила Виктория невысокую рыжеволосую девушку, сидящую напротив Владислава. – А это наши с Антоном конкуренты.
– Ещё с нами обычно Даша, Валерия и Коля, – добавила Алёна, – но не в этом сезоне, в другой раз познакомишься.
– Так вы все из одной спортивной школы? – поинтересовался Олег, и Алёна кивнула. – Классно. Сколько помню, я из Тулы всегда один повсюду ездил.
– Всего-то дел – переезжайте к нам, – предложил Антон, и собравшиеся вновь рассмеялись. – Мы видели запись той партии, – продолжил он. – Артур? Алёна? По-моему, уже можно сказать.
– Легко, – согласился Артур, а Алёна указала Олегу на бутылку с минеральной водой – налить? Олег кивнул. – Да всё, в общем-то, просто. Я прочитал о тебе – там, на стенде, – Артур посмотрел в глаза Олега. – Там ни слова о шахматах. Но покопался немного в Интернете – и всё нашёл. Дальше всё просто. Наш заклятый друг еле-еле получил второй разряд, но считает себя чемпионом мира. В общем, мы по большому секрету пошептались – так, чтобы он услышал – что ты выдаёшь себя за крутого шахматиста, но играешь слабенько. Вот, собственно, и всё.
– Ну вы заговорщики, – покачал головой Олег. – То есть это вы его подначили!
– Ну да, – согласилась Алёна. – Без обид?
– Мне не на что обижаться, – пожал плечами Олег. – Пусть он обижается, если хочет.
Алёна широко улыбнулась, привлекла Олега к себе и поцеловала в щёку. И получила в ответ аплодисменты.
– Обалдеть, – сумел выговорить Олег через пару секунд, когда немного пришёл в себя. – Если я его ещё раз обыграю, повторишь?
– Нет уж, один подвиг – один поцелуй, – отозвалась Алёна, и публика снова рассмеялась.
– Ладно, народ. – Антон оглядел остальных. – Шут с ним. Кроме шуток, Олег, будет возможность, приезжай в гости.
* * *
– …Оле-е-ег! – Алёна осторожно потормошила его. – Не спи, замёрзнешь! Делаем паузу, да? – Она указала на входные двери – завтрак начался, в столовой скоро будет очень людно. – Взять тебе то, что обычно?
– Да, спасибо. – Олег помотал головой, возвращаясь в реальность, и потёр ладонью ту самую щёку, куда его поцеловали прошлым вечером. Алёна поднялась и убежала в сторону раздачи. Олег «сделал паузу» – осторожно положил шахматную доску с фигурами и пешками на ней в коробку, стараясь ничего не сдвинуть – и зафиксировал, на внутренней стороне крышки толстый слой поролона: если коробку уронить (или даже сильно ударить по ней), фигуры не сдвинутся с доски. Потом продолжат. Алёна, хоть и не играла никогда, глупых ошибок не делала. То есть совсем уж глупых. Если и впрямь начала читать Майзелиса, тем лучше – книга и написана очень простым языком, и читается как детектив, очень увлекательная. Во всяком случае, для Олега.
– …Обожаю туман, – заметила Алёна через двадцать минут, когда они дошли до парка и сели на «свою» скамейку. Солнце уже поднялось высоко, но в парке под деревьями кое-где ещё ползли тающие облачка тумана. – Я узнала ещё кое-что. И Артур, и Ольга – ну, ты видел их вчера, наши конкуренты – тоже чуть не побились, и тоже примерно в то время, когда и мы. Ничего себе не повредили, но очень испугались.
– Где это случилось? – поинтересовался Олег.
– В душе. Оба были в душе – и вдруг свет погас, вода кончилась, всё стало скользким, а стеклянные стены у кабинок сами собой разбились. Только чудом оба не порезались, и руки-ноги не поломали. Артур говорит, догадался бросить на осколки полотенце и выползти по нему в коридор, и Ольге крикнул, чтобы делала то же самое. А потом, когда туда вызвали ремонтников, – ничего такого не нашли. Пол был не скользким, а обычным. И стеклянные стенки оказались целыми. Артур говорит, что забрал полотенце с собой, и там взаправду осталась стеклянная крошка. Только один человек ему и поверил.
– Анна Григорьевна?
Алёна кивнула.
– Они тоже у неё занимаются, парно. Как мы с тобой.
– Массаж и всё такое?
Алёна помотала головой.
– Не знаю. Он говорит, им запретили это обсуждать даже со своими. Нам, если что, тоже запретили, не забудь.
– А остальные четверо? Она сказала, у неё восемь подопечных сейчас.
– Я пока даже не знаю, кто это, – вздохнула Алёна. – Всё это странно, да?
Олег покачал головой. Странно – не то слово. Главный вопрос: кому это потребовалось? И второй вопрос: как удалось сделать такое, всё это исчезающее масло и разбитые стёкла?
– Ладно. – Алёна взяла его за руку. – Идём разминаться. И расскажи мне ещё про космос.
* * *
На этот раз тренировка обошлась без новых рекордов – но и Алёна, и Олег заметили, что каждая новая попытка – новый прыжок – тратят меньше сил.
– Я позавчера прыгнула всего четырнадцать раз и уже с ног валилась, – удивилась Алёна. – А сегодня уже двадцать раз, и ничего.
Вяземская кивнула и сделала пометки в своём рабочем журнале.
– Так и должно быть, – пояснила она. – Мускулатура адаптируется под нагрузки. У вас есть вопросы, Алёна?
– У обоих, – уточнил Олег.
– Я уже знаю про Артура и Ольгу, – призналась Алёна. – Только не ругайте их! Я пообещала, что скажу только Олегу. С нами ведь тоже случилось примерно то же самое. Скажите, а ещё с кем-нибудь?
Вяземская отрицательно покачала головой.
– Даже с остальными четырьмя? Анна Григорьевна, мне страшно. – Алёна смотрела на неё, поджав губы. – За нас всех. Ну не могло такого случиться! И никто в лагере больше не заметил! Кроме вас и нас пятерых. Ну, ещё Антон знает, Вика ему рассказала.
– Поверьте, я сама в недоумении! – Вяземская посмотрела в глаза Алёны. – Служба безопасности исследовала всё: и помещения спортзала, и жилые корпуса. Никаких следов диверсий, никого постороннего. Камеры наблюдения работают круглосуточно, там тоже не к чему придраться.
– Вы и сами чуть не убились! – Алёна взяла тренера за руку. – Ведь правда? Если бы мы не успели вам крикнуть!
Вяземская покивала, улыбнулась Алёне и взяла её ладонь в две своих.
– Алёна, что вы предлагаете? Никто ни с кем не связывался, не выдвигал никаких требований. Я попросила руководство усилить меры безопасности и сообщать о каждой неисправности, о любом странном происшествии. Что бы вы предложили?
– Я не знаю, – вздохнула Алёна. – Мне просто страшно, вот и всё.
– Вы готовы бросить наши занятия и отказаться от борьбы?
– Нет! – тут же ответила Алёна. – Кажется, понимаю. Нас хотят испугать? Чтобы мы отказались от соревнований?
– Всё возможно. Если бы служба безопасности отыскала хоть какие-то факты, я бы первой предложила или перенести соревнования, или принять усиленные меры. Вплоть до того, чтобы к каждому спортсмену приставили телохранителя. Мы и так теперь проверяем дважды в сутки все помещения, весь инвентарь, всё. Я не могу требовать от руководства большего, у меня нет оснований.
– Я поняла, – поморгала Алёна. – Спасибо!
– Держитесь вместе, – посоветовала Вяземская. – Будьте начеку. И главное, не бойтесь. Будем разбираться с неприятностями по мере поступления. Олег? У вас тоже были вопросы?
– Вы уже ответили. Хотя нет. Нам не положено знать, с кем ещё вы занимаетесь?
– Вы узнаете об этом завтра или послезавтра, – отозвалась Вяземская. – Скажу пока, что они занимаются прыжками с шестом и бегом на длинные дистанции. Как и в вашем случае, это две пары, парень и девушка. Если не возражаете, у меня сейчас встреча с руководством лагеря. Как раз по поводу недавних происшествий. Не опаздывайте в медпункт, хорошо?
И она ушла.
– Только что до дрожи боялась, – призналась Алёна. – А теперь не боюсь. Вот как ей это удаётся? Всё, я – в душ. После обеда у нас теннис и шахматы, не забудь!
* * *
Освоение пинг-понга проходило быстро – Алёна всё ещё выигрывала партии у Олега, пусть и не всухую, и видно было: выкладывается не в полную силу. Не то чтобы поддаётся, но почти.
– А можно меня не жалеть? – спросил Олег. – Я ведь вижу, что ты не в полную силу играешь.
– А ты не пожалеешь? – Алёна улыбнулась во весь рот. – Ладно, сам напросился!
И стало действительно трудно. Вроде и по скорости Олег Алёне не уступает, и с координацией всё хорошо, а две следующие партии продул всухую. Вокруг уже начали собираться зрители из числа тех, что наблюдали за шахматной партией.
– Ещё? – спросила Алёна, улыбаясь, и Олег кивнул – разумеется. Следующие пять подач Олег проиграл, а затем случилось что-то новое. Всё было так же, как с секундной стрелкой – или с первой секундой, когда Алёна начинала разбег для прыжка. Всё вокруг замедлилось, в том числе и звуки: они упали на добрую октаву ниже, человеческая речь стала звучать комично, неестественно. При этом Олег осознавал, что собственное тело ему прекрасно повинуется – и ему не составило труда тщательно прицелиться и отбить мячик так, что у Алёны не было серьёзных шансов его взять.
Едва только Алёна взмахнула ракеткой – и промахнулась – как время разогналось до прежней скорости. И Олег услышал аплодисменты.
– Молодец! – Алёна улыбнулась и сдула со лба непослушную чёлку. – Твоя подача!
Больше такого не повторялось, однако Олегу стало удаваться предугадывать, куда полетит мячик. Он проиграл все три следующие партии, но разрыв уменьшился до трёх очков.
– Здорово! – Алёна положила ракетку на стол, подошла к Олегу и обняла его. – Быстро учишься! Ну что, отдаём стол? Здесь и другим охота сыграть.
Олег кивнул и так же оставил ракетку на столе. Они с Алёной отошли в сторонку – отдышаться. За их спиной игры продолжились на всех трёх столах.
– Я теперь читаю Майзелиса, когда есть время, – Алёна достала из рюкзака бутылку с водой, отпила и предложила Олегу. Тот не стал отказываться – и так уже ощутимо взмок. – Интересно пишет! Не думала, что в шахматах такие страсти кипят. Играем ещё? У тебя шахматы с собой?
– Сегодня не взял, – развёл руками Олег.
– Не страшно, я тогда доску сфотографирую, если не доиграем.
– Какую фору сегодня возьмёшь?
– Не нужно форы! – Алёна посмотрела ему в глаза. – Не нужно меня жалеть. И поддаваться не нужно.
– Не умею поддаваться, – возразил Олег. – Хорошо, только я буду ходы записывать.
* * *
Они не доиграли: у Алёны пискнул будильник, она посмотрела на часы – без пяти минут четыре – и убежала, не забыв сделать фотографию шахматной доски. Олег вернул все пешки и фигуры на место, оглянулся – вроде никто не стремится занять именно этот столик, игра идёт только на двух из шести – и ещё раз просмотрел запись партии. Алёна выбрала чёрными сицилианскую защиту, «вариант дракона». Любопытно. Сам Олег предпочитает закрытые начала; если играет чёрными – то как минимум полуоткрытые. И среди любимых дебютов есть и сицилианская защита. Позиция Алёны слаба, но не безнадёжна. Удивительно, всего-то третья партия!
В рекреационный корпус вошёл Ворошилов – Олег снова «не заметил» его. Но обратил внимание, что к Ворошилову подошёл один из парней, следивших за их с Алёной игрой, и что-то вполголоса сказал. Ясно, всё же Ворошилов снова собрал себе «стаю». И явно следит и за Алёной, и за Олегом. Вот же банный лист!
Ладно. Директор попросил по возможности не связываться – не будем связываться. Олег отошёл к стене – там ряды стульев для желающих просто посидеть – и открыл на собственном планшете всё того же Майзелиса. Книга не стала менее интересной с годами.
Когда у Олега также подал голос будильник – пора в медпункт – ни Ворошилова, ни второго парня в зале не было.
* * *
На этот раз одними ногами дело не ограничилось – Вяземская в итоге добралась до поясницы и спины, а затем попросила… Перевернуться на спину.
– Олег, если вам неловко, просто закройте глаза, – посоветовала Вяземская. – Просто считайте это медицинской процедурой. У вас совершенно нормальная реакция организма на процедуру. За пределами этой комнаты это всё равно никто не узнает. Пожалуйста, сейчас важно не прерываться надолго.