Константин Томилов
Окаменевшие сердца
–Как скажете, Юлий Самуэльевич, – согласно кивнул молодой, опуская каракулевый воротник, которым были укутаны от холода гладко выбритые шея и затылок и быстро шагая впереди всех из помещения.
–Сколько всего сейчас находится под арестом? – обернулся с топчемуся позади майору старший, после того как они миновали первый, внутренний пост.
–Тридцать два человека, все под усиленной охраной и наблюдением психиатров, – с угодливой готовностью доложился гэбэшник, – сейчас, когда после ваших указаний, мы, проводя первичный инструктаж, говорим, что Объект это фокус, иллюзия, устроенная вражескими разведагентами с целью подорвать основы нашего социалистического строя, эксцессы полностью прекратились. Но слухи…, слухи уже распространились по всему городу. Ну, что там говорить, вы и сами всё видите, – завершил лакейски-угодливо открывая дверку чёрной бронированной машины.
–Петро! – толкнул локтем прапорщик внутренних войск, стоящего с ним в охранении напарника, младшего лейтенанта, – а кто это?
–Да хрен его знает, – встопорщил погоны офицер, – вроде как из управления по делам религий. Но что то непохоже, на этих политагитаторов. Страшные такие. Как нелюди. Майор наш, это перед ним обычно все трепещут, а тут, он, сам, как побитая собака перед ними, "на пузе" ёрзает…
–Да-да, точно как и не люди они, а не знаю кто, – торопливо соглашаясь, перебил прапорщик, – на меня, этот, молодой, как глянул, я чуть не обосрался, сердце сдавило и ноги как ватные, глазищи как бы чёрные, и не чёрные, а красные, как будто угли затухающие…
–Ладно, ладно, всё, забудь! – нетерпеливо прервал его офицер, – помнишь под чем подписывался? Вот и…, и не вздумай кому-нибудь об этом…, не дай бог…
––
–Ну так, Михаэль Яковлевич, что мы имеем? – не глядя на собеседника вопросил старший храмовник.
Молодой, оторвав пристальный взгляд от мрачно расступающейся, перед черной машиной, народной толпы, повернув хищное лицо к "начальствующему" подытожил:
–Они сначала гадали, по своей народной традиции. У них сейчас, то, что они называют – "святками", время, во время которого, можно нагадать и приворожить себе мужа богатого, здорового и покладистого. Традиции этой много веков. Потом оргия. Со всеми составляющими: пьянство, обжорство и блуд…
–Угу, угу! – согласно "клюнул" носом Юлий Самуэльевич, – естественно, что когда после ТАКОГО, эта девица попыталась совершить богохульство, то случилось то, что случилось. ТОТ против, которого мы уже две тысячи лет безуспешно воюем…
–Почему безуспешно?! – перебив, не взирая на авторитет, "ринулся в атаку" Михаэль Яковлевич, – ещё чуть-чуть, и здесь, хотя бы здесь, в этой Новой Хазарии, мы уничтожим последнего попа и тогда…
–Нет, мой юный друг, – несогласно помотал головой Юлий Самуэльевич, – сколько раз уже, и здесь, в Третьем Риме, и в мире вообще, сменяющие друг друга поколения наших мудрецов, заранее провозглашали скорую победу. Крушение этой зловредной ереси. И каждый раз, ОНИ, как и проповедываемый ими Назареянин, "воскресали" из ничего. Нет, Михаэль Яковлевич, пока мы не захватим их Главную Реликвию, и не уничтожим Хранителей…, всех…, до последнего, нам не победить.
–Знаете, Юлий Самуэльевич, меня часто донимают сомнения, а существует ли она, эта Чаша Первого Причастия и Хранители Её? Ведь двадцать веков за ней охотятся, и не только мы, и никаких результатов, ни у кого.
–Здесь Она, Михаэль Яковлевич, можете даже не сомневаться, здесь, на ИХ территории, – убеждённо выдохнул ветеран борьбы с православием, – и никуда за пределы этой страны, с тринадцатого века, ОНИ Её не переправляли. Сведения наши, хоть и разрозненные, но всегда это подтверждают. Похоже и монах этот, который в этом домишке ранее проживал, причастен был. Хоть какие-то сведения по нему?
–Никаких! – возмущённо вскинулся собеседник, – совсем никаких. Как в воду канул. Понятное дело, что тогда, три года назад, по всей стране бардак был, но не до такой же степени, чтобы находящийся под надзором поп, вдруг, неизвестно куда, исчез. И никаких следов. Никаких документов. Совершенно. Даже в нашей конторе.
–Кстати, о нашей конторе, – грузно полуобернулся к визави Юлий Самуэльевич, – готовьтесь, Михаэль Яковлевич, уходить в подполье, придётся засекречиваться. Потому! – решительно кивнул головой, "обрубая", читающиеся в выпученных глазах, недоумённые возражения, – там, в Центре, к власти прут новые силы. "Лысого" скоро уберут, фронтовики поставят своего. И, самое главное! Есть сведения, что некоторые, из рвущихся сейчас к власти, хотят восстановить Подразделение! Да, да, ТО САМОЕ! Они раскопали в царских архивах кое-что, ну и сейчас налаживают связи с теми, кто за рубежом.
–А разве кто-то остался?! – злобно скрипнул зубами "волчара", – вроде ж, мы их, всех и везде, перебили.
–Ого-го! – невесело рассмеялся в ответ Юлий Самуэльевич, – это в Европе, пока война шла, "под шумок", там где боевые действия происходили, ну там в Азии и Африке, частично. А в обеих Америках они, пока что, целёхонькие. И сильные там, очень сильные, потому что, христианство там, среди местного населения, сейчас крайне фанатичное. Так что, с этими регионами ещё работать и работать, но это уже вам, новому поколению Мудрецов…, – замолкнув разглядывая, сквозь лобовое стекло остановившейся машины, ветхие, осыпающиеся стены православного храма, – приехали. Пошли, побеседуем с местными "чародеями", эта икона по их части, может чего и подскажут.
