Константин Сергеевич Казаков
Купи слона!!!

И разревелся маленький аскет:

«Прощайте, милые, я вас не позабуду,
Я к вам вернусь, когда пройдут года,
Всё может тот, кто сердцем верит в чудо.
Живите счастливо, а мне домой пора!»

В одном порыве двинулся к проходу,
Тому, кто в рай вошёл, обратно нет пути,
Но мальчик был совсем другого рода
И вышел в лучах утренней зари.

Земля его извергла вместе с недрами,
Свои богатства миру озарив,
Всё закидав камнями драгоценными.
И замер он, дыхание затаив.

А сей проход закрылся моментально,
Пыль улеглась, и разлетелся грома звук.
И весь пейзаж стал различим детально:
Бескрайние луга и пахари вокруг.

Узрев такое, люди лбом упали,
Взмолились о пощаде, взяв свой крест.
В нём нового пророка все признали
И проводить его сочли за честь.

Схватив богатства жадными горстями,
Шли вслед за ним, боясь кары небес.
Их любопытство путало сетями.
Он ангел, черт, пророк иль мелкий бес?

Путь был не близкий, смуты растворялись.
Его рассказы разгоняли ужас,
И массы понемногу разбежались,
Узнав, что им уже не будет хуже.

Лишь девушка осталась с ним в упряжке.
Она желала истинно помочь
И в отчий дом вела, хотя бывало тяжко.
Пришли они, когда царила ночь.

В окне виднелась тусклая лучина.
Сидели за столом отец и мать,
Была на лицах смертная кручина,
Устали отрока они искать и ждать.

Бродяжки постучали в дверь несмело,
И с тяжким скрипом вход открыли им.
Узнала сына мать и побелела,
Увидев сына целым и живым.

Не смея слезы радости сдержать,
Отпрыск упал к ногам просить прощение.
Родители в ответ могли лишь прорыдать,
Что не было у них к нему призрения.

Сын не спеша поведал, что с ним было,
В каких невиданных краях теперь их скот,
Про девушку, что участь разделила
И скромно нынче за дверями ждёт.

А девушку давно терзанья били,
Ведь драгоценными камнями бит карман.
Увидела, как бедно они жили,
Всё отдала, хоть свой кафтан был рван.

И все вскричали: «Что ты, что ты!
Мы ведь по гроб должны тебе и так».
Она обратно не взяла ни крохи,
Сказав в ответ, мол, это всё пустяк.

Что сирота она, ей ничего не нужно,
Лишь верное плечо и кров.
Хотела бы она, чтоб жили здесь все дружно
И новых завели себе коров.

Всю ночь в той хате не смолкали разговоры,
Наутро пир гремел горой.
Столами были заняты просторы,
Звенели голоса наперебой.

А во главе стола сидели дети —
Пастух и девочка, навек теперь уж вместе.
Округа вся была на том банкете,
И я там был и воспевал им песни.

А после завели коров и дом построили,
И не было семьи жизнелюбивее,
Что выпало на них, они усвоили.
Средь всех не видел никого счастливее.

А дети выросли, теперь уж муж с женой.
И голоса детей с их хаты в глушь летят.
Их отроки пасут коров порою
И, как отец когда-то, тоже спят.