Константин Робертович Кулиев
ИЛИ́Я

VII

– Все вы, верно, слышали громкую фразу, которая гласит: «Все, что не убивает нас, делает сильнее», – Гл герой продолжал вещать со сцены во тьму внешнюю, время от времени возвышая голос и иронично поигрывая интонацией так, что речь его не казалась пафосной, но при этом не теряла своей внушительной силы и строгости. – И многие из вас восхищаются этими словами, а некоторые даже принимают их для себя, как некое жизненное кредо… – мужчина сделал пару шагов от края сцены и, развернувшись, направился вглубь нее к стоящей в центре, подле высокого стула, элегантной тумбе, выполнявшей функцию миниатюрного столика. – А стоит-то немного поразмыслить… и становится совершенно очевидно, что фраза эта – чушь собачья.

Тумба, к которой он вот уже приблизился, служила подставкой для стеклянного стакана и бутылочки с водой. Гл герой не спеша открутил алюминиевую крышку и, налив воду в стакан, поднес его к губам. Но перед тем, как отпить из него, бросил колкую и вполне себе уместную шутку, задорно покосившись в сторону зрителей:

– Ницше сейчас в гробу перевернулся.

Первые ряды, до которых только и смогли долететь эти слова, взыграли резвым хихиканьем. Осушив стакан и вернув его на место, мужчина вновь двинулся к краю сцены, поближе к слушающим, на ходу продолжая незаконченную мысль:

– Смоделируем ситуацию, – он сложил кисти рук вместе, изящно потирая их ладонями друг о дружку. – Одному парню изменила жена… Он ее придушил… Затем его посадили в тюрьму… В тюрьме его изнасиловали… Далее там же он подсел на наркоту… И в один из дней скончался от передозировки.

Гл герой вопросительно и с легким умилением глядел в зал в поддельном ожидании какой-либо реакции. Не дождавшись ее, как и предполагалось, он продолжил:

– На каком этапе в данной цепочке событий человек этот стал сильнее? – тут, выждав еще немного, мужчина плавно покачал головой. – Не-е-ет… он сломлен. И сломлен он оказался еще до того, как его погубили наркотики… А все почему?.. Потому что парень проявил слабость… Всякий раз, сталкиваясь с трудностями, он выбирал для себя быть слабым!

Над аудиторией нависла мертвая тишина и, кажется, сейчас только слушатели стали понимать, к чему клонит оратор, и Гл герою осталось лишь подвести резюме всего сказанного, что он, собственно, не замедлил сделать:

– Не обстоятельства делают человека сильнее или слабее, отнюдь… Сильным человека делает – его выбор!

VIII

Сейчас мы с вами перенесемся в более поздний фрагмент жизни нашего Гл героя, с которого, собственно, относительно непрерывно и продолжится более подробное изложение его истории. Итак, приготовились?.. Начали!

Место действия на сей раз достаточно банальное, в отличие от всех предыдущих сцен: отдел кадров при устройстве на работу. Уверен, данная локация знакома каждому. И ничего интересного многие в ней заведомо не усмотрят, но я попрошу не спешить с прогнозами, друзья, потому как в данном случае в этом кабинете оказался все еще довольно юный Гл герой. А все, что касается его личности, как некоторые из вас, вероятно, уже успели для себя заключить, не является заурядным и посредственным, где бы тот не находился. В самых примитивных местах и в самых обыденных ситуациях с нашим героем происходят весьма необычные вещи, как вы, впрочем, еще не раз впоследствии убедитесь. Такой уж он человек: сам по себе неординарный, и посему притягивает к своей персоне все необыкновенное.

Так вот, у кабинета «Отдел кадров» одной из прогрессирующих строительных организаций собралась небольшая очередь сидевших вдоль стены на неудобных стульях мужчин, по большей части среднего возраста. Все они пребывали в ожидании своего череда. Те, кто постарше, сохраняли невозмутимое спокойствие – молодые же заметно нервничали и болтали без умолку между собой, попутно выведывая у «стариков» нюансы возможного отказа при приеме на работу в данную контору.

За дверью в кабинете уже сидел Гл герой. Характерной бороды у него еще не было, не было даже щетины. Он сидел на таком же неудобном стуле, как и те, что снаружи, был гладко выбрит, и имел опрятный, примерный внешний вид. Лицо его сияло детской наивностью, без единой морщинки, и излучало простодушие. Но глаза его не были так просты. В них уже таилась какая-то энергия, жгучая, проницающая и покоряющая себе все сила, но спящая – не активная. Светлая рубашка, слегка ему великоватая, добавляла его образу невинности, а девушке-кадровику, сидевшей напротив него за небольшим потертым столом, умиления. Сам Гл герой находился не прям подле стола, а чуть дальше от него, на расстоянии пары-тройки шагов, как бы на допросе. Видимо, так было задумано, чтобы сохранять необходимую профессиональную дистанцию, а также видеть кандидата целиком, со всеми его ужимками и характерными чертами, кои в данной позиции невозможно было бы скрыть (этакая психологическая подоплека). В общем, Гл герой сидел практически в центре кабинета, прямо под прожигающим его взором молодой кадровички, и имел довольно спокойный и уверенный, прям как у взрослых бывалых мужчин, сидевших снаружи, вид.

– Я правильно поняла: вы, после строительной академии, и просите устроить вас в нашу компанию простым рабочим? – девушка не скрывала своего удивления. Очки-половинки ее поблескивали по мере того, как она отводила глаза от покоившегося в ее белых холеных ручках листа бумаги, по-видимому одного из документов юноши, и перебрасывала взгляд на него самого.

– Да, все верно, – ровно ответил тот.

Видно было, что девушка оказалась в легком замешательстве и не сразу нашла, что говорить дальше. Приподняв аккуратные брови и томно вздохнув, она задала еще один вопрос, требующий пояснения вышесказанного. Уж больно ей стал любопытен данный расклад, ранее ей не встречавшийся, не поддающийся какой-либо мирской логике и теперь вот совершенно сбивший ее с толку:

– Это интересно… А могу я узнать, в чем смысл данного решения? Вам ничто не мешает занять управляющую должность. Нам как раз на один из объектов срочно требуется мастер.

Молодой человек слегка замялся, вероятно, ожидая подобной реакции. Но вскоре вновь обрел прежнюю выдержку и любезно ответил:

– Здорово, конечно… Но чтобы управлять людьми, мне необходимо хотя бы год побыть на их месте… понять и изучить все тонкости их работы.

Несколько безмолвных секунд прошло прежде, чем девушка смирилась, не узрев возможности переубедить Гл героя в его необычном намерении. Но голос ее по-прежнему выражал недоумение:

– Что ж, дело ваше. Не смею переубеждать, – скромно промолвила она.

– Благодарю! – улыбнулся юноша.

IX

Вот прошло уже полгода, и Гл герой, находясь на строительном объекте, весьма умело орудовал болгаркой, нарезая из арматуры коротенькие бруски для стяжки каркаса. Закладывали фундамент. Котлован был полон рабочих. Юноша за это время успел возмужать: оброс густой бородой, здорово загорел, и обзавелся суровым трудовым взглядом.

Все были в оранжевых касках, за исключением начальства: у тех каски были белого цвета. Гл герой продолжал увлеченно «рубить железо», а остальные занимались вязкой «скелета». Это специальная терминология, которую поймут лишь те, кто работал на стройке, поэтому, чтобы не оставлять читателя в неведении… хотя, ладно. Пожалуй, пропустим эти подробности, они вам ни к чему. Довольно вам просто знать, что строительная бригада работала на одном из объектов. Представили?.. Молодцы!.. Идем дальше.

Каждый занимался своим делом. Посмотреть с высоты пары сотни метров, так вылитые мураши копошатся что-то там у себя в земле. По другую сторону ямы от Гл героя лицом к нему стояли, не спеша перевязывая прутья, двое бывалых строителей, скрытно что-то обсуждая и перемывая кости начальству и прочим… Пойдем-ка послушаем, о чем они там толкуют. Да, это я вам, читатели. Не спите!

– Че про новенького скажешь? – обратился один к другому. – Как тебе парнишка?

Речь у них, видимо, зашла непосредственно о Гл герое. Новеньким его называли потому, что того не так давно перевели с другого объекта.

– Да хер его знает. Странный какой-то, – нервно выплеснул второй. – С рюкзаком этим таскается вечно… Что у него в нем вообще, кто-нить знает? Может он нас щас тут взорвет всех нахрен!

Ах да, забыл сказать, что у Гл героя за спиной все время висел небольшой черный рюкзак, с которым тот по непонятным причинам никогда не расставался.

– Кто-то из наших видел, как он из него книгу доставал какую-то. По вечерам читает ее постоянно, – оправдательно заявил первый.

– Что за книга? – допытывался второй.

Первый рабочий слегка насупился: вероятно, в предвкушении новых нападок со стороны товарища:

– Библия, вроде.

И ожидания его оправдались. Другой не замедлил излить яду, хоть перед этим немного призадумался (видно, остатки совести всколыхнули его заржавелое сердце в попытке удержать от глупых речей):

– Делать нечего, епть… В его возрасте я с баб не слазил – он книжки читает.

– Ну, знаешь, – возразил первый, – это его дело. Вроде парень безобидный. Пускай читает, если ему это нужно, – затем, немного помолчав и горько вздохнув, задумчиво прибавил, – …поймет вскоре, что все это сказки для детей… Даже если Бог есть, то до нас Ему нет никакого дела – это точно… Взять только, что в мире творится…

Тем временем к тому месту, где все еще работал Гл герой, подошел мастер и негромко, так что его услышали всего двое или трое, обратился к рабочим с просьбой помочь крановщику в «сборке» грузоподъемного крана. Гл герой вызвался пойти и, оставив инструмент лежать на сырой земле, отправился в указанном направлении, скрывшись за бугром.

Шел он недолго. Машина стояла в метрах ста от их рабочей позиции. На равнине, под палящим солнцем, она ожидала своего избавителя. Того, кто поможет скрутить ее распущенные локоны, и она, гордо взревев, умчится восвояси. В кабине беспечно, покуривая сигаретку, сидел крановой (водитель крана). Поравнявшись с ним, Гл герой приветственно поднял руку вверх и, обойдя кузов спереди, приступил к делу. Нужно было прицепить большой крюк к тросу, торчавшему из под носа машины. После чего, при запуске крановым подъемного механизма, другой трос, тот что в катушке, начинал сматываться. В общем, взявшись за основной трос, Гл герой стал подводить крюк к носу кузова (знаю, что ни черта непонятно, но по-другому рассказать не получится; я вообще сейчас сижу и дивлюсь, как мне в принципе удается в художественной форме передавать строительные рабочие процессы, определений коих, как у меня здесь, никогда в живых и не звучало ни на одной стройке мира; если бы кто из ребят-строителей сейчас прочел этот текст, даже не знаю, хохотал бы он или, подобно барану, глядел, как на нечто новенькое… – но не суть; вас же я попрошу немного потерпеть и не судить строго – скоро здесь все кончится).

Итак, юноша, взявшись за основной трос, подвел его к петле под кузовом для сматывания, и тут… Подъемный механизм пришел в движение раньше времени, и рука Гл героя вместе с тросом оказалась втянута во вращатель. Все это произошло за долю секунды, и кисть юноши оказалась зажата в катушке. Он стал громко кричать, в страхе потерять конечность:

– А-а-а! Назад! На-за-а-ад! – слова эти были адресованы крановому, поскольку тот отвечал за запуск механизма вращения.

Трос в катушке встал вместе с рукой, тесно зажатой сбоку. Неизвестно, как так получилось, что вращатель перестал функционировать: то ли водитель в ту же секунду сумел среагировать на крик Гл героя (что поразительно), то ли кисть Гл героя оказалась «не по зубам» подъемному механизму, рассчитанному на шестнадцатитонный груз, и тот заглох (что вообще невозможно, и смело именуется чудом), но факт остается фактом: это произошло, и Гл герой, приложив все усилия, вырвал застрявшую в катушке руку, которой бы он явно лишился, если бы механизм пробыл в действии еще хотя бы пару секунд. Выдернув кисть из вращателя, Гл герой, потеряв равновесие, упал с развороту на колени и принялся рассматривать пострадавшую конечность, но перед этим нужно было снять перчатку (благо, на руках были толстые резиновые перчатки, которые в данном случае здорово пригодились, предохранив кожу на одной из них от серьезных повреждений: трос, которым зажало руку в катушке, сам по себе весьма грубый). Медленно сняв пожеванную перчатку, Гл герой обнаружил на голой руке лишь пару царапин и сдавленную местами кожу. Для кого как, а для юноши в сей момент это было поистине чудесное стечение обстоятельств, сберегшее его правую руку практически в целости и сохранности. Он уже был на коленях и, сложив руки вместе, склонил голову в благодарственной молитве.

В следующую секунду из кабины выпрыгнул водитель крана. Это был бойкий, невысокий, неплохо подвешенный на язык (я бы даже сказал: весьма болтливый), нетипичный представитель Средней Азии, бывший чрезвычайно гордым от того, что управляет такой махиной. Но таковым он казался во все остальное время, а сейчас он был бледным, как мел, и не на шутку перепуганным. Подбежав к Гл герою со спины, он встревоженно его окликнул:

– Братан, че случилось?!

– Все нормально. За трос взялся, и рука залетела.

– Ё-моё, кто ж за трос-то берет. За крюк надо!

– Да, теперь буду знать, – сияя блаженной улыбкой, ответил юноша.

– Ну ты даешь, братан, я чуть не обоср*лся! Думал уже всё, хана руке!

– Ла-адно, – облегченно протянул Гл герой. – Слава Богу, обошлось!

И пребывая в легкой прострации, не отойдя до конца от шока, он вновь приступил к кузову машины и, взявшись за крюк, дождался, пока крановой вернется в кабину… Тут уже все прошло, как по маслу.

X

Сидя в ночном уютном сквере на одной из деревянных скамеек, Гл герой с одним своим знакомым вели непринужденную беседу, которая уже началась минут как двадцать и теперь дошла до той точки, когда из всего предыдущего разговора можно подчерпнуть всю его соль. Было достаточно темно, но не холодно. Летний вечер радовал своим дружелюбием и располагал двух приятелей к тому, чтобы те, отбросив все заботы, спокойно посвятили часок-другой вольным рассуждениям в покойной, непринужденной обстановке. У обоих в руке было по бумажному пакету, скрывающему какой-то слабоалкогольный напиток. Соседние лавки пустовали, и это было хорошо, поскольку, думаю, все вы знаете, как неловко бывает откровенничать, когда на тебя глазеют чужие люди. После очередного трудового дня на стройке Гл герой выглядел уставшим. Что касается его собеседника, то это был невзрачный на вид, с открытым взглядом и сухим лицом темно-русый мужчина (лет тридцати пяти, но выглядевший моложе), с большим интересом внимавший всему, что говорил в этот вечер Гл герой. Он прицепился к нему еще на работе: это был теперь их «новенький» на объекте. И с первого дня он потянулся к Гл герою, а сегодня предложил тому «попить пивка» после смены. Гл герой не стал ему в этом отказывать, хоть и не нуждался в подобном виде отдыха. Его подкупил неподдельный интерес своего новоиспеченного коллеги к таким сложным вопросам, на которые и сам юноша в последнее время неустанно искал ответы. Вопросы те были особого характера, как вы уже, верно, догадались, и отнюдь не мирские. Ибо все мирское – уныло и просто. Там же были такие темы, в изучение которых большинство людей не решается вдаваться, а посему раскрывать их для себя и остальных имеют лишь дерзость поистине смелые, самоотверженные личности. Одну из таких тем в сей момент как раз и обсуждали эти двое:

– Ладно, а что скажешь про одержимость? – обратился к Гл герою мужчина.

– Какую именно… бесами?

– Наверное… Просто мне интересно, так ли это выглядит, как вот показывают в кино, допустим? – всерьез размышлял его знакомый.

– Кино – это кино, – улыбнулся юноша, – в жизни все немного иначе.

Тут Гл герой ударился в небольшое пояснение данного понятия, насколько он его ощущает.

Воздух был свеж. Из-за мрачных деревьев доносились звуки проезжающих по улице автомобилей. Тусклые фонари, устало нависшие над каждой дорожкой, вселяли упоение и тихую радость в сердца всех, под ними проходивших.

– …И не вся одержимость проявляется одинаково, – резюмировал Гл герой. – Есть довольно жуткие и опасные ее формы, но также бывают и весьма неприметные для окружающих, – и слегка потупив взор, прибавил, – а к чему ты это спросил?

Тут мужчина, не скрывая азарта и нетерпения, затараторил:

– Ну вот, когда человек берет ружье и идет в детский сад расстреливать детей, это как понять вообще?!.. Это одержимость?

– Нет, – скорбно ответствовал Гл герой, – все это делают люди.

– Но как?! Как человек может совершить подобное?! – уже с горячностью восклицал собеседник. – Что движет маньяками, педофилами, людоедами и черт знает кем еще?!

– Что движет? – угрюмо промолвил юноша. – Зло… Вопрос в том, как оно зарождается, – он выдержал небольшую паузу в ожидании, пока его товарищ успокоится и вновь будет готов слышать. Выждав несколько секунд и заметив на лице того сосредоточенное выражение, Гл герой мерно продолжил свою мысль. – На самом деле все, что ты перечислил, не одержимость… Все это результат человеческого выбора. Большинство людей предпочитают подобные случаи оправдывать бесами и врожденными психическими расстройствами, дабы не допустить и мысль о том, что этот ужасный человек – зверь, ублюдок – был когда-то таким же как они. А раз он был таким же, значит и все остальные могут быть подвержены этому безумию… Я тебе открою секрет: абсолютно все люди способны совершить эти ужасные вещи. – Гл герой украдкой покосился на своего товарища и, заметив, что тот не отводит озадаченный взгляд от рассказчика, сделал пару глотков из своего бумажного свертка. – Так почему же кого-то эта напасть обходит стороной, и он считает себя «нормальным», а кого-то сводит с ума?..

– Почему, – автоматически переспросил тот.

– Все начинается с мысли.

Подождав немного в надежде, что будет продолжение, и, верно, поняв, что на этом все, мужчина досадно возразил:

– Довольно абстрактно.

Улыбнувшись, юноша сделал еще глоток и ответил:

– Хорошо, согласен. Давай разберем на конкретном примере… Возьмем маньяка-насильника.

– Давай, – коллега его вновь оживился.

В этот момент к соседней лавке, а точнее к мусорной корзине подле нее, подошел бродяга. Гл герою, в отличие от его собеседника, тут же бросилась в глаза эта картина. Бездомный с жалким видом стал копаться в мусоре, доставая из него куски чего-нибудь съестного. Он подносил свою добычу к носу и, обнюхивая, клал в специально приготовленный им для нее целлофановый мешочек. Одет он был в осеннее пальто, судя по всему (а точнее по фонарным бликам, освещающим его), свежевыброшенное и еще не успевшее сильно измараться. Возраст его (с той позиции, с которой за бездомным наблюдал Гл герой) угадать было непросто, но редкие пряди седых волос, выбивавшиеся из под тесной шапки, выдавали в том пожилого мужчину. У Гл героя что-то сжалось внутри. Он прервал своего товарища слегка приподнятой ладонью, когда тот уже стал его тормошить (мол, почему он замолчал). Попросив коллегу немного повременить, юноша встал с места и, опустив пакет со спиртным на скамью, направился к бродяге. По пути он пошарил по карманам… достал портмоне… вынул из него пару купюр… и, приблизившись к мужчине, обратился к нему, протягивая скромную помощь:

– Друг, держи. Иди покушай нормально.

Старик, услышав посторонний голос, вздрогнул и медленно повернулся. Увидев протянутые юношей деньги, он молча кивнул и взял их.

Гл герой вернулся на свое место, а бездомный продолжил собирать остатки еды, но теперь уже из других, более отдаленных урн.

– На чем мы там остановились? – спросил Гл герой у мужчины, оказавшись на прежнем месте.

– Про маньяка пример привести собирался, – ответил тот, успев за время отсутствия первого залпом осушить свою бумажную «флягу» с веселящим зельем. И теперь, мирно улыбаясь, ожидал продолжения дивной беседы, уставившись на приятеля.

– Ах, да! – подхватил юноша и продолжил раскрывать суть своей идеи. – Так вот, маньяк, изнасиловавший и убивший десятки молодых девушек… Когда-то он был нормальным мальчишкой: ходил с другими ребятами в школу, закончил институт… Как же так вышло? В какой момент все это началось?.. А началось все с простой мысли!.. К примеру, меня, как и остальных людей, порой посещают вопиющие мысли, которым, казалось бы, совершенно не место в моей голове. Так откуда же они взялись, откуда берутся такие мерзкие мысли в моем сознании, если само упоминание о них мне отвратительно и чуждо! Откуда они? Ответ прост: они не мои! Эти грязные мысли, которые я ненавижу и думать ими не желаю, всякий раз пытаются пробиться в мое сердце извне. Каждый день, каждый час я борюсь с чужими мыслями, посылаемыми в меня кем-то или чем-то для того, чтобы я стал хуже, чем я есть. Что же я делаю в ответ на все эти попытки осквернить мое нутро? Я отбрасываю эти гиблые мысли прочь. Отбрасываю, блокирую, стираю, заглушаю… Все, что угодно, лишь бы прогнать их обратно к черту!.. К слову, в этом-то, друг мой, и есть смысл нашего бытия… в подобной борьбе… доказывая свою верность Создателю, сотворившему все чистым и без изъяна… – Гл герой сделал глоток своего напитка и продолжил. – Ну так вот, вернемся теперь к нашему маньяку. Такая же ситуация сложилась и у него, когда он, предположим, сидел на уроке в школе. Ему было скучно, и его стали посещать нездоровые мысли… И что же он делает? Вместо того, чтобы избавиться от них, он их принимает и решает с ними поиграть… А что? Никто ж не видит. И вообще, в своей голове он может творить все, что хочет (так он думает)… Его забавляет эта игра. Он почти сразу понял, что получает какое-то особенное удовольствие от всего этого… Шли месяцы, годы, а он не переставал, открывая в своем этом тайном увлечении все новые горизонты. И в определенный момент он решается перенести это все в реальность… Не сразу… Постепенно… Сперва он просто преследует девушек, параллельно играя со своим воображением. При этом он открывает для себя все новые, более острые ощущения… И, разумеется, ему все мало и мало… Планомерно погрязая в этом душевном безумии до тех пор, пока его дух окончательно не деформирует, и этот человек не сделается монстром.

Юноша прервал свою речь и посмотрел на товарища. У того были стеклянные глаза, и отсутствовало всякое выражение на лице. Голос его прорвался, словно откуда-то из глубины, и разрезал жуткую тишину, повисшую над ними:

– Блин, че-т не по себе стало, – нервно улыбнулся мужчина.

– Это нормально, – шутя заявил Гл герой, сам в этот момент испытавший присутствие мурашек и какой-то неестественный холод. – В общем, друг мой, никто не идет в детский сад расстреливать детей ни с того ни с сего… Все это – результат выбора… Выбора, который делался человеком на протяжении долгих месяцев, незаметно для окружающих его людей… Выбора, который впоследствии и подвел его к этой черте… превратив в демона.