Константин Станюкович
Отмена телесных наказаний

– Известно, надо, чтобы понимал… Без эстого к чему и боцмана! – подтвердил другой боцман.

– Опять-таки позвольте, господа, сказать, – вмешался писарь.

– Насчет чего?

– Насчет того, что нынче другая на все мода… Чтобы все по благородству чувств… Посудите сами: ведь и матрос свою физиономию имеет… Зачем же бесчестить ее?.. Виноват, ударьте его по спине, положим… Все же спина, а не физиономия…

– Нешто почувствует он по спине?.. Он, окромя носа, никакого чувствия не имеет…

– Ударьте так, чтобы почувствовал…

– Что уж тут говорить!.. Никакого толку не будет!

– Уж и зазнались, дьяволы! – говорил боцман Алексеев. – Утром сегодня на вахте… Кирька брамсельный ушел вниз и сгинул, шельма… А уж вахтенный горло дерет: зовет подлеца. Прибежал. «Где, говорю, был?» – «В палубе, говорит, был!» – да и смотрит себе, быдто и офицер какой. Я его линьком хотел огреть, а он, как бы ты думал? «Не замайте, говорит… Нонче не те права!»

– Я б ему показал правов! Искровянил бы ему хайло… – гневно заметил Никитич.

Долго еще беседовали унтера. Однако в конце концов решили на совещании, что хоть бумага там и вышла, а все же следует «учить» по-прежнему… Только, разумеется, с опаской и с рассудком.

1867