Константин Денисов
Общество анонимных вампиров
Аня вышла на лестничную клетку, пошла к своей квартире и вдруг, вспомнив что-то, резко обернулась.
– Слушай, совсем забыла спросить! А святая вода на вас действует? – сказала она, и Гришу обдало чесночным перегаром.
Оказалось, что в замкнутом помещении, на близкой дистанции, без ветерка из окна, чеснок никуда не делся, а всё так же эффективно её защищает.
– Нет! – сказал Гриша, сдерживая рвотный позыв, и захлопнул дверь.
– Грубиян! – крикнула она оттуда, приняв это захлопывание на свой счёт.
Но Грише было всё равно. Причём не только потому, что его замутило от чеснока. Если подумать, то они разговаривали не очень долго, но он был выжат как лимон.
– Кто тут на самом деле вампир, это ещё большой вопрос! – пробормотал Гриша, добрёл до своей кровати и, повалившись на неё, мгновенно отключился.
3
Аня мучила Гришу больше недели. Основная идея была в регулировании его порывов при помощи чеснока. Чтобы его не выворачивало наизнанку, но удерживало от реакции на амброзию. Она постоянно смешивала ингредиенты, пытаясь приготовить идеальный раствор.
Настаивала чеснок на спирту, полученную жидкость разводила то с туалетной водой, то с разной бытовой химией. Постепенно, Грише стало казаться, что весь дом пропитался слабым, но стойким ароматом чеснока. От этого его начали мучить головные боли и постоянно подташнивало.
Но он понимал, что этот поезд уже не остановить и придётся дойти до конца. Единственное, о чём он мечтал, так это чтобы всё поскорее закончилось.
Распыляя всякие составы рядом с ним, а иногда и на него, Аня постоянно что-то конспектировала, составляла таблицы и графики, сравнивала данные. Несмотря на кажущуюся взбалмошность, работать системно она умела.
Наконец, настал день икс. Гриша знал о нём заранее, Аня его предупредила. Чтобы её не разочаровать, поскольку она очень сильно готовилась, он тоже постарался отнестись к этому серьёзно и оделся во всё чистое.
Всё должно было случиться у неё. Когда он вошёл, то удивился, что чесноком почти не пахнет. Несмотря на плохую осеннюю погоду и резкое похолодание, Аня долго и упорно проветривала квартиру, понимая, что если его будет всё время тошнить, то обращение вряд ли состоится. А его реакции на чеснок она за прошедшее время изучила очень подробно.
Кровать была застелена чёрным шёлковым бельём с красными цветами, купленным специально для этого случая. Над кроватью тянулась длинная гирлянда из воздушных шариков, тоже чёрного и красного цвета.
В трёх больших чёрных вазах стояли длинные алые розы. Аня скинула халат и осталась в шикарном чёрном кружевном белье, с красной окантовкой. Видимо вампиризм в её сознании устойчиво ассоциировался с этими двумя цветами.
– Ты к чему готовилась? – с лёгкой усмешкой спросил Гриша, – к обращению или к сексу?
– Одно другому не мешает! – хищно сказала Аня и на удивление громко щёлкнула зубами.
– Ну, если тебе жить надоело, то конечно, не мешает, – сказал Гриша и огляделся ещё раз.
В общем, если уж быть честным, ему всё нравилось.
– Сразу предупреждаю, – томно сказала Аня, – в шариках начесноченный воздух, а вокруг лежат заточенные палочки для суши. Это для подстраховки, если ты вдруг начнёшь терять над собой контроль. Так что смотри, старайся их просто так не лопать. Но если что, рви хоть зубами, – Аня улыбнулась, – но надеюсь, что это не понадобится.
– Я тоже надеюсь, – Гриша попытался подыграть Ане и придать своему голосу томности и загадочности, но получилось плохо.
Аня пшикнула себе на грудь из маленького пузырёчка и, продолжая держать его в руках, подошла к Грише вплотную. Он почувствовал, как её грудь приплюснулась об него, и уловил её дыхание.
– Ну как? – шёпотом спросила она.
Гриша вполне серьёзно прислушался к своим ощущениям. Где-то в глубине души он понимал, что это амброзия, но никакой потери контроля не было и близко. В тоже время его совершенно не тошнило. Ей получилось найти баланс и так замаскировать запах чеснока, что он его почти не чувствовал. Да ладно не чувствовал, даже неосознанных реакций не было!
Гриша ещё раз проанализировал свои ощущения. Аня терпеливо ждала, прижавшись к нему грудью и глядя в глаза.
Вообще-то определённая реакция была. Гриша чувствовал какую-то лёгкую дурноту. Как будто бы ты объелся так, что тебя слегка мутит, но объелся чего-то очень вкусного. Но это было вполне тепримо.
Гриша с нескрываемым восхищением посмотрел Ане в глаза.
– Здорово! – сказал он с уважением, – у тебя получилось! Надеюсь, что эффект будет устойчивым.
– Я тоже надеюсь, – шёпотом сказала Аня, – ну что, хочешь меня… укусить? – сказала она и, взяв его за руку, повела к кровати. Там она Гришу отпустила и рухнула навзничь на чёрные простыни, слегка запрокинув голову и подставив шею.
Потом быстро поднесла руку с пузырьком к груди, быстро пшикнула на себя ещё раз, и опять раскинулась навзничь.
– Ну ладно, – сказал Гриша и рванул на себе рубашку.
Пуговицы полетели в разные стороны и застукали по полу. Обнажившись по пояс, Гриша подошёл к Ане и склонился над ней, упираясь на руки. Она продолжала лежать в такой же открытой позе, готовая ко всему, но он с удивлением заметил, что она очень напряжена и её слегка потряхивает.
«Надо же! Всё-таки волнуется!» – подумал Гриша.
Он смотрел на её гладкую и красивую шею, на которой пульсировала жилка. Постепенно, весь мир начало заволакивать туманом и осталась только она, эта пульсация на коже. Больше он ничего не видел. Но и контроль он тоже не потерял. Губы изнутри почувствовали, как выдвигаются клыки. Он медленно склонился и поцеловал её в шею, потом приоткрыл рот и очень нежно впился в артерию.
– Ах! – вдохнула Аня и вздрогнула.
А потом был секс. Долгий и фантастический. Гриша не испытывал ничего подобного в жизни. Это были ощущения совершенно другого порядка. И он вполне отдавал себе отчёт, что дело было в том, что Аня была амброзией. Просто всё произошедшее, в совокупности с начавшейся в ней трансформацией, привели к перерождению желания её сожрать в сексуальную энергию.
Если эта «амброзийность» в ней не исчезнет полностью в результате перерождения, то он переосмыслит своё желание от неё избавиться. Чтобы отказаться от такого, нужно быть последним идиотом. А Гриша себя таким не считал.
Когда начало светать они, утомлённые, по-прежнему лежали на кровати. Аня положила голову ему на грудь и сонно расспрашивала его о всяких вампирских тонкостях. Пузырёк она уже давно не держала в руках, но он всё равно валялся на простыне неподалёку. На всякий случай.
– Гриш, слушай, а как мы узнаем, перестала я быть амброзией для тебя или нет? – спросила Аня.
– Я узнаю, не переживай, – сказал Гриша.
– Ты-то узнаешь, – усмехнулась она, – главное, чтобы я не узнала об этом слишком поздно, когда ты будешь меня есть. Вдруг мы сейчас уснём, а на тебя найдёт эта… жажда? Что тогда?
– Не волнуйся. Я спать не хочу пока. Но если что, то уйду к себе, пока мы во всём точно не разберёмся. Хотя, вспомни, когда ты последний раз на себя брызгала? Кажется, что давно, – сказал Гриша.
– Я уж и не помню, – Аня удивлённо подняла на него глаза, не отрывая голову от груди.
– Вот видишь? – сказал Гриша и погладил её по волосам, – наверное, это прошло. Но зато появилось что-то новое!
– Да уж, мне можешь не рассказывать! – томно сказала Аня и обняла его одной рукой.
– А я ведь, дурак, сначала тебе не верил. А до этого, вообще хотел избавиться, – сказал Гриша.
– Как избавиться? – Аня встревожено подняла голову.
– Не так, не волнуйся. Хотел просто, чтобы тебя не было рядом, чтобы контроль не потерять. Ну, ты как будто не знаешь! – сказал Гриша.
– Аааа, ты про это, – сонно протянула Аня и положила голову обратно ему на грудь.
– Про это! Я прямо не знал что делать. Даже ходил в «Общество анонимных вампиров», – сказал Гриша.
– Куда? – Аня опять подняла голову и удивлённо на него посмотрела.
– В «Общество анонимных вампиров». Ну, как у иностранцев алкоголики собираются, у нас для вампиров такое. Место, куда в сложной ситуации можно прийти и посоветоваться, не раскрывая кто ты такой… ну или частично раскрывая… у меня их визитка до сих пор на столе лежит, – сказал Гриша, – правда толку от них, как от козла молока.
– Значит, ты всё таки обо мне думал, до нашего знакомства? – Аня прижалась к нему покрепче.
– Ещё бы не думать! Ночами розетку облизывал, потому что оттуда твой запах шёл! – сказал Гриша.
– Ууууу, как это мило! – протянула Аня, – это самое романтичное, что я слышала в жизни!
– Да ладно тебе! – смутился Гриша, а потом посмотрел на окно и сказал, – надо бы шторы задвинуть, а то солнце как раз в это окно лупить будет, если тучи разойдутся. Тебе вообще новые шторы понадобятся, поплотнее.
Аня вскочила и подошла к окну, чтобы задёрнуть шторы. Одежды на ней давно уже не было, даже чулок. Гриша невольно залюбовался. Теперь то, что он собирался от неё избавиться, казалось несусветной дичью. Как такое вообще могло прийти ему в голову? Это же просто сокровище!
Аня, почувствовав, что он на неё смотрит, включила кошку и медленно пошла к нему, на четвереньках подползла по кровати и легла на своё место, свернувшись клубочком.
– Не уходи к себе, – сказала она, – давай вместе поспим?
– Я бы с радостью, – вздохнул Гриша, – но ты же знаешь, что это не разумно. Мало ли что? Нужно дождаться окончания трансформации, проверить всё. А потом уже делать что захотим. У нас впереди целая вечность.
– Я всё равно не хочу, чтобы ты уходил, – плаксиво надув губы сказа Аня, – ну давай я тебя привяжу, а? Не сильно, только руки к перекладине… вон, чулками можно. Если на тебя найдёт, ты ничего сделать не успеешь, а я проснусь и пшикну на себя.
– Думаешь, риск оправдан? – спросил Гриша.
– Думаю, что риска нет, а это просто предосторожность, – сказала Аня и погладила его по груди, – ну не будь занудой. Всё что мы делаем, это сплошной риск, если уж на то пошло.
– Ладно, – сдался Гриша, ему и самому не хотелось уходить, – я о тебе же забочусь.
Аня улыбнулась, после чего сползала за чулками, медленно взяла его руку и начала привязывать к перекладине кровати.
– Ты точно спать собираешься? – спросил Гриша.
Она лукаво на него взглянула и взялась привязывать вторую руку. После чего села рядом, поставила два пальца ему на грудь и, изображая ими человечка, пошла медленно вниз по его телу. Дыхание у Гриши участилось. Она уже дошла до живота, преодолела пупок, и сделала ещё несколько шагов… как вдруг звонко шлёпнула ладонью ему по животу и звонко рассмеялась.
