Константин Александрович Костин
Подопечный
И, как назло – вокруг одна пустошь! Никакого укрытия! Готовый нырнуть с головой в песок, как страус, мужчина, сняв ПМ с предохранителя, начал приближаться к подопечному. Тот, заметив Швецова, возбужденно замахал руками, отчаянно что-то вопя, но, от большого волнения инопланетянин перешел на скагаранский, и лепетал настолько быстро, глотая слова, что охотник не понял ровным счетом ничего.
Олег, скорее, ощутил нечто, чем что-то услышал или увидел. Почувствовал опасность. Человек сперва скосил глаза, а затем повернул голову. Да, это был не мираж и не результат игры разума, помутненного жарой. Бархан в самом деле двигался, едва слышно шелестя песчинками!
Понимая, что ничего хорошего это не предвещает, наемник шмальнул по невидимому врагу из пистолета. Девятимиллиметровая маслина отрикошетила с четко различимым щелчком, не причинив жителю пустыни ни малейшего вреда. Единственное, чего добился землянец – холмик заметно ускорился!
Совершенно не горя желанием познакомиться с неизвестным слишком близко, стрелок стартанул с места, подняв тучу пыли, и припустил к камням, на которых укрылся черт. Уж он-то, исконный житель планеты, должен знать, что делает…
Швецов уже запрыгнул на валун, как почувствовал резкий рывок. Кто-то ухватил охотника за ногу! Упав на забинтованную руку, сдавленно простонав, бывший комиссар перевернулся на спину и увидел… это.
Тварь, похожая на мокрицу, с надежной защитой в виде сегментов панциря вдоль хребта, высунувшись из песка, вцепилась своим омерзительным ртом, усеянным вокруг отростками-усиками, в ботинок чужака, и, перебирая в воздухе многочисленными, мелкими лапками, пыталась стащить добычу с камня. Олег начал соскальзывать вниз и заскреб пистолетом по гранитному обломку. Не помогало. Землянец не решался выпустить пистолет, памятуя о том, что здесь, рядом, еще один враг – Швеллер.
– Во имя Тилиса, Единого В Трех Ликах, – взмолился человек. – Тварь бездушная, помогай!
Инопланетянин, злобно сощурившись, обошел своего преследователя, поднял "Стервятника", прицелившись в незащищенное брюхо хищника, и трижды нажал на спуск, огласив пустыню крупнокалиберным громом.
Чудовище разжало челюсти уже после второго попадания, а после третьего, обливаясь светлой, серо-зеленой кровью, рухнуло на песок, корчась в предсмертной агонии.
– Спасибо, – выдохнул Олег, забравшись повыше.
Вместо ответа скаг навел оружие на наемника. Швецов только улыбнулся. Затворная рама Mountain Vulture остановилась в крайнем заднем положении. Все семь патронов израсходованы.
– Дай сюда, – прорычал мужчина, хватая гром-палку за ствол. – Терпеть не могу, когда лапают мои пушки.
Злоба в нем закипела такая, что даже ожег от горячего металла, только что плевавшегося маслинами, не заставил выпустить пистолет.
– Да забирай, жалко что ли? – пожал плечами беглец. – Но помни – я тебе жизнь спас! В четвертый раз!
– Ты же не думаешь, что это что-то меняет? – нахмурился охотник за головами.
– А как же Долг Крови?
– Это у вас долг крови, – отмахнулся землянец. – У нас простого "спасибо" достаточно. Это что за хренотень была?
– Шушаваш, – коротко ответил черт.
– Шушаваш? – повторил человек. – Земляной жук? Э, ты не чеши мне тут! Видел я этих шушавашей! Они маленькие такие, коричневые…
– Тилис, Единый В Трех Ликах, дай мне сил… – произнес краснокожий, воздев глаза к небу. – Это вам, пришлым, для каждого отдельного жука нужно свое отдельное имя. Для нас жук – он и есть жук. Большой или маленький – не важно. Он же из-за размера не перестал быть жуком! Вы называете таких "скаграгон". Этот – совсем маленький…
– Скаграгон… – протянул Олег. – Так вот ты какой, северный олень…
– Кто?
– Не важно. Это такая рогатая мохнатая штука со Старой Земли.
– Рогатая – это хорошо, – кивнул рогатый.
– Одевай, – мужчина бросил инопланетянину наручники. – И пойдем обратно.
– Давай ты вперед, а я – сразу за тобой? – предложил Швеллер.
– Думаешь, самый умный? – рассмеялся наемник. – Там еще есть эти твари?
– Нет-нет, ты что? Совсем нет! Клянусь Тилисом, Единым В Трех Ликах, – заверил краснокожий.
Покачав головой, землянец подобрал камень средних размеров и бросил его на песок. В ту же секунду от подножья валуна к приманке устремились два холмика. Камень исчез в воронке и сразу взлетел в воздух, словно запущенный катапультой. Угощение мокрицам не понравилось…
Раскрыв рот, человек обернулся к скагу, но сказать ничего не успел. Похоже, его взгляд был и так достаточно красноречив.
– Вот не надо думать, что ты умнее меня только потому, что я глупее тебя! – отмахнулся беглец.
– Весело, – буркнул под нос Олег.
Он взвесил в руке флягу – воды оставалось еще около половины. Но что-то подсказывало Швецову, что терпения у скаграгонов гораздо больше, чем запас воды. Они-то там, внизу, под песком, в прохладе. А наемник и его подопечный – здесь, наверху, под палящим солнцем.
– Может их того… – задумчиво произнес землянец, похлопав по заткнутому за пояс Макарову.
– Э, куда там, – отмахнулся Швеллер. – У них такая скорлупа, что даже твоя большая гром-палка не пробила. Эта пукалка – и подавно.
– Но ты же завалил одного! – возразил охотник за наградой.
– Так я в пузо стрелял! Надо, чтобы он высунулся!
Олег запустил еще несколько камней. Чудовища, взметнув пыль, сразу ринулись к осколкам породы, заглотив их и выплюнув, как и первый камень. Высовываться они и не думали.
– Так не пойдет, – пояснил рогатый. – Нужно ловить на живца. Дай мне пистолет, а сам спустись вниз.
– А почему это я должен тебе дать пистолет? Давай наоборот – ты будешь наживкой!
– Не-не, – испуганно замотал головой краснокожий. – Лучше сразу пристрели меня. И я умру, как воин, как настоящий скаг, а не в желудке этих шушей! Кстати, они очень вкусные…
– Сдается мне, что они думают про нас точно так же!
Наемник сел по-турецки и крепко задумался. Застрелить чертенка, конечно, можно. Руки давно чешутся. Но не нужно. Мало того, что это приведет к потере четверти тысяч алтынов, так еще и не решит проблему.
Покопавшись в кармане, Швецов достал последний оставшийся магазин и засунул в "Стервятника". Инопланетянин периодически швырял камни на песок, но единственное, что это доказывало – то, что чудища и не думали никуда уходить. Они прекрасно знали свои охотничьи угодья и понимали, что добыча никуда не денется. Скорее – подохнет от жажды и истощения.
– Вот видишь, к чему привело твое упорство? – вздохнул Швеллер. – Зачем ты за мной пошел? Я же оставил тебе все золото!
– Спасибо, что оставил мне золото, которое и без того мое, – ощерился Олег. – Это – трофей. А трофей – святое.
– У вас, землянцев, ничего святого нет! – зевнул беглец.
– Ой ли! А у вас дофига святого? Заветы Предков, которые каждый понимает, как хочет? Или Долг Крови? Вот сюда нас завели именно ваши Заветы Предков. Колись давай, кого это ты хлопнул, что за тебя назначили такую награду, да еще и за живого?
– Если под словом "хлопнул" ты подразумеваешь "отправить в Страну Вечного Солнца" – то никого. Клянусь Тилисом, Единым В Трех Ликах!
– Да-да, ты только что клялся, что скаграгонов больше нет!
– Нет, тут в самом деле- клянусь. Я никого не убивал.
– Но ты же сам сказал, что сотворил винеш!
Краснокожий молчал, глядя вдаль и кусая губы.
– Давай уже, – подначил его мужчина. – Кому я расскажу? Все равно мы оба с тобой подохнем в этой пустыне.
– Я сделал жиш с Ямахой… – тихо проговорил Швеллер.
– С мотоциклом, что ли? – удивился Олег.
– Сам ты – мотоцикл! – огрызнулся скаг. – Ямаха – дочь Ябдуха, хана Кушнаташа!
– Постой, – тряхнул головой Швецов. – Ты трахнул телку… и что?
– Вот и я про то же! – просиял краснокожий. – Я вообще живу не по Заветам Предков, а по Новым Истинам! Мы за свободную любовь! Но по Заветам Предков, раз мы не были женаты, Ямаху полагается забить камнями…
– А тебе-то какая печаль?
– Ябдух категорически против того, чтобы забить свою дочь камнями… потому хочет, чтобы мы поженились!
– Постой, – протянул землянец. – То есть вся это катавасия, весь сыр-бор, из-за того, что ты не хочешь жениться на Ямахе? Она что, страшная, что ли?
– О, нет, она прекрасна, как… как тысяча золотых алтанов, сложенных в одном месте! Но она… есть у вас хорошее слово – шалашовка. Делает жиш со всеми подряд.
– Тысяча, говоришь…
Охотнику пришло в голову, что, учитывая ситуацию, беглец явно недооценен. Награда гораздо более скромная, нежели последствия, которые могут наступить, ежели Швеллер не будет доставлен в Кушнаташ.
– А чего именно к тебе пристали, если она трахается со всеми подряд? – спросил наемник.
– Потому что я – хыр Вашнадаша. Да, не гырхыр, всего лишь младший хыр. Но хыр! И зачем Ябдуху выдавать свою дочь за простого скага, если он может выдать ее за хана?
– Попал ты, братец, – рассмеялся человек.
– Вот и я про то! Отпусти меня, пожалуйста?
– А тебя что, кто-то держит? – пожал плечами наемник. – Вали на все четыре стороны!
В глазах инопланетянина сверкнула надежда. Он запустил в пустыню очередной камень. Впрочем, чуда не произошло. Два прожорливых хищника моментально оживились, пришли в движение, и булыжник постигла та же участь, что и остальные.
– Вот видишь, – цокнул языком Олег. – Тебе не со мной надо договариваться…
Пираты без труда нашли в лесу следы выживших пассажиров БеС-66М. Кем бы они не были – путешественники и не думали скрываться, оставив после себя четкие, хорошо читаемые следы, целых два комплекта. Одни шли прямо, другие – петляли. Похоже, неизвестный беглец слегка заплутал.
Впрочем, у ручья следы сошлись вместе. Здесь же обнаружились остатки лагеря, покинутого относительно недавно.
– Командир, может, устроим привал? – предложил один из разбойников. – Люди устали…
– Никаких привалов, – отрезал капитан. – Мы отстаем всего часа на три-четыре. Если поднажмем – скоро нагоним.
– А какой смысл – нагонять их, когда мы сами вымотаны? – возразил бандит. – Чтобы сразу полечь в бою?
– Ты видишь следы? – главарь ткнул пальцем в примятую траву. – Их всего двое. А нас – чертова дюжина! Ха! Чертова дюжина охотится на чертей, – рассмеялся он собственной шутке. – Зачем тебе золото, если ты боишься всего парочки чертей? Может, тебя сразу застрелить, чтобы не позорился?
Произнося последние слова, предводитель шайки качнул стволом автомата. Пират не шелохнулся. Лишь скрипнул зубами.
– Я – боевой офицер. Я и не в таких переделках бывал. И я вижу разницу между страхом и предосторожностью. Я клятву под присягой давал…
– Клятву? Ты? Под присягой? – усмехнулся капитан. – А чего ты тогда тут по лесам бегаешь, а не отстреливаешь ту погань, из-за которой мы все здесь оказались? Если ты офицер – или застрелись, или заткнись. Офицер тут мне нашелся… дерьмо мы все, а не офицеры… – с грустью закончил монолог ветеран. – Прогнулись под этих кабинетных шушей…
– Давайте, мужики, немного осталось, – махнул рукой разговорчивый офицер. – Поднажмем.
Рассевшиеся было на берегу ручья, головорезы неохотно поднялись на ноги. Спорить ни у кого желания не было. Хотя теперь они – вольные стрелки, но сравнительно недавно каждый их них был военным. Причем, не просто военным, а человеком, видевшим войну не только на экране телевизора или в газетных фотографиях. У каждого руки не по локоть, а по самые плечи в крови. И, тем более обидно, что после войны от них предпочли избавиться. Выкинули, как старых бесполезных псов. Причем не просто выкинули – еще и устроили травлю.
Каждый задавал себе вопрос – кто большая мразь? Они сами, сбежавшие и начавшие грабить тех, за кого когда-то воевали? Или их бывшие сослуживцы, которые живут сейчас припеваючи, получая повышенную пенсию? Но ведь льготами они обязаны тем, кто ушел, кто поставил себя вне закона! Сейчас, когда ветеранов на Терре осталось – по пальцам пересчитать, обеспечить их всеми обещанными видами довольствия не составляет труда. Бюджет не трещит по швам, предоставляя отставным офицерам квартиры, бесплатный проезд в транспорте, бесплатную медицину и все остальное, что гарантировал Совет в свое время.
Совершив марш-бросок, банда пересекла лес и вышла к пустыне. Здесь следы были совсем свежие – песок еще не успел осыпаться, исказив очертания подошв.
– Золото рядом, джентльмены удачи! – воскликнул командир.
Покинув сень деревьев, кавалькада, сильно растянувшись, затопала по пустоши. Ни у кого не было сомнений, что разрыв между группой пиратов и беглецами сокращается. Здесь, в песках, пространство просматривалось на километры вокруг. И каждый напряженно вглядывался в горизонт, надеясь увидеть пару темных точек – выживших пассажиров гидроплана.
Швецов давно снял куртку и накинул ее на голову, спасаясь от жары. Неизвестно, сколько времени он со скагом просидел на валуне. Казалось – несколько часов. Хотя солнце сдвинулось всего чуть. Пустыня за это время ничуть не изменилась. Все тот же песок, все те же дюны и пара неуязвимых прожорливых тварей, поджидающих добычу. Им-то точно некуда торопиться. Самое страшное, что может произойти – обед хорошо прожарится на солнцепеке.
– Швеллер… сын Арматуры, – позвал Олег.
Инопланетянин отвлекся от метания камней, оскалился…
– Сколько раз… а, ладно, – махнул рукой черт. – Как говорится у вас, землянцев: хоть кастрюлей назови – только в печку не ставь.
– Горшком, – поправил человек. – Ты куда так целеустремленно топал-то?
– Там, на южной части острова, небольшое поселение скагов. Если у них и нет связи, то, хотя бы, найдется лодка, чтобы доставить меня в Город Башен.
– Поселение? – переспросил наемник.
– Рыбацкая деревушка. Скагов сто, не больше.
– Интересно, как себя величает глава этой деревушки? Не иначе, как ханом?
– Конечно, – подтвердил краснокожий. – А как иначе?
– А почему ты думаешь, что они дадут тебе лодку? Ты не все свое золото мне оставил?
– Ну… как бы… я не собирался спрашивать.
– То есть ты хотел украсть лодку?
– Не украсть, а одолжить! – поправил рогатый. – Они вполне смогут забрать ее обратно. Если найдут…
– Чего ж ты насквозь поперся, через остров? – вздохнул Швецов. – Не мог, что ли, по бережку прогуляться?
– Вижу, жар совсем растопил твой мозг! Ведь кратчайшее расстояние между двумя точками – это прямая!
Оба снова замолчали. Олег, открутив крышку, сделал небольшой глоток горячей воды из фляги и вернул ее на ремень. Инопланетянин, подняв очередной камень, запустил его на песок, ожидая, что он в ту же секунду будет проглочен скаграгоном… однако булыжник, взметнув облачко пыли, просто упал. Никакого движения!
Человек и черт переглянулись. Или твари поняли, что осколки гранита не особо съедобные, и перестали реагировать на приманку, или куда-то свалили.
– Давай-ка еще раз, – оживился землянец.
Подопечный швырнул еще один камешек. Он, как и предыдущий, остался лежать на песке, никем не съеденный.
– Нужно проверить, – предложил краснокожий.
– Проверяй, – согласился Швецов.
– А почему – я?
– Потому что люди делятся на два типа: те, у кого заряженный пистолет, и те, кто проверяет. Пистолет у меня. Так что проверяешь ты.
– А ты на забыл, что я стою двести пятьдесят золотых?
– Мне уже около часа абсолютно все равно, сколько ты стоишь. Давай, проверяй.
Придавая веса своим словам, охотник за наградой положил ладонь на рукоять торчащего за поясом Макарова. Бурча проклятья, скаг спустился к самому краю валуна. Топнул по песку ногой и сразу запрыгнул обратно. Однако ни один из барханов не пришел в движение, никто не выскочил и не схватил рогатого.
Осмелев, инопланетянин слез со скалы и сделал несколько шагов. Ничего!
– Ушли? – наполовину спрашивая, наполовину утверждая, произнес наемник.
Вместо ответа порыв ветра донес автоматную очередь.
Пираты столпились вокруг высохшего дерева с висящим на нем пилотом. Парашют так и не донес его до земли, зацепившись за ветви. Впрочем, в таком состоянии, с отгрызенными ногами, земля не особо помогла бы летчику.
– Кто это его так? – беспокойно озираясь осведомился разговорчивый бандит.
– Без понятия, – покачал головой капитан. – Но точно – не черти.
– Ох, не нравится мне это… – заметил лысый разбойник.
– Кому такое понравится? – добавил кто-то.
Командир снял Калашмат с предохранителя и отточенным движением загнал патрон в патронник. Его примеру последовали остальные, приведя оружие в боеготовность.
– Может, ну его, это золото? – произнес усатый. – Вернемся обратно?
– Отставить! – прорычал главарь. – Воины, вы когда в сыкунов превратиться успели? У нас – автоматы, гранаты… даже пулемет один есть! И вы испугались какую-то мелкую зверушку, которая даже до пояса допрыгнуть не смогла? Привыкли грабить беззащитные грузовики? Чуть что – сразу заднюю включаете?
– Командир!
