Коллектив авторов
Шихабутдин Марджани. Сборник статей, посвящённый 100-летию Ш. Марджани, изданный в Казани в 1915 г.

Обустройство жизни в Бухаре. Учителя. Отношение к порядкам в Бухаре. Получение образования. Жизнь в Бухаре

По приезде в Бухару Марджани надо было обосноваться в одном из медресе и снять себе комнату. Несмотря на то что медресе и комнаты в Бухаре были имуществом, завещанным на благотворительные цели, т. е. вукуфными, шакирдам их всё-таки сдавали за деньги. Так как комнаты приносили и некоторую прибыль, шакирды, приехавшие издалека, старались найти комнату даже на последние деньги. Марджани также нашёл себе самую дешёвую комнату в медресе ишана халифа Ниязкули^[23], которая обошлась ему в 35 рублей.

Потом он начал получать уроки у одного из старейших и заслуженных учителей Бухары дамеллы Мирза-Салих А‘лам ибн Надир-Мухаммад ибн ‘Абд Аллах ал-Фиргани ал-Худжанди. Дамелла Мирза-Салих вскоре скончался, а Марджани с пользой для себя продолжал получать образование у других уважаемых преподавателей Бухары.

В этом месте мы вкратце приведём биографии учителей Марджани в Бухаре^[24].

1. Дамелла Мирза-Салих А‘лам. Одно время был кади (судьёй) в Бухаре. Большую часть времени посвятил преподаванию. Достиг самого высшего из званий, даваемых учёным – А‘лам (научённейший). Прожил долгую жизнь, был учителем и Марджани, и его отца Бахаутдина. Умер в 1256 х./1840 г. в возрасте 80 лет.

2. Дамелла Мухаммад ибн Сафар ал-Худжанди. В своё время был одним из уважаемых учителей Бухары, имел тесные отношения и с эмирами. Среди народа был известен как Хаджи-бай, а позже Амиром Хайдаром был наречён Мухаммадом. Про него Марджани пишет так: «Он был умным, острым на язык, в его одежде присутствовала церемонность. Намаз совершал с большой внимательностью и точностью, в вопросах вероубеждения хорошо понимал слова известных учёных. Однажды его отношения с эмиром испортились, ему запретили преподавать, из-за чего он испытал много лишений». Марджани очень любил этого учителя и никогда не пропускал его уроки по разным предметам. Умер Дамелла Мухаммад в 1267 х./1850 г.

3. Дамелла Фадил ибн ‘Ашур ал-‘Идждувани. Преподавал исламское право (фикх) и основы права (усул ал-фикх) во многих медресе Бухары, большую часть жизни посвятил науке и преподаванию. Был человеком, лишённым всяческой деланности и вычурности, довольным всем. Был силён в своей области и никогда не вмешивался в дела других. Умер в 1271 х./1855 г.

4. Дамелла ‘Абд ал-Му’мин-Худжа ибн Узбек-Худжа ал-Бухари ал-Афшанджи. Долгое время преподавал в медресе Бухары и достиг наивысшей учёной степени – а’лам (учёнейший). Более увлекался чтением произведений учёных прошлого, поддерживал взгляды и цели Абу-н-Насира ал-Курсави. Этот человек несколько критично относился к методам преподавания в Бухаре, и в этом Марджани был согласен с ним. Умер в 1273 х./1866 г. в возрасте 85 лет.

5. Дамелла Худайбирди ибн ‘Абд Аллах ал-Байсуни. В своё время в Бухаре не было учителей, равных ему по количеству совершённых путешествий. Он встречался с мусульманами Индии, Мекки и Медины, Стамбула и России. Из своих странствий привёз множество красивых и дорогих книг. Всю свою жизнь посвятил преподаванию в медресе Бухары, ни разу не женился и жил в одиночестве. Умер в 1264 х./1848 г.

6. Дамелла Баба-Рафи’ аль-Худжанди. Происходил из богатой бухарской семьи, преподавал в медресе «Мир-Араб». Его сыновья также были учителями. Должно быть, Марджани обучался у него, когда жил в медресе «Мир-Араб», потому что этот человек не был выдающимся учителем. Умер в 1285 х./ 1868 г.

7. Кади Мухаммад-Шариф ибн ‘Ата Алла аль-Бухари. Закончил одно из выдающихся высших учебных заведений Бухары, преподавал в медресе и был кади в Бухаре. О нём Марджани говорит: «Хотя он был и слаб в религиозных делах, но собрал целую библиотеку художественной литературы, читал труды учёных прошлого и шейхов-суфиев. Очень любил знания, без устали работал на стезе преподавания, любил добиваться истины». Умер в 1260 х./1844 г.

Несмотря на то что вышеперечисленные учителя Марджани преподавали в разных медресе, шакирды Бухары были вольны сами выбирать себе наставников, поэтому и Марджани посещал уроки различных преподавателей в различных медресе.

То ли из-за того, что Марджани посчитал, что недостаточно хорошо усвоил знания, полученные в медресе родной деревни, то ли из-за того, что больше доверял учителям медресе и хотел получить больше пользы от их уроков, то ли по совету отца – причина точно не ясна, но Марджани начал повторно изучать то, чему один раз уже обучался в медресе на родине. По приезде в Бухару своё обучение он начал с книги «Шарх ‘акида-ан-Насафи».

По нашим сведениям, в первые годы Марджани искренне посвятил себя учению, изучал предметы с усердием и твёрдостью. По правилам, заведённым в Бухаре, хорошо изучал комментарии и примечания, прилежно выполнял уроки, хорошо работал и отвечал на занятиях и числился среди лучших учащихся. В то время, когда другие шакирды пересказывали толкования и примечания, Марджани высказывал личные взгляды и мысли, чем привлекал внимание своих преподавателей. Приметив, что Марджани был сообразителен и талантлив, через год преподаватели стали советовать некоторым своим ученикам обучаться у Марджани, а через два-три года и вовсе рекомендовали брать индивидуальные уроки у Марджани. Марджани, таким образом, некоторое время посещал уроки и получил сведения о порядках в Бухаре, но при этом остался недоволен методами их преподавания. Марджани, который поехал в Бухару с целью получить знания и стать совершенным во всех отношениях человеком, считал нецелесообразным посвятить жизнь чтению комментариев, примечаний, бесполезным спорам по логике и каламу, не приветствовал чтение лишь вводной части и пролога всех книг. Он очень удивлялся и огорчался тому, что в медресе, в которых религиозные предметы должны преподаваться в первую очередь, не обучали Корану, хадисам и арабской литературе.

Здесь уместно привести высказывание Марджани о методах преподавания в Бухаре из «Мукаддимат вафиййат ал-аслаф». Марджани пишет: «Несмотря на то что наш народ в вопросах преподавания ориентируется на Бухару и с почтением называет её Благородной Бухарой (Бухараи шариф), народ и правители Бухары очень далеки от просвещения. Управление здесь испорчено, а методы преподавания беспорядочны.

Синтаксис здесь изучают по книгам «Кафиййа» и «Шарх мулла Джами», посвящая этому три года. Да и читают не по порядку, а от конца книги к её началу. Особенно важные места вовсе пропускают. После этого по предмету логика читают несколько первых строчек книги «Шамсиййа», а следующие два года подробно изучают примечания и комментарии к прочитанному. Следующие три года посвящают чтению книги «‘Акида ан-Насафи» со всеми её комментариями и примечаниями. После этого по логике начинают изучение книги «Тахзиб» со всеми толкованиями и примечаниями слов «ал-Хамд ли-Ллах», тратя на это год. Ещё два-три года проводят, споря о каких-либо высказываниях. Но какое отношение эти споры имеют к логике? Почему не преподают правила логики, которые являются целью изучения данного предмета? Почему не прочитывают книгу от начала до конца, а читают лишь вступительные части? В чём смысл всего этого? На эти вопросы мы не услышали ответы, которые можно постичь разумом.

Потом выборочно читают раздел, посвящённый теологии, из книги «Хикмат ал-‘айн» и три года тратят на чтение комментариев и примечаний. После этого они начинают читать книгу «Шарх ‘ал-акаид ‘адудиийа», известную как «Мулла Джалал» и четыре года посвящают чтению бесполезных, слабо понятных, бессмысленных примечаний.

После этого читают некоторые места из «Таудих», по хадисоведению – несколько хадисов или глав из книги «Мишкат ал-масабих», по тафсиру – тафсир нескольких сур из «Тафсир ал-Байдави». Изучение каждого из этих важнейших предметов заканчивают меньше чем за один год.

Получив в Бухаре, таким образом, образование, ученики остаются неосведомлёнными в области правил изученных предметов, важнейших наук и книг.

Были те, кто кроме книг, перечисленных выше, по исламскому праву изучал такие книги, как «Шарх ал-викайа», «ал-Хидайа», «ал-Фараид ас-сираджиййа», а по красноречию – «Талхис». Но так как эти книги не были включены в официальную программу, желающие изучали их лишь в библиотеках и на частных уроках. Из-за того что эти книги считались бесполезными, к ним не проявляли должного внимания.

Помимо названных, в Бухаре не преподают Коран, хадисы, основы исламского права, арабскую литературу, географию, историю, философию, астрономию, нет даже намёка на них. Эти предметы не считаются необходимыми. В Бухаре также мало искренне увлечённых этими науками.

Также множество из используемых в Бухаре книг по исламскому праву написано учёными последнего времени (ал-мутааххирун), не обладающими совершенными знаниями. В этих книгах много мест, приписываемых великим учёным, основателям мазхабов, но написанных без смысла, с коверканием языка. Так как учёные Бухары по большей части пользуются данными книгами, их информация ничем не обоснована, беспочвенна. Они бессильны в вопросах исламского права, не осведомлены должным образом в целях шариата».

У Марджани и кроме этого много критики по отношению к учёным Бухары. Будучи в Бухаре, он посвятил этой теме книгу «И‘лам абна’ ад-дахр би-ахвал ахл Мавераннахр».

Несмотря на то что Марджани пытался говорить с учителями об изменении методов преподавания, это не дало результатов. Марджани рассказывал: «Будучи в Бухаре, я разговаривал с некоторыми своими преподавателями о существующих методах обучения. На что они мне только отвечали, что лишь говорить об этом легко, а вот изменить эти методы довольно сложно».

Должно быть, Марджани, будучи в Бухаре, не поднимал этот вопрос, как и Курсави, боясь притеснений по отношению к себе и возникновения смуты^[25]. Со слов ученика Марджани Сабаджай- муллы Мухйи ас-Сунна, брошюру, посвящённую Бухаре и её учёным, он передал одному из своих друзей и просил распространить её после своей смерти.

Несмотря на то что критика Марджани Бухары не подействовала на жителей Бухары, она оказала влияние на татар^[26]. Когда работы Марджани распространились, и народ узнал о методах преподавания, заведённых в Бухаре, люди приняли решение получать образование в других странах, начали ездить в Стамбул и Египет.

Людям, которые приходили к Марджани за советом, он говорил так: «Несмотря на то что в Бухаре получают знания, читая всевозможные толкования и примечания, знания учеников Бухары очень скудны. В Стамбуле и Египте на знания обращают большее внимание, ученики там более образованны, поэтому и сына Бурханутдина я отправил в Стамбул». Нам известно, что 10 шакирдов Марджани обучались в Стамбуле и Египте.

* * *

Из-за того что Марджани не был доволен знаниями, получаемыми на уроках, он стал подумывать о том, чтобы проводить больше времени в библиотеках Бухары, изучая ценные произведения и занимаясь исследовательской работой^[27]. И после того как он начал снимать комнату в самом большом медресе Бухары – в медресе «Кугульдаш»^[28], он стал больше времени посвящать чтению книг.

Как видно из состояния и развития Марджани, для людей, обладающих достаточным умом, чтобы понять книги, намного полезнее читать книги и заниматься изучением наук, прикладывая свои усилия, нежели учиться у учителей и преподавателей. Из тех, кто получает наслаждение от учёбы, поисков и исследований впоследствии вырастает намного больше людей, служащих знанию и наукам.

Марджани и своим ученикам советовал больше заниматься самообразованием, старался вызвать у них интерес к этому, показывал книги, которые необходимо прочитать, сам давал им интересные материалы. Как видно из книг, когда Марджани лестно отзывался о ком-либо, он непременно говорил: «Любит знания, искать и размышлять, читал много книг».

Будучи в Бухаре, Марджани в течение трёх-четырёх лет продолжал обучаться вероубеждению по книге «‘Акида ан-Насафи», а логике по книге «Тахзиб», но при этом он не довольствовался уроками преподавателей. Судя по рукописям, хранившимся в библиотеке Марджани, он читал не только вводную часть книг, как остальные ученики, а прочитывал их до конца. Прочитав книги, он делал примечания и записывал свои мысли, пришедшие на ум во время чтения, фиксировал полезные цитаты из различных книг, старался собрать воедино заметки, касающиеся различных произведений. Марджани сам переписывал учебники, их толкования и примечания и в дальнейшем обучался по своим рукописям.

Все заметки Марджани в его книгах по вероубеждению и логике написаны на арабском языке. Несмотря на то что в ранних трудах арабский язык не был столь совершенен, этот недостаток был быстро устранён. Видно, что Марджани трудился над этим, изучал язык.

Всё, что мы говорили, касается знаний, получаемых Марджани в учебных заведениях, но помимо этого он также занимался самообразованием. Садрутдин-хазрат, бывший его спутником в Бухаре, рассказывал: «Марджани не был доволен уроками в учебных заведениях Бухары. Хотя он и посещал уроки преподавателей, он больше занимался самообразованием, сидя у себя в комнате. Большую пользу ему принесло общение с дамеллой Хусайном Каргали. Пусть этот человек и не был официально учителем, по своей натуре он был исследователем, обладал большими знаниями. Поэтому Марджани и любил его. Каргали находил для Марджани книги, которые были ему необходимы, в своей библиотеке или библиотеке его знакомых. Однажды Марджани захотел прочитать «Джами‘ ал-усул», так Каргали разыскал эту книгу в библиотеке самого эмира и принёс Марджани».

Так как влияние этого дамеллы Хусайна и польза от него для Марджани были довольно велики, мы посчитали нужным написать несколько слов о его биографии.

В книгах «Вафиййат ал-аслаф» и «Мустафад ал-ахбар» Марджани пишет: «Почерк Хусайн Мухаммад ибн ‘Умара ал-Кармани (позже ал-Каргали) очень красив, он умеет писать различными почерками. Обычаи, заведённые в Бухаре, и персидский язык знал намного лучше коренных жителей Бухары. Был пристрастен собирать книги, любил учиться. Имел дорогие и ценные книги по различным предметам и всё своё время посвящал чтению. Мы все довольно много пользовались его библиотекой. Он обладал обширными возможностями, имел хорошие отношения с эмиром. Декламировал стихи на арабском, персидском, турецком языках, был довольно хорошо осведомлён в области истории, астрономии и других наук. Пусть он официально и не был мударрисом в Бухаре, но был уважаем больше, чем многие учителя». Из его произведений могу назвать «Ма‘акид ал-марджан», сокращённый трактат «Масанид ан-ну‘ман» и «Мурсад ат-тасаниф иля улуф сунуф ат-тавалиф», написанный в жанре «Кашф аз-зунун». Умер 3 шаабана 1274 х. / 8 марта 1858 г. в Бухаре в возрасте 70 лет».

В течение 11 лет, проведённых в Бухаре, Марджани довольно много общался с дамеллой Хусайном, который был очень полезен ему. Каргали также хорошо знал историю, и Марджани с его слов записал много преданий, которые позже приводил в своих исторических книгах. В сборниках Марджани мы также увидели много исторической информации, переписанной из книг Хусайна. Марджани часто пользовался библиотекой, книгами и произведениями этого человека. Именно Хусайн впервые подал ему мысль написать книгу «Вафиййат ал-аслаф» и даже показал пути для этого^[29]. При этом он очень любил Марджани, возлагал на него большие надежды в области знаний. Также Хусайн помогал и с материальной стороны молодому человеку, имевшему скудные заработки. Кроме этого в последние годы своей жизни он даже задумывался о том, чтобы завещать Марджани свою библиотеку.

* * *

Марджани так старался на пути знаний, полностью отдавался учению и поискам из-за своей любви к знанию, из-за того, что получал огромное удовольствие от исследований. А ведь у Марджани и помимо этого было много проблем.

Так как отец Марджани не мог должным образом обеспечить сына, молодой человек довольно много времени тратил на то, чтоб заработать себе на пропитание. Были времена, когда он во многом нуждался. Вот что он однажды рассказал своим ученикам: «Будучи в Бухаре, я каждый день ходил на занятия за три-четыре километра, надев башмаки на босу ногу. Моя жизнь была примерно такой же. Мы жили на гроши. Бывали разные времена. Когда однажды в Бухаре я услышал, что казанские имамы зарабатывают 2 рубля в день, помню, я подумал, куда они девают столько денег. Лишь после того, как я сам стал имамом в Казани, понял размер здешних расходов. Каждый день я получаю 5 рублей, но и этого не хватает».

Для того чтобы показать насколько отец помогал Марджани, мы приводим пару строк из одного его письма сыну. Бахаутдин-хазрат писал: «С этим письмом я посылаю тебе два золотых и один зипун. Деньги экономь. Зипуном же пользуйся до осени, а когда похолодает – продай и потрать деньги на свои нужды».

Чтобы хоть как-то прокормить себя, спустя одну зиму после своего приезда в Бухару Марджани начал зарабатывать, весной занимаясь преподавательством, и во время своей учёбы жил на эти деньги. Марджани, таким образом, семь лет занимался с приходом весны преподавательской деятельностью в городе Каракуль.

Так как ученики Бухары в то время пользовались лишь рукописными учебниками, были и такие студенты, что зарабатывали себе на жизнь, переписывая учебники. Бывало, и Марджани переписывал книги для других.

Через два-три года после приезда в Бухару Марджани начал давать частные уроки. По словам Садрутдин-хазрата, среди его учеников было много узбеков и туркменов. Были ученики, которые зимой следовали за Марджани из города Каракуль в Бухару и получали знания там. Среди таких шакирдов было много и тех, которые помогали Марджани.

Самых отзывчивых учеников Марджани упомянул и в книге «Вафиййат ал-аслаф». Должно быть, он сделал это в качестве благодарности за их труд и помощь. Марджани пишет: «Наср ад-дин ибн ‘Ивад ал-Хаваризми ибн Нияз был очень хорошим парнем, выучил Коран, прочитал много книг по рецитации и правилам орфоэпического чтения (таджвид). Правильно рецитировал Книгу. При мне учился в Бухаре восемь лет, изучал морфологию и синтаксис. После этого прочёл «Тахзиб ал-мантик ва ал-калам», «Хикмат ал-‘айн» и другие книги. Его отец был богатым человеком и оказал мне большую помощь в обучении, помогал многими вещами, в которых я нуждался. И его сын Насрад-дин искренне служил мне, выполнял мои просьбы. Этот шакирд умер 17 шаабана 1265 х. / 27 июля 1849 г. в возрасте 30 лет. Да будет доволен им и его родителями Аллах».

Когда Марджани обучал этого Насрад-дина морфологии, он написал для него книгу. А при обучении логике написал для него толкование вводной части книги «Шамсиййа».

Так, зимой получая образование сам, а весной преподавая другим в Каракуле, Марджани провёл в Бухаре пять лет. А потом поехал в Самарканд.

Путешествие в Самарканд. Кади Абу Са‘ид. Библиотека кади. Становление взглядов и утверждение принципов. Принятие Курсави. Повторное путешествие в Бухару

Проведя в Бухаре пять лет жизни, Марджани отправился в Самарканд, вторую в Туркестане после Бухары столицу знаний, и устроился в медресе под названием «Ширдар»^[30]. Позже он познакомился и наладил отношения с одним из образованнейших кади Самарканда Абу Са‘ид-хазратом и начал давать частные уроки его детям по различным предметам. Этот кади также был преподавателем медресе «Ширдар», и Марджани посещал его занятия.

Путешествие в Самарканд сыграло важную роль в жизни Марджани, в его становлении тем Марджани, каким мы его знаем. Поэтому Самарканду мы посвятили отдельную, более подробную главу.

Про путешествие в Самарканд Садрутдин-хазрат пишет следующее: «Прожив пять лет в Бухаре, Марджани поехал в Самарканд, подобно тем шакирдам, что во время своих каникул подаются в туркменскую часть Бухары для заработка. Там он встретил кади Абу Са‘ид-хазрата. Начал обучать его внуков. Увидев искреннюю любовь к знанию, кади собственноручно вручил Марджани древние дорогие и ценные книги из своей библиотеки, многие из которых тот даже переписал себе. «Книги и библиотека этого кади Абу Са‘ида стали основными путеводителями для меня. Именно они вразумили меня и направили к правильным взглядам», – говорил сам Марджани».

Хабибуннаджар-хазрат так рассказывает о времяпровождении Марджани в Самарканде: «Марджани приехал в Самарканд и завязал хорошие отношения с кади Абу Са‘идом, начал обучать его детей. Однажды он, взяв в руки книгу «Тахзиб ал-мантик ва ал-калам», вошёл к кади и спросил: «Что это за книга?» В ответ кади ему сказал: «Хотя на первой странице книги «Тахзиб ал-мантик» написано: «Глава о логике и каламе», я подумал, что эта книга о каламе, но до сегодняшнего дня я не встречал её. Дамелла, вы перепишите её для меня, займитесь этим в моей библиотеке. Там же вы сможете прочитать и необходимые вам книги». Марджани обещал выполнить его просьбу, сказав, что главной его целью было именно попасть в библиотеку. Когда через два дня Марджани вручил кади уже переписанный вариант «Тахзиб ал-калам», Абу Са‘ид разрешил ему пользоваться библиотекой столько, сколько понадобится, сказав: «Я думал, переписка книги займёт у вас неделю, а вы переписали её за два дня». Получив такое разрешение, Марджани с большим воодушевлением и любовью ринулся изучать книги кади, как голодный человек, нашедший для себя пищу.

Будучи в Бухаре, Марджани никак не мог согласиться и найти объяснение некоторым словам и мнениям авторов в вопросах вероубеждения. В этой же библиотеке он прочитал произведения великих учёных и исследователей ислама, понял взгляды своих предшественников, утвердился во многих вопросах, касающихся вероубеждения. Именно тогда он понял, кем являются Тафтазани, Фахр ад-дин ар-Риза, и во многих вопросах нашёл истину и успокоение для своей души.

Так как кади Абу Са‘ид оказал большую помощь и его библиотека была очень полезна для Марджани, он всегда вспоминал о времени, проведённом в Самарканде, как о самых приятных минутах своей жизни, а о Абу Са‘иде отзывался как о самом великом человеке тех мест.

Среди учителей Марджани кади Абу Са‘ид был самым уважаемым и великодушным, поэтому мы сочли нужным написать пару строк о его биографии. В книге «Вафиййат ал-аслаф» Марджани пишет: «Кади Абу Са‘ид ибн ‘Абд ал-Хай ибн Абу-л-Хайр был одним из выдающихся учёных Мавераннахра времён ас-Самарканди, во всех делах он был особо внимателен и точен. Прочитал множество книг своих предшественников и обладал огромными знаниями, был учёным, ценящим справедливость. Знал историю, положение народов, события в мире, был сведущ в области арифметики, алгебры, геометрии, физики, географии и ещё ряде всевозможных религиозных и светских предметов. Лишь в области обязательных религиозных предписаний его знания немного хромали.

Он был человеком воспитанным, щедрым, добродушным, справедливым, уважал каждого в соответствии с его положением. Он не восхищался собой, ему не было свойственно высокомерие, как остальным учёным Мавераннахра. Если встречался с одним из потомков Пророка (из рода ‘Али и Фатимы, да будет доволен ими Аллах), выказывал ему всяческое уважение.

Когда в Самарканде мы вместе совершали намаз, он всегда делал меня имамом. А когда нам приходилось читать намаз в пути или в саду, и кто-нибудь давал ему коврик для намаза или одежду, он всегда отдавал их мне, говоря, что имам достоин этого больше, а сам читал на земле.

Однажды он так расхвалил меня перед правителем Самарканда и сказал: «Этот парень превосходит даже древних учёных, написавших объёмные труды».

Кади Абу Са‘ид очень любил собирать книги, и если вдруг ему на глаза попадалась книга, которой у него не было, он был готов купить её даже за двойную цену. Поэтому у него имелось много ценных книг по различным предметам.

Он уважал суфиев и шейхов, помогал иностранцам, независимо от того, были ли они суннитами или шиитами, интересовался положением учёных в их государствах. Поэтому он много знал об иностранных государствах и тамошних учёных. Он был довольно богат и имел земли, сады, дома во многих местах. После смерти отца не взял ничего из наследства, а раздал свою долю остальным наследникам. Был не только кади, но и преподавал в нескольких медресе Самарканда. Живя в Самарканде, я тоже пользовался его книгами, он помогал мне. Зная, что таких редких и ценных книг я не найду в другом месте, некоторые из них я даже переписал. Именно Са‘ид-хазрат стал причиной того, что я стал увлекаться историей, читать исторические книги.

Одним словом, в Мавераннахре я не встречал человека, более справедливого и прямолинейного. Его деды и прадеды также были учёными. Са‘ид-хазрат также написал книги по основам исламского права и каламу. Умер в возрасте 70 лет 16 шавваля 1225 х. / 23 августа 1849 г. Если сделать [нумерологический] подсчёт числа словосочетания «устазу замана» («наставник эпохи»), то получится дата его смерти».

По воспоминаниям о Самарканде и кади Абу Са‘иде, оставленным Марджани, по рассказам Садрутдина и Хабибуннаджар-хазрата можно понять, какое сильное впечатление произвёл Самарканд на Марджани, и как полезно для него было это путешествие.

В Самарканде Марджани встретил очень умного и начитанного учёного. Разглядев ум и способности Марджани, этот учёный стал ему покровительствовать, сыграл важную роль в его жизни, заинтересовав занятиями историей. В библиотеке кади Абу Са‘ида Марджани прочёл много древних книг и трудов по всевозможным предметам. Эти книги сильно подействовали на него, он даже избавился от сомнений в вероубеждении, определил для себя принципы и идеалы. Итогом этих исследований и размышлений стало принятие взглядов великого татарского учёного Курсави, Марджани полюбил его принципы и стал на всё смотреть с точки зрения истины.

Часто на пути к настоящему знанию и развитию люди следуют за своими покровителями, во многих делах копируют их. Исследуя биографию Марджани, мы во многих местах заметили, что он действовал, ориентируясь на кади Абу Са‘ида, восхищаясь его совершенством, старался во многих вещах быть похожим на него.

Большую часть информации и мнений, описанных в «Вафиййат ал-аслаф» и первой части книги «Мустафад ал-ахбар», он услышал именно от кади Абу Са‘ида. По словам Марджани очевидно, что этот человек был кладезем знаний, его взгляды были глубоко обдуманны и справедливы.

* * *

Когда мы писали эти строки, то задались вопросом: какие же книги в Самарканде Марджани читал с таким наслаждением, какие труды называл ценными и редкими, с какими историческими книгами встречался? Чтобы ответить на него, мы решили исследовать библиотеку Марджани и его книги, которые он переписал, будучи в Самарканде. С муллой Кашшафом мы внимательно изучили перечень книг в библиотеке, большую часть которой с помощью сына Марджани Бурханутдина нам показал его сын Габдельхамит.

Первое, что нам бросилось в глаза, это «Кимиййа ас-са‘ада» («Алхимия счастья»), «Рисалат ар-рух» («Трактат о душе») и другие книги имама Газали. Они все были собраны в одном месте.

Также Марджани переписал довольно много трудов Джалал ад-дина ад-Даввани и Мирзы Захида, являющихся одними из выдающихся учёных калама и логики. Кроме этого среди книг, переписанных в Самарканде, мы обнаружили «Иткан фи ‘улум ал-Куръан» («Совершенство коранических наук»), «Мизан аш-Ша‘рани» («Весы аш-Ша‘рани»), «Фатх ал-кадир» («Открытие Всемогущего»), «Шарх ал-Хидайа» («Комментарии к ал-Хидайе»), «Шарх ал-Муватта’» («Комментарии к ал-Муватта’), «Фусул ситта» («Шесть разделов»), «Ахлак ан-Насири» («Нрав-ственность ан-Насири»), книги «Шифа» («Излечение») и «Ишара» («Указание») Абу ‘Али ибн Сины, «Милал ва нихал» («Течение и секты»), «Нихайат ал-икдам» («Конечное вступление») аш-Шахарстани и Ибн Хазма, некоторые произведения аш-Ширази, ас-Суюти и ас-Сухраварди.

Среди исторических книг мы повстречали переписанные варианты книг «Кашф аз-зунун» («Стирание предположений»), [ «Вафиййат ал-а‘йан» («Некрологи знатных лиц»)] Ибн Халликана, «А‘лам ал-ахйар» («Уведомление превосходных людей»), «ал-Джавахир ал-муди’а фи табакат ал-ханафиййа» («Сияющие драгоценности о классификации ханафитов»), «Тадж ат-тараджим» («Корона биографий»). Они также хранились рядом с книгами, привезёнными из Самарканда. Хоть на них и не были указаны даты, когда они были переписаны, мы предположили, что, возможно, именно эти книги Марджани читал во время того путешествия.

В «Мустафад ал-ахбар» Марджани пишет, что в Самарканде он читал сборник Аксак Тимура «Тазаккат», написанный в виде автобиографии.

Будучи в Самарканде, Марджани также переписал многое из тафсира кади Байдави и из толкования к данному тафсиру, написанного отцом кади Абу Са‘ида.

Марджани счёл важным для себя и вопрос расм масахиф (шрифт Корана), на который обращают внимание лишь великие и образованнейшие учёные. Поэтому он прочёл и исследовал Коран, известный как «Мусхаф ‘Усмани» («Османский экземпляр Корана»), хранившийся в Самарканде, обратил внимание на каллиграфию этой Книги и решил, что почерк данной Книги свидетельствует о том, что этот Коран принадлежит к эпохе ‘Усмана. Он написал об этом подробно в статье, опубликованной в газетах Стамбула «Басират» и «Хакаик ал-вакаи‘» и в книге «ал-Фаваид ал-мухимма», посвящённой видам расма.

Живя в Самарканде, достиг ли Марджани сам такой степени, что обращал внимание на расм Коранов и мог сравнивать различные мусхафы, либо ему показал и объяснил это кто-нибудь, например, кади Абу Са‘ид – мы не смогли найти точный ответ на этот вопрос.

Если Марджани понял это сам, будучи очень внимательным, очевидно, что он прошёл огромный путь развития, а его исследования поднялись на достаточно высокий уровень. Есть примеры того, что даже мударрисы, десятки лет занимающиеся преподавательской деятельностью, и понятия не имеют о проблеме расма мусхафов.

* * *

Выше мы написали, что, будучи в Бухаре, Марджани был довольно сильно озадачен некоторыми вопросами вероубеждения, веры, приехав же в Самарканд, нашёл ответы на многие из них. В Самарканде по совету кади Абу Са‘ида он начал изучать историю и с этого момента сделал её целью своей жизни. Эти два вопроса (укрепление вероубеждения, становление принципов и жизненных ценностей) играют важную роль не только в жизни Марджани, но и любого другого мыслящего человека.

Выбор же жизненного пути и становление принципов таких талантливых, размышляющих, исследующих людей, как Марджани – очень большое дело.

Многие гении, мыслящие люди, обладающие талантом и способностями, не могут найти подходящее для себя дело, определить принципы и идеалы. Так они проводят свою жизнь зря. Встретившись с различными препятствиями, связанными с их религией и верой, взглядами и поступками, они переживают внутреннюю революцию. В зависимости от природного упорства, богатства души, серьёзного и глубоко осмысленного отношения к жизни, каждый человек переживает эту революцию по-своему. Становление принципов и идеалов также оказывает огромное влияние на развитие и занятия человека. Многие люди не могут заняться по-настоящему полезным трудом именно из-за того, что они не определились со своими идеалами и принципами. Причина того, что думающие и умные люди не могут быть полезными ни обществу, ни себе, тогда как люди среднего ума, вооружённые знаниями в достаточно узкой области работают и живут достаточно хорошо – отсутствие цели и неумение определять жизненные принципы. По этому поводу один из исламских философов высказался так: «Я обладаю средними умственными способностями. 75 человек из 100 так же умны, как и я. Если же есть разница в наших делах, так причина не в различии умственных способностей. А причина этого в том, чтобы уже в молодости определить для себя цель и направление движения, а потом, направляясь к этой цели, знать пути и способы её достижения и двигаться по самому удобному и короткому пути».