Коллектив авторов
Академик Эрдниев. Сын Великой Степи
Начало педагогической деятельности
Есть две проблемы.
Первая – что нужно добавить в учебник математики.
Вторая – что убрать…
Пюрвя Эрдниев
Труды академика Эрдниева уникальны тем, что они, поднимая важнейшие вопросы школьного образования, тесно связаны с дидактикой. Без дидактики нет педагогики, потому что именно дидактика определяет структуру и объем образования, раскрывает закономерности усвоения знаний и формирования навыков. Великий чешский педагог-гуманист XVII века Ян Амос Коменский называл дидактику «универсальным искусством обучения всех всему», иными словами – дидактика учит, как учить, и в любом педагогическом вузе это важнейшая дисциплина. Пюрвя Эрдниев предложил свою методику обучения, и, хотя он был математиком, она применима к любой дисциплине, в этом-то и есть инновация калмыцкого ученого. Он не только детально разработал свою концепцию, но и позаботился о ее распространении, написав учебники, сборники дидактических упражнений и методических пособий для учителей.
По окончании Барнаульского пединститута в 1949 году П. М. Эрдниев добился распределения в Нечунаевскую семилетнюю школу, расположенную в селе Шипуново, где жила его семья. Там он сразу стал заведующим учебной частью, а его любимая Буля, как только появилась такая возможность, решила пойти учиться на курсы бухгалтеров. В самом деле, сколько бы женщина ни имела детей, как бы она ни была погружена в мир семьи, ей нужна профессия.
Батыр Эрдниев вспоминает эти годы с особым чувством:
«В школу в Шипуново отец ходил в военном френче, и я гордился этим. А потом обратил внимание, что на довоенных фотографиях, сделанных в Малых Дербетах и Большом Царыне, на отце костюм, рубашка с галстуком, значок… Оказывается, учителям выдавали деньги специально на покупку одежды».
У учителя всегда много работы, а у завуча – тем более. Но Пюрвя Мучкаевич находил время, чтобы продумывать основы своей методики.
«Работая завучем сельской школы на Алтае, – вспоминал он, – в 1953 году я опубликовал статью в журнале "«Начальная» школа". В ней речь шла о преимуществах совместного изучения на одних и тех же уроках сложения и вычитания в пределах десяти…»
Пюрвя Эрдниев был лучшим докладчиком на районных педагогических чтениях. Его было интересно слушать – никакой «воды», все аргументы логично выстраивались в цепочку доказательств той или иной мысли, и обязательно – яркие примеры. Через некоторое время его пригласили на краевые чтения, и за доклад «Проверка как обязательный компонент решения задачи» он был удостоен диплома 2-й степени. Но важно другое: почетный член жюри – заместитель министра просвещения РСФСР доктор физико-математических наук Маркушевич А. И. посоветовал Пюрве Эрдниеву поступать в аспирантуру НИИ школ Академии наук РСФСР.
Послевоенные голодные годы. Денег нет, дети совсем маленькие. Как поступить? Конечно же, аспирантура привлекала, да и администрация школы, где он работал, готова была пойти навстречу, даже гарантировала сохранить зарплату на некоторое время – пока будут идти экзамены, а там как повезет: поступит – хорошо, нет – вернется в школу на работу.
Семья – главным образом, верная Буля – тоже поддержала, но нужны были средства на дорогу в Москву. Где их взять, когда еле-еле сводят концы с концами, а детей надо ставить на ноги? Ну что же, решили рискнуть и продали дойную корову. Костюм будущему аспиранту (никто и не сомневался, что он поступит) сшили из трофейного сукна, который получил родственник Окон за сохранение приплода. И тут вышел конфуз: во время вступительного экзамена члены комиссии заметили на костюме Пюрви знаки люфтваффе – оказалось, что подаренное сукно предназначалось для летчиков немецкой авиации. Уже после зачисления в аспирантуру районная администрация сделала Пюрве Эрдниеву подарок – сшила новый черный костюм, уже из добротной отечественной ткани.
Пюрвя с головой погрузился в учебу. Какая там Москва – большую часть времени он проводил за книгами. Неожиданно он обнаружил, что одна из главных идей, которая пришла ему на ум еще во время преподавания математики на Алтае, была высказана выдающимся педагогом-математиком В. А. Латышевым (1850–1912), написавшим для учителей «Руководство к преподаванию арифметики» – тоже своего рода дидактический материал.
«Позднее, в Академии педагогических наук, я обнаружил, что об удобстве совместного изучения таблицы умножения и деления писал в свое время русский методист Латышев. Как говорится, ничто не ново под луной».
В науке так часто бывает, когда ученые независимо друг от друга приходят к одинаковым или похожим выводам. Однако труд Латышева был опубликован в 1904 году, и предстояла огромная работа: создать новую методику и внедрить в систему образования.
Как потом говорил сам Пюрвя Мучкаевич, система УДЕ (укрупнение дидактических единиц) неслучайно появилась именно в России. В основе методики лежат открытия выдающихся русских физиологов Ивана Петровича Павлова и его ученика Петра Кузьмича Анохина, который, собственно, и стал научным консультантом аспиранта Эрдниева. Забегая вперед, скажем, что Анохин высоко оценил разработки калмыцкого ученого, которые, по его мнению, «опережали аналогичные поиски в других странах».
В разговоре с Анатолием Марковичем Цирульниковым, академиком РАО, автором книги «Страна между двумя берегами», посвященной российскому образованию нового XXI века, Пюрвя Мучкаевич рассказывал о том, как подбирался к теме своих собственных исследований:
«В аспирантуре Академии наук я слушал лекции академика Анохина – ученика Павлова. На тот момент в русской науке уделяли особое внимание понятию "обратная связь” в контексте физиологии. Работая в школе, я об этом слышал. Но из этого следовало, вот что. В математике тоже есть понятие "обратная связь”: 5 + 3 = 8 и 8 – 3 = 5. Получается структура. Укрупнение. Упражнения. Так возникла моя кандидатская».
В 1957 году Пюрвя Эрдниев успешно оканчивает аспирантуру Академии педагогических наук СССР, защищает кандидатскую диссертацию («Развитие навыков самоконтроля в связи с активизацией процесса при обучении математике») и устраивается на работу в Ставропольской пединститут, где начал с ассистента, а затем стал старшим преподавателем, доцентом. И снова статьи, статьи, статьи, без которых немыслима жизнь ученого.
Проработав несколько лет на Ставрополье, в 1964 году Пюрвя Мучкаевич возвращается на родину. В Калмыцком педагогическом институте он возглавляет кафедру математики и именно там достигает высот, которые возводят его в один ряд с выдающимися умами педагогического мира.
Еще в довоенное время, работая в сельской школе, Пюрвя Эрдниев размышлял над способами успешного освоения математических знаний, об эффективной организации учебной деятельности учителей и учеников. Сначала он учил считать мальчишек и девчонок, а потом в Ставрополе и у себя дома, в Калмыкии, готовил учителей, достойных продолжателей своего очень нужного и важного дела.
В 1970 году на базе Калмыцкого педагогического института в Элисте открылся Калмыцкий государственный университет, Пюрвя Мучкаевич руководил там кафедрой алгебры, геометрии и методики преподавания математики. Должность требовала от него внимания к проблеме обучения студентов. Кого нужно готовить? Вопрос стоял ребром: математиков, которые могли бы учить школьников, или учителей, которые могли бы преподавать математику? А в интервью Евгению Белякову, корреспонденту «Учительской газеты», Эрдниев сформулировал две главные, на его взгляд, проблемы в методике преподавания предмета: «Первая – что нужно добавить в учебник математики. Вторая – что убрать…» Уже тогда он был абсолютно уверен в том, что «при поспешном оформлении новых текстов, призванных внести какую-то свежую струю в обсуждение вопросов обучения в начальной и средней школе, упущено главное: никакая теоретическая новация не может быть результативной, если не учтена взаимосвязь предмета и метода, деятельности учителя и ученика».
В 1973 году Эрдниев защищает докторскую диссертацию, тема которой звучит так: «Проблемы интенсификации обучения математике». К тому времени у него уже был опубликован не один десяток научных трудов, и он был признанной величиной в научно-педагогическом мире.
Апогеем научной и педагогической деятельности Пюрви Эрдниева стало издание альтернативных учебников математики для 1-8-х классов средней школы. Это стало возможным после того, как в 1989 году он выиграл грант Президиума Академии педагогических наук СССР. В практике мировой педагогики еще не было случая, чтобы один человек написал учебники по математике для всех классов восьмилетки! В 2009 году в Элисте вышел завершающий серию учебник для девятого класса.
Феномен академика Эрдниева
Главная жизненная задача человека – дать жизнь самому себе, стать тем, чем он является потенциально.
Самый важный плод его усилий – его собственная личность.
Эрих Фромм, немецкий социолог, философ
Уже после избрания Эрдниева академиком Российской академии образования в 1989 году в газете «Известия Калмыкии» журналист А. Д. Малякина опубликовала статью, в которой охарактеризовала академика следующими словами:
«Одержимость в работе – черта типично эрдниевская. Благодаря ей Пюрвя Мучкаевич прошел путь от сельского учителя до академика и стал автором новой идеи, новой методологии познания – укрупнения дидактических единиц».
Несомненно, целеустремленность, прямолинейность и настойчивость – это три кита, на которых зиждется уникальная личность калмыцкого ученого. Он чувствовал на себе ответственность за развитие педагогического образования, всем сердцем любил детей и переживал за то, что происходит в педагогике.
«Самые главные качества отца, которое я помню с раннего детства, – говорит Очир Эрдниев, – это его трудолюбие, целеустремленность и настойчивость… Будучи маленьким ребенком, потом младшеклассником, подростком, студентом, я помнил одно – рано утром отец спешил в кабинет, чтобы еще до занятий написать письмо коллегам-методистам, сделать набросок статьи и продолжить свои занятия после работы…»
Очир называет своего отца «деятелем калмыцкого Возрождения», и это нисколько не преувеличение. Вернувшись в Элисту, когда трагическая страница в истории калмыцкого народа была наконец перевернута, Пюрвя Мучкаевич вошел в круг ученых, писателей, артистов. Был он дружен и с замечательным калмыцким поэтом Давидом Кугультиновым, который сказал однажды об Эрдниеве: «Я счастлив и горд тем, что являюсь современником такого яркого дарования…»
Очир Пюрвеевич вспоминает, как отец ходил пешком на работу, несмотря на протез, а дорога занимала около часа, да еще при нем был тяжелый портфель, набитый книгами и тетрадками. Кстати, у Пюрви Мучкаевича было прекрасное зрение, и лишь к старости он стал немного щуриться.
Человек широких взглядов, академик не только много читал, но и очень любил музыку.
«У нас в доме в Нечунаево, а затем в Шипуново был радиоприемник. Мы любили слушать хорошую музыку и песни, – вспоминает Батыр Эрдниев. – Когда я учился во втором классе, учитель музыки Ванин, инвалид, оставшийся без ноги, часто играл по вечерам "Одинокую гармонь" композитора Бориса Мокроусова. Когда мы уехали из Алтайского края в Ставрополь, отец купил настоящий проигрыватель и собрал целую коллекцию пластинок классической музыки. Я стал брать уроки игры на аккордеоне на платной основе. На выпускном вечере в присутствии отца и матери я исполнил "Одинокую гармонь". Мама тогда прослезилась и сказала отцу: "Помнишь Ванина, инвалида? Наш Батыр запомнил Сибирь"».
Буля Бадмаевна всегда была внимательна к супругу, просила детей не отвлекать Пюрвю Мучкаевича, когда тот работал. Но в свободное время он, конечно, с удовольствием возился с ними.
Возился и с внуками, многое сделал для них. Для Арслана, сына Батыра, дед стал идейным вдохновителем и наставником, примером твердого характера и непоколебимой воли.
«Дедушка был требовательным и строгим, активным и деятельным, интересным собеседником. Неприемлемым для него было подхалимство, предательство, лживость и лицемерие в обществе. Важным и принципиальным – миссия человека как созидателя и творца».
Жизнь и научная деятельность Пюрви Мучкаевича – яркий пример служения истине и калмыцкому народу. Ветеран труда и войны Ц. Х. Бамбышев, одноклассник академика, называет главной его заслугой то, что именно «он впервые сумел совместить диалектику познания с развитием ума: интеллекта школьника, студента»; «он с детства во всем был первым: сначала в школе, затем в институте, а после и на педагогическом поприще». Продолжая свою мысль, Бамбышев говорит о важности трудов талантливого ученого в решении различных социальных проблем:
«П. М. Эрдниев помогал многим людям в самом главном – учебе их детей, а значит, определял их будущее. Создание учебников математики, альтернативных общепринятым, – одно это дорогого стоит».
Позже в книге «Учитель учителей» заслуженный учитель России Р Б. Харнаева назовет технологию УДЕ «феноменом педагогики». И это слово – «феномен» – еще долго будет олицетворять уникальную личность академика и его важнейший вклад в педагогику.
Но при всем этом Пюрвя Мучкаевич был живым человеком: мужем, отцом, дедом, хорошим товарищем.
Батыр Эрдниев вспоминает забавную историю, которая произошла с ним в детстве и которая хорошо иллюстрирует, как Пюрвю воспринимали родные люди.
«Первого сентября 1954 года я пошел в первый класс Нечунаевской семилетней школы, где учителем физики и математики работал мой отец.
Когда на традиционной перекличке меня спросили: "Кем работает твой отец?" – я, не задумываясь, ответил: "Задачником". По этому поводу в семье долго смеялись. Но смеялись не потому, что я плохо говорил на русском языке (в семье бабушка задавала тон – говорить на калмыцком), а то, что я так точно определил особенность отца. С самого детства я слышал, как о нем говорили в семье: "Он решает задачи", и видел, что отец всегда что-то писал».
Профессор Н. К. Алексеев, работавший в Якутском государственном университете, назвал Пюрвю Эрдниева одним из творцов массовой литературы, которая призвана своей полезностью и доступностью образовывать людей, а новаторскими идеями привлекать интерес специалистов. Алексеев считал, что созданная академиком технология УДЕ – одно из важнейших достижений в педагогике конца XX – начала XXI века:
«Ценность методологической системы УДЕ Эрдниева – в ее универсальности. Эту систему можно с успехом применять при обучении не только математике, но и других предметов, причем не только в средней, но и в высшей школе».
Эрдниев становится родоначальником нового направления в методике. Его идеи получают широкое распространение и поддержку коллег. Научные труды академика переводят на многие языки мира. Сегодня по ним изучают математику дети разных стран. Принцип УДЕ, как совершенно верно подметил Алексеев, используется и при изучении и других предметов.
Пюрвя Эрдниев активно участвовал в развитии народного образования в течение нескольких десятков лет. Его труды высоко ценятся в педагогическом сообществе. Он принадлежит к числу тех ученых, кто не просто предложил свою концепцию, но и сделал все, чтобы внедрить ее в массовую практику. Для этого он издавал учебники, сборники упражнений и методологические пособия для учителей. Доктор педагогических наук А. В. Ефремов с абсолютной уверенностью называет Эрдниева «уникальным явлением, как в системе школьного образования, так и в дидактике».
О бесценном вкладе академика в развитие математического образования России говорит и бывший министр образования и науки Республики Калмыкии Николай Манцаев:
«Я 26 лет проработал на кафедре П. М. Эрдниева и отметил некоторые его уникальные черты. Пюрвя Мучкаевич всегда думал, всегда заботился о молодых ученых, собирал для них вырезки из газет на темы методики преподавания математики, давал им книги из своей большой библиотеки. Он отличался способностью продвигать молодых людей в те проблемные темы, которые в перспективе становились темами диссертационных исследований».
Ректор Калмыцкого государственного университета имени Б. Б. Городовикова, доктор биологических наук Бадма Катинович Салаев отмечает, что в Калмыкии трудно найти человека, не знающего Пюрвю Мучкаевича или хотя бы не слышавшего о нем. Сам Бадма Катинович называет академика «гордостью нашего народа» и с радостью рассказывает о знакомстве с ним:
«Первая наша встреча состоялась достаточно давно. Воспоминания о ней очень теплые, как от беседы старых знакомых».
Как и многие другие люди, знавшие Пюрвю Эрдниева, ректор КалмГУ с восхищением подмечает его целеустремленность, любознательность, настойчивость, бесконечное стремление к новым знаниям и любовь к родине.
«Меня всегда удивляло: откуда у Пюрви Мучкаевича, обычного паренька из сельской глубинки, такой невероятный интеллект и энциклопедические знания? Казалось, нет такой области науки, которая ему была бы неинтересна. А уж в математике он всегда был лидером. В годы его научных открытий не было не только современных коммуникационных возможностей и средств связи, но и обычной методической литературы, которая была в дефиците. Так что его педагогические новации сродни чуду».
«Пюрвя Эрдниев, – отмечает Бадма Катинович, – был талантливым учителем, который всегда находил правильные слова, чтобы доступно изложить любую тему и заинтересовать ею не только юных школьников, но и уже взрослых студентов, помочь им почувствовать радость новых знаний, которая на протяжении всей жизни вдохновляла его самого.
На вопрос: «Как вы думаете, чему мог бы посвятить свою жизнь Пюрвя Эрдниев, если бы не стал педагогом?» Б. К. Салаев отвечает так: «Просто невозможно представить иную сферу деятельности, которой он мог бы заниматься». Педагогика действительно была призванием академика, и его сложно представить вне этой сферы.
Пюрве Мучкаевичу пришлось преодолеть за свою жизнь очень много трудностей. Несмотря на это, он с удивительным упорством и настойчивостью учился, работал учителем и одновременно создавал свою собственную систему обучения математике. Он был убежден: учителю мало отлично знать свой предмет – надо уметь его преподать».
Директор армавирской школы № 5 Ю. С. Забирко также называет Пюрвю Эрдниева «уникальным явлением в отечественной и зарубежной педагогике» и одним из сильнейших методистов мира. По его мнению, академик Эрдниев стоит в одном ряду с ученым-математиком и популяризатором науки Дьёрдем (Джорджем) Пойа, знаменитым математиком Уильямом Сойером.
«Мне неоднократно приходилось встречаться с академиком из Элисты и беседовать о различных и возможных вариантах реализации УДЕ в практике массовой школы. Удивляют не только его глубокие познание и гибкий ум ученого – удивляют и радуют его человеческие качества. С ним можно просто поговорить и поспорить, как со старшим товарищем. Когда разговариваешь с академиком П. М. Эрдниевым, то себя тоже чувствуешь академиком. Он бросит все свои дела и придет пешком (хотя это ему и нелегко) для разговора с вами, если этот разговор имеет (пусть и небольшое) значение для развития педагогики».
В конце XX столетия имя Пюрви Эрдниева было на устах большинства учителей Калмыкии. Многие педагоги советовались с ним. Единомышленники Эрдниева, а также руководители местных органов образования сыграли важную роль в избрании Пюрви Мучкаевича действительным членом Академии педагогических наук СССР в 1989 году.
Здесь нужно отметить, что в перестроечном 1989 году впервые в истории тогда еще существовавшего Советского Союза выборы в Академию были демократические. А предыстория такова. В декабре 1988 года АПН объявила о выборах с участием общественности и клубов учителей «Эврика», созданных во второй половине 1980-х по инициативе главного редактора «Учительской газеты» В. Ф. Матвеева. Список претендентов на звание академика был огромным, и заявки, как правило, подавали на членов-корреспондентов АПН. Пюрвя Эрдниев членкором не был, но тем не менее коллектив средней школы № 1 г. Элисты, под руководством Бориса Константиновича Секенова, выдвинул его кандидатуру. Из-за огромного количества претендентов общественная комиссия была вынуждена предварительно отобрать всего 40 кандидатов, и Эрдниев в этот список не попал. Возможно, на этом все бы и закончилось, но один из конкурсантов, доктор психологических наук, профессор Лев Моисеевич Фридман, обратился с жалобой в Мосгорсуд, назвав принятое решение (об отборе сорока кандидатов) незаконным, так как ничего подобного в положении о выборах не было прописано. Суд удовлетворил иск профессора и постановил допустить абсолютно всех кандидатов к так называемым слушаниям, которые были назначены на январь 1989 года. На слушаниях кандидаты должны были представить свои научные труды. И как назло именно в это время Пюрвя Мучкаевич заболел – дало знать о себе ранение, полученное на войне. Но настоящие бойцы не сдаются – профессор решил отправить на слушания своего сына Батыра, чтобы тот вместо него представил доклад «Теория и практика обучения по методике УДЕ».
«Слушания проходили в актовом зале Минобразования СССР, в Москве. Я подготовил плакаты с объяснением сущности УДЕ, которые ранее демонстрировались на ВДНХ СССР в 1981 году. Отец тогда был удостоен бронзовой медали, а я, Басанова Р Б. и Улюмджиева Ш. Б. стали почетными участниками выставки. Я выступал последним после Л. М. Фридмана, в соответствии с алфавитным порядком».
В комиссию входили 75 человек, и в результате тайного голосования Пюрвя Эрдниев был избран действительным членом Академии педагогических наук СССР.
Доктор педагогических наук А. В. Ефремов в своей книге об академике отмечает значимость этого события:
«…Это триумф не только самого П. М. Эрдниева – это триумф калмыцкого народа, у которого появился свой академик. Академик неугомонный! Он разрабатывает идеи, пишет учебники и пособия… Сотни научных и публицистических статей подготовлены им и отравлены в редакции центральных газет и журналов».
В начале 1990-х годов учебники, подготовленные ученым для средней школы, были изданы в Москве общим тиражом в 50 000 экземпляров. Чуть меньше половины, 23 000 экземпляров, сразу же заказало Министерство образования республики, остальные быстро раскупили в книжных магазинах. Ю. С. Забирко отмечал высочайший уровень работ Эрдниева, благодаря которым его учебники были на порядок выше любых других.
В статье «Портрет языковой личности академика П. М. Эрдниева» доктор филологический наук, профессор Т. С. Есенова говорит о высокой способности Пюрви Мучкаевича обобщать личный опыт, на основании его создавать что-то новое и прогнозировать изменения в будущем. Эрдниеву как настоящему большому ученому не свойственна иллюзорность, отсекая все ненужное, он видит главное и концентрирует силы на достижении поставленной цели:
«Эрдниев относится к людям с сильным разумом, огромным творческим потенциалом. По ширине мировоззрения, способности научного осмысления мира его можно отнести к педагогам-мыслителям».
В этой же статье Есенова цитирует слова академика АПН СССР Н. И. Шкиль и профессора А. К. Сухотина:
«Та сила воли, твердость и непреклонность, с которыми он преодолевал естественные и искусственные трудности, остались характерными чертами сегодняшнего Эрдниева – свои идеалы, методы, планы он проводит в жизнь с тем же азартом, задором, верой в свою правоту, внушая восхищение и сторонников, и оппонентов».