Владимир Колычев
Шумный балаган
Глава 4
1
Они сидели на лавочке под раскидистым каштаном. Место темное, спокойное. Ночь, благодать.
– Как же мне хорошо, – прижавшись к нему, изможденно прошептала Катя.
– Хотелось бы верить, – улыбнулся он.
– А я похожа на врунью?
Она с трудом разомкнула веки, чтобы выразить свое удивление.
– Нет… Но все так неожиданно. И быстро.
– Зато здорово. Только ты не обольщайся. Целоваться, например, ты не умеешь.
Она снова закрыла глаза и покорно уронила голову ему на плечо.
Не было уже сил ни целоваться, ни ласкаться. На душе умиротворение, кровь еще волнуется, но уже не бурлит.
– А не нравится, потому и не учился.
– И со мной не нравится?
– С тобой-то как раз очень. А с другими – ну его…
– И много у тебя было таких «ну его»? – вроде бы иронично, но в то же время с ревнивыми нотками в голосе спросила она.
– Были, но это все не то… Одна ты – настоящая… Даже не верится, что я… что мы… Все так неожиданно…
– Но тебе ж этои нужно было?
– Это– не главное.
– Ну, ну. Все вы так говорите.
– Кто все? – встрепенулся Костя.
– Ой да ладно! Как будто неясно, что ты у меня не первый. Все ты знаешь. Не в деталях, но знаешь.
– У тебя кто-то есть?
– Есть. И если он узнает, что мы с тобой…
– Кто? Козырь?
– Сам догадался или кто-то подсказал?
– Сам.
– А говоришь, что моряк с траулера. Откуда ты такой взялся?
– Соленый квартал.
– У-у, теперь ясно, откуда ты такой прыткий.
– Я тебя в балагане раньше не видел.
– А меня раньше здесь вообще не было. Я в Ростов после школы уехала. Думала, сначала техникум, затем институт. Техникум закончила, а с институтом не вышло. Вернее, вышло, но не сразу, и то на заочный. Домой вот вернулась, с Лешей познакомилась.
– С Козырем, что ли?
– Ну да. Он в общем-то неплохой человек. Но с ним страшно. У него какие-то проблемы, ему сейчас не до меня. А так шагу от себя не давал сделать. Если он узнает, что мы с тобой…
– И что будет? – Костя совершенно спокойно посмотрел на Катю.
– Ты же должен знать, кто такой Козырь, – удивленно повела она бровью. – Он же в законе. Он все может.
– А у меня натура дурацкая. Ничего не боюсь.
– Все так говорят.
– Это не слова.
Катя долго и внимательно всматривалась в его глаза.
– Ты что, правда, ничего не боишься? – изумленно спросила она.
– Говорю же, натура дурацкая.
– Может, ты сам из блатных?
– Нет, это не мое. Да и был бы я блатным, я бы близко к тебе не подошел. Козырь же в законе. А так мне на него наплевать.
– Ты так серьезно об этом говоришь, что мне становится страшно.
– За кого?
– Вообще страшно. И за себя, и за тебя. С Козырем лучше не связываться.
– А что в нем страшного? Обычный смертный. Такой же смертный, как и я.
– Ты же не станешь его убивать?
– Я что, на психа похож? Больно надо его убивать. Но если он круто наедет… Давай не будем об этом. Какой-то пустой разговор. Ведь ничего не случилось.
– Сегодня нет, а что будет завтра?
– Будет день – будет пища.
– Ты рассуждаешь как дикарь. Ты живешь сегодняшним днем.
– Ну, может быть.
– Так нельзя. Нужно думать о будущем.
– Только голову забивать.
– Не знаю, не знаю. Мне вот нравится мечтать. Знаю, что не быть мне звездой, а я все равно представляю себя на большой сцене. Я пою, а толпа на ушах стоит. Мне аплодируют, забрасывают цветами.
– Есть к чему стремиться.
– Ну наконец-то я услышала от тебя что-то умное. Да, есть к чему стремиться. А вот ты к чему стремишься?
– Не знаю. Хочу, чтобы все было, но мне за это ничего не было. Дом, семья, все такое.
– Дом, семья. А говоришь, не думаешь о будущем.
– Ну, будет это будущее – хорошо, а не будет… Короче, что будет, то будет.
– А со мной как? Тоже что будет, то и будет?
– Ну нет. Теперь ты моя. И никто тебя у меня не отберет. Даже Козырь.
– И на край света увезешь? – насмешливо, с долей шутки, но не без серьезного умысла спросила Катя.
– Да хоть прямо сейчас.
– Значит, все-таки боишься Козыря?
Костя промолчал. Катя – красивая девушка, за нее хоть в огонь, хоть в воду. Но при всем своем к ней отношении он не хотел давать глупые ответы на глупые вопросы. Будет Козырь – будут и ответы. А сейчас говорить о нем – все равно что воду в ступе толочь.
– А я его боюсь. И уезжать отсюда не хочу. Так что ничего у нас с тобой не сложится, – печально усмехнулась Катя. – Да и не нужна я тебе такая.
– Какая такая?
– А такая-сякая. Знал бы ты, сколько у меня мужчин было. Да ты, наверное, догадываешься.
– Ты хочешь меня разозлить?
– Нет, я хочу, чтобы ты не зацикливался на мне. А я не хочу зацикливаться на тебе.
– Совсем не хочешь?
– Ну, не совсем. Нравишься ты мне, парень. Какой-то ты необычный. Еще влюблюсь ненароком, – лукаво улыбнулась она.
– А ты влюбись!
– Времени мало. Мне уже домой пора. Завтра вставать рано. То есть уже сегодня. Сколько там уже натикало?
Костя глянул на часы. Четвертый час ночи. Но ведь это совсем не поздно. Он готов был гулять с Катей сутки напролет. Все дела бы забросил.
– Может, еще чуть-чуть?
– Нет, мне уже пора. Да не кисни ты, у нас еще все впереди, – подбодрила его Катя.
– А я от тебя еще и не отстану. И плевать на твоего Козыря.
– Да ты не волнуйся, я для него всего лишь забава. Вот увидишь, натешится и на другую переключится.
– Я, по-твоему, должен ждать, когда он тобой натешится? – хищно сощурился Костя.
– А у тебя есть другие предложения?
– Предложения?! А что если я предложу тебе стать моей женой?
– О-о! Ты продолжаешь меня удивлять! И что с того?
– Козырь не имеет права спать с моей невестой!
– И кто тебе такое сказал?
– Я сказал!
– Боюсь, Козырь тебя не услышит.
– Услышит. Я ему скажу об этом очень громко.
Костя не держал себя за злодея. Его не тянуло к насилию, и об убийстве он думал как о чем-то запретном. Но и в обиду он себя давать не привык. Он всегда отвечал ударом на удар. И Козырю даст ответ. Надо будет, пристрелит его, как бешеную собаку. Сначала грохнет его, а потом уже будет сожалеть и думать, как выкрутиться из ситуации. Дурацкая у него натура. Но какая есть.
– Задал ты мне задачу, – обеспокоенно посмотрела на него Катя. – Ты так серьезно об этом говоришь, что как бы до беды дело не дошло. Не принимаю я твоего предложения. И не надо считать меня своей невестой.
– Почему?
– Во-первых, глупо это. Ты меня совсем не знаешь, а уже замуж зовешь. Глупо, смешно.
– А во-вторых?
– Боюсь я Козыря. Очень боюсь. И за тебя боюсь. Слушай, а иди-ка ты отсюда! Свалился черт на голову!
– Я не прощаюсь.
Костя поднялся со скамейки, но не успел сделать и трех шагов, как она догнала его, вцепилась в его плечо.
– Ну ты точно чокнутый! Куда тебя понесло?
– Куда послала, туда и понесло.
– Сначала домой меня проводи, а потом чеши на все четыре!
Костя кивнул. Да, он проводит ее домой. Но Катя так хороша, так соблазнительна, а он снова изнывает от переизбытка сил. Она так желанна и так доступна. Зачем спешить?
– А может, я буду решать, что делать сначала?
Он не заставлял Катю вешаться себе на шею. Она сама, по своей воле, отдалась ему на этой лавочке… Может, для нее это всего лишь игра в любовь, но ему-то не до игр. Все, что произошло между ними, он воспринимает всерьез и надолго. И саму Катю воспринимает как свою женщину. Плевать на Козыря. Плевать и на ее страхи. Если она и должна кого-то бояться, то самого Костю. Потому что она – его женщина. А он – ее мужчина, и он должен решать, как им быть дальше. Должен и будет решать.
– Эй, что за тон? – озадаченно спросила она.
– Нормальный тон. А домой тебе рано. Иди ко мне!
Костя схватил ее за руку, притянул к себе. Он не хотел быть грубым с ней, но и нежности ему явно не хватало. А Катя этого как будто и не замечала. И даже не пыталась возразить, когда он снова полез к ней под юбку.
– Только побыстрей, – закрывая глаза, прошептала она.
Что ж, побыстрей так побыстрей. На то и существуют любимые женщины, чтобы идти им навстречу.
2
Катя первой заметила подозрительных людей, стоявших под фонарем возле дороги. Три мужика и одна молодка. Костя еще не успел опознать их, а Катя уже схватила его за руку и потащила в кусты. У него не было никакого желания прятаться от кого бы то ни было, но сопротивляться он не стал – позволил спрятать себя от чужих глаз.
До Катиного дома рукой подать. Перейти дорогу, минута-две по короткому переулку, и они были бы на месте. Но путь им преграждал тот самый уголовный тип, с которым Костя схлестнулся в балагане. Тогда он пытался нагло и грязно приставать к Кате. И сейчас, возможно, он поджидал ее на пути к дому.
– Ну и рожа у него! – из-за кустов глядя на своего почитателя, сказала Катя. – И у остальных не лучше. А эта курва… Что они здесь делают?
– Тебя ждут, – вслух предположил Костя.
– Тише ты! Они же рядом, услышат!
– Да пусть слышат. Пойду скажу им, что ловить им нечего!
Костя понимал, что связываться с этим «квартетом» опасно. Но не хотелось уподобляться трусливому страусу и прятать голову в песок. Он и в самом деле собрался покинуть укрытие.
– Сдурел ты, что ли! Стой! – зашипела на него Катя.
И мертвой хваткой вцепилась в его руку. Не думал Костя, что у нее может быть столько сил.
– Так нельзя, – покачал он головой.
– А как можно? Ты хочешь, чтобы они сначала с тобой разобрались, а потом со мной? Ну спасибо тебе!
Если она хотела, чтобы Костя ощутил себя кретином, то ей это удалось. Был бы у него «наган», можно было бы еще на что-то рассчитывать, а с одной финкой в кармане против трех уголовных рож не попрешь. В лучшем случае его забьют до полусмерти, в худшем – посадят на нож. Но, оказывается, был еще гораздо худший вариант. Оказывается, под раздачу могла попасть и Катя. Ее тоже могут посадить, но не только на нож… Нет, такой ход событий Костю никак не устраивал. Жаль, нет при нем волыны. Нет круче аргумента, чем готовый к выстрелу ствол.
– Извини, не подумал.
– А ты вообще можешь думать?
– Не шуми.
– А-а, испугался!
– Да, за тебя.
– Кажется, все.
Она показала на остановившуюся «Волгу» с шашечками. Трое с девкой молча забрались в салон такси. Машина уехала. Катя облегченно вздохнула.
– Как же они узнали, что я здесь живу? – вслух у себя самой спросила она.
– Кто-то подсказал. А может, они здесь случайно. Поздно уже, вот нам и мерещится.
– Поздно, не поздно… Их вообще здесь не должно было быть.
– Почему?
– Да потому, что Фокс им должен был мозги вправить.
Кто такой Фокс, Костя спрашивать не стал. Даже если бы не знал, что это за личность, все равно бы не спросил.
– Должен был. Я же видела, как их выводили. А Фокса потом не видела. Что, если… – испуганно спохватилась Катя.
– Что, если?
– А если они Фокса убили?
– Фокса я знаю. Он ломом подпоясанный. А этих бакланов не знаю. И даже знать не хочу. Да они тявкнуть на Фокса побоятся.
– А если не побоялись?
– Да, все может быть, – пожал плечами Костя.
О нем тоже в этом городе знали далеко не все. Но если бы он схлестнулся с тем же Фоксом, очко бы у него не сыграло. Дал бы ответку. И Антон с Ленькой не лажанулись бы. Уж на них-то положиться можно.
– Ох, чует мое сердце, не к добру все это!
– Ты завтра в балагане будешь?
– Да, должна.
– Лучше бы ты туда не ходила. Но если должна… В общем, завтра я там буду. И если эти козлы там нарисуются, пусть пеняют на себя.
– А вот этого не надо. Там и без тебя разберутся. Извини, мне уже пора. Хорошо с тобой было. Надеюсь, что дальше будет еще лучше. Но мне идти надо.
Костя проводил Катю до самого дома. Поцеловал ее на прощание и ушел в полном неведении, что ждет их обоих в самом ближайшем будущем.
3
Антон смотрел на него широко распахнутыми глазами.
– Не, ну ты жучара, братан! Такую деваху подцепить!
– Ты с ней это, ну того? – изобразил лыжника Ленька.
– Я ж не спрашиваю, что у тебя с Зинкой было, – неодобрительно глянул на него Костя.
Никого не должно касаться, что у них было с Катей.
– Да с Зинкой у Антона было, – отмахнулся Ленька. – У меня с этой… Ну как ее… С Ариной, во! Корова, в натуре. И мычит, и телится, а не то. Вот если бы с Катериной!
– И не мечтай!
– Что, и помечтать нельзя? – надулся Антон. – Не каждый день такую фифу увидишь. Может, я влюбился, а?
– И я! – поддакнул Ленька.
– Знаю я, откуда ваша любовь растет, – ухмыльнулся Костя.
– А у тебя как будто не оттуда?
– Уже нет, не оттуда. С Катей все по-другому. Она такая…
Костя не смог подобрать слов, чтобы выразить свое чувство. Да, Катя гулящая, может быть, и пропащая. И ему не все равно, какая она. Но раз уж угораздило его влюбиться, отступаться от нее он не намерен. А он влюбился. Чувствовал, что влюбился. Уж точно угораздило.
– Сами видим, какая, – буркнул Антон. – Может, и у нас чувства, да, Ленька?
– Угу!
– Хорош прикалываться.
– А если это не прикол?
– Тогда я не знаю, – Костя в замешательстве пожал плечами.
– А я знаю, сколько ты бабла на нее скинул. А это наши общие деньги, – напомнил Антон.
– Это что, предъява?
– А разве за «общак» не предъявляют?
– Из моей доли все вычтем. В долгу не останусь.
– А мы не оговаривали, из какой доли эти бабки. Значит, они общие. Значит, мы их вместе в Катерину впарили.
– К чему ты клонишь? – сурово нахмурился Костя. – К тому, что Катерина общая?
– А хотя бы и так!
– Так не бывает.
– Бывает!
– Но не в нашем случае. Катя – моя!
– Да твоя, твоя! – расплылся в улыбке Антон. – Ты че, шуток не понимаешь?
– Таких – нет. Ты так больше не шути, ладно?
– Ну а если это не совсем шутка? Если я тоже в Катерину втюкался? И Ленька, да?
– Угу.
– Тогда выходит, что Катя стала для нас яблоком раздора.
– Ну, я не думаю, что дело до раздора дойдет, – пошел на попятную Антон.
– А я думаю. Не дело нам из-за бабы вразнос идти, – с самым серьезным видом сказал Костя.
– Это ты о чем? – озадаченно посмотрел на него Ленька.
– А о том, что Катя никому из нас не достанется!
– Ты что, серьезно? – опешил Антон.
– А ситуация такая, брат. Если я с Катей, то без вас. Если с вами, то без нее.
– Да ладно тебе!
– Не ладно. Что это за команда, если в ней грызня?
– Да какая грызня?! Мы же пошутили.
– А если нет?
– Ну, нравится мне Катерина, врать не буду. Но не терять же друга из-за нее… Она ж тебе обломилась, пусть с тобой и будет.
– Угу! – подтвердил Ленька.
– Так что не парься, братан, все нормально! Не нужна нам твоя Катерина! Но если вдруг какие-то проблемы…
– А проблемы есть.
– Выкладывай, вместе решать будем.
– Проблема – это Козырь.
– А я знал, что так будет, – ничуть не смутившись, сказал Антон. – Козырь и балаган кроет, и тех, кто в нем поет. Не в обиду сказано.
– И не в обиду, и в тему, – кивнул Костя.
– Там еще один черт есть. Вчера который на сцену лез.
– Да помню, отморозок какой-то. Он что, к Катерине клеится?
– Что-то вроде того.
– Не знаю, что это за фрукт, но мы с тобой, брат.
– Замазано! – подтвердил Ленька.
– Зато ясно, что Козырь за фрукт, – в невеселом раздумье сказал Костя.
– А у нас стволы. Когда иду я в балаган, я заряжаю свой «наган». Где мой любимый «наган», а?
– А я обрез возьму, – спокойно, как о чем-то само разумеющемся, сказал Ленька. – Ты только скажи, когда в балаган идем?
– А сегодня и пойдем. Стволы возьмем. Но сначала бы выспаться. Вижу, что и у вас ночка веселая была.
– Да, повеселились, – расплылся в ухарской улыбке Антон.
«Завтра» уже наступило. Похоже на то, что предстоящая ночка будет не только веселой, но и жаркой. Возможно, прольется кровь. Но Костя не задумывался над тем, что будет впереди. И Антон с Ленькой не мучили себя сомнениями. Все втроем они завалились спать и очень скоро погрузились в крепкий сон.
4
Ведь я – проститутка, я фея из бара,
Я – черная моль, я летучая мышь…
Катя пела душевно, с чувством. Но Косте очень не нравилось, как она поет. Не хотел он видеть в ней проститутку и фею из бара. Какая же она черная моль?
Сегодня она в другом наряде. Платье покороче, но декольте не такое смелое – больше чем наполовину прикрытый бюст из лифа не вываливается. Зато ножки открыты по всей длине. А ножки у нее потрясные. Мужики слюной исходят, глядя на них. Правда, на сцену с высунутыми языками никто не лезет. Песни заказывают, но через официанток или через бородатого музыканта. Некому лезть на сцену. Вчерашнего баклана с его компашкой не наблюдалось. А Костя держал себя в рамках.
Какого черта раскидываться деньгами, если Катя и без того упадет к нему в руки. Не сегодня, так завтра. Но лучше сегодня.
Народу в балагане было не в пример меньше, чем вчера. Блатных почти не было, в основном приблатненная шпана и морячки. И шалав портовых кот наплакал. А сама обстановка какая-то тоскливая. Как будто кто-то умер.
На последней ноте Катя поймала Костю глазами и показала на дверь. Неужели она уже собирается отправиться домой?
– Несравненная Екатерина Кравцовская! – Бородач пропел дифирамб в ее честь и сам стал к микрофону.
Катя скрылась за кулисами. Костя же направился к выходу из ресторана. Антон и Ленька последовали за ним, но присоединяться не стали. Они должны были держаться в отдалении.
Катя не заставила себя долго ждать. Она шла к остановке той же тропинкой, что и вчера. Она испуганно вздрогнула, когда Костя вывалился из темноты и преградил ей путь.
– Гоп-стоп! Мы подошли из-за угла! Ты чего такая напуганная?
– А того… Пошли скорей!
Сначала она огляделась по сторонам, а затем уже ухватила его под руку и чуть ли не силком потянула к остановке. Она очень спешила.
– Что стряслось?
– Потом расскажу. Страшно мне.
– Не бойся, со мной пацаны.
– Да что вы можете?
– Не говори так.
Костя отвел в сторону полу куртки, обнажая рукоять спрятанного под ней «люггера».
– Ничего себе! – ужаснулась Катя.
И тут же успокоилась. Перешла на обычный шаг.
– А откуда у тебя пистолет? – спросила она.
– Дедушка с войны прислал.
– Да ладно тебе!
– Честное слово. Только не знаю, чей дедушка, но то, что с войны, – точно.
– Ты меня заинтриговал.
– Ты меня тоже. Может, все-таки скажешь, что случилось?
Они вышли на дорогу. Костя поднял руку, чтобы остановить шедшую на них машину, но та даже ход не сбавила.
– Козыря убили! – испуганно сообщила Катя.
– Да ну! – оторопело уставился на нее Костя.
– А ты не знал?
– Нет.
– Все знают, а ты нет.
– Я же не блатной и даже не приблатненный.
– Ну да. Короче, убили Козыря. И Фокс куда-то исчез. Менты думают, что Козыря Чуля убил. Ну, это детали, кто и что. В общем, менты одно думают, а братва другое. На Цепня грешат.
– На какого Цепня?
– Наш Вадик был на все горазд, он пианист и педагог, – нервно хихикнула Катя.
Костя хорошо помнил эту строчку из «балаганной» песни. Но при чем здесь какой-то Вадик?
– Что-то я тебя не пойму.
– Поймешь. Сначала машину поймай, а потом понимай. Уйди! Дай покажу, как это делается!
Она сама вышла на дорогу. Подол платья она задирать не стала – по причине его почти что полного отсутствия. Но эффектно выставила напоказ свою ножку. И очень волнующе провела рукой по своему бюсту. Проезжай мимо машина с покойником, и тот бы выскочил из гроба, чтобы глянуть на эту красоту. А на Катю шел «Москвич» с лихим джигитом за рулем. И он с такой силой ударил по тормозам, что машина чуть через капот не перекувыркнулась.
– Паехалы, красавиц, да! – высунулось из окна дитя гор.
Но Костя так посмотрел на него, что у него и челюсть отвисла, и все остальное.
Он помог Кате забраться в машину, сел рядом на заднее сиденье. И пацаны тут как тут. Антон умостился спереди, Ленька втиснулся между Костей и закрывшейся дверью.
– Э-э! Зачем так много!
И акцент вдруг куда-то пропал.
– Замолчи! – рыкнул на него Антон.
И если бы не Костя, вовремя хлопнувший его по плечу, он бы точно засветил свой ствол – угрозы для.
Джигит не стал пытать судьбу и отвез пассажиров по указанному адресу. И снова Костя оказался на Советской улице. Вместе с Катей. Антон и Ленька отошли в сторону, чтобы им не мешать.
– Так что там за Вадик? – спросил он.
– Вадик Цепень, кличка у него такая. Две ходки, все такое… Беспредельщик, короче. Из-за меня с Фоксом поцапался. А затем и на Козыря наехал, с летальным исходом. Но хитро так все сделал, как будто Чуля Козыря застрелил. Но братву не проведешь, они знают, откуда ветер дует. Поэтому и не было сегодня Вадика в балагане. А появись он, голову бы оторвали. Хотя не уверена.
– В чем ты не уверена?
– Да не очень-то его хотят поймать. Знаешь, какие у Козыря проблемы? Вернее, были. Развенчали его. А Вадик этим воспользовался. Хотя, может быть, и не он это. Козыря могли заказать. А может, его Цепню и заказали. Он страшный человек, этот Цепень. Братва не очень-то хочет с ним связываться, я это по разговорам поняла.
– Заказали – это как? Что-то я не совсем понял.
– Ну, наняли Вадика. Воры могли нанять, чтобы с Козырем счеты свести. Там так напутано, что голова кругом идет. И до меня, к счастью, дела нет. Другим нет, а Цепню есть. Что ему стоит ко мне подъехать, он же во всем горазд. Отведи меня домой, страшно мне.
– А дома у тебя кто?
– Мама.
– Она тебя защитит, да?
– Нет, – спохватилась Катя. – Они же вчера ночью к ней приходили, ну, когда мы гуляли. На два пузырька корвалола ее напугали. Нет, мама меня не защитит.
– Тогда поехали ко мне.
– А у тебя что?
– Ну, мы с пацанами две комнаты снимаем. Одна комната – твоя. Ты только скажи.
– Да я-то скажу. С вами как-то спокойней. Можно, я у вас недельку поживу? Пока все не успокоится.
– И поживешь у нас, и в балаган под охраной ходить будешь.
– Ну нет, с балаганом все, я туда больше ни ногой. Хватит с меня.
– Тем лучше. Ну что, едем?
– Да. Только я домой на минутку загляну, вещи соберу.
– Да хоть на две.
Это будет просто здорово. Потому что Катя не будет больше гулять. Теперь она всегда будет под присмотром. А уж Костя постарается сделать так, чтобы ее никогда не тянуло на других мужиков. Все, отгуляла она свое!
Через подворотню они зашли в тесный двор-колодец. Здесь и днем, наверное, темно, а ночью была бы мгла непроглядная, если бы не тусклая лампа под железной тарелкой. Правда, ее хватало лишь на серединную часть двора, окраины же утопали в темноте. Ночь, поздно, люди уже спят. Тишина вокруг гробовая. Только слышно, как скрипит качающийся на ветру фонарь.
– Ты здесь побудь, а я быстро.
Катя потянулась к нему, быстро поцеловала в щеку.
– А меня? – послышался из темноты чей-то насмешливо-хищный голос.
Из той же темноты вышли двое. Знакомые лица. Вадик Цепень и его дружок. Небрежная походка, руки в брюки. Костя понял, что ничем хорошим эта встреча не закончится. И, как назло, Антон и Ленька остались ждать его на улице.
