Клайв Магнус
Рэббит-Джон. Новая тайна
Глава 1. Непонятная история
Мы с вороном Бертрамом удивились, когда обнаружили у себя в гостях волка Рудольфа и росомаху Глютона. Что в детективном агентстве делают посредники? Бертрам удивился раньше, потому что он влетает в комнату через окно и узнаёт новости первым, а я поднимаюсь на второй этаж пешком.
Так случилось и в этот раз – Бертрам расхаживал по крышке нашего делового стола, это у него давняя привычка, а чёрный пёс Энди, бывший полицейский, сыщик, а теперь наш друг, наставник и сосед по нижнему этажу, поднялся мне навстречу.
Волк и росомаха с нетерпением ожидали нас на стульях для посетителей.
– Рэббит-Джон! – весело воскликнул Энди, улыбаясь чёрными собачьими глазами. – С вороном Бертрамом вы знакомы, пришла пора представить вам кролика-детектива!
Он любит обставить дело с помпой.
Мы пожали друг другу лапы (традиция пришла из мира людей) и расселись по местам. Чёрный Глаз освободил мне кресло, а сам примостился на краешке стола, поближе к Бертраму. Поначалу я протестовал против этой привычки: пожилой пёс, имеет право посидеть в мягком кресле, но он возражал.
– Ты глава агентства и должен встречать клиентов на любимом месте, а я посижу и послушаю. У вас с Бертрамом интересные дела, а я в своё время занимался скучной работой – разыскивал пропавших детёнышей. А вы раскрыли тайну кристалла, боролись с летающим монстром, обезвредили опасного хищника в лице волка Конрада. Хочу узнать, о чём пойдёт речь на этот раз.
Напомню, что Рудольф и Глютон, наши посредники с миром людей, доставляют из Франбурга нужные товары. С некоторых пор нам помогают астронавты с другой Земли в обмен на золото, но они привозят не всё, что заказывают звери, поэтому приходится обращаться к двуногим.
– Чем помочь, джентльмены? – спросил я посетителей.
Рудольф и Глютон переглянулись, словно с помощью взглядов они советовались друг с другом – говорить или не говорить о деле, ради которого пришли к нам.
Волк старательно отфыркался и начал первым.
– Необычный случай…
Молчание.
– Непонятная история… – продолжал Глютон.
Тишина.
– Так кому нужна помощь?! – не выдержал ворон.
– Эмилю.
– Кому?! – мы с Бертрамом вытаращили глаза, словно увидели кита, летящего к Луне.
– Шварцману-младшему.
Молодой человек из Франбурга – наше единственное доверенное лицо в мире двуногих. Посредники при встрече передают ему золотые камешки, парень забирает их и меняет на талеры. Со временем монеты девятнадцатого века превратились в марки, затем в евро, но мы по старой памяти называем деньги талерами. Эмиль покупает всё необходимое и доставляет в условленное место, а посредники с помощью медведей Мейнарда и Ерса переправляют товары через проход. Потом всё это грузят в вагоны и развозят по городкам. Работа тяжёлая, без помощи таких сильных зверей, как медведи, посредникам не обойтись.
Эмиль представляет одиннадцатое поколение семьи Шварцманов. Тайна тщательно охраняется – посторонние не знают о дружбе зверей и людей, в противном случае мы мгновенно разорвали бы все связи.
– Смеётесь, не иначе! – возмутился Бертрам.
– Ничуть. Дела обстоят так, что только вы можете помочь.
– У людей полиция, частные сыщики, при чём здесь мы!
Глютон сидел и качал головой.
– Всё верно… Но тамошние полицейские не помогут – действовать нужно скрытно, и вся надежда на вас.
– И поэтому вы обратились к говорящему кролику! А также к ворону, который не прочь поболтать! Эмиль знает, что мы собой представляем?!
– В общих чертах, – сказал Рудольф. – В оборотней он не верит, как Джозеф когда-то, но не в этом суть. Может быть, вы мутанты.
– Это кто такие?! – мы с Энди вытаращили глаза.
– Потом узнаете, – отмахнулся Бертрам. – Ладно, парни, рассказывайте, что произошло.
– Всё началось с появления таинственной книги из далёкого прошлого…
Глава 2. Книга из прошлого
7 июня 2013 года. Город Франбург, Германия.
Эмиль Шварцман вернулся из очередной поездки, небрежно бросил на комод ключи от автомобиля, затем прошёл в туалетную комнату, умылся, собрал в хвост длинные до плеч волосы и сел за ноутбук. Он вошёл в соцсеть и начал просматривать новости.
Ничего примечательного. Наивные фотографии с дурацкими позами: растопыренные пальцы, выпученные глаза, уродливо искривлённые рты. Такому серьёзному молодому человеку, как Эмиль, не нравились кривляния перед камерой с глупыми комментариями. Пора сократить список знакомых.
Стоп! А это что? Сообщение? От кого?
Дагмар Краузе. В друзьях Эмиля девушки с таким именем не значились.
Интересно…
Дагмар Краузе
Привет.
Молодой человек защёлкал клавишами ноутбука.
Эмиль Шварцман
Привет.
Дагмар Краузе
Ты Эмиль Шварцман? Это настоящая фамилия или ник?
Эмиль Шварцман
Я с рождения Шварцман.
Дагмар Краузе
Эмиль – реальное имя?
Эмиль Шварцман
Конечно. А в чём дело?
Дагмар Краузе
Ты живёшь во Франбурге?
Эмиль Шварцман
Да.
Дагмар Краузе
А я в Гусенбахе.
Эмиль Шварцман
Замечательно!
Дагмар Краузе
Ты знаешь Джозефа Шварцмана?
Эмиль Шварцман
Нет. А кто он?
Дагмар Краузе
Думаю, это твой дедушка или прадедушка. Короче, предок.
Эмиль Шварцман
Моего прадеда звали Хупертом. К сожалению, он умер, но я знал его лично.
Дагмар Краузе
А кто твой дедушка?
Эмиль Шварцман
Эрвин Шварцман, ювелир. Предков я не знаю, не сохранилось ни фотографий, ни записей. Могу расспросить родителей.
Дагмар Краузе
А про Мейнеров тебе известно?
Эмиль Шварцман
Ты наша родственница?
Дагмар Краузе
Просто скажи.
Эмиль Шварцман
Мейнеры – вторая ветвь семьи.
Дагмар Краузе
Всё правильно.
Эмиль Шварцман
Да в чём дело?
Дагмар Краузе
У меня хранится книга – Гофман «Сказки».
Эмиль Шварцман
У меня тоже, я не удивлён.
Дагмар Краузе
Это издание 1855 года!
Эмиль Шварцман
Ого! Антикварная вещь! Библиографическая ценность! Ты хочешь продать её? Она будет стоить кучу денег – не прогадаешь.
Дагмар Краузе
Дело не в том.
Эмиль Шварцман
А в чём?
Дагмар Краузе
Я обнаружила надпись: «Эта книга – собственность Бартольда Мейнера».
Эмиль Шварцман
Тогда любили надписывать печатные издания, чтобы не возник соблазн украсть их.
Дагмар Краузе
Это ещё не всё.
Эмиль Шварцман
А что ещё?
Дагмар Краузе
Другая надпись.
Эмиль Шварцман
Какая?
Дагмар Краузе
«Передать эту книгу моему зятю Джозефу Шварцману из Франбурга, если я не смогу сделать это лично». Они родственники, не иначе. А если ты одновременно и Шварцман, и Мейнер – тогда всё сходится, и эта книга твоя.
Эмиль Шварцман
Хочешь, чтобы она досталась мне?
Дагмар Краузе
Горю желанием.
Эмиль Шварцман
Назови цену.
Дагмар Краузе
Наследнику передам безвозмездно.
Эмиль Шварцман
И ничего за это не хочешь?
Дагмар Краузе
Конечно нет!
Эмиль Шварцман
Откуда у тебя эта книга?
Дагмар Краузе
Досталась мне от бабушки.
Эмиль Шварцман
Как её зовут?
Дагмар Краузе
Класильда Шнайдер.
Эмиль Шварцман
Мне это имя ничего не говорит.
Дагмар Краузе
И не скажет, она посторонний вам человек.
Эмиль Шварцман
Тогда как книга Гофмана попала к ней?
Дагмар Краузе
Давай встретимся, и я расскажу.
Эмиль Шварцман
Мне приехать в Гусенбах?
Дагмар Краузе
А сможешь?
Эмиль Шварцман
У меня свой грузовичок «Рено».
Дагмар Краузе
Если ты не слишком занят.
Эмиль Шварцман
У меня есть пара свободных дней. Ты меня через соцсети нашла?
Дагмар Краузе
Это несложно. Приедешь?
Эмиль Шварцман
Говори адрес.
Дагмар Краузе
Записывай. И не забудь телефона запиши.
Глава 3. Костры из книг
12 мая 1933 года. Город Франбург, Германия.
Маленькую Класильду и её маму любопытство привело на главную площадь Франбурга, где уныло играл оркестр, толпа выкрикивала песни, а в центре плаца яростно дымил всепожирающий костёр.
Только вместо дров пылали книги.
Студенты подходили к кострищу и бросали в огонь том за томом под приветственные крики мальчишек, одетых в особую форму: светло-коричневую рубашку с длинными рукавами и погончиками на плечах, чёрные шорты до колен, портупею с серебристой бляхой и одной лямкой. Аксельбант (наплечный знак различия в виде плетёного шнура) выходил из левого нагрудного кармана. К нему прицепили значок – ромбоид с чёрным крестом-свастикой на красно-белом поле с серебристыми краями.
Чёрный галстук завязали специальным узлом. Светло-серые гетры доходили до колен, кожаные ботинки завершали комплект одежды.
На левый рукав рубашки нашили красно-белую повязку с чёрной свастикой в центре.
Позвольте представить вам: гитлерюгенд.
Гитлеровская молодёжь, волчата Гитлера.
Мальчишки от десяти до восемнадцати лет встречали каждую жертву огненного жертвоприношения радостными криками.
Студенты время от времени скандировали речовки:
– Дух народный уважай!
Генрих Манн, в огне сгорай!
Две книги летели в костёр.
– Защищай родной язык!
Загорайся, Отто Линк!
Ещё один роман обрекли на сожжение.
– Нет предателям-писакам!
Пусть сгорает Генрих Якоб!
Ещё три сочинения полетели следом за предыдущими.
Класильда не понимала смысла происходящего. Она любила книги, потому что научилась читать в пять лет, делала это с удовольствием и особенно благоговела перед сказками.
Девочка понятия не имела, кто такие Генрих Манн и Отто Линк, в чём они провинились и какие сказки сочинили.
Мама говорила про негерманский дух и очищение огнём, но девочка не поняла, при чём здесь книги и почему люди так радуются этому уродливому костру, да ещё под расстроенный оркестр и крикливые песнопения.
Мальчишками в форме руководил восемнадцатилетний белобрысый парень по имени Курт. Он подавал знак остальным, и те с готовностью волков, нападающих на овечек, повторяли речовки за студентами, причём делали это с явным удовольствием и старались кричать громче всех. А Курт возомнил себя дирижёром большого оркестра, он яростно махал руками и нагло улыбался шелушащимися губами.
На площадь выскочил десятилетний мальчишка, прижимая к груди книжку.
– Гюнтер, откуда ты взялся? – насмешливо выкрикнул один из юнцов.
– Я хочу бросить это в огонь! – голоском запечного сверчка завопил Гюнтер.
Рыжий семнадцатилетний парень резким небрежным движением выдернул книгу из его рук.
– Давай посмотрим, кого мы будем сжигать. Э, да это Гофман и его сказки!
Услышав знакомое слово, Класильда подошла и вслушалась в разговор.
– А кто это такой? – спросил Гюнтер.
– Ты что, не читал? – разочарованно протянул рыжий. – Гофман – это германский дух, и он не значится в перечне запрещённых писателей. Парочка Гофманов вписана, но только не Эрнест Теодор Амадей. Где ты взял такое старьё?
– Дядя служит в тайной полиции, – начал рассказывать Гюнтер. – Эта книга валяется у них в кабинете, её перекладывают с одной полки на другую, сдувают пыль, что им порядком надоело. Дядя сказал: иди на площадь и брось её в огонь, потому что она старая и скоро превратится в пыль.
Рыжий раскрыл книгу.
– Этим страницам действительно сто лет.
Класильда набралась смелости и попросила:
– Уважаемые господа, если вам не нужна эта книга, отдайте её мне, я люблю сказки.
– Тебе? – засмеялся Гюнтер. – Ты читать-то умеешь?
– Конечно! Я прочла все сказки братьев Гримм.
– И какая твоя любимая? – спросил рыжий.
– Про Гензеля и Гретель.
– Мне она тоже нравится! Хлебные крошки! А мы с тобой родственные души. Ты знаешь, что на самом деле это народные сказки, только Вильгельм и Якоб Гримм записали их на бумагу и выпустили в виде книг. Но германский дух живёт в них и поныне.
– Я этого не знала. Но спасибо, что объяснили.
– Гюнтер, – произнёс рыжий, – ты не против того, что мы подарим сказки маленькой фройляйн? Пусть она проникнется германским духом.
– Я хочу сжечь её, мне дядя велел!
– Там есть чему гореть и без этой книжки. Это Гофман, а не предатель Ремарк.
И он протянул книгу Класильде.
Девочка схватила томик и прижала к груди, а лицо сияло от радости.
Внезапно подошёл Курт.
– Что это за девочка с книгой?
Любитель глупых вопросов.
И он выхватил томик из рук ребёнка.
– Это мне подарили! – воскликнула Класильда. – Отдайте!
– Сегодня все книги должны гореть! – важно провозгласил Курт. – Я здесь главный, и я решаю, как поступить!
Класильда горько заплакала.
Он размахнулся, чтобы забросить томик Гофмана в костёр, но его окликнул человек в чёрном плаще и серой шляпе.
– В чём дело, Курт? Почему плачет дочь германского народа?
Вместо долговязого парня ответил рыжий:
– Это сказки. В список запрещённых они не входят, девочка попросила подарить ей книгу, и Гюнтер не возражал.
– Вообще-то, я против! – воскликнул малолетка.
Но его никто не слушал.
Чёрный Плащ забрал томик у Курта и отдал Класильде.
– Немецкий ребёнок не должен плакать. Сколько тебе лет, малышка?
– Восемь.
– Через два года, когда тебе исполнится десять, ты имеешь право вступить в Союз девочек.
Класильда не знала, что ответить, но с готовностью кивнула.
– Да…
– Надеюсь, ты вступишь.
– Конечно…
– А в четырнадцать лет ты можешь войти в Союз девушек и состоять в нём, пока не исполнится восемнадцать.
– Да, господин…
– Рём. Эрнст Рём. Беги, читай сказки.
Класильда не заставила долго ждать и кинулась к матери.
– Мама, смотри!
– Что это?
– Книга сказок!
– Где ты взяла?
– Мне подарили те мальчишки.
– Ты что! – горячо зашептала мать. – Нельзя ничего брать у них, это опасно!
– Но, мама…
– Спрячь книгу, мы уходим… Не оборачивайся и не смотри по сторонам.
Класильда с матерью поспешили прочь, но в этот момент их окликнули:
– Эй, фрау, задержитесь на минутку!
Глава 4. Заказ
30 марта 1864 года. Город Франбург, Германия.
– Господин Мейнер! Вам срочное послание!
В дом ювелира Бартольда зашёл пожилой почтальон в форменной одежде с потёртой кожаной сумкой на бедре.
– Добрый день, Густав! Откуда письмо?
– Из Франции, господин Мейнер! Что у них творится – то республика, то монархия. Что и говорить – французы.
Бартольд не поддержал этот разговор, потому что тема его не интересовала. Почтальон потоптался на месте и скромно откланялся. Ювелир поднялся в кабинет, аккуратно вскрыл конверт ножом для бумаги, ознакомился с его содержимым, спустился на первый этаж и громко позвал:
– Ангелика! Джозеф! Марта! Жду вас в зале! У нас неотложное дело!
Джозеф Шварцман, четырнадцатилетний парнишка из Франбурга, стал первым помощником разумных зверей из числа двуногих. Совершенно случайно, при не очень приятных для него обстоятельствах, он познакомился с посредниками – волком Константином, енотом Ракуном-Баркли, воронами Гантрамом и Одо. Это случилось примерно сто семьдесят лет тому назад. Если нужно уточнить, я попрошу Бертрама свериться с записями, они ведутся с тех самых пор, как вороны научились читать и писать.
Всё началось с того, что Константин принёс золотые камешки ювелиру Бартольду Мейнеру, мастер давал хорошую по тем временам цену – двенадцать талеров за унцию. Однако звери столкнулись с непреодолимыми трудностями: маскировка в виде плаща, шляпы, очков, шарфа и башмаков не скрывала звериной внешности первого посредника, и общение с миром людей чуть не закончилось для него трагически. Помощник из местных пригодился бы как нельзя кстати.
Совершенно случайно, хотя Бертрам говорит, что не полагается на совпадения, попался Джозеф, уверивший в то, что Константин, Ракун-Баркли и вороны – загадочные оборотни, с которыми лучше дружить, чем враждовать. Со временем парнишка и звери привыкли друг к другу, сблизились, и с тех пор эстафета посредничества передавалась в семье Шварцманов из поколения в поколение.
Однажды на городском рынке Джозеф познакомился с Мартой, дочкой ювелира Бартольда Мейнера, они стали дружить, а через одиннадцать лет поженились. Так появилась сплочённая семья Шварцманов-Мейнеров, и всё стало проще: Джозеф, действуя от имени Константина, забирал в условленном месте золотые камешки, приносил Бартольду, получал талеры и совершал покупки.
Молодые супруги Джозеф и Марта сыграли свадьбу три месяца назад, с тех пор они не отходили друг от друга ни на минуту. Исключение составляли встречи с Константином и его помощниками. Джозеф превратился в рослого мускулистого молодого человека с ясным улыбчивым взглядом и светлыми волосами, зачёсанными на правую сторону.
Жена Бартольда Ангелика, казалось, ни капельки не постарела за прошедшие одиннадцать лет, она оставалась по-прежнему милой и привлекательной.
Марта расцвела и стала красивой статной молодой фрау.
Вечера семья проводила за столом – каждый подробно рассказывал о событиях своего детства, что вызывало общий интерес. Оказывается, Бартольд имел огромное количество родственников, только жили они в деревенской местности.
– Я провёл детство в Колленберге, – рассказывал ювелир, – его населяют фермеры. Мы любили играть на вольном воздухе среди холмов. Представьте себе чудо природы – к обыкновенному взгорку будто пристроили круглую башню, а внутри глубокая яма! Это явление никто не сможет объяснить, да и нет нужды. Мы лазили в кратер, играли в рыцарей, а у самого основания прокопали лаз наружу. Укрепили его, чтобы тот не обвалился, так что наша радость не имела предела. Взрослые, конечно, ни о чём не знали, а то запретили бы нам ходить к холмам. Скажу честно, ничего ужасного не произошло – ни ушибов, ни переломов, ни несчастных случаев, поэтому волноваться не стоило.
– Вы назвали это место Башней? – спросил Джозеф.
– Это наименование не прижилось, нам понравилось другое…
Семья собралась в зале.
– Папа? Что за новости?
– Садитесь за стол.
Все горели нетерпением.
– Мы готовы, – улыбнулась Ангелика. – Ты можешь начинать свою королевскую речь.
– Я получил письмо из Франции от императорского двора, там наслышаны о наших ювелирных изделиях и хотят разместить крупный заказ. Так что, дорогие мои, нужен толковый совет: брать его или отступить.
– Что за поручение? – спросила Марта.
– Рубин в золотой оправе из материала, который мы используем последние одиннадцать лет. К слову сказать, французские ювелиры высокого мнения о нём. Оплата – шестьдесят тысяч экю.
– Солидно, – кивнула Ангелика. – А затраты?
– Рубин придётся выписывать из Бирмы, или попробовать договориться с англичанами, чтобы получить его из Индии. А золото, как обычно, принесёт Константин.
– Это моя работа, – радостно кивнул Джозеф. – А вы с Мартой будете заниматься изделием. Скоро ваша дочь станет известной женщиной-ювелиром.
– Если только на каждом шагу не будут злословить на её счёт, – опечаленно вздохнула Ангелика. – Не очень-то много прав у европейских женщин.
– К сожалению, – произнёс Джозеф.
– Так что, семья, мы берёмся за этот заказ?
– Я думаю, надо соглашаться, – сказал молодой человек. – Дело не в деньгах, а в том, что семья Мейнеров выходит на мировую арену!
– Не забывай про Шварцманов, – заметил Бартольд. – Твоя роль в нашем деле весьма значима.
– Я далёк от ювелирного ремесла в отличие от великих мастеров – Бартольда и Марты. Я всего лишь забираю самородки и передаю вам.
– Но это важно, – настаивала Ангелика. – Константин доверяет только тебе. Из-за болезни этот человек многим рисковал, люди с отвращением и опаской относятся к таким, как он: думают, что волосатость на лице заразна.
– Да, нам просто повезло, – согласился ювелир. – Я тоже считаю, что этот заказ надо брать.
Заглянула служанка Бертильда.
– Господин Мейнер, к вам посетитель.
Глава 5. Дагмар Краузе
10 июня 2013 года. Город Гусенбах, Германия.
Эмиль въехал в Гусенбах на белом грузовичке с тентом, остановился за первым дорожным указателем и начал общаться с навигатором.
– Ремини-штрассе, пятнадцать двадцать девять, – сообщил он гиду, а потом продолжил болтать сам с собой. – Сейчас начнётся: поверните направо, затем налево, езжайте под знак, где вас ждёт полицейский с блокнотом в руках – всё как обычно. Надо предупредить Дагмар о том, что я скоро подъеду, или не надо? Вот в чём вопрос…
К удивлению Эмиля, ему не пришлось плутать по городу. Он проехал восемь кварталов, свернул и оказался на Ремини-штрассе, после чего ехал не сворачивая, пока не поравнялся с двухэтажным домиком под номером пятнадцать двадцать девять.
Ни одной полицейской машины не встретилось.
– Спят они, что ли…
Молодой человек увидел каменный дом, отделанный фасадной штукатуркой с цветными крапинками по всей поверхности, от золотистых до тёмно-коричневых. Его окружала металлическая изгородь с толстыми прутьями, едва достигавшая плеча человека среднего роста. В садике произрастали розы – белые, чайные и бордовые.
– Я подъехал, – сообщил он по телефону.
Из дома выскочила невысокая девушка с тёмными волосами до плеч, большими серыми глазами и вздёрнутым носиком. Тёмно-зелёный жакетик, юбка в клетку, на шее цепочка с крестиком. Волевой подбородок с ямочкой прямо кричал о несгибаемом характере.
– Добрый день, Эмиль! – Дагмар сияла широкой, как океан, улыбкой. – Как добрался?
– На удивление неплохо. Думал, что буду плутать по городу, но, к счастью, ошибся.
– Пройдём в дом?
Молодой человек засмущался.
– Это удобно? Приглашаешь в гости незнакомого землянина.
– Ты и я давно не чужие – целых пятнадцать минут общались в сети, так поступают только лучшие друзья. Родители на работе, так что никому не помешаем. К тому же о важных вещах не говорят на улице.
– Это верно…
Эмиль переступил порог дома.
Внизу просторная гостиная, справа лестница, ведущая на второй этаж, на широких подоконниках горшки с комнатными розами. Несомненно, здесь царил культ цветов.
– Я схожу за книгой, потом приготовлю кофе, и мы спокойно всё обсудим. А ты присаживайся.
Эмиль аккуратно отодвинул от стола, покрытого бордовой скатертью с рисунком, мягкий стул, уселся на краешек и осмотрелся. Владельцы дома развесили по стенам семейные фотографии, три картины с пейзажами, расставили по дубовым полкам антикварную посуду и сувениры из разных стран.
Дагмар спустилась со второго этажа и протянула молодому человеку бумажный пакет с грязноватым пятном у левого нижнего края.
– Книга внутри.
Эмиль аккуратно извлёк на свет томик в старинном картонном переплёте и медленно положил на стол. Минуту он смотрел на обложку, но не решался взять книгу в руки.
– Неплохо сохранилась, учитывая возраст.
– Бабушка обращалась с ней аккуратно, да и прежние хозяева, судя по всему, не зачитывались. Представляешь, нацисты чуть не сожгли книгу на площади.
– Откуда ты знаешь?
– Мне бабушка рассказывала. Она всё время повторяла: Джозефа Шварцмана нет в живых, потому что он жил в девятнадцатом веке, надо передать книгу потомкам, исполняя волю Бартольда Мейнера. Класильда Шнайдер имела порядочные взгляды на жизнь.
– Что сама не передала?
– В пору её молодости не было таких возможностей для общения, как сейчас, – интернет и всё прочее. А с наступлением старости силы покинули её, и пропало желание заниматься поисками владельцев книги. Хотя даже в преклонном возрасте бабушка работала.
– Кем трудилась Класильда Шнайдер?
– Профессором филологии. Она читала лекции по классической немецкой литературе, а началось это со сказок братьев Гримм. Изучай книгу, а я пойду сварю кофе. Тебе какой нравится?
– Обычный чёрный.
– Мне тоже. Наши вкусы начинают совпадать, – улыбнулась девушка.
Дагмар удалилась, а Эмиль открыл книгу. В глаза бросилась надпись: «Собственность Бартольда Мейнера из Франбурга» – очевидно, его предок любил брать книги в поездки.
Пометку сделали чёрными чернилами, но они практически выцвели.
Молодой человек перелистнул страницу и увидел другую надпись, сделанную карандашом. Торопливым неровным почерком написали: «Передать эту книгу моему зятю Джозефу Шварцману из Франбурга, при условии, что я не смогу сделать это лично».
Пошли сказки: «Щелкунчик и мышиный король», «Крошка Цахес по прозвищу Циннобер», «Золотой горшок» и другие. Между жёлтых шершавых страниц сохранились закладки с надписями; судя по всему, их сделала бабушка Дагмар – Класильда Шнайдер.
Вернулась хозяйка дома с двумя чашками кофе.
– Угощайся. Будешь штрудель?
– Не откажусь.
Молодые люди выпили напиток, скушали по кусочку тёплого пирога, а потом продолжили беседу.
– Видишь? Всё как я говорила.
– Выходит, отныне я владелец книги.
– Получается так.
– Больно она древняя, такую читать никто не будет, её в руки боязно взять – того и гляди превратится в пыль.
– Это не просто издание, а реликвия, память о предках.
– Если только так…
Эмиль машинально перебирал страницы, дошёл до конца и обнаружил сложенный пополам лист.
– А этого я не заметила, – произнесла Дагмар, с любопытством вытягивая шею.
Молодой человек осторожно разогнул страницу и рассмотрел ещё одну приписку, снова карандашом и тем же торопливым неровным почерком.
«Джозеф, если нам не судьба встретиться вновь, найди его в Трубе и постарайся переслать по нужному адресу. Передаю книгу с Горстом. Если появится ювелир Джакоб Ланге из Бодена – иди в полицию».
– Бабушка знала об этом?
