Кириллов Альберт
Записки помощника прокурора. Части 38 и 39

Через четыре часа закончилось рассмотрение дела: изучением материалов и допросом свидетелей и упырей. Предстояло выступить государственному обвинителю, т.е. мне.

Я попросил сделать перерыв и направился к судье. Вообще-то, такое законом запрещено, но никто с этим не «заморачивается». И все это знают, но не обращают внимания. Прокурор (государственный обвинитель) всегда обсуждает с судьей, сколько он будет просить, а сколько судья может дать срок для подсудимых. Это делается для того, чтобы не было больших разночтений между сроком, который просит обвинитель, и даёт судья. Иначе обвинителю придется писать протест на решение суда, ну и другие «заморочки».

Я зашел в кабинете судьи и спросил у неё по поводу срока, который она собирается дать этим «редискам».

– Ну я дам совершеннолетним лет по 10, а несовершеннолетнему 6 лет.

Максимальный срок по их преступлениям был от 8 до 15 лет. Несовершеннолетнему в любом случае нельзя было давать более 10 лет. Я удивился такому подходу:

– Извините, а с чего такое доброе и мягкое отношение к этим тварям?

– Ну, через 10 лет я ухожу на пенсию, поэтому, когда они выйдут, то я уже не буду работать. Да и не хочу свою карму портить.

Я хотел просить упырям по максимум: совершеннолетним по 15, а несовершеннолетнему утырку – 10 лет.

– Извините, конечно, но вы, кажется, видели, как эти ублюдки вели себя на суде. Веселились и наслаждались, когда рассказывали, как они совершали преступления. За одно это уже можно и «накинуть» срок. Потом не забывайте, у нас последнее время, Государственная Дума постоянно издает амнистии. Также, вы забыли, что есть условно-досрочное освобождение. Поэтому они могут выйти из тюрьмы гораздо раньше этих 10 лет. Подумайте, что они выйдут раньше и могут к вам прийти спросить за свой «срок».

Я вышел из кабинета и ушел готовить свою речь, оставив задумавшуюся судью с секретарем в кабинете. Секретарь присутствовала при нашем разговоре. Судя по её лицу, моя речь и на неё произвела впечатление.

Судья выслушала мою обвинительный речь и ушла в свой кабинет, писать приговор.

Когда я называл сроки в своей обвинительной речи, которые попросил для этих «ублюдышей», то их лица резко посмурнели, улыбки исчезли, а на лицах появилось отчаяние.

Судья объявила приговор, когда вышла из кабинета: двоим совершеннолетним по 14 лет, несовершеннолетнему – 9 лет.

– Ну чего вы перестали улыбаться, давайте посмеемся вместе. Ведь это же так весело. Сидеть, не пересидеть! – сказал я, когда судья ушла, а я подошел к «клетке», где сидели эти «утырки»