Кириллов Альберт
Записки помощника прокурора. Часть 1
– Ты че? – спрашиваю. – Кто денег вернул, а ты уже про это забыл или заначку у жены отобрал, когда она её нашла?
Петров, не говоря не слова, с трясущимися в спазмах смеха губами и руками, протягивает мне "материал" (различные документы – жалобы, заявления или ещё какая-нибудь хрень). Налицо натуральная истерика. До этого и не видел его таким.
Ну взял, думаю почитаю, может, что нового узнаю, тем более не совсем понимаю почему такая истерика у Петрова. Почитал, ну что сказать, хотя я работал уже четвёртый год, но такого в своей практике я не видел, да и от других работников прокуратуры не слышал.
Есть, конечно, предел многому, но человеческой глупости или дурости – предела не существует.
Альберт Эйнштейн: «Только две вещи бесконечны – Вселенная и человеческая глупость, хотя насчёт Вселенной я не уверен».
Так как я работал в транспортной прокуратуре, то и прокурорская работа у нас была специфическая, наша прокуратура надзирала за соблюдением законодательства на авиа, водном и железнодорожном транспорте. Соответственно, все тяжкие преступления, произошедшие на указанном транспорте, расследовали.
Итак, в железнодорожном депо работал, ну как работал (получил зарплату – выпил, кончились деньги – занял и опять выпил), один товарищ – чернорабочим, ну положим Сидоров. Если кто не знает, это место, где отстаиваются локомотивы, где производится ремонт этих локомотивов и, при необходимости, ремонт вагонов.
В один прекрасный, буквально святой день – ну зарплату-же выдали, – выпивал он со своими коллегами по работе, такими-же алкашами, лоботрясами и расхитителями капиталистической собственности. Обсуждали политику, великую космическую теорию и женщин, ну куда без этого.
Бухала и «культурно» расслаблялась это гоп-компания в большом таком ангаре, куда как раз локомотивы загоняют, ну там для технического обслуживания или ремонта. Помимо большой площадки для ремонта, имелись несколько помещений в этом ангаре, также маленькая каморка, которая использовалась под чулан, ну там швабры всякие, ветошь и всякая хрень, которую выкинуть надо, а жалко.
