Кирилл Шарапов
Москва атакует
– Токарь, это колонна. Впереди мост, – раздался голос капитана. – Проверить на предмет взрывных устройств.
– Принял, выполняю.
Машина остановилась перед мостом, из десантного отделения выскочили бойцы и заняли наиболее удобные позиции. Вадим внимательно разглядывал в бинокль прилегающую территорию, скорее всего, ещё рано бояться минной войны, но осторожность не помешает. Если кто-нибудь уже предупредил Князя, в Петушках их может ждать сюрприз. Токарь с Ильёй спустились вниз и осмотрели опоры.
– Ничего не обнаружено, – выходя на связь с колонной, доложил Вадим. – Можно идти.
– Принял, – отозвался Денисов.
Вообще, мужик он был толковый, колонну вёл, как и положено по законам военного времени, с головным дозором и тыловым охранением, подозрительные места предпочитал проверять. Омоновцы и собровцы шли в середине колонны. Вадим плохо понимал их роль в данной операции, но мужики шли с какой-то конкретной целью. И если добровольцев бросали непосредственно на банду, то эти двадцать человек получили приказ в бой не встревать, какая у них задача, знал только их капитан, знал, но молчал.
Через час миновали границу Петушинского района, до города оставалось не больше десятка километров. Техника ушла на проселок и скрылась в небольшом лесу недалеко от трассы.
– План такой, – собрав командиров отделений, начал Денисов. – Ночью скрытно выдвигаемся к городу, броня идёт позади, о том, что с бронёй делают в городе, мы знаем, Чечня научила. Посему броня пойдёт вперёд только после пехоты.
Командир СОБР хмыкнул:
– Капитан, тебе не кажется, что попахивает паранойей? Откуда у Князя гранатомёты, да и не сковырнешь Т-90 из граника, тут нужен «Конкурс-М» или «Метис», а ещё лучше «Корнет». Мы их раздавим – даже пёрнуть от страха не успеют.
– Капитан, – посмотрев в глаза собровцу, холодно произнёс Денисов, – займись своим делом, мы – пехота и будем воевать как умеем.
Собровец пожал плечами и больше не выступал.
– Токарь, твоя группа первой входит в город, задача – разведка, у нас есть сведения, что банда базируется в городском УВД. Нужно дойти до него, не вступая в бой, и, заняв позиции, поддержать нас огнём.
Вадим кивнул, соглашаясь. Его группа уже была собрана и готова к выдвижению. Собровец снова хмыкнул, но промолчал.
– Остальные – штурмовой отряд, выдвигаемся группами по десять человек вот по этим улицам.
Командиры занялись изучением карты. Через час брифинг был свёрнут.
Едва солнце показалось из-за горизонта, техника тронулась в сторону города. На окраине бойцы спрыгнули с машин и пошли пешком. Броня же шла позади, метрах в пятидесяти, готовая поддержать пехоту огнём.
Группа Вадима выдвинулась на два часа раньше других и, пользуясь темнотой, спокойно вошла в город. Тот существенно отличался от Владимира, здесь никто не заботился о людях: выгоревшие дома, трупы на улицах, причём не всех убил вирус, иные лежали в бурых засохших лужах крови. Город казался вымершим, он очень напоминал старые фотографии из Припяти. Владимир тоже не был оживлённым, но люди на улицах встречались, постоянно ездили патрули милиции, военных. Здесь же все словно затаились в предчувствии бури.
Князь нападения не ждал, а может, и ждал, но не так скоро. Группа Вадима, никем не замеченная, заняла позиции в ста метрах от УВД.
– Токарь вызывает Владимира.
– Слушаю тебя, Токарь, – раздался голос Денисова.
– Они непуганые, по ходу, охранения никакого, возле дома десяток машин, похоже, вся банда в УВД, – доложил Токарев.
– Принял, подтягиваю основные силы.
Вскоре всё было кончено: здание окружили, на позиции выкатилась бронетехника и фактически в упор расстреляла базу Князя.
Группа Вадима в бой так и не вступила, несколько раз из своей снайперки стрельнул Илья, снимал мечущихся по горящему зданию нерадивых полицаев. Через десять минут на зачистку пошли ОМОН и СОБР, добровольцы остались в оцеплении.
Какое-то время в здании ещё слышалась стрельба, но спустя два часа после начала операции банда перестала существовать. Было захвачено трое пленных, включая самого Князя, которого сильно помяло толстой деревянной балкой рухнувшего перекрытия.
– Ну и на хрена они нам были нужны? – спросил Вадим у капитана, когда собровцы вперемешку с омоновцами выводили из здания пленных.
– Я не знаю, – ответил тот. – Нам было приказано обеспечить их выдвижение, подавление сопротивления, их задачей была зачистка. Нам сказали, мы выполнили.
– И что дальше? – поинтересовался Токарев.
– Нам поручено в случае успешного окончания операции взять город под охрану и сформировать отряд добровольцев, а также новые органы управления.
Москва. Нина Краснова. 12 июня 2015 г.
Девушка приходила в себя с трудом: последние восемь дней она пила, пила беспробудно. Как и половина населения Москвы, Нина была приезжей. Она обладала хваткой и сумела зацепиться, полгода работала, как каторжная, в одном из глянцевых журналов, сумела обойти пяток конкурентов и сесть в кресло помощника главного редактора. Её назначили на эту должность первого июня, а второго уже никому не были нужны ни журнал, ни она сама. Хозяйка, сдававшая ей комнату, умерла на второй день. Кравцова позвонила в скорую, но там сказали: «Разбирайтесь сами». Нина зарыла старушку ночью в небольшом сквере перед домом, выкопала садовой лопаткой неглубокую могилу, уложила тело и забросала землёй. С рассветом в скверике появился небольшой холмик с самодельным крестом – просто две палки, связанные шпагатом.
А потом она попала в заложницы. Нина была красивой девушкой: тёмные густые волосы, пронзительные серые глаза, спортивная фигурка. Зэки, захватившие продуктовый магазин, в котором она часто покупала свежую недорогую колбасу, насиловали её несколько часов. Полные продавщицы не вызывали у них желания, а вот стройная длинноногая девушка возбуждала. На Нину навалилось равнодушие, она молча обслуживала их, глядя в потолок, мечтая только об одном: чтобы всё это поскорее кончилось. И неважно как, убьют – хорошо, освободят – сама себя убьёт.
Потом был штурм, она ослепла и оглохла от вспышки светозвуковой гранаты и плохо соображала, что происходит, с трудом поднялась, зрение и слух возвращались постепенно. Она уже видела бегущего к ней полицейского, который что-то кричал, а потом раздались выстрелы, они показались ей совсем не громкими и не страшными. Полицейский обнял ее, разворачивая спиной к стрелявшему, и повалил на пол. Нина больно ударилась головой, а полицейский продолжал прижимать её к кафелю.
Нина посмотрела ему в глаза и поняла, что он мертв. Потом кто-то снял с девушки тело, на неё накинули какой-то халат, куда-то вели, её осмотрел врач, смазал синяки йодом. Затем ответы на вопросы следователя, уставшего мужика в дешёвом костюме, после чего тот, усадив её в машину, отвёз домой, высадил у подъезда и уехал. Краснова пришла в себя сидя в ванне и скобля тело мочалкой, её порадовала мысль, что она не сможет забеременеть, поскольку принимала противозачаточные таблетки. Нине не хотелось, чтобы в ней рос ребенок, зачатый от этих ублюдков. Какое-то время она вертела в руках бритву, думая, можно ли с помощью одноразового лезвия вскрыть себе вены, но потом оставила эту мысль. Перед глазами, как живой, встал полицейский, закрывший её своим телом от пуль. Он отдал жизнь только ради того, чтобы она покончила с собой? Нет, так не пойдёт. Такое малодушие было бы предательством.
Но стресс был слишком велик. Выбравшись из ванны, Нина вошла в свою комнату, достала из ящика бутылку водки, свинтила колпачок и налила полную кружку. Выпила залпом, потом ещё и ещё. Ящик водки и два ящика вина были куплены на день рождения: шестого июня Нине Красновой исполнялось двадцать четыре года. Она планировала вывезти всю редакцию на шашлыки, двадцать килограммов свинины лежали в морозилке, но девушку интересовала только водка. И Нина стала пить, она засыпала в пьяном угаре, просыпалась, что-то ела, потом пила, снова вырубалась, просыпалась и снова пила.
А потом водка кончилась. Нина посмотрела на календарь электронных часов. Они показывали двенадцатое июня. Восемь дней запоя.
Нина, избегая смотреться в зеркало, пошла в ванную и забралась под душ. Она понимала, что если хоть краем глаза увидит своё отражение, то умрёт от страха. В ванной она оклемалась окончательно. Приведя себя в порядок, девушка взялась за загаженную квартиру, которая за восемь дней превратилась в притон: такое ощущение, что пила девушка не одна. Во всяком случае, она не могла представить, как можно так засрать квартиру в одиночку.
Одевшись в чистые джинсы и майку, забрав волосы в хвост, она направилась в ближайшее отделение полиции.
– Простите, – обратилась она к дежурному, – вы не могли бы мне помочь?
Младший лейтенант, увидев красивую женщину, расплылся в улыбке.
– Конечно, всё что угодно, – выпалил он.
– Несколько дней назад, вернее, четвертого июня в районе «Матросской Тишины» были захвачены заложники, – начала говорить Нина. – Тогда во время освобождения погиб полицейский, я не знаю, как его зовут. Вы не могли бы дать мне адрес отделения, к которому он был приписан?
– А вам зачем? – насторожился лейтенант.
– Я одна из заложниц, он спас мне жизнь, и я хотела бы выразить свои соболезнования его семье, – пояснила девушка.
Полицейский снова расплылся в дурацкой улыбке.
– Сейчас посмотрим. – Он быстро стал перелистывать регистрационный журнал, потом закрыл его, взял другой. – Вот, – наконец сказал он, – во время операции погиб капитан Глеб Налимов.
Вскоре на руках Нины был нужный адрес. Общественный транспорт в городе не ходил, метро закрыто, пришлось вернуться домой и взять ключи от старенькой «девятки», которую Краснова прикупила по причине дешевизны, но так и не успела получить права, хотя ездить умела. Её двоюродный брат Вадим Токарев лет пять назад взялся её учить и выучил на совесть, а водил Вадим классно.
К удивлению девушки, «девятка» завелась легко, и уже через двадцать минут, немного поплутав, она добралась до УВД Юго-Западного района. Дежурный, услышав просьбу встретиться с начальством, пожал плечами и вызвал майора.
– Александр Константинович, тут какая-то девушка просит встречи с начальством. Говорит, по важному вопросу. Пропустить? Хорошо, сделаем.
Повесив трубку, он протянул ей пропуск:
– Вот возьмите, вам на третий этаж, в тридцать седьмой кабинет, к майору Айвазовскому.
Нина поблагодарила дежурного и пошла по коридору. Поднявшись по лестнице на указанный этаж, нашла нужную дверь и решительно постучала.
– Войдите, – раздалось из кабинета.
– Вы майор Айвазовский? – спросила Нина, разглядывая полицейского, поднявшегося ей навстречу.
– Да, я Александр Константинович Айвазовский, чем обязан?
– Я хотела поговорить о вашем погибшем сотруднике Глебе Налимове.
– А что произошло? – насторожился Ваз. – Глеб погиб восемь дней назад во время освобождения заложников. Если бы ещё существовала страна, я бы представил его к ордену Мужества.
– Ничего не произошло, – пояснила Нина, – я одна из заложниц, Глеб погиб спасая меня. Я хотела узнать, что это был за человек, и выразить соболезнования его семье.
Майор сделал приглашающий жест, указывая на стул напротив.
– Садитесь, – попросил он. – Даже не знаю, с чего начать… Наверное, с того, что Глеб был хорошим человеком, таких сейчас мало. У него осталась дочь одиннадцати лет. Поскольку других родственников нет, мы отдали её в приют.
С майором Нина проговорила несколько часов, его периодически отвлекали телефонными звонками, но после каждого из них он возвращался к ней и продолжал рассказывать о Глебе, и за эти несколько часов капитан Налимов стал для Нины близким и родным человеком.
– Спасибо вам, что уделили время, – собираясь уходить, поблагодарила девушка, – и у меня к вам просьба: вы не могли бы дать адрес детского дома, куда отдали Алину?
Майор кивнул и быстро нашёл бумажку с телефоном и адресом.
– Это неподалеку, через две улицы отсюда, и не благодарите меня, это я должен сказать спасибо. Благодаря вам подвиг и жертва Глеба не пройдут бесследно, наверное, если бы все относились к нам так же, как и вы, полицию бы больше уважали и не считали бандой в погонах. Я понимаю, что уважение нужно заслужить, а поборы на улицах Москвы и прочие теневые дела не делают нам чести…
– Но есть такие люди, как Глеб, – закончила за него Нина.
– Верно, – улыбнулся Айвазовский, – удачи вам.
Через минуту Нина сидела за рулём своей ржавой «девятки». Она уже знала, куда нужно ехать, осталось только решиться.
Вскоре машина припарковалась перед фасадом обветшалого трехэтажного здания дореволюционной постройки. Никаких проблем, чтобы встретиться с девочкой, не возникло. Нина сразу поняла, что здесь всем на всех плевать, воспитательница, не задавая вопросов, позвала Алину Налимову.
– Здравствуй. – Краснова встала перед девочкой на одно колено. – Меня зовут Нина, я знала твоего папу, и, если ты хочешь, я заберу тебя с собой и буду о тебе заботиться.
Алина молча и недоверчиво смотрела на нее, потом, решившись, сделала шаг вперёд и обняла стоящую перед собой Нину. И тут Краснова не выдержала: сначала одна слезинка, затем вторая скатились по щекам, девочка тоже захлюпала носом.
– Пойдём, – распрямляясь и беря Алину за руку, предложила девушка.
Всё было улажено очень быстро, детдом буквально задыхался от потока сирот, девочку просто спихнули, как балласт, директриса сама помогла собрать вещи и даже проводила до машины.
– Вы храбрая женщина, – заметила она на прощание.
– Я обязана жизнью её отцу, – пояснила директрисе Нина.
– Удачи вам, – пожелала директриса.
Нина кивнула, и машина понесла её и Алину прочь от старинного здания.
Тарановск. Центральный офис «Taran Industries». 13 июня 2015 г.
– Иван Олегович, я думаю, у меня есть информация, которая могла бы вас заинтересовать, – сообщил начальник СБ.
– Давай, только поскорее, у меня скоро видеоконференция с Владивостоком.
– Это касается Ольги и вашего пилота.
– Игоря?
– Да, Иван Олегович. Последнее время их несколько раз видели вместе. Первый раз ваша подруга пришла к нему домой два дня назад. Что происходило в квартире, узнать не удалось, по вашему приказу мы сняли охрану, но оставили наружное наблюдение, так, на всякий случай. Второй раз они встречались вчера вечером на квартире одного из знакомых Игоря, не остаётся никаких сомнений – у них романтическая связь.
Таран встал и, заложив руки за спину, подошел к окну, некоторое время он стоял молча, обдумывая ситуацию.
– Где они сейчас? – наконец спросил он.
– Там же, на квартире знакомого.
– Убить, – приказал Таран равнодушно. – Убить обоих. Я многое могу простить, но не измену.
– Понял, – отозвался Пёс и пошёл к выходу, попутно отдавая приказы, позади него шагали два телохранителя.
– Олег Владимирович, позвольте отлучиться? – попросил один из них.
– Иди, – разрешил глава СБ, – только быстро.
Телохранитель зашел в туалет. Достав телефон, быстро набрал номер.
– Игорь, – едва на том конце сняли трубку, произнёс он, – это Конев. Таранов всё знает, вас отследили, только что шеф дал приказ на ваше устранение.
– Спасибо, Серега, – отозвался Корн. – Теперь я тебе должен.
– В расчёте, – отрезал оперативник, – жизнь за жизнь.
Телохранитель Пса нажал отбой и повернулся: за его спиной стоял шеф.
– Олег Владимирович, – начал парень, но договорить не успел, пуля ударила его в переносицу, на белую кафельную стену брызнуло красным.
Тарановск. Игорь и Ольга. 13 июня 2015 г.
– Быстро собирайся, – скомандовал Игорь Ольге, швырнув на кровать её платье.
Девушка, не понимая, смотрела на любовника.
– Что случилось? – спросила она.
– Таран всё знает, и он приказал убить нас, в запасе всего несколько минут.
Вот тут Ольгу проняло, она схватила платье и, путаясь, стала его натягивать. Девушка не питала никаких иллюзий, если Таран отдаёт приказ на ликвидацию, можно быть уверенным на сто процентов, что его приказ будет выполнен. Игорь уже стоял у дверей полностью одетый, сжимая в руке пистолет.
– Готова?
Ольга кивнула, она с трудом понимала, куда они спешат, шансов уйти не было, да и бежать некуда.
– Торопись, – приоткрыв дверь, скомандовал Игорь.
В коридоре было пусто. Только бы добраться до машины, а дальше можно попробовать прорваться из города, и пусть попробуют поймать.
– Игорь, нам не уйти, – едва поспевая за парнем, прошептала Ольга.
Корн не ответил. Лифт загудел, кто-то ехал наверх. Бывший телохранитель Тарана метнулся к лестнице, глянув вниз, увидел поднимающихся парней в форме службы безопасности.
– Назад, – выталкивая девушку обратно в коридор, скомандовал он.
Дверь распахнулась, и они нос к носу столкнулись с двумя эсбэшниками. Разница была в том, что Игорь уже был готов, а они ещё нет. Пуля ударила первого безопасника в грудь, швырнув на второго, тот попытался увернуться от заваливающегося тела коллеги и получил пулю в голову.
Игорь запихнул Ольгу в лифт и нажал кнопку «Два». Девушка остановившимся взглядом уставилась на трупы эсбэшников. Корн же подобрал оружие убитых, обшарил карманы и вытащил запасные обоймы. К счастью, вся служба безопасности была вооружена одинаковыми пистолетами ГШ-18. Правда, по мнению Игоря, лучше бы создатели пистолета Грязев и Шипунов делали авиационные пушки, у них это получалось гораздо лучше, хотя и у ГШ свои плюсы были.
Двери лифта открылись. На втором этаже их никто не ждал. Игорь не испытывал иллюзий по поводу нерасторопности бывших коллег, но рассчитывал выиграть время, пройти через второй этаж и спуститься по пожарной лестнице с другой стороны здания.
– Быстрее, – крикнул он и побежал по коридору.
Наверное, если бы он так бегал на соревнованиях, то был бы чемпионом. Ольга, которую он во время бега держал за руку, фактически летела, не касаясь пола. Они выскочили на лестницу. Им повезло. Загонщики не потрудились оцепить здание. Пёс ошибся в оценке противника. Возле машины Игоря топтался ещё один оперативник, который рухнул на асфальт прежде, чем успел вытянуть из подмышечной кобуры свой пистолет. Корн толкнул Ольгу к машине, а сам нагнулся к трупу, вытащил пистолет и обоймы, закинув их на заднее сиденье своей «Нивы». Игорь принципиально не признавал иномарки и пользовался доработанным в частных мастерских отечественным автомобилем. В багажнике лежала одна из двух дежурных сумок: именно по этой причине он так хотел уйти на своей машине, а не угонять чужую. В сумке были документы, деньги, которые, правда, никому теперь не были нужны, новенький камуфляж и пистолет-пулемет «Вереск» под мощный бронебойный патрон и три обоймы к нему.
«Нива» взревела форсированным движком и рванула прочь. К счастью, до выезда из города было рукой подать, дом приятеля стоял на окраине. На КПП Игорь показал удостоверение с высшим допуском. Солдатик из воинской части, перебазированной в Тарановск всего два дня назад, почтительно козырнул и поднял шлагбаум, на трясущуюся от страха девушку он даже не обратил внимания.
Директива задержать Игоря Корна пришла на пост только через семь минут. К этому времени «Нива» с форсированным двигателем сумела отмахать уже с десяток километров.
Бывший телохранитель и пилот Таранова прекрасно представлял дальнейшие действия противника. Уже через пятнадцать километров он свернул на просёлочную дорогу, а ещё через пять километров – на едва заметную в густой траве заброшенную тропинку, углубляясь всё дальше в лес. Игорь был заядлым охотником и грибником. Пока город строился, он исходил все окрестности и набрёл на небольшую пещерку, в которой можно было переждать облаву, не опасаясь быть обнаруженными с воздуха. Он загнал машину внутрь и вылез наружу, Ольга нерешительно выбралась следом.
– А дальше? – взволнованно спросила она.
– Дальше будем ждать, – доставая из багажника сумку и начиная переодеваться, ответил Игорь. – Времени у нас вагон. Если в течение пары дней нас не найдут здесь, значит, будем уходить. Я знаю тропы, которые выведут нас за пределы владений Тарана. Но сейчас, когда за нами бросят в погоню уйму народу, лучше сидеть тихо.
– А есть что будем? – спросила девушка. – Для грибов, ягод и орехов ещё рано.
– Я собирался на рыбалку в эти выходные и кое-чем запасся, – Игорь вытащил одну из пяти коробок ИРП. – С голоду не помрём.
Ольга посмотрела на солдатский рацион и пожала плечами: вряд ли она успеет набрать на калорийной пище лишние килограммы.
– Вляпались мы с тобой по полной, – заканчивая переодеваться и снаряжая «Вереск», заметил Игорь. – Умеешь пользоваться? – показывая на пистолет, спросил он.
– Я что, похожа на женщину, которая умеет пользоваться оружием? – возмутилась бывшая владычица Тарановска.
– Придётся учиться, если хочешь и дальше жить, – отрезал Игорь, – это пистолет ГШ-18: затвор, спусковой крючок, магазин.
Дальше пошло как заряжать, целиться, стрелять. Примерно через час обучения девушка вполне сносно могла изготовиться к стрельбе. Игорь решил, что, как только возникнет возможность, он даст ей отстрелять десяток патронов.
– И что мы будем делать, пока нас ищут? – отложив пистолет в сторону, игриво спросила Ольга.
– То, что нам не дали закончить, – обнимая её за талию и заваливая в траву, ответил Корн, – займёмся тем, что привело нас сюда. – Он страстно поцеловал Ольгу в губы.
За два дня он влюбился в эту бестию по самые уши. И плевать, что любовь, возможно, разрушит их жизни.
