bannerbannerbanner
БлокАда

Кирилл Шарапов
БлокАда

Полная версия

Клим затушил сигарету в грязной кружке, похоже, оператор перед началом трагических событий так и не успел допить кофе, судя по отсутствию жижи, растворимый, и тот просто высох. Теперь было нужно решить, как поступить дальше, план, который он разработал, был выполнен. Хорошие механические часы, снятые с запястья генерала, показывали, что сейчас десять утра, спать не хотелось, значит, первым пунктом стоял завтрак. А вот за едой, сигаретой и чашечкой кофе можно составить план действий. Сейчас очень важно решить, что делать дальше.

Клим спустился в кафе и принялся шариться по углам, выискивая что-нибудь вкусное, и как ни странно, нашел консервированные креветки, шапиньоны и маринованный перец, вяленые помидоры. Что ж, значит, будет овощная рисовая смесь с морепродуктами. Но перед этим Николаев мужественно взялся за уборку кухни, перемыл посуду, выкинул испортившуюся еду, вынес трупы поварихи и кассирши. Вообще, пора бы решить вопрос с утилизацией тел, сотня трупов валяется по всему бункеру, он их даже уже замечать перестал, так, элемент декораций. Похоже, сегодня у него будет квест «Уборщик». К моменту окончания наведения порядка, рис сварился, и Клим, плеснув на сковородку масла, принялся за обжарку овощей. Но больше всего его расстраивало отсутствие на объекте алкоголя, нет, понятно, что бухать тут нельзя, но, блин, выпить-то хочется. И скорее всего, заначка имеется, и у академика, и у Ломова, сомнительно, что эти два мужика были трезвенниками-язвенниками. Надо получше обшарить их комнаты и кабинеты. Вопрос с утилизацией трупов стоял остро, а значит, помимо квеста «Уборщик», его ждет квест «Могильщик». Странно, но отчасти Клим воспринимал свое существование в бункере, как некую игру.

Овощи, конечно, не свежие, но все равно лучше, чем тушняк с макаронами жрать, будет время, еще успеет. Покрошив на сковородку всего и побольше, Клим высыпал туда уже сваренный рис и минут пять обжаривал, пахло обалденно, порция вышла внушительной, за один раз все равно не съесть, но опустевший холодильник для соков, исправно работающий, обещал сохранить остатки до ужина. Не хватало, конечно, майонеза, срок годности обнаруженного истек еще полтора года назад, та же проблема была и с кетчупом. Да и вообще, помимо трупов, Климу предстояло разгрести завалы из стухших продуктов, только холодильников в двух точках общепита было аж двенадцать штук. Зато порадовали три здоровенные коробки с тостовым хлебом, неизвестно, что за боевая химия была в нем, он был слегка подсохшим, но не каменным. Обжарив хлеб, Клим уселся за стол, пачкать тарелку не стал, вооружившись ложкой, он принялся есть прямо из сковородки, была в этом определенная романтика. Вскоре появилось ощущение сытости, за спиной тихонько гудела кофеварка, пришлось помучиться с настройками, чтобы получить большую чашку кофе, а не мелкую двойную порцию.

Клим открыл планшет академика и принялся изучать схему бункера, в надежде найти то, что поможет ему утилизировать тела. Сваливать их в одну комнату или тащить на поверхность и копать могилы, не хотелось совершенно. Кофемашина прекратила жужжать, и Николаев вернулся за стол с высоким стаканом ароматного крепкого кофе. Сделав глоток, он блаженно зажмурился, потом достал сигарету, этот день обещал быть долгим.

Первым вариантом был комбинированный котел, работающий, как и на газу, так и на твердом топливе. Размещался он на том же уровне, где он ремонтировал трубу, и, похоже, был вполне исправен. На данный момент наверняка заглушен, сомнительно, что сохранилась подача газа, да и кочегарить некому, хотя сам бункер не был сырым и холодным. Но тут мог образоваться нюанс, Клим ведь не совсем человек, хрен его знает, как он теперь воспринимает температуру. Может, он способен по сугробам без плавок бегать, как окончательно спятивший морж. Вариант был так себе, поэтому Николаев решил рыть глубже. И ведь вышло, покопавшись в документах проекта, Клим нашел то, что искал. Никто не хотел светить поставки «материала» и вывоза его обратно. С поставками заключенных все было просто, их доставляли в грузовиках, как продукты питания для столовой НИИ, находящегося над бункером. Но вот вывоз обратно – это уже проблема, никто же не вывозит из института картошку, вот и сделали еще один уровень, которого по документам нет. Прямо рядом с техническим этажом, можно сказать параллельно, одну большую комнату, в которой был установлен мобильный крематорий для утилизации животных, способный за раз переработать сразу пять тел, и небольшой склад для топлива. Поскольку крематорий был оснащен дизельной горелкой, наверное, газовая была бы лучше, но по какой-то причине трубу туда тянуть не стали.

Сначала Клим решил все же еще раз осмотреть комбинированный котел, спустился на нижний уровень – две минуты, так что, не будет большой тратой времени удовлетворение любопытства. От воды на полу не осталось и следа, так, кое-какие разводы. Дойдя до кочегарки, Клим действительно обнаружил котел, пользованный, подключаемый к системе, но остановленный. Как он включается, Николаев не представлял. Тут даже запас угля был в мешках. Но вот размеры вызывали жесткое разочарование, бункер не был большим, и котел был невелик, тело туда можно запихнуть только по частям, а учитывая количество, тут не одну неделю возиться. Поэтому идея с котлом была отвергнута. Теперь настало время посмотреть на то, что приготовили специально для утилизации материала. Клим знал, что спуск в местный крематорий осуществляется на лифте, вот только не центральном, а на том, что зеков возили. Клим вернулся на научный этаж, прошел, переступая через трупы, спустился на складской уровень. Пожалуй, можно было честно сказать, что это самое чистое место в бункере. Ни одного трупа, ни одной гильзы, ни одного пулевого отверстия.

Бункер явно адаптировали под проект, очень уже он оказался удобен, но все же Клим представлял лабораторный комплекс иначе, больше на институтские аудитории похоже. Нет, конечно, кое-какая изоляция имелась, ноздесь не работали ни с чем опасным, самым опасным были последствия этих экспериментов, вот Чистого и человеческий фактор те, кто устраивал тут свою маленькую лабу, не учли.

Клим вошел в лифт и, достав электронный ключ, вставил в узкую и почти незаметную прорезь. Его он нашел еще в первый день на шее одной из мумий, странным он показался, вот и прихватил с собой, чуйка не подвела, пригодился.

Двери закрылись, и кабина плавно пошла вниз, весь спуск занял всего пару секунд. Перед Николаевым был короткий коридор, всего метров пять, заканчивающийся здоровенными железными дверьми, причем замочек на них был и под карточку, и под ключ, скорее всего, по отдельности они не работали. Так и оказалось, сработала только карточка, причем не абы какая, а именно того самого парня, похоже, он был штатным утилизатором. В шкафу у стены обнаружились два костюма для работы в загрязненной среде.

Лейтенант, ведь звания-то его никто не лишал, внимательно осмотрел утилизатор. Что ж, странный девайс, этакая большая бочка, выложенная изнутри огнеупорным кирпичом, на крышке какое-то волокно, наверняка жар ему не почем, иначе расплавится. Открыл, закинул тела, поджигаешь, сиди, кури. Потом из зольника удалил, что осталось, ссыпал в большой мусорный бак с плотной крышкой, на нем так и написано – «Для отходов». Все просто и цинично. Клим относился ко всему этому двойственно, мог он оказаться в этом баке, если бы все не так пошло? Да запросто. Думал ли он о людях, руководящих проектом плохо? Да, не думал, кто-то ведь должен. С другой стороны тут люди десятками гибли. Хотя, учитывая контингент, он посмотрел некоторые дела, на подопытных клейма ставить негде, в союзе их бы к стенке поставили, на каждом трупы. Это не карманные воришки, и не мужик, который с голодухи батон украл, тут и маньяки, правда, до Чистого им далеко, и серийные поджигатели. Один, дело которого было первым, с него начали эксперимент, дом сжег, где люди спали, всего шесть человек. Выжила одна девочка, которая и опознала дяденьку, а ведь он с этими людьми каждый день здоровался, напротив жил. На вопрос: «Почему поджег?». Ответил: «Сын их мелкий меня обрызгал, когда на велосипеде ехал мимо, и не извинился». Просто так, буднично, пошел ночью, облил дом бензином и поджег. Так что, жалел ли Клим их? Нет, ни мгновения. Благодаря этим экспериментам он сейчас жив, а вот это пока неясно, благо это или нет.

Таран довольно быстро разобрался, как работает данный агрегат, труба которого была выведена из помещения непонятно куда. Ну, вывели и вывели, сомнительно, что дым взовьется над НИИ и привлечет к себе внимание. Да и есть ли наверху кто-то живой, или, может, там одни мутанты скачут? Странно, но опасений, что его деятельности привлечет внимание, не было, такие бункеры не дебилы строят, объект секретный, а значит, и не могли устроители этого маленького крематория проколоться, и так глупо спалить лабораторию.

Весь оставшийся день Клим ворочал тела. Если с мумиями проблем не было, то вот с мертвыми зеками, из которых только десять были привычными высохшими костяками, похоже, свежие еще без нанитов, то вот остальные были тяжелыми. Начал с персонала, горели мумии намного лучше. По идее, при полной загрузке уничтожение тел занимало час, но благодаря сушняку, как цинично и не совсем красиво прозвал их Николаев, удавалось укладываться в половину этого срока, да и больше их влезало в крематорий. Так что, через шесть часов персонал объекта «Аврора» был переработан в пепел, некоторые кости и черепа, правда, огонь не взял, но эта лирика.

Пока горела первая партия, Клим таскал тела отовсюду, шмонал карманы, складывал вещи отдельно, после чего шел за следующими. Несмотря на всю теплоизоляцию, крематорий раскалился, что даже в защитном костюме к нему не подойти, пришлось прекращать. Вымотался Клим прилично, зато на этажах больше не осталось покойников. Его убежище стало чуть чище. За завтра, если все пойдет хорошо, можно будет заниматься утилизацией зеков, их было меньше, чем погибшего персонала, всего тридцать два из сорока семи, остальные вырвались в город, наверняка добавив хаоса к уже произошедшему апокалипсису. Тут уж вариантов не было, больше пяти тел не запихнёшь, так что, следующий день ожидался не менее насыщенный.

 

Спал Клим устроился опять в той же комнате, только на этот раз не стал подпирать дверь стулом, не было уже нужды. Перед тем, как отрубиться, он вызвал уже ставшим привычным голографическое меню. Посмотрев на цифры на шкале нанитов, он тяжело вздохнул, за сегодня процентное количество снизилось с 93 до 91. Да, похоже, шутка про два понедельника имела под собой все основания, а он ведь не задействовал никаких супер способностей, хотя сила ведь тоже от них. А он весь день тела ворочал… На этой мысли Таран вырубился. Что толку сожалеть, если ничего не изменить?

Утро на этот раз действительно началось утром – в семь часов Клим был на ногах. Принял душ, правда, холодный. Вот чего не было, так это горячей воды, для этого нужно топить котел, но даже холодная вода, смывшая грязь предыдущих дней, была роскошью. Затем стандартный завтрак, на этот раз возиться не стал и сделал себе порошковое пюре, вывалив в него банку сардин в масле. Не сказать, что вкусно, зато сытно.

Спустился в крематорий, печь остыла, и работу можно продолжить, но перед тем, как сжигать зеков, нужно сжечь последние четыре тела, которые он решил оставить на финал. Академик Демин, генерал Ломов, девочка Вера, замученная Чистым и Светлана Сергеевна Кочева. Эти люди в какой-то мере стали ему близки, поэтому он решил сжечь их отдельно и похоронить на поверхности.

Уложив мертвецов в печь, Клим достал бутылку водки, которая нашлась в кабинете генерала, все же правильно он просчитал. Хоть и был на объекте сухой закон, но на начальство он не распространялся. Николаев был уверен, что обыск других комнат принесет еще несколько сосудов. Налив сто грамм, он отсалютовал мертвым.

– Спите спокойно. Для вас все кончилось.

Залпом выпив сто грамм, занюхал рукавом и, опустив крышку, включил горелку. Пламя взревело, превращая в прах тела погибших.

Полчаса, и все кончено. Пепел Клим собрал в отдельную банку и отставил ее в сторону. Завтра или послезавтра он выйдет на поверхность и закончит начатое.

Дальше началась рутина – закинуть в печь тела подопытных, запустить процесс, подняться наверх и продолжить уборку. Кровь оттереть, где это возможно, посуду грязную отмыть, плесень со стены в пищеблоке со стены соскрести. К тому же оказалось, что тела заключенных, несмотря на видимую свежесть, горели не хуже мумий персонала, а может, даже и лучше, так что, уже через пять часов все было кончено.

Прикурив, Клим посмотрел на банку с пеплом, стоящую на прикроватном столике, завтра он выйдет на поверхность, нельзя вечно сидеть в этом мертвом и пустом бункере. Все чаще лейтенант замечал, что разговаривает вслух сам с собой, и если ему суждено скоро умереть, то лучше сделать это на воле, а не в бетонной коробке. Решено, черт с ней с уборкой, завтра утром он идет наверх.

Глава четвертая

Утро началось уже почти с ритуала – завтрак в столовой на жилом уровне, крепкий кофе, сигарета, снаружи уже не покурить. У зверья хорошее обоняние, запах сигарет учуют с полкилометра, но отказаться от этой вредной привычки не выйдет, да и не особо хочется. Но смолить снаружи вредно для здоровья, поэтому следующий перекур будет только по возвращению. Одежда, которую Клим носил последние несколько дней, так провоняла куревом, что для выхода на поверхность лейтенант приготовил свежий чистый черный костюм.

Минут двадцать Николаев наблюдал за гаражом, он активировал камеры. Хоть и грязные, слегка мутноватые, но они все же давали хорошую цветную картинку. Ничего с прошлого раза не поменялось – разбросанные кости, свет в гараж попадает из-за больших приоткрытых тяжелых ворот. Надо осмотреть механизм открытия, если он рабочий, закрыть после возвращения. Таран не собирался в дальний рейд, только разведка, поэтому с собой минимальный набор – противогаз, бутылка воды, банка консервов, оружие и боеприпасы, ну и «урна» с пеплом.

Но перед тем, как выйти на поверхность, Клим поставил в конце коридора пару банок из-под тушёнки и отстрелял магазин по ним, сначала без глушака, потом с глушителем. Что, ж кучность у скорострельной машинки была не плохая, ствол не так уж и сильно задирало, звук при глушаке был тихий, нет, конечно, все равно слышно, но не на весь бункер.

Лифт поднял его на верхний уровень.

– Блин, про вас-то я забыл, – озадаченно разглядывая трупы охранников и зеков в коридоре, заметил Клим. – Да ничего, полежите до моего возвращения, ну, а если не вернусь, извиняйте.

Первым делом Таран осмотрел комнату охраны, в прошлый раз было некогда. Комп снова пришлось ломать, и сходить за новым монитором, этот был разбит. Пятнадцать минут ничего не решали, зато теперь Клим стал обладателем универсальной карты, которую изготовил на местном оборудовании, не нужно больше таскать с собой всю пачку, любая дверь, включая шлюзовые ворота гаража, и вход в комплекс открывались по этому пропуску. Подумав, Клим заблокировал все остальные кроме карты Ломова, та тоже имела высокий приоритет доступа. Вдруг у Чистого, если он еще жив, такой же приоритет, ведь у него карта академика, с чего этому маньяку возвращаться, учитывая, что прошло с побега чуть меньше двух лет, но сюда так никто и не пришел. Обычная предосторожность, есть шанс получить незваного гостя, значит, нужно сделать так, чтобы он не смог войти. Пора, хватит оттягивать неизбежное.

Три минуты, и вот с лязгом проворачивается запорное колесо на первой шлюзовой двери. Натянув противогаз, Николаев вошел в шлюзовую и мазнул карточкой по замку, блокируя внутреннюю дверь. Тут все просто, пока первая не закрыта, вторая вообще не откроется.

На замке красный сигнал сменился зеленым, повинуясь гидравлике, дверь начала неторопливо открываться. Клим вскинул пистолет-пулемет, оснащенный глушителем и довольно неплохим коллиматором, беря на прицел пустой гараж. Никто не бросился на него, никто не убегал, тишина и пыль. Клим активировал меню, его тело было самостоятельным детектором на радиацию, химическое или биологическое заражение.

«В воздухе присутствуют остаточные примеси тяжелых металлов, неопасно для жизни», – появилась надпись на виртуальном планшете.

Клим улыбнулся и, стянув противогаз, убрал его в сумку, сейчас не было нужды в маске, которая защищала от вредного воздействия окружающей среды, но существенно сокращала его возможности. Шаг, еще один, остановиться в дверях, прислушаться, осмотреться. Медленно тянулись секунды, ничего не происходило. Клим вышел наружу, открыл тайную нишу с пультом управления воротами, набрал на клавиатуре персональный код, который создал утром, мазнул карточкой, подтверждая его. Дверь медленно и почти бесшумно встала обратно. На секунду захотелось проверить, сможет ли он войти внутрь, но не стал, закрыл пульт и, отойдя на пару шагов, уставился на стену, которая еще секунду назад была входом в бункер. Да, маскировка отличная – обычная стена, бетонная, отштукатуренная, хрен догадаешься, что за ней спуск в небольшой бункер. Кстати, первый уровень находится на глубине четыреста метров, и способен пережить близкий подрыв небольшого ядерного фугаса. Правда, у Клима были вполне обоснованные сомнения, что после такого подрыва удастся выйти из этого бункера, поскольку, скорее всего, гараж и то, что над ним, этого взрыва как раз не выдержат.

Несколько минут Таран стоял, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Вот только ничего не происходило, а ведь сегодня по календарю первое мая, самое время выбраться на шашлыки. На улице не сказать, что тепло, градусов пятнадцать. Хотя, чего гадать? Активация импланта, и вот, пожалуйста, на закладке виртуального планшета строчка: «Температура воздуха тринадцать градусов». Не зря он поверх форменной куртки охранника надел трофейную ветровку. Во-первых, она с капюшоном, во-вторых, оливкового цвета.

Не обнаружив ничего опасного, Клим направился к полураскрытым створкам ворот. Вот здесь пришлось повозиться, панель управления нашлась не сразу, да и заржавела слегка конструкция. Но ничего, створки ожили, повинуясь команде, сначала закрылись, не сказать, чтобы тихо, лязгнуло ощутимо, но сомнительно, что весь город на уши поставит. Открывать их Николаев не стал, вышел через дверь, такая же хитрая конструкция, как и шлюзовая, замечательная маскировка у калитки, тоже выглядит, как бетонная стена. И нет нужды распахивать ворота, в которые без проблем танк въедет или два БТР.

Оказавшись снаружи, внизу спуска, Клим снова затаился и прислушался. И снова ничего, только ветер шумел в кроне высокого тополя, росшего метрах в двадцати. Вокруг был мертвый пустой мир. Как это понять? В городке, даже в самом маленьком, тебя постоянно окружают какие-то звуки: где-то машина проедет, кто-то разговаривает, смеется, музыка играет из открытого окна, что-то уронили – привычная суета. А тут тишина. Только ветер. Клим быстро нашел панель управления, мазнул карточкой по едва видимому сенсору, и тут же открылась ниша с панелью управления. Вбив пятизначный код и подтвердив его пропуском, и дверь плавно ушла внутрь стены, теперь лейтенант был точно уверен, что вернуться сможет. Правда, в случае погони, быстро внутрь не заскочить, секунд сорок уйдет на то, чтобы оказаться в безопасности, а ведь такой форы может и не быть.

Первое свидетельство апокалипсиса нашлось прямо перед спуском, посреди старой и новой травы лежали очередные кости. Зверье растащило их, мясо давно истлело. Но Николаев знал, кому они принадлежат – один из сбежавших подопытных. Обрывки красной робы валялись рядом. Да, они выцвели, им досталось от снега и дождя, но все равно это был беглец. Следопытом Клим себя никогда не считал, в лучшем случае мог отличить след кабана от следа лося, но определить, что убило конкретного зэка, было нереально.

Таран поднялся с колена и медленно осмотрелся, сейчас он стоял позади большого пятиэтажного здания, сделанного буквой «П». Досталось ему не хило – закопчённые стены, выбитые окна, зияющие черными провалами. Впереди перпендикулярно зданию НИИ алея из тополей, под ней засыпанная старой листвой асфальтовая тропинка и несколько вполне себе целых скамеек. Прямо перед ней стоянка несколько разбитых, покрывающихся ржавчиной, легковушек, все заграничные, пара сгоревших паркетников чуть в стороне. Дальше аллеи трехметровый бетонный забор с егозой по верхушке, на фасаде уцелело несколько камер видеонаблюдения, только вот явно они уже нерабочие.

Клим, не спеша, направился к углу здания, нужно было ознакомиться со всей инфраструктурой НИИ. Закон первый – знать свой дом, как собственные пять пальцев.

Осмотр подворья занял час. На территории основного здания находился гараж на пять боксов, из одного выглядывала морда «газели», в лобовухе пулевое отверстие, и вся она в бурых пятнах, кузов прилично побит ржавчиной, несмотря на то, что почти весь фургон под крышей стоит. Клим заглянул внутрь, на водительском сидении, завалившись направо, лежит тело, одежда сгнила, как и все остальное, на костях кое-где следы зубов, похоже, кто-то жрал покойника прямо в машине. Ближе к центральному входу костей попадалось все больше, людей тут работало немало, атака началась днем, застав народ в основном был на рабочих местах. Кто не заразился, разбегались в разные стороны, их догоняли и убивали. А вот оружия не видно, либо его подобрали выжившие, либо тут не было вооруженной охраны, а та, что была в бункере, полегла, так и не выбравшись наружу.

Жутко было смотреть на мертвый двор и, скорее всего, на город, а может, вся планета такая, пустая и заваленная тысячами костяков, убитых слетевшими с катушек друзьями и коллегами. Похоже, все по самому плохому сценарию, и мир не справился с эпидемией, или что там случилось почти два года назад?

Клим старался ступать осторожно, но в уже зеленеющей и довольно высокой траве толстая подошва берца, нет-нет, да находила отдельную кость, и тогда слышался хруст, громкий и отчетливый, будь в округе кто живой непременно бы услышал.

Клим обошел здание по кругу, нашел еще отдельный трехэтажный корпус, тот выглядел целым. Костей вокруг него тоже хватало, двери распахнуты, на ступенях россыпь гильз, все старые, потемневшие, кто-то тут от души повоевал, причем по нему в ответ не стреляли, следов пуль на стенах и дверях не было. Клим нагнулся, поднял одну, обычная пятерка. Хорошо этот безымянный стрелок подолбил, судя по количеству, штатный БК (4 магазина по 30 патронов) извел в ноль. Заглянул внутрь, тут уж, понятно, никакого света не было, не обнаружив тела с автоматом в руках, он оставил обследование этого здания на потом.

Развернувшись, Клим пошел обратно к выгоревшему центральному корпусу. Сейчас самое важное – составить примерный план окрестностей. А значит, нужно подняться на самую высокую точку, доступную ему на данный момент.

 

Еще в своем подземелье он столкнулся с проблемой – у охраны бункера не оказалось в запасе ни одного бинокля. Да если подумать, зачем им бинокли в подземном убежище, где самая большая дистанция – прямой коридор в пятьдесят метров? Выручил генерал, в его кабинете обнаружилась неплохая историческая коллекция: ТТ с дарственной надписью от маршала победы некому Георгию Ломову (похоже, дед покойного генерала), шашка Щорса и бинокль тезки Тарана – Климента Ворошилова. Было еще несколько эксклюзивных экспонатов, но заинтересовал только бинокль, старый советский в обшарпанном футляре 6х30, с хреновой оптикой, но сейчас самое важное было то, что он вообще имелся. Клим бы не отказался от хорошей оптики, немецкой или американской, но тут выбирать не приходилось, спасибо и за это.

Не спеша, вертя головой, он дошел до главного входа в НИИ, сейчас это была самая высокая точка, доступная ему. Рубежный, судя по тому, что Николаев разглядел за воротами, был маленьким городом, выше пяти этажей зданий – раз, два, и обчелся. Одним словом – ЗАТО.

Клим ступал очень осторожно, здание крепкое, хоть и серьезно пострадало от огня, но все равно не хотелось получить травму, если нога провалится в какую-нибудь дыру или на голову рухнет шаткая конструкция. В холле стояла будка охранника, стекло выбито, алюминий покорежен, турникеты, перекрывающие свободный проход, на месте, правда, костей вокруг них хватает. Похоже, пожар случился уже позже, но что толку гадать, все это произошло уже давно, и эта информация не являлась для Николаева жизненно необходимой. Таран несколько минут стоял в дверях, решая, что делать, пробиваться через завалы или искать другую точку для наблюдения? И тут в голове щелкнуло, какого хрена ему вообще нужно лезть в сгоревший комплекс, если во внутреннем дворе, почти прямо над въездом в бункер есть две отличные металлические пожарные лестницы, вполне себе целые и ведущие прямо на крышу и на этажи? И не просто лесенка прямая, а как в голливудских фильмах, с пролётами. Иди, не хочу.

Но сначала он одним рывком под прикрытием кустов добрался до аллеи, ножом вырубил кусок дерна среди массивных корней, две минуты, и вот «могила» готова. Опустив туда «урну», он быстро привёл всё в порядок, вроде ощутимых следов не осталось. Немного постояв, Клим помолчал, прощаясь, и вернулся к выполнению следующего пункта плана. Лестницу он выбрал правую.

– Налево – это не наш метод, – с интонацией совы из мультика, наставительно произнес он и начал подъем.

Крыша – не совсем целая, справа метров десять провала, так что, идти нужно очень осторожно. Точкой наблюдения была выбрана лифтовая будка. Забравшись, Клим достал бинокль и, протерев оптику куском тряпки, которую сунул в карман на всякий случай, начал исследование. Дома вокруг приблизились, городок небольшой вытянут вдоль реки, в длину километров пять, в ширину всего два. Можно сказать, что НИИ стоит в самом центре, но на самом деле, до набережной всего две сотни метров. Клязьма в этом месте не слишком широка, всего метров сто пятьдесят, льда уже нет, но другой берег, стоящий в низине, сильно подтоплен. Два моста, абсолютно целые, но забитые ржавыми побитыми машинами. На другой стороне контрольные пункты батальона охраны. Бой вышел знатный, похоже, солдатики не выпускали людей из города. Пешком пройти без проблем, но вот на то, чтобы растащить этот затор, потребуется тяжелая техника и несколько дней.       Клим, уже изучивший карту местности, знал, что на другой стороне реки в двадцати километрах федеральная трасса, ведущая в Москву. С этим все ясно, теперь город.

Городу досталось, он и так небольшой, и стратегических объектов тут хватало. По соседству стоят руины какого-то режимного предприятия, рвануло там не хило, и стены повалило, и крышу унесло. Рядом с ним сгоревший БТР. Клим внимательно принялся изучать бронемашину, новенький 82А с пушечным модулем, вот только странное дело, борта целы, люки закрыты, сам модуль раскурочен, а позади него оплавленная двухметровая дыра. То есть, атака была сверху? Очень на это похоже. Вот только стоит он так, что пальнуть в него сверху, да еще под таким углом, ну никак не получается, рядом ни одного дома, которые могли бы использоваться гранатометчиком или стрелком ПТУР, да и дыра эта меньше всего похожа на попадание гранаты или ракеты. Николаев был готов поставить свой «Зубр» против ржавого гвоздя, что атаковали бронемашину с беспилотника и оружием, действия которого он еще ни разу не видел.

Закончив с БТР, Клим продолжил изучение города. Площадь перед заводом со множеством деревьев раньше была аллеей, теперь там все заросло низким кустарником, зелени на них почти нет, только травка. Деревья, которые больше никто не подстригал, тоже разрослись и должны вскоре образовать большой зеленый купол, но опять же рано, только почки набухают. Поэтому памятник мужику в пиджаке на центральной аллее виден прекрасно, вот только кому он, лейтенант так и не смог определить. Скорее всего, какому-нибудь ученому, который тут трудился. Вот за этим парком который не такой уж и маленький триста метров на глаз, стоят уже вполне жилые дома обычные пятиэтажки, которые тянуться до самой границы города. Вот там супермаркет одной из самых больших сетей в России. Окна выбиты, ветер гоняет какие-то грязные бумаги, на тротуаре красная расколотая пластиковая корзинка для продуктов. Дальше еще один супермаркет, но уже другой сети, картина та же. Другим торговым точкам тоже досталось, даже магазин для животных не избежал этой участи. А что, нормально, если были выжившие, то герметичные пакеты с собачьим и кошачьим кормом вполне ничего, съедобны. Да и называются как блюда в лучших ресторанах – филе тунца в сливочном соусе, или ягненок в овощном рагу. Только от названий у голодного человека выделяется слюна, а домашнее зверье плохое жрать не будет, вот и вывод – кто-то хорошо поживился не слишком скоропортящимися продуктами. Да и сухой корм вполне съедобный, только не соленый, а так, почти сухарики из магазина.

Клим минут двадцать следил за жилым сектором. Бинокль, конечно, полный швах, но все равно что-то разглядеть можно. И он разглядел – в окне на первом этаже кто-то двигался, угол был фиговый, и возможно, это ветер колыхнул занавеску. Но нет, он не ошибся, на подоконник выскочил Кот, именно так, с большой буквы – серый, с белым пятном на груди, шерсть короткая, морда вытянутая, размером с рысь, хотя, скорее всего, даже побольше, клыки такие серьезные, да и когти наверняка не маленькие. Такой полоснет, и наниты не сразу смогут залечить. Мысль о мельчайших нанороботах в его крови, отделяющих его от гибели, сразу испортила настроение. Новосибирск!? Да, сейчас он так же близок, как и луна, три тысячи с лишним километров отсюда, и как туда добраться? Сомнительно, что туда летают самолеты и ходят поезда. Попробовать завести одну из машин, забить кузов соляркой и гнать, что есть духу? Вот только что-то подсказывает Климу, что все это кончится очень быстро и плачевно для него. Люди не справились с атакой, кто бы ее не сотворил, пока единственно живое существо – это здоровенный кот, сидящий на подоконнике.

Таран уже собирался бросать наблюдение за животиной, когда она навелась на что-то в руинах. Прыжок вышел что надо, метров на пять, не меньше, длинное тело распласталось в воздухе. Два скачка, и вот когти впиваются во что-то живое, большое и отбивающиеся. До рези в глазах лейтенант всматривался – черная шкура, длинный лысый хвост, вот и все, что он видел. Удар лапой, и жертва котищи престала трепыхаться. Теперь, когда она не двигалась, Клим легко определил вид твари – здоровенная крыса размером с приличную собаку, килограмм двадцать, наверное, весит. И клыки у нее и когти вполне себе внушительные, такая стаю прежних кошек завалит. Да и лапы у нее длиннее стали, и пасть впечатляющая – кусок в полкило из ноги запросто вырвет.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19 
Рейтинг@Mail.ru