Кирилл Николаевич Шаршов
Тяжёлые судьбы

Полная версия

Слушатель

Олег сидел в небольшом кафе “Степь” на своём любимом месте, третий столик по правой стороне прямо напротив окна с видом на Красное озеро. Этот водоём в конце лета всегда приобретал странный для воды оттенок из-за редкого типа водорослей, растущих в этой местности.

Он ждал человека, очередного бедолагу, которому просто необходимо было выговориться. Такая у него была натура. Он был тихий слушатель, который никогда не станет осуждать, а просто выслушает, а иногда поможет советом. Это повелось ещё со школы, когда у пары одноклассников случалось горе в семье, он – единственный, кто выслушал их тогда до конца, пока они приходили в себя. Это длилось почти целый месяц. С тех пор он всегда слушал людей, у которых были проблемы.

Последнее время он часто сидел в этом кафе, слушая людей именно здесь. Благо владельцем этого питейного заведения был его родной дядя. В моменты его встреч с людьми, здесь, как правило, практически не было посетителей. Да и большую часть времени они отсутствовали вовсе. Так как обычно этот процесс происходил либо в совсем поздний час, либо, как сейчас, в очень раннее утро. Благо его дядя недавно сделал это кафе круглосуточным заведением.

Он помог многим тем, что не осуждал, мог выслушать и хоть кому-то иногда помочь советом.

Из недавних случаев можно вспомнить молодого пожарника Никиту, который никак не мог успокоиться. Спасая людей из горящего пятиэтажного дома, он не смог спасти зверюшку одного из жителей – ручного хамелеона. Это терзало его больше недели. И только выговорившись, излив душу, он успокоился.

Или семью из двух стариков, чей сын погиб в автокатастрофе, а они последние полтора года перед его смертью были с ним в ссоре. В результате, у стариков натурально снесло крышу. Они рассказывали всё с такой грустью и так долго, что то слушание продлилось почти день.

Ну и ещё, вспоминается десятилетняя девочка, потерявшая свою куклу. До этого очень долго обещавшая игрушке никогда не расставаться. Хоть для многих это и было до боли смешно, особенно в сравнении с двумя предыдущими случаями. Но Нет. Он не стал насмехаться даже тогда.

Он никогда не будет осуждать, всегда выслушает и по возможности постарается успокоить да дать совет.

– Олег, ты всё ещё тут? – спросил его дядя, шедший на кухню.

– Да, дядя Стас. Я всё ещё тут.– Ты ждёшь её с двух часов ночи, а сейчас уже шесть утра. Тебе скоро на работу, ты не забыл?

– Она явится, обязательно явится, – спокойно сказал он. – А пока принеси мне пожалуйста что-нибудь на завтрак, домой я похоже уже зайти не успею.– Хорошо. Но ты бы подумал над тем, чтобы указывать своим клиентам точное время прибытия.

– Они не клиенты, дядя Станислав. Я уже говорил это. Я не беру денег за то, что просто их слушаю. Мне это не нужно, я просто хочу помогать людям.

– Дурачок ты, Олег. С твоими способностями ты бы мог выучиться на психолога и грести бабки рукой… – тираду дяди Стаса прервал скрип двери. За ней показалась молодая девушка, лет двадцати. Черноволосая, в очках, худощавая и такая молодая. Полная противоположность Олегу, у которого были русые волосы, довольно полноватое тело и по годам уже прошла половина третьего десятка лет.

– Принесите нам, пожалуйста, что-то на завтрак, сэр, – не отводя глаз от девушки, сказал Олег.

Станислав тихо удалился, ворча себе под нос что-то про глуповатого племянника. Это был далеко не первый раз, когда его близкий родственник заказывал еду на себя и абсолютно незнакомому ему человеку. Девушка же тихо подошла к столику, где он сидел.

– Олег Ларионов? – её голос был ещё моложе, чем лицо.

– Да, здравствуйте. Вы, я полагаю, Анна Кольцова?– Да… именно… доброго утра вам, – смущённо сказала она, пытаясь аккуратно сесть на стул напротив.

– Расскажите мне что вас тревожит.

– Я… я… хотела бы сначала узнать о вас.

– И что же именно, Анна?

– Можно просто Аня, – её лицо залилось краской.

– Тем не менее, на мой вопрос, вы не ответили.

– Как… Как вы помогаете людям?

– В основном просто слушаю их истории. И если уж могу, что-то советую.

– Ладно. Мне говорили об этом. Так вот моя история такова. Я журналистка… – начала она. В этот момент пришёл дядя Стас с подносом еды. На нём стояли две тарелки с жареной яичницей и две чашки кофе.

– Что это? – удивилась Аня. – Не нужно было…

– Успокойтесь, – ответил Олег. – Спокойно ешьте и говорите дальше, – взяв вилку в одну руку, в другую – кусок хлеба, сказал он. Дядя Станислав тем временем удалился назад на кухню.

– Но… – она была в небольшом ступоре.

– Аня, поверьте, больше чем за двадцать лет я выслушал не меньше тысячи человек с различными проблемами в жизни и никогда их не осуждал.

После этих слов она наконец-то начала свой рассказ, вперемешку с поглощением жареных яиц.

У неё была крайне любопытная история и она сумела удивить Олега. С самого начала, как и было сказано: Анна была журналисткой. Уже несколько лет занималась статьями для одной известной газеты “Новостной ежедневник”. Было у неё множество и хороших отзывов, но бывали и не совсем удачные статьи. Недавно начальство решило проверить свою сотрудницу на прочность и отправило взять интервью у нескольких неординарных личностей. У них, по словам одного из высших руководителей , были сложные истории, и задача Анны была написать сравнение с реальными показаниями и о том как лгут эти “лживые гады”, дабы общество начало их жалеть.

Первым из таких был мужчина из глубокой деревни, находившийся в психушке. И по его же словам, попал он туда не по своей воле. Официально на него постоянно жаловались соседи за то, что он лез к любым прохожим драться, за то, что кто-то просто мог посмотреть в сторону его участка. Однако, по словам самого мужчины, это было не так. Но перед тем как он оказался среди психов, он действительно устроил разборки с небольшой частью местного населения. На то была причина: кто-то поджёг его баню, в которой была очень памятная для него вещь, и он просто попёрся выяснять у соседей по улице, кто же это мог сделать.

Следующей такой личностью был другой мужчина, осуждённый на пожизненный срок и находящийся в тюрьме самого строгого режима. Он жестоко убил целую компанию подростков в возрасте с шестнадцати до восемнадцати лет. Сам же преступник говорит, что убил их, так как у него была причина. Они изнасиловали и довели до суицида его пятнадцатилетнюю дочь Таню, единственного дорогого ему человека в этой жизни. В общем, он не разу не пожалел о содеянном, так как он хотел отомстить этим безбашенным хулиганам.

– В общем, все три личности имели причины на свои поступки, – подытожила она. – Но моё начальство в это не верит. Они говорят, что я должна написать статью об этих, так называемых преступниках. О том, как они нарушили законы и причинило кучу вреда обществу. А я… я не знаю, что должна… Да, они причинили вред, особенно пожизненно осуждённый зэк. Но по большей части, это общество сподвигло их на такие поступки. Если бы не поступки других людей, они бы не стали творить такое зло.И третьим человеком была девушка, находившаяся под домашним арестом. Она собиралась ограбить продуктовый магазин, расположенный возле её дома. По её словам, причина была в том, что владелец того здания устроил аварию, в которой была разбита машина этой девушки, и наотрез отказался возмещать ущерб. К сожалению, свидетели отсутствовали, а камеры тот участок дороги просто не ловили. А все доказательства были перекрыты взятками, которые спокойно раздал владелец магазина.

После этого предложения Аня замолчала. Слёзы ручьём полились с обоих её глаз, сопровождаемые тихими всхлипами.

Олег молча сидел, выслушивая всё до последнего слова и после этого уставился на неё, не моргая. Сейчас она ждала хоть какой-то реакции, и в такие моменты он либо просто молчал, либо пытался дать совет.

Но что посоветуешь здесь? С такими ситуациями, за свой многолетний опыт подобной слушки, он ещё ни разу не сталкивался. Нет, сложные случаи были всегда. Они имели место быть в семи из десяти случаев. Но это было сильно, даже по его меркам.

Он отложил вилку и махом проглотил остатки хлеба, которые жевал в этот момент. Отодвинул тарелку в сторону и тихо произнёс:

– Аня…

Но она похоже всё больше уходила в себя, поэтому он не перестал говорить:

– Вам нужно написать эту статью, – она тихо подняла на него взгляд и немного замедлилась в своих рыданиях. – Но… – он сделал большую паузу. – Не так, как этого просит начальство. Напишите правду. Истории этих людей, которые они сами рассказали, без того, что повесили на них суды, органы полиции и общества. Пусть люди знают, к каким последствиям могут привести их действия. Что обиженные могут начать мстить. И делать это по-разному, в зависимости от совершённых поступков.

Аня перестала плакать. Последние капли с её глаз медленно стекали по обеим щекам. Олег замолчал и некоторое время они как будто играли в гляделки. Разве что никто из них не пытался выявить победителя. Это продолжалось длительное время и тишину нарушила лишь внезапно возникшая компания людей, вошедшая в кафе и шедшая к барной стойке. Вскоре к ним вышел дядя Станислав и, поэтому на Олега и Аню они не обратили ровным счётом никакого внимания.

– Вы… вы правда так считаете?

– Да. Вы не успокоитесь, если напишите ложь. Не сможете нормально спать, вам будут сниться их лица. Со временем станет тяжело есть, из-за того что вы сказали. Да. Ни в коем случае не врите своим читателям. Пусть они знают о том, что творят люди. Зло может принести только ещё большее зло. А от этого общество лучше оберегать.

– Спасибо вам… – сказала она. – Спасибо вам большое! Я уже больше недели держала это в себе и не могла ни с кем поделиться.

– Не стоит, – сказал он и поднялся со своего места. – Я ведь не всевышний, я просто слушатель, который умеет и хочет выслушивать. Мне просто хочется помогать людям. Вот. – Олег достал небольшую бумажку из левого кармана своего джинсового пиджака. – Если вдруг захотите написать статью обо мне, опубликуйте в ней это, – он тихо поклонился и тихонько побрёл в сторону выхода.

Задержавшись у барной стойки, он посмотрел на своего дядю, который в этот момент расставлял тарелки и кружки на стол неподалёку. Тот окинул его взглядом в ответ. Олег достал из кармана деньги и, показывая кивком, чтобы дядя Стас видел, положил их на стойку. Сказав “Сдачи не надо”, он покинул кафе.