Кирилл Ликов
Поллюции
Ну, вот и ты, чей белый волос,
Закроет старческую грудь.
Ты не прекрасна, но отнюдь,
Кричишь о жизни, во весь голос.
Нет чувств, тепла, бокала света,
Беззубый старческий оскал,
Но и тебя бы я ласкал.
Зима, зима – ты смерть поэта.
И так проходит год от года,
Ты шлюха – матушка природа.
За это я люблю тебя.
Рыжая пантера
Нет, не любила и не любишь.
Ты допускаешь лишь до тела,
И словно рыжая пантера,
Мужское сердце этим губишь.
Люблю! Кричат тебе уста,
Глаза же просят, раздевайся,
И мне красавица отдайся
Телесно, коль душа пуста.
Прекрасная, твои уста,
Готовы к поцелуям, ласкам.
Мужчины верят этим сказкам,
А дальше участь их грустна.
Ты любишь запах сигарет,
Ты любишь тихий денег шелест,
Твоей душою правит Велес,
Вот быстрой кистью – твой портрет.
И я, красавица моя,
Носил цветы, дарил подарки,
В постели был с тобою жарким.
Когда-то я любил тебя.
Женские ножки
Здесь все банально и старо:
Колено, голень и бедро,
И бицепс, сзади что сгибает,
Квадрицепс ногу разгибает.
Обычный там простой сустав,
И крови тот же бы состав.
Анатомически все так же,
Но только взглянем мы туда,
И нас опять съедает жажда,
Кусочек похоти, стыда.
Жажда похоти
Твой стройный стан, прямые ноги,
Ласкает похоть, жажда, страсть,
В крови гормоны взяли власть,
Стянула маску недотроги.
Твой рот открыт в слепом томленье,
Живот дрожит, грудь поднялась.
Сейчас любому б отдалась!
Но ты нашла себе леченье.
Забрались руки между ног,
Ласкают пальцы – лечат тело.
Вперед, назад, направо, влево.
Такой банальный поворот.
Хотим всего, помногу, в миг,
Но «мало» лучше, чем «не как».
И пальцы сохраняют такт.
Вздох облегченья, стон и крик!
На диване
Возлежа на диване в коморке убогой,
Я ласкал ее груди и в лоб целовал,
В нетерпенье руками везде ее трогал,
Отдалить все пытался прекрасный финал.
Закрываю глаза я, и вижу другую,
Сразу резче становиться фрикций волна.
Я люблю ту, что рядом со мной, негодуя:
