Кирилл Ликов
Мелкая сошка
– Я согласен, достопочтимый Харм, это падение нравов. Но, что вы перечислили, это скорее исключение, чем правило.
– Если это было бы правилом, то темный народ уже бы не существовал. Мы еще не в конечной стадии морально-технической спирали, но к этому все идет.
– Не скажите. Это же не повальный процесс.
– Пока не повальный. Пока. Но он уже идет. А если какой процесс идет, то он, как правило, идет необратимо. Свидетельство тому не количество отвернувшихся от древних истин адептов, а наплевательское отношение к ним окружающих. Еще какие-нибудь двести лет назад за это бы выгнали из города и устроили бы охоту. А сейчас всем на это наплевать. Вот и выходит, что мы идем по спиралям. От верований чистосердечных к технологическому прогрессу и от зверино-плотских побуждений к демократизации морали. Вы хотите это опровергнуть?
Лестер, а именно так звали оборотня, закрыл отвисшую за время монолога Харма пасть и помотал головой.
– Так что, друг мой, единственным правильным путем изменения общества до тех пределов, что вам нужно, является полное уничтожение цивилизации и восстановление каменного века. Что, естественно, не нужно широкому числу обывателей, а следовательно, ими будет не поддержано.
– Но по крайней мере можно же попытаться пустить эти спирали назад.
– Если пытаться, то точно ничего не получится. Тут или делать все за раз, или не делать вообще. Как вы видите это постепенно? Малыми порциями и частями? И как, скажите мне, будет это выглядеть? Запретить машины, но оставить интернет и телевидение? Или оставить все, но драться только на ножах?
– Ну, можно по крайней мере начать лечить такие пороки, о которых выговорили.
– А как их лечить? Запретить покупать кровь в пунктах сбора донорской крови? Так вы думаете побороть лень в вампирах? А смысл? Ну запретите, и что? Обозлите против себя официальных торгашей и откроете тем самым подпольный рынок? Не пойдет. Ваш запрет приведет только к изменениям, притом не в лучшую сторону, для простого обывателя, но ни к чему иному. Запретите общаться с людьми? Невозможно, ибо они живут с нами бок о бок, и дверь не заколотишь.
– И что же тогда делать? Вот вы, Харм, так много знаете, подскажите, что же нам делать?
– Ничего. У людей есть два очаровательных высказывания, которые точно описывают то, что нужно делать. Первое выражение – их колдунов, называемых у них докторами: «Не навреди!» Значит оно, что если не можешь помочь, то не стоит и пытаться вмешиваться, иначе сделаешь только хуже. Второе: «Не уверен – не обгоняй». Оно гласит, что стоит делать только то, в чем уверен, а не жить по правилу «сейчас ударим, а там видно будет, даст ли сдачи».
– То есть, как я, сирый в своей безграмотности оборотень, понял, то если мы не уверены, что после наших дел точно станет лучше, то и замышлять их не надо?
– Альбинос думал, и волосы темнели, – усмехнулся Харм. – Вы правильно поняли, уважаемый.
– Вы предлагаете нашему движению распустить всех существ, рьяно нас поддерживающих, и плыть по течению воли Великого?
– Не стоит так близко к шкуре воспринимать мои слова. Я говорил в общих понятиях, не отождествляя все мною сказанное с кем-то конкретным и не давая точные инструкции на тему «кто виноват и что делать». Увольте меня, сударь, от ответственности методического пособника. Я предлагал всего лишь думать над ситуацией и методами ее исправления.
– А вы хороший софист.
– А как вы думали? Других разве назначали на должность глав профсоюзов?
– Из всего выше сказанного я делаю вывод, что к нам вы не присоединитесь. Это точное решение?
