Кирилл Ликов
Интервью
– Да! Я согласен!
– Только учтите, оборотень не может без крови, и чтобы жить, вам придется убивать, а в теле зверя вы не сможете контролировать себя и сможете убить даже самых близких людей.
– У меня не осталось больше близких, я согласен!
Ветер качнул светильник, и он замерцал, обещая потухнуть в скором времени.
– И вы согласились? – спросил, приходя в себя от рассказа, журналист.
– Да.
– И не пожалели?
– Вам честно?
– Ну, хотелось бы.
– Пожалел и не раз, – признался оборотень.
– Почему? Вы же сказали, что родных не осталось.
– Я соврал, родители тогда были ещё живы. Я не знаю, я это или не я, после оборота в зверя я не соображаю ничего, работают только рефлексы, но отца в скором времени нашли растерзание в парке ночью. Может это и другой кто-то, но я винил и виню себя. Мать после этого долго не прожила. Не смогла так жить, ночью остановилось сердце. А дальше… Когда исчезали или погибали друзья или знакомые, я винил себя. А самое противное, что я так и не смог вычислить и покарать тех, ради кого я согласился на это. Мне, наверное, стоило тогда шагнуть с моста. Сейчас я уже не смогу.
– Хорошо, – кивнул Пиводелов, – я записал ваш рассказ, вы же не будете против, если я его опубликую, конечно же, изменив ваши фамилию и имя?
– Такого человека уже не существует, – пожал плечами Юрий, – его сбила машина, а квартиру он продал заблаговременно.
– Понятно, – кивнул Александр, – так проще, значит, будем публиковать прямо под реальным именем.
– Не получиться, – вздохнул оборотень.
– Почему? – не понял журналист.
– Вы хотели встретиться и поговорить с перевертышем? Вас услышали и послали меня. Но поговорить и напечатать – разные вещи. Теперь вы знаете все, но напечатать не сможете.
– Отчего же? – стал пятиться, что-то начиная понимать Пиводелов.
– Потому что послали меня, – ответил хриплым голосом из уже трансформирующихся связок Юрий, – ваше желание исполнено, но нельзя дать проникнуть одному миру в другой.
Фонарь не выдержал напряжения и погас, но в последних его лучах было видно, как на журналиста кинулась огромная клыкастая тварь с раззявленной пастью. А в раздавшемся вое проходящие мимо, если бы они были, смогли бы различить…
Амэн!
