Кирилл Казанцев
Очарованная вдова
5
С момента похорон Тверского минуло несколько дней. Ресторан, где проходили поминки по нему, функционировал в своем обычном повседневном режиме. Он не был круглосуточным, и время работы как раз подходило к концу. Последние посетители покидали его стены. Охранники производили обход залов, дабы убедиться, что никто из посетителей ненароком не остался там. Они обращали внимание на то, не лежали ли здесь посторонние предметы – пакеты, сумки, свертки и так далее.
Все было чисто. Только в одном из отдельных кабинетов охранники нашли мобильный телефон. Такое случалось часто. В ресторане уже была отлажена своя система возврата вещей, оставленных здесь.
Параллельно с охранниками работали официанты. Они поправляли столы и стулья, убирали столовые приборы, приводили все в надлежащий порядок.
Одним словом, это был практически рядовой вечер, ничем не отличающийся от череды остальных. Новым было лишь то обстоятельство, что работники ресторана теперь волей-неволей вспоминали о своем хозяине, убитом совсем недавно.
Еще немного, и персонал был бы свободен. Все отправились бы домой или по своим делам. Однако внезапно произошло то, чего никто не ожидал.
Дверь служебного входа с грохотом распахнулась, и в помещение с криками ворвались трое вооруженных людей. Они были одеты во все черное, включая и маски наподобие тех, которые носят бойцы СОБРа.
Однако сразу можно было понять, что это вовсе не СОБР. Во-первых, людей, вторгшихся в ресторан, было маловато для столь серьезной структуры. Во-вторых, никто из этих громил не имел на своей форме каких-либо знаков отличия.
Один из них обладал жутко хриплым голосом. В обычной ситуации, услышав такой, можно было бы и засмеяться. От него тянуло чем-то мультяшным, будто говорил неуклюжий пират или бедолага волк, не успевший съесть Красную Шапочку. Однако при этом в голосе незнакомца было столько злости и ярости, что комичный эффект напрочь перечеркивался. По поведению же этого типа становилось понятно, что именно он в этой тройке за старшего.
– Так! Всем собраться в главном зале! – командовал он, держа наготове автомат. – И давайте без шуток, сигнализации и прочей херни. Иначе я лично продырявлю голову вот этой смазливой официанточке.
Громила держал на прицеле до смерти перепуганную девушку. Его подельники тем временем шарили по ресторану и выводили в главный зал всех, кого только сумели отыскать. Под дулами автоматов у стены были выстроены метрдотель, официанты, охранники, повара, уборщицы.
Тип с хриплым голосом тут же их пересчитал и остался доволен. По всей видимости, у него имелись сведения о количестве работников, находившихся в ресторане на момент налета. Все оказались в сборе. Именно это и было нужно главному налетчику.
Работники стояли лицом к стене. О том, что любая попытка повернуться без разрешения будет тут же пресечена, их предупредили сразу. Никто из обслуги не мог понять, что же на самом деле происходит. Ясно было лишь одно. Нежданный визит сих престранных господ не обещал ничего хорошего.
Налетчики держались развязно, явно чувствовали себя хозяевами ситуации. Их заправила медленно расхаживал неподалеку от стены, где были выстроены работники ресторана. В зале царила почти полная тишина. Он же нарочно чеканил свой шаг, чтобы каблуки его военных ботинок цокали по полу. Эхо от этого цокота разлеталось по залу, добавляя напряженности в атмосферу, и без того насыщенную электричеством.
Его подельники куда-то вышли и после непродолжительной отлучки вернулись с двумя канистрами. Один из них вопросительно кивнул хриплому главарю. Тот жестом дал разрешение открывать канистры и приступать к делу. В зале сразу же запахло бензином.
Громилы спешно разливали горючее по полу, плескали его на стены и столы. Они старались делать это максимально аккуратно. В том смысле, что избегали попадания бензина на самих себя.
Главарь при этом ехидно посмеивался. Нет, не над своими подельниками, а просто работал на публику, добавлял нервозности. Ведь повара, охранники и все остальные работники ресторана уже догадывались, чем все это может закончиться.
Когда канистры опустели, подельники подошли к своему командиру.
Тот деловито кивнул и приказным тоном обратился к ресторанной обслуге:
– А сейчас по моей команде вы все развернетесь лицом к нам, – приказным тоном вещал он. – И опять же без глупостей. Не надо думать, что тот, кому суждено сгореть в огне, не будет застрелен. Итак, на «раз-два» вы поворачиваетесь. Раз! Два!
Работники послушно выполнили приказ. Хриплый тип тут же достал из кармана зажигалку и принялся издевательски щелкать ею, между делом посматривая на заложников. При этом он театрально изображал раздумье и озабоченность очевидным вопросом: поджечь или не пожечь?
– Да что же вы творите? – не вытерпел метрдотель.
– Заткнись, – тут же прошипел один из громил и ударил того прикладом по колену.
Метрдотель застонал от боли и не удержался на ногах.
– Не надо никаких вопросов, да и ответов тоже не требуется, – самодовольно проговорил заправила налетчиков. – Мы сами, если захотим, скажем вам все, что нам надо. А может, и не скажем. Положение очень шаткое. Такое же переменчивое, как огонек в этой зажигалке. А вы так плохо себя ведете, будто и в самом деле хотите, чтобы из искры возгорелось пламя. Вы мечтаете о том, чтобы мы здесь все сожгли вместе с вами самими?! Вы этого желаете?!
Эти вопросы были озвучены совсем другим тоном. Главарь налетчиков сорвался на резкий крик. Впрочем, и это могло быть лишь частью разыгрываемого им спектакля.
Работники ресторана стояли повесив носы. Они силились смотреть в никуда, лишь бы только не остановить взгляд на ком-то из налетчиков, на вопросы отвечать не торопились. Да хриплому типу это и не было нужно.
Он еще несколько раз щелкнул зажигалкой, снисходительно хохотнул и сказал:
– Ладно. На первый раз достаточно. Пока мы прощаем вашу дорогую хозяйку. Но знайте, что такими добрыми мы будем только при определенных условиях. Передайте своей хозяйке, чтобы она подумала и решила, как и когда собирается заплатить долги. Она поймет, о чем я толкую. А если нет, то нам снова придется разозлиться. И вот еще что. Не вздумайте трезвонить о нашем разговоре. Ни менты, ни журналюги не должны ничего знать об этой вот встрече. Пусть она будет нашим маленьким секретом. Это так романтично. – Главный налетчик завершил свою тираду и неистово засмеялся, будто и в самом деле остроумно пошутил.
Его безудержного веселья никто не поддержал. Даже подельники лишь молча переглянулись.
– В общем, я вас предупредил, – бросил он обслуге на прощание и вместе со своими подручными спешно покинул здание ресторана.
6
Та ночь выдалась неспокойной и для родителей Анны Тверской. Жили они в подмосковном Подольске. Их аккуратный частный дом с верандой находился на самой окраине этого городка.
Старики были рады, когда их любимая единственная дочь вышла замуж. Они желали ей счастливой и долгой семейной жизни. Со стороны им казалось, что все к этому очень даже располагает.
Поэтому гибель Владимира стала для них личной трагедией. Они приняли ее очень близко к сердцу, причем в буквальном смысле. Аниной маме повезло, что под рукой находился валидол. В противном случае она вряд ли избежала бы сердечного приступа.
Муж тогда все равно вызвал «Скорую помощь». Врач осмотрел женщину, выписал ей лекарства и посоветовал меньше волноваться. Эта отличная рекомендация прозвучала как раз в ту пору, когда в Москве готовились похороны их зятя.
Родители Ани сразу поняли, что им лично проводить Володю в последний путь не суждено. Мама, глядя на слезы дочки, вряд ли сдержалась бы, а это могло лишь усугубить ее проблемы с сердцем. Поэтому они приняли единственно верное в данной ситуации решение, остались дома и заказали от себя венок на могилу Тверского. Они очень певца уважали и искренне скорбели о его преждевременной гибели.
Аня прекрасно понимала положение, в котором оказались родители, и ни в коем случае не настаивала на их присутствии на похоронах.
– Папа, ты уж лучше за здоровьем мамы последи, – сказала она тогда в телефонном разговоре.
Отец и без ее совета поступил бы именно так. Но и ему, и матери был важен тот факт, что дочка на них не обижается.
Женщине вроде стало немного лучше. Однако все дни после того, как она узнала о трагедии с зятем, ее мучила бессонница. Принимать снотворное было небезопасно. Оно никак не сочеталось с лекарствами от сердца, назначенными врачом. Поэтому родители Ани коротали ночи в тихих беседах либо просто молчали, держась за руки. Лишь иногда сон на короткое время одолевал кого-то из них. Анина мама чаще всего забывалась где-то поутру, иногда днем. Ночь оставалась временем господства бессонницы.
Не спали они и в ту ночь. Жена завела разговор о том, как Аня познакомилась с Володей и некоторое время не решалась рассказать им об этом. Дочь думала, что родители не поймут ее увлечения мужчиной, который был старше ее самой на 15 лет. Она не сомневалась в том, что они примут ее избранника таким, каким он был. С этими песнями, шлейфом славы, всенародной любовью и… деньгами.
Ее родители не бедствовали, но никогда не знали богатства. В таком же ключе они воспитывали и дочь. Поэтому у Ани были определенные сомнения, не воспримут ли мама и папа ее отношения с Владимиром Тверским как стремление к браку по расчету. Не восприняли. Ее опасения оказались напрасными.
– Помнишь, как Анюта приехала к нам, чтобы рассказать обо всем? – говорила женщина мужу, лежа в постели. – Заходит в дом. Старается скрыть волнение. Собирается с духом, чтобы поведать о своем избраннике. А ты в это время сидишь возле приемника, слушаешь и подпеваешь. Помнишь, какая это песня была?
– Конечно, помню, – с усмешкой проговорил отец. – «Викуша-предательница». «Что ж ты, Викуша, сделать решила? За что невзначай меня погубила?»
– Да-да. – Жена улыбнулась. – Аня это увидела и поняла, что переживать нечего. Раз уж отец…
Договорить она не успела. Во дворе раздался страшный грохот, а в следующую секунду дом сотрясся от удара такой силы, что из окон вылетели стекла. В шкафах задребезжала посуда. С потолка посыпались куски штукатурки.
Сразу понять, что случилось, было невозможно. Сильного землетрясения здесь быть никак не могло. На взрыв произошедшее похоже не было. Ни дыма, ни огня не наблюдалось, хотя тянуло выхлопными газами.
Женщина была в шоке. Муж старался сохранять хладнокровие, но дернулся не меньше ее, услышав весь этот шум. Прежде чем идти проверить, что же все-таки стряслось, он справился у жены о самочувствии. Та сказала, что все нормально, только испугалась сильно.
Он успокоительно погладил ее по руке, на всякий случай протянул таблетки и сказал:
– Выпьешь одну, если вдруг станет хуже.
Отец Ани быстренько оделся. Стоило ему выйти из комнаты, как ситуация мгновенно прояснилась. Он опешил от того, что открылось ему взору.
Стена, отделявшая часть дома от веранды, была почти полностью разрушена. Посудный шкаф, холодильник и стол лежали на полу, прямо под колесами огромного грузовика, который буквально въехал в дом. Это был старый «КрАЗ». Двигатель его заглох.
Хозяин дома не мог решить, что делать дальше. Поколебавшись несколько минут, он все-таки решился выйти во двор и только там смог в должной мере оценить последствия этой странной аварии. Грузовик снес часть забора, покорежил близлежащие хозяйственные постройки и практически полностью уничтожил веранду. В общем, ущерб был нанесен очень сильный, хотя и не критический.
Старику было больно смотреть на такие разрушения. Ведь при строительстве дома он и его жена положили немало сил. Капитальный ремонт, который предлагал провести за свой счет зять, должен был начаться через пару месяцев. Предполагалось, что он обойдется в весьма кругленькую сумму. Сколько денег понадобится на то, чтобы восстановить разрушения, причиненные грузовиком, даже подумать было страшно.
Причины аварии были непонятны. Что такого должно было произойти рядом с домом, чтобы огромный грузовик прямиком въехал во двор и натворил всех этих бед? Дом находился на тихой улочке. Никакого шоссе поблизости не было. К тому же ночь.
Анин отец сопоставил все эти факты и невольно пришел к выводу, что это ДТП произошло отнюдь не случайно. Он осторожно пробрался к кабине «КрАЗа», чтобы справиться о судьбе водителя. Дверка была открыта настежь. Следов крови не замечалось.
Старик поднялся на ступеньку и заглянул в кабину. Водителя на месте не было. Это еще больше усилило подозрения в том, что происшествие было спланировано преднамеренно, а его главный исполнитель удачно ретировался. Возвращаясь к жене, хозяин дома увидел на полу разбитые настенные часы. Они остановились от удара в три часа ночи.
– Милый, ну что там? – раздался взволнованный голос жены, которая услышала знакомые шаги.
– Кажется, кто-то нарочно хотел снести наш дом грузовой машиной, – ответил он, возвращаясь к супруге.
– Боже! – воскликнула она. – Надо вызвать полицию.
– Да и МЧС тоже, – проговорил мужчина, поднимая трубку домашнего телефона.
7
Утром следующего дня Анна Тверская, все еще черная от переживаний и треволнений последней недели, отправилась в Москву из загородного дома, который до недавнего времени принадлежал ее мужу. Это был роскошный трехэтажный особняк в элитном поселке Николина Гора.
Как вдова ни старалась привести себя в порядок, полностью скрыть отпечаток горя, лежащий на лице, ей никак не удавалось. В надежде на то, что это когда-нибудь да пройдет, она сделала себе макияж. Так было все-таки лучше, чем просто с заплаканным, потемневшим лицом, с кругами под глазами. Она еще ничего не знала о том, что произошло ночью в ресторане и дома у ее родителей. Администратор заведения и отец с матерью решили не беспокоить Анну посреди ночи. Все прекрасно понимали, во что может вылиться ее очередное волнение.
Пребывая в неведении о случившихся происшествиях, вдова уселась за руль джипа, подаренного мужем, и покатила прочь из поселка. Стояло раннее утро. Пустынная дорога радовала женщину тем, что ей не приходилось ни маневрировать, ни реагировать на любителей погонять по автостраде. Анна ехала совершенно спокойно, без всяких внешних помех.
Мысли бурлили в голове, однако она не давала им воли, была внимательной и следила за дорогой. Радиоприемник Анна специально не включала. Не хотела, чтобы песенки и до одури бодрые голоса ведущих выносили ей мозг. Она ехала не быстро, но и не медленно, так, как предписывали дорожные знаки.
Женщина не сильно любила быструю езду. Теперь же она еще и полагала, что это может оказаться чреватым. В общем, вдова осознавала свое состояние после всего случившегося и старалась не дразнить судьбу. Ее скорбь по покойному мужу была велика, но отправляться вслед за ним на тот свет Аня не собиралась.
Включился красный сигнал светофора. Джип остановился. Женщина не собиралась нарушать правила дорожного движения, даже несмотря на то, что машин поблизости не наблюдалось.
Почти впритык к дороге за бетонным забором шла стройка. Анна не придала этому практически никакого значения. Она лишь на секунду удивилась, что таким ранним утром на стройке работает подъемный кран. Но эта мысль как мелькнула, так и исчезла. Уж что-что, а чужие стройки ее заботили меньше всего.
Подъемный кран между тем поднял бетонную плиту. Вдова смотрела на дорогу перед собой и поглядывала на светофор. Однако боковым зрением она невольно уловила и движение стрелы подъемного крана. Та вместе со своим массивным грузом странным образом разворачивалась в сторону дороги. Прежде чем женщина поняла это, загорелся зеленый сигнал светофора.
Джип тут же тронулся с места и двинулся вперед. После этого не прошло и пары секунд, как приключилось невероятное.
На то самое место, где только что стоял джип Тверской, со страшным грохотом свалилась бетонная плита! Удар был настолько мощным, что асфальтовое покрытие оказалось пробитым. Сама плита раскололась на несколько частей, которые разлетелись в разные стороны.
Если бы поблизости оказались машины или по обочине шли пешеходы, то они вряд ли увернулись бы от одного из свистящих осколков. Машины от этого получили бы серьезные повреждения, а вот человека подобным куском железобетона могло и зашибить насмерть.
Однако все обошлось. Автобусная остановка находилась метрах в пятидесяти от места падения плиты. Несколько автомобилей, приближавшихся к перекрестку, заблаговременно притормозили. Водители издалека приметили странный поворот стрелы подъемного крана и посчитали за лучшее не торопиться. По сути, они приняли верное решение.
То, что случилось, не лезло ни в какие ворота. Происшествие выглядело, мягко говоря, из ряда вон выходящим. Все невольные свидетели случившегося были просто ошеломлены, но вместе с тем и рады. Радовались они, естественно, тому, что падение злополучной плиты не привело к человеческим жертвам.
Грохот слышала и Анна. Да и не только слышала, но и видела, как нечто огромное мелькнуло в зеркале заднего вида и свалилось на шоссе. Женщину передернуло от этого зрелища и от внезапной мысли о том, что этот массивный груз предназначался именно для нее.
Но долго размышлять по этому поводу ей не пришлось. Зазвучал мобильник. Кто-то звонил с номера, отсутствующего в списке контактов Тверской. У вдовы не было предрассудков по поводу звонков с неизвестных номеров.
– Только бы не журналисты, – прошептала она и приняла вызов.
Из динамика мобильного телефона сразу же вырвался хриплый мужской голос, не позволивший вдове сказать даже элементарное «алло».
– Слушай меня, козочка, и не рыпайся, – говорил незнакомец, явно не заботясь о выборе слов. – Думаю, ты просекла, что эта плита долбанулась возле твоего джипа не просто так. Это тебе, милая, намек на то, что наши намерения очень серьезные. И не пытайся нас наколоть, не стоит.
– Кто вы и что хотите? – изумленно спросила Анна, ощущая, как мурашки бегут по ее телу.
– Неважно, кто мы конкретно, – донеслось в ответ. – Важно, что твой певец должен очень уважаемым людям огромную сумму денег. Сам-то он коньки откинул. Мы это знаем. Но по счетам все равно платить надо. А ты, дорогуша, в этом смысле не чешешься. Очень даже зря. Счетчик-то ведь работает давно и нащелкал уже очень много. Мы все понимаем. Ты баба молодая. Тебе деньги нужны. По миру тебя пускать не собираемся. Мы лишь хотим, чтобы те сорок миллионов американских рублей, которые твой муженек хранил на зарубежных счетах, перешли к нам в качестве погашения задолженности. А все его здешние бизнесы пускай уж достаются тебе. Сдается мне, что это вполне справедливо. Такое решение не должно вызвать твоих возражений. Мы надеемся, что ты отдашь нам эти деньги без лишних брыканий.
– Постойте-постойте! – не выдержала Анна. – Я ничего не знаю о долгах мужа. Он никогда об этом не говорил. Как я могу быть уверена, что вы не лжете? Вдруг вы какой-нибудь мошенник, пытающийся воспользоваться ситуацией?
– Ты не кипятись так сильно, крошка, – абсолютно невозмутимым ледяным голосом хрипел незнакомец. – Все отражено в документах, копии которых тебе пришлют сегодня днем. Сама во всем убедишься, если уж такая недоверчивая. Ты только к ментам не вздумай обращаться. А то, не дай бог, снова что-нибудь случится. Ты же знаешь, улицы полны неожиданностей. Так что будь покладистой и сговорчивой. Тогда все для тебя закончится хеппи-эндом. – Вымогатель гнусно хохотнул и сбросил вызов.
Вдова к тому времени успела остановиться у обочины. Она не могла ехать и слушать все эти угрозы. Все, что сказал незнакомец, огорошило ее, застало врасплох.
Женщине не хотелось верить в правдивость всего услышанного. Однако ей на ум невольно приходила старая присказка о том, что беда в одиночку не ходит. Она всегда ведет за собой своих подружек. Все мысли теперь были лишь об этом звонке.
Дела, по которым Анна ехала в Москву, пришлось спешно отменить. Некоторое время она сидела в оставленном джипе и размышляла, кому стоит позвонить с просьбой о помощи. На поминках по мужу прозвучало немало клятв и заверений. Вот так через считаные дни пришло время проверить, насколько все эти слова были искренними.
Поколебавшись, Тверская судорожно схватилась за отложенный мобильник и принялась искать в списке абонентов номер генерала Валерия Кущенкова. Его кандидатура на роль помощника в этом щекотливом деле показалась ей самой уместной.
