Кирилл Довыдовский
Мертвяк
– Если отбросить очевидную мысль о вмешательстве ФСБ… – протянул Игорь.
– Может слишком мало времени прошло, – предложил я. – Народ боится, что их примут за идиотов. А профилактические работы нужно иногда проводить.
На самом деле, я тоже думал, что виноват Путин, но это был узкий вывод, недостаточный. Если какая–то часть сайтов и сообщений действительно заблокирована, то по какому принципу?
– Набери «Добро пожаловать в Зомбиленд», – попросил я.
– У меня на «Блю–рей» есть, – ответил Игорь удивленно.
– Я не чтобы смотреть. Просто набери.
– Хорошо.
Игорь набрал, и… вместо тысяч ссылок на Андрея Круза и «Walking dead» – «По вашему запросу ничего не найдено».
– Так бывает? – поразился Игорь.
– Я думал, что нет, – честно признался я.
Если в руках правительства – а кто еще мог это устроить? – такие возможности, почему они именно сейчас решили ими воспользоваться? Все настолько серьезно? И, самое главное, какой смысл? Вероятно, чтобы не допустить паники. Но разве эта чертовщина с интернетом не вызовет еще больше паники? Какая-то ерунда, на самом деле…
– Это американский сайт, – сказал Игорь после паузы. – Если бы у нас был интернет через спутник… какой-нибудь нерусский, мы могли бы хотя бы узнать, что происходит в других странах.
– Так может анонимайзер? – предложил я.
Несколько секунд никто за столом не произносил ни слова.
– Ты имеешь ввиду, что существуют способы обхода заблокированных сайтов? – уточнил Игорь после паузы. – Что стоит нам только притвориться, что мы выходим в интернет не из России, а из какой–то другой страны, в которой нужный нам сайт не заблокирован, мы сумеем получить к нему доступ? Это ты хочешь сказать?
– Э–э… нет, – ответил я на всякий случай.
С полминуты Игорь молча стучал по клавишам.
– Все равно, – возвестил он итог. – Хрен его знает почему. То ли там тоже блокируют, то ли у ФСБ есть в наличие не просто суперфаейрволы, а супермегаэкстракосмофайерволы.
– Так это везде так? – докурив, Паха затушил бычок и сплюнул в раковину. – Чет не верю я.
– Но ведь возможно.
Я рассказал и о том, что видел в метро и что успел услышать про Питер по радио. Еще несколько минут мы обсуждали все, что успели узнать.
– В общем, пока уверенности ни в чем нет, – подвел итог Игорь. – Нужно как–то больше обо всем узнать.
– Больше узнать… Разрешишь? – я указал на компьютер.
– Ни в чем себе не отказывай, – парень подвинул ноут ко мне. – Ну, разумеется, кроме папки «Разное». Там у меня файлы для личного пользования.
– У меня эта папка называется: «Непроверенное», – кивнув, ответил я. – Так, посмотрим…
Я набрал в окне поиска: «Москва, странное, 8 мая 2016». Секунду подумал и удалил цифру, так что получилось: «Москва, странное, мая 2016». Нажал ввод. Ссылок вылезло много, в том числе несколько видео. Первые два ничем не заинтересовали: в одном пропитого вида мужик в течении четырех минут пытался кошельком открыть дверь подержанной Газели, второй назывался «Круговое помешательство». С высоты седьмого-восьмого этажа был заснят участок дороги с кольцевым движением. Вместо того, чтобы ехать по прямой, машины в ролике огибали по немалой дуге заставленный рекламными щитами островок безопасности. Запостила ролик Юля, 24 года, козерог.
Третье видео называлось «Психованный бомж», и в нем мужчина в грязной одежде жрал собаку. Собака кусала мужчину в ответ, но тот не обращал внимания. Но важнее всего, что выложивший ролик парень находился в командировке в Вильнюсе.
– Сука, – встав за нашими спинами, прокомментировал Паха. – Если он из Москвы успел до Вильнюса…
– Или из Вильнюса до Москвы, – предложил Игорь. – Или вообще сразу в нескольких местах началось.
Повисло молчание. Мысль о том, что и в НАТО не все в порядке легла на плечи тяжелым грузом. До этого оставалась надежда, что на нас просто напали. Нет, я не настолько уверен, как наш президент, что если ты русский, то место в раю тебе гарантировано. Я просто людей люблю. И между уничтожением России и уничтожением всей планеты я бы выбрал уничтожение России. Просто потому что я не идиот.
– А четвертый? – прервал тишину Игорь.
Я ткнул мышкой. Видео было от шестого мая и называлось неоднозначно: «Фокусники?». Камера показывала парк с газоном и скамейками. Фонари разгоняли утренние сумерки. За деревьями торчали верхушки многоэтажек. Скорей всего, Москва, но может и другой город. Объектив двигался по кругу, будто кто–то испытывал камеру, пока движение вдруг не остановилось на паре появившихся словно из ниоткуда фигур. Наверняка, они просто вышли под свет фонаря из темноты… Обладатель камеры прибавил пикселей, и стали видны лица: ухоженные и, наверное, симпатичные. Каждый миг я ожидал, что из кустов попрут мертвяки, или Рик Граймс мимо пробежит, отсреливаясь и крича: «Карл!», но ничего не происходило. Хотя что-то непонятное в них…
– Клоунская одежда какая-то, – сказал Паха.
Точно! Как я не заметил?! Ботинки еще можно было принять за привычные, хотя я так и не понял к чему они ближе: к туфлям или к походным сапогам. А вот костюм… никогда такого не видел. Жилетка из строгой ткани, со множеством карманов, без рукавов, но с очень высоким, под самый подбородок, воротом. Даже массовку в фильмах про мушкетеров одевали, как правило, каноничней. На самом деле, если бы не плащ без рукавов, который, и правда, кроме как в кино, редко где увидишь, у меня бы вообще никаких ассоциаций не возникло.
– Европейцы что ли? – предложил Игорь.
Я хотел было согласиться, когда правая рука одного из «фокусников» спряталась за накидкой, а через миг появилась обратно, только теперь ладонь была закована в блестящую латную рукавицу. На месте запястья из перчатки торчали разноцветные камни. Как он ее так быстро надел? Для циркового номера ничего сверхъестественного, но не для случайного видео. Не случайное видео?
Пока я размышлял, в кадре произошло кое–что еще: второй мужчина вынул что–то из кармана и бросил на землю, первый в тут же секунду махнул в сторону этого «кое-чего» перчаткой. По воздуху прошла… не знаю, какие-то помехи или ветер подул, не совсем понятно. Фокус резко качнулся, приближаясь. Автор видео пытался рассмотреть землю в том самом месте. «Европейцы» исчезли из кадра, вместо них появился клочок чистого газона, а затем и не менее чистого отделочного камня, которым были выложены дорожки в парке. Потом снова появилась трава, а еще через секунду, когда объектив вернулся к тому месту, где раньше стояли «фокусники», там уже никого не было. С полминуты изображение металось из стороны в сторону, потом видео закончилось.
– Вряд ли это связано, – сказал Паха.
Еще с полчаса мы пытали интернет, перещелкивали каналы на телевизоре, слушали радио, звонили в полицию, в скорую, но не сказать, чтобы с заметной пользой. Телефон отвечал короткими гудками, в новостях несколько раз сказали о «беспорядках», но без уточнений. По радио, время от времени, повторяли сообщение с рекомендацией не выходить из дома в темное время суток и не приближаться к больницам. Я стал звонить брату, но добился лишь: «Вне зоне действия сети». Парни решили перенести звонки родным на раннее утро. Медленно, но верно откуда–то из глубин сознания поднималось ощущение, что сидеть на месте и ничего не делать будет далеко не самым лучшим решением.
– Так, давайте для начала поймем, что именно мы знаем? – сказал я, поборов желание вскочить и ходить по комнате из стороны в сторону. Применение методов научного познания помогло Ньютону открыть законы движения небесных тел. Чем мы хуже? По крайней мере, в отличие от этого неудачника мы сумели выжить.
– Я знаю эту игру! – вдруг воскликнул Игорь. Я смерил его долгим взглядом. Паха хмыкнул. – Хотя и понимаю, что сейчас это не игра, все происходящее серьезно. – Добавил Игорь спустя несколько секунд и уже с гораздо меньшим энтузиазмом.
– Ладно… Что мы знаем точно?
– По улицам ходят люди, многие из них со смертельными ранами, – заговорил Игорь. – Они нападают на других людей, пытаются их укусить. Укушенные превращаются в зомби… Да, перед этим они умирают…
– Я видел это только один раз, – заметил я. – В других случая может быть по–другому. Хотя, согласен, пока не узнаем больше, лучше считать, что укус смертелен. И что любой умерший от укуса превращается в зомби через… какое–то время. Но известно, что оно может быть очень коротким – две–три минуты. Хотя… теоретически тот медик мог быть укушен и до этого… гм… Дальше?
– Это происходит в нескольких городах…
– Точно мы знаем только про Москву, – сказал Игорь. – Видео из Вильнюса не доказывает ничего.
– Почему?
– Может оно и не из Вильнюса. Там только тротуар и кусок стены видно.
– А написать и «буй!» на стене можно! – подтвердил Паха. – Да, я согласен.
– Ладно. Что еще?
– Еще? – Паха помедлил. – Да все. Только это. Больше ни хера не знаем.
– То есть, на данный момент: в Москве зомби, от их укусов умирают, потом оживают и превращаются в тех же зомби. Это то, что мы видели.
– Если только над городом не распылили галлюциногенный газ, и все это нам не кажется, – добавил Игорь. – Хотя вряд ли у всех были бы одинаковые глюки.
– Пока будем считать, что газа нет, – сказал я.
– Еще то, что менты трубу не берут, – сказал Паха. – И больницы.
– Согласен, – кивнул я. – По крайней мере, нужно учесть, что если кто-то ногу сломает или аппендицит вдруг, в больницу лучше не идти. И в итоге… в итоге мы пока мало знаем. Конечно, интернет и телевизор бросать не будем, но пока это ничего не дало. Какие еще варианты?
Игорь помялся мгновение, потом сказал:
– Сходить до больницы?
– Это без меня! – тут же ответил Паха..
– Я бы и сам не пошел, – мотнул головой Игорь.
– И не надо, – я вдруг кое–что понял. – Есть ведь другие люди, правильно? Мобильная связь работает. Завтра просто можно будет обзвонить друзей–знакомых и поспрашивать: кто–что видел.
– Заранее предвкушаю некоторые из этих разговоров, – хмыкнул Игорь. – Особенно…
За окном вдруг что–то ярко вспыхнуло, как бывает во время грозы при ударе молнии. Я зажмурился и даже закрыл веки ладонями.
– Какого хера?! – возмутился неизвестный Пахиным голосом.
– Видимо, того самого… – а это уже я, прошу прощенья.
Спустя пару секунд свечение стало как будто слабее, я рискнул приоткрыть глаза и увидел, как по потолку бегают сиреневые световые зайчики. Будто кто–то неподалеку серию «Секретных материалов» снимает. Только знаменитого саундтрека не хватает.
Переглянувшись, мы подползли к окну. До стены добрались без осложнений, но после возникла заминка. В добровольцы никто не рвался. Вдруг чему–то обрадовавшись, Игорь стянул с ноги тапок и поднял его над окном, словно подставляя под пулю притаившегося снайпера. Как ни странно, но это нам ничем не помогло.
Черт, ладно… Я чуть приподнялся над подоконником и увидел… верхние этажи двадцатиэтажки, стоящей через дорогу конечно. Чтобы разглядеть стоянку перед домом, пришлось встать почти в полный рост…
– Офонареть…
Видимо, фраза мне удалась, потому что Игорь с Пахой, ничего не спросив, тут же выпрямились рядом со мной.
– …лять… – согласился Паха.
– Клянусь Гендальфом… – протянул Игорь. И перекрестился: по–моему, слева направо.
На стоянке на свободном месте между «Shcoda» и «Prius» сияла невероятных размеров шаровая молния. Или что еще? Трехметровая модель атома тяжелого металла, в которой из-за мельтешения электронов по орбите даже ядра не видно. Хотя в реальности объем ядра в сто тысяч раз меньше объема самого атома, а потом его в любом случае… блин, к чему это сейчас, а?..
– Это… это… что это?
– Я про такое уже слышал, – неожиданно сам для себя сказал я.
– Откуда?!
Я пересказал историю, которой со мной поделился таксист. Раньше она не казалась чем-то значимым…
– Он сказал, что это быстро прекратилось?
– Вообще, да, но это необязательно…
Я не договорил, потому что сфера исчезла. Резко, словно купюра, попавшая в шапку нищего. Стала видна цифра «8», обозначавшая номер парковочного места. Воздух между «шкодой» и «приусом» продернулся рябью, и из пустоты возник человек. Я смотрел на это место не отрываясь и видел, что он не выполз из под машины и не выскочил из–за фонарного столба, а именно появился. Будто с него мантию-невидимку сдернули.
Какое–то время человек просто стоял на месте, а после завертел головой: осматриваясь или что–то в этом роде.
– Смотрите, – прошептал Игорь. Я вздрогнул – забыл, что рядом кто–то есть.
– Что?
– Вон.
Он указал на другой конец стоянки, откуда неуклюже оступаясь, в сторону… э–э… вновь прибывшего?.. двигалось две… нет, три фигуры: грузная женщина, молодой парень и еще неопределенного вида тип в капюшоне. Причем, оступились как раз первые двое, а этот «капюшон» наоборот двигался очень ловко. Обогнав женщину с парнем, рядом с «прибывшим» он оказался раньше «товарищей». Метра за три до цели он замер, весь как–то подсобрался, будто готовясь к прыжку… и исчез в огненной вспышке.
– Что?..
Меня сдернуло вниз. Я повернулся и увидел, что Паха держит меня за шиворот, Игоря постигла та же участь.
– Тихо вы…! – гневно прошептал Паха.
Я не стал спорить: в такой ситуации хуже ничего не придумаешь.
– Но что там…
– Ты не видел что ли?! – все тот же свистящий шепот. – Это тот чувак, который появился, он махнул рукой на зомбака, и у него из руки как будто огнем захерачило!..
– Как из огнемета? – восхитился Игорь.
– Как у Зевса из задницы!
Я проклял свое посаженное компьютером зрение: всегда мечтал посмотреть, как Зевс…
– Знаете что? – сказал Паха спустя несколько секунд.
– Что? – мгновенно переспросил Игорь.
– Спать я пойду, – ответил он. – Может, утром все это исчезнет… к буям.
Я на секунду засомневался: не теряем ли мы время? Может, стоит уже сейчас всех обзванивать начать?.. Нет. Точно, лучше завтра.
– Давайте спать.
Глава 5
На удивление, уснул я почти мгновенно. Такое со мной редко бывает, потому что перед сном – самая моя любимая часть дня! Могу несколько часов лежать и думать… о разном.
Прикидывать, какой должен быть стартовый состав у Спартака. Про что-то научное: к примеру, что будет, если две черных дыры столкнутся? Вдруг, удастся, хоть на краткий миг, но заглянуть за «горизонт событий»? Иногда тренировал перед сном эйдетическое – образное, проще говоря – мышление. Играл у себя в голове в шахматы, или делал тайцзишную форму, длинную: из 84 позиций. Говорят, Никола Тесла мог у себя в уме работающий станок представить и таким образом определял, какие детали быстрее выйдут из строя. Потом мысли снова перескакивают на Спартак: кто из молодых должен быстрее пробиться во взрослую команду, кого хорошо было бы купить, а кого как можно скорее следует продать… Да, возможно, про Спартак я думал чаще, чем про что-то другое, но не только про него!
Иногда, думал об Эмме Уотсон. Я понимаю, что это жуткий фетиш и все из-за того, что она играла Гермиону Грейнджер, но поделать с собой ничего не мог. Я всего лишь человек!
В этот раз я ничего этого не делал. Положил голову на подушку, а уже через секунду стал жмуриться от светившего в окно солнца. С кухни доносились голоса:
– …но ведь… зомби! – вещал кто-то голосом Игоря. – Зомби же появились! Зачем еще и колдуны? Это неправдоподобно! В историях про зомби должны быть крутые чуваки, которые ездят на уазиках, отстреливают мертвечину и бьются с вояками, бандитами и прочими реально смотрящими на жизнь чуваками за ресурсы и баб. Очкарики типа нас очень быстро погибают, потому что не приспособлены к реальной жизни. Правительства там всякие тоже мгновенно дохнут, потом что они чисто пиджаки и ни хера по жизни не знают, а то, что они пока зомбей не было, были все в шоколаде, это просто по элементарной случайности. Все логично и так должно было бы быть. Но колдуны–то откуда? Какой в этом смысл?
– Может они их и наколдовали? – это уже Паха.
– На хрена? – не согласился Игорь. – Чтобы они на них же и нападали? Если бы они хотели, например, мир наш завоевать, неужели не нашлось другого способа?
– Нормальный способ. Вдруг им не нефть нужна, а рабы, например или что-то такое?
– Ну, не знаю, как-то это не прогрессивно…
Потянувшись, я встал, оделся. Сразу же набрал брату, у него снова оказалось недоступно. Это мне нравилось все меньше.
– Звонили кому-нибудь? – спросил я, заходя на кухню.
– А всем, – ответил Игорь. – Спишь долго. Говорят, что всему… э–э… рекламная пауза, в общем. Причем, полная. На кукане все вместе кататься будем. Зомбаков видели все, кто не в запое. И как они жрут всех подряд тоже. Одному знакомому рассказывал другой знакомый, что тому рассказывал знакомый историю про светящиеся шары, в которые заходят люди и исчезают. Еще говорят, что это не только в Москве, а чуть ли не по всему миру. Один товарищ дозвонился в Нью–Йорк, еще у одного в Барселоне какой-то кент. У них тоже кусаются.
– И колдуны есть?
– Нет, я спрашивал. Думал, не спрошу? – ухмыльнулся Игорь. – Сразу спросил. Не видели они колдунов, только это ничего не значит. Здесь ведь тоже их мало кто видел. Так что не факт, что они по всему миру. Может, это чисто наши – отечественные. Ну, а зомби, как я сказал, по всему миру. Это точно. Значит распространяется это быстро. Почти наверняка через воздух…Ну или несколько источников заражения. Хотя какая разница?.. И мы ведь еще поздно спохватились, говорят, что это еще несколько дней назад началось, и вроде как даже у нас в России. Так что всему хана и не стоит даже по этому поводу делать удивленные глаза. Яичницу будешь?
И как ни в чем не бывало, сел за стол и принялся уплетать. Мне стало немного тревожно за парня.
– Ты …лять, конечно, спокойный, – бросил ему Паха, видимо, заметив мое выражение.
– С родными вашими что? – спросил я его.
– Мои в Саратове, – Паха отошел к форточке, доставая сигарету. – Позвонил им. У меня отец эмчеэсовец на пенсии, думаю, не пропадут. А у Игоря только бабка была. Вот квартира осталась.
Я кивнул. Помолчал. То ли я спросонья туго соображал, то ли еще что, но ощущение было… вот будто новости смотришь. Я привык, что через СМИ правду узнать нельзя. И информацию о какой-то общественной жизни, как правило, сортировал по принципу: можно на ее счет сострить или нельзя. И тут теперь все эти рассказы… Не верится. Может, это потому что я еще зомби с утра не видел?
Помедлив секунду, я подошел к окну. Людей во дворе не было, да и машин почти тоже. Так, ладно…
– Слушай, – я повернулся к Игорю. – И что… Что вообще люди делают?
– В смысле?
– Вообще, я имею ввиду. Там бегством спасаются… баррикады строят?.. В целом, то есть?
– На работу, я знаю, многие, хотя и не все, не пошли, – ответил он после паузы. – Просто дома сидят. Некоторые по дачам разъехались.
– А полиция? Больницы?
– Не знаю. Телевизор с утра работает. Пока ничего не было.
– Ясно.
Я задумался. Пока все точь–в–точь, как в книгах и фильмах. Человечество пасовало перед заразой и очень быстро. Правительство, если и знало о проблемах, то замалчивало. Укушенных, судя по всему, становилось с каждым часом все больше, несмотря на тщательную подготовку, осуществленную Голливудом…
– А ты что думаешь? – спросил я Паху. – Если хуже будет, к своим поедешь?
– Может быть, – ответил он после небольшой паузы, как мне показалось, без особого энтузиазма. – Не знаю.
Я кивнул. Потом вышел в коридор и набрал номер матери. Разговор получился… ну, такой же какой обычно. Оказалось, что они все знают. Сходили в магазин, набрали продуктов, теперь дома сидят. Спросила про Глеба: со мной ли он? Ответил: да, конечно. Из этого я понял, что он им не звонил. Уточнять, что не могу с ним связаться не стал. Попрощались. Увидеться–встретиться не договаривались. Я выдохнул… Ну, я думаю, примерно вы все поняли. Про нашу семью. То есть, на самом деле, все не так просто, но в двух словах не объяснить, а тема не самая любимая. Хотя может когда-нибудь и расскажу.
Я вернулся на кухню.
– Думаю…
– Ты можешь оставаться, сколько хочешь, – сказал Игорь, перебив меня.
– Я… гм… спасибо.
Вообще, я хотел предложить сходить на разведку: обстановку проверить, да и вообще… прогуляться.
– Еды мало, – сказал Паха. – Надо в магазин. Дней на десять точно взять нужно.
Гм… теперь, когда это предложил он, до меня вдруг дошло, что затея не самая безопасная.
– Насколько мало?
– Обедать будет нечем, – ответил Игорь, бросив на Паху недовольный взгляд.
– Я тут не причем.
– Не причем он… Живот по полу волочится…
Последние слова Игорь пробормотал себе под нос. Хотя он это зря. Паха хоть и с лишним весом, но не такой уж и увалень. Не такой, как многие, точно.
За неимением других вариантов, стали собираться. Я еще успел набрать брату письмо по электронке с описанием всего, что успел на данный момент выяснить. После мы вышли в коридор, посмотрели друг на друга… В углу все еще лежали наши вчерашние средства самообороны: велосипедное колесо, старый зонт, табурет с отломанной ножкой…
– Придумал! – воскликнул Игорь и бросился в сторону дальней комнаты.
Вернулся он спустя минуту с коробкой из под лазерного принтера. Мы с Пахой переглянулись.
– Хрен ты туда влезешь, – заметил Паха.
– Очень смешно, – Игорь бросил коробку на пол и прижал ладони к груди. – Очень. Выбирайте.
Он открыл коробку. Она оказалась до верху заполнена джинсовой одеждой.
– Все старое, но нормальное, – прорекламировал Игорь. – Оденем по два слоя, если вдруг укусят, то до кожи не достанет. Еще перчатки китайские есть.
Если идея гениальная, обсуждать ее не стоит. Сразу стали одеваться. Нашелся даже размер на Паху, на что Игорь признался, что был в его жизни период, когда он не слишком много двигался. Думаю, у каждого такое время было. Колесо и табурет с зонтиком тоже разобрали. Ну а что? Идем на мусорку – выкидывать, даже оделись по рабочему. Все трезвые, побритые, зубы почистили. С собой у каждого копия паспорта, распечатанная на А4. По большому счету, единственный кто к нам может привязаться это… зомби. Гм… ладно, посмотрим.
Игорь зашумел замками.
– Готовы?
– Давай.
Дверь медленно поползла в сторону, открывая взору лестничную площадку… пустую, как голова Ромы Павлюченко.
– Ну, пошли что ли? – предложил я спустя пару минут.
– Ага, идем.
Сказал бы, что после этих слов дело сдвинулось, но это была бы не совсем правда.
– Ну хорошо, хорошо…
Игорь таки ступил на лестничную площадку… и ничего не произошло. Он сделал еще шаг… и снова ничего не произошло. Еще чуть-чуть и кураж поймаем!
– Я так понимаю, вы намерены идти дальше? – спросил Игорь.
– Ну…
– Просто спросил.
Стали спускаться. Постепенно добрались до третьего этажа, до второго. Подъезд, кстати, выглядел обычно. Никаких зловещих намеков. На каждой лестничной площадке горела лампочка. Ни одна дверь не была приоткрыта. Все те места, по которым могли быть размазаны тонким слоем мозги, кишки и глазные яблоки, оставались чисты. Будто даже недавно вымыты. Вымыты от… э–э… ладно, обойдемся пока без научного метода.
– Так, нам нужно выйти из подъезда, повернуть направо, пройти через арку, потом еще повернуть направо и пройти метров тридцать–сорок, – проговорил Игорь, когда мы добрались до подъездной двери. – Там магазинчик небольшой. После десяти он не работает, потому мы в Пятерочку вчера пошли, а сейчас должен быть открыт…
– Идем, – Паха ткнул в кнопку магнитного замка, дверь пикнула и стала открываться. В лицо ударил яркий солнечный луч, трелькнула птичка, густой, словно облако растворенного в воздухе освежителя запах сирени окутал меня с головы до ног. Я понял, что именно сейчас на нас и нападут… и ошибся.
Мы вышли из подъезда, огляделись.
– …лять, а тот мужик может еще в арке быть? – спросил Паха.
– Вряд ли, – ответил я.
– Чет ты меня не успокоил.
Я хмыкнул.
– Как думаешь, сколько людей за ночь и утро успело пройти через эту арку?
– Трое? – предположил Игорь.
Я не стал отвечать.
– Четверо?..
– Тихо!
Мы подошли к арке, внутри… никого не было.
– Идем?
– Давайте, – я чуть подтолкнул парней. – Чем дольше мы на улице, тем больше шанс… внимание привлечь.
С другой стороны проезда почти сразу начиналась стоянка – та, на которой мы видели… ну, видимо, колдуна. И следов почему-то не осталось. На парковке все еще стояло несколько машин. Движение на улице рядом было не так чтобы слишком оживленное по Московским меркам, но, со скидкой на субботнее утро, оно было. Бойкого вида старушка переходила дорогу по зебре, двигаясь явно не на пределе возможностей. А вот мне… жарковато было в двух джинсовых куртках.
Черт! С каких пор меня стало волновать мнение окружающих? Я имею ввиду, снова стало волновать? В тайцзи даже упражнение есть специальное. Со стороны оно выглядит, будто чувак просто стоит на одном месте, вытянув руки параллельно земле, и не двигается в течении десяти… двадцати… тридцати минут… в общем, кто сколько умеет. Со стороны такой человек выглядит законченным идиотом. Только на четвертый год занятий я сумел заставить себя выйти в городской парк – одному, а не в составе группы – и сделать это упражнение на глазах у людей. Вот это действительно сложно. Почти так же сложно, как сказать «Привет» девушке… гм… Ладно, сказать «Привет» девушке сложнее. От этого можно умереть. Но пройтись по улице, одевшись самую малость не по погоде – точно нетрудно!
Мы подошли к магазину.
– Ну что там? – я обводил взглядом улицу.
– Закрыто.
– Да что ж ты а! – я глянул назад через плечо. Кроме самой таблички сквозь матовое стекло мало что можно было увидеть. – Стучите!
Парни застучали: очень громко. Игорь даже позвал изнутри «Ингу», но и это не принесло результатов.
– В «Пятерку» надо идти, – сказал Паха.
Я задумался. До супермаркета не меньше десяти минут пешком, а от того магазина, перед которым мы стояли, нас отделяла только стеклянная дверь. Крутые мужики из книг про нашествие зомби на нашем месте уже били бы витрины продуктовых, оставляя на видных местах записки с извинениями и номерами телефонов, по которым с ними можно было бы связаться для обмена ресурсами. Но они не были на нашем месте. На нашем месте были мы. Люди, которые не хотели бы попасть на скамью подсудимых, если вдруг правительство сумеет оперативно справиться с проблемой, а учитывая, что за все утро ни одного зомби мы пока не увидели…
– Давайте, – согласился я. – Просто двигаемся так же осторож… эй, да, че?!.
…то есть… по какой неописуемой причине вы решили толкнуть меня в спину столь бесцеремонным образом?!!
Причина стала понятна, едва я обернулся. Изнутри магазина воодушевленно давили лицами на стекло двое кровожадных зомби. По бейджику на груди одного из них я понял: «Инга» явилась на зов. Мы отбежали от двери на несколько метров, замерли в нерешительности.
– Ну… – протянул Игорь.
– Э–э… – добавил я
– …лять… – подытожил Паха.
Обмен мнениями наверняка затянулся, если бы нас не испугал рев безмерного количества в унисон работающих цилиндров. Мы не стояли на проезжей части, а значит не должны были бояться автомобиля. Но мы жили в столице и прекрасно знали: никто кроме помощников и детей депутатов на такой скорости по Москве не ездит, а значит, не стоило надеяться, что бордюрный камень, полуметровый заборчик и несколько квадратных метров хилого кустарника послужат надежной защитой. Обернувшись, мы увидели мчащийся по проспекту «Gelandewagen». Заметно быстрее разрешенного, но по своей полосе, ничуть не виляя из стороны в сторону, с допустимым уровнем тонировки лобового стекла. То есть, человек просто торопился, что нормально…
– Это ненормально, – перебил мою мысль Игорь.
Не знаю, что изумило его, но я мог смотреть только на взлетающий над дорогой канализационный люк и на возникающее из «подземелья»… чудище. Ну а как бы вы назвали нечто одетое в высокие сапоги, широкие джинсы и оранжевую кепку? Еще у этого были клыки, шипы, панцирь, красные глаза… но лично я и после кепки все понял.
«Gelandewagen» дал в сторону, видимо, водитель тоже заметил монстрика… и в тот же миг чудище исчезло в боковом стекле внедорожника. Звон бьющегося стекла слился с визгом тормозов и грохотом врезающегося в автобусную остановку автомобиля. Несколько секунд мы как завороженные пялились на развороченный джип… Потом раздались выстрелы.
– Давайте домой пойдем, – сказал Игорь.
– Давай.
Крутые мужики из книг про зомби правы: интеллигентам позволено будет умереть не первыми только, чтобы нейроны их развитого мозга по достоинству оценили масштабы разыгрываемой трагедии.
– Сейчас?
Сразу после выстрелов мы дружно залегли.
– Бежим!
К этому моменту «Инга» с товарищем как раз высадили стекло и вырвались из магазина, что добавило нам прыти. К счастью, они были не слишком резвые – мы оторвались. Добежали до арки…
– Черт!
Трое! Трое зомбаков у нас на пути, а я еще крикнул! Они на нас поперли, а я колесо куда-то потерял!
– В обход надо! – крикнул Паха, пятясь. Он свою табуретку не потерял, но что толку?!
Я секунду медлил, потом прыгнул вперед и ударил подошвой в грудь ближайшего зомбака: прямым с «задней» ноги. Мертвяка отбросило, он ударился об стену и упал. За это время до меня успел добраться второй зомби. Я бы успел ударить с разворотом или коленом, но против зомби не рискнул. К тому же, этот мертвец… мертвечиха была чуть мельче двух других. Она перла вперед, выставив вперед руки, то есть была практически в идеальном положении для классического «люй–пхен». Говоря по–русски: «затянуть назад вверх – толкнуть вперед вверх». Получилось. Зомбячка не только хорошо полетела, но угодила прямиком в третьего мертвяка: низкорослого, но пухлого мужика. Тот не упал, но запнулся и запутался.
– Быстрей!
Мы пробежали арку, нырнули в подъезд. На лестнице Паха тыкал за каждый угол табуреткой. И хорошо, что больше на нас не напали, потому что сомневаюсь, что это бы помогло. Ворвавшись в квартиру и заперев за собой, мы тремя неаккуратными кучами повалились на пол.