Кира Сорока
PS: Проиграй мне

Глава 4

Руслан

– Спасибо, Марта Юрьевна, – продолжаю лучезарно скалиться, принимая из рук пожилой женщины чашку.

На вид ей примерно шестьдесят пять-шестьдесят семь. Одета скромно. Лицо доброе. Чего не скажешь про её внучку.

Расположившись в крохотной кухоньке, осматриваюсь по сторонам. Стол, не самый мягкий угловой диван, плита, совсем крошечный гарнитур и такой же маленький телевизор на стене. Марта Юрьевна краем глаза поглядывает на идущую там программу новостей.

Синеволосая заходит в кухню вслед за мной и сначала подходит к своей бабушке и что-то быстро шепчет той на ухо.

Мне это не нравится. И Вика это, конечно, замечает. Гаденько улыбнувшись мне, плюхается рядом. Марта Юрьевна тут же по-доброму её отчитывает:

– Ну чего ты опять свой балахон нацепила? Выглядишь как мальчишка, Викусь. Неужели нельзя носить что-то более женственное? Юбки, блузки…

– А мне нравится, бабуль. Эта кофта очень удобная.

– Да в ней, наверное, жарко, – качает головой женщина. – Сентябрь на дворе, а ты кутаешься. Сними хотя бы сейчас. Упреешь!

И правда. Вот я тоже не понимаю прикола, если честно. Сегодня градусов двадцать на улице, а синеволосая в толстовке. Если фигурку свою прячет, пусть не старается, меня она вряд ли чем-то удивит.

– Мне не жарко, – на этот раз отрезает она непреклонно.

Её бабушка, кажется, сдаётся.

– Как дела в школе? – спрашивает она, поставив чашку и перед Викой.

– Сносно, – отмахивается та и, отхлебнув свой кофе, нетерпеливо смотрит на меня. – А мы не опаздываем? – спрашивает с напором.

– Пока нет, – незатейливо пожав плечами, закидываю в рот конфету из пиалки, которую только что поставила Викина бабушка, и обращаюсь к ней: – А где Ваш внук?

Марта Юрьевна сначала смотрит на внучку, а потом несколько натянуто отвечает:

– Да в комнате… Наверное, сидит в наушниках, как обычно, вот и не услышал, что сестра пришла.

Вика едва заметно кивает бабушке. Мол, всё правильно сказала. Та сразу расслабляется. Вообще-то, атмосферка здесь хоть и дружелюбная (не считая флюидов от синеволосой), но всё же очень натянутая. Вика явно пытается что-то от меня скрыть. Умудрилась даже подговорить бабушку, как только вошла на кухню. Понятия не имею, что она успела сказать, но теперь Марта Юрьевна ведёт себя довольно скованно и вряд ли мне что-то расскажет. Но я всё же пытаюсь её разговорить:

– А у Вас тут очень уютно, – говорю самым доброжелательным тоном. – И свой двор есть. Круто! Наверняка Вике и Артёму было, чем там заняться, когда они были детьми.

– Вообще-то, они… – начинает женщина.

Однако Вика её сразу перебивает и бросает мне:

– А у тебя что, своего двора в детстве не было? Эй ты, сынок мэра!

– Вика! – одёргивает её бабушка.

Я продолжаю улыбаться и, закинув в рот ещё одну конфетку, качаю головой.

– Несложно догадаться, Вика, что когда я был ребёнком, мой отец не был мэром.

– Ой, прости! Наверняка тебе сложно жилось без статуса сыночка мэра. Как ты выжил вообще?

– Боже… Вика! – снова одёргивает её Марта Юрьевна. – Где твои манеры?

– Прости, бабуль, – тоже улыбается синеволосая. – Это мы так с Русланом шутим. Он не обижается. Ты ведь не обижаешься? – смотрит на меня.

И я тоже смотрю на неё. Мы оба приторно улыбаемся, да так широко, что сейчас у обоих челюсти заклинит.

– Обижаюсь, но самую малость, – наконец отвечаю я, стирая с лица улыбку. – Все воспринимают меня только как сына мэра. Я почти привык.

– Видишь! Ты обидела мальчика, – строго говорит Марта Юрьевна, погрозив Вике пальцем. – Извинись! Живо!

Синеволосая, кажется, теряет дар речи. А я не собираюсь отказываться от её извинений, поэтому принимаю удручённый вид и просто жду.

Давай, Победа! Извиняйся передо мной!

Её гневный взгляд мечется от бабушки ко мне и обратно. И когда Марта Юрьевна вновь просит её извиниться, Вика прокашливается и нехотя выдавливает:

– Извини.

Что ж… Ладненько…

Хотя не слишком искренне, если что.

В этот момент в коридоре слышатся шаги, и я вижу парнишку примерно возраста моего младшего брата или чуть старше. Похоже, это и есть Артём. Сначала мне кажется, что сейчас он зайдёт на кухню, и Вика познакомит меня и с ним. Но в последний момент парень меняет траекторию и проходит мимо. Покидает дом, не сказав ни слова. Даже не поздоровавшись… Просто уходит!

Перевожу взгляд на Вику. Она опустила глаза и сделала вид, что не заметила брата. А её бабушка теперь выглядит очень подавленной. И я понимаю, что между братом и сестрой пробежала чёрная кошка.

На самом деле в этом нет ничего противоестественного. Мы с Демьяном ссоримся всю сознательную жизнь, но после очередных разборок всегда миримся. А эти двое, возможно, просто не поделили утром ванную. Или кто-то использовал последний грамм зубной пасты.

Но всё же мне становится любопытно, что между ними происходит.

Залпом допиваю отвратный растворимый кофе и пихаю Вику плечом, пока Марта Юрьевна отвлекается на слова диктора из программы новостей.

– Ладно, пошли.

– Наконец-то, – отвечает одними губами Вика и первой поднимается из-за стола.

– Уже уходите? – бабушка тоже вскакивает.

– Да. Я хочу показать Вике крутое место, а туда ещё добираться… Да и неизвестно, сколько мы там пробудем. Ей ведь можно поехать со мной?

Моя дежурная улыбка уже вновь на прежнем месте. Я жду, что скажет бабушка, и практически не сомневаюсь в положительном ответе.

– Я даже не знаю… – Марта Юрьевна кажется немного растерянной и всё время смотрит на свою внучку так, словно это она тут решает.

– Всё в порядке, бабуль, – успокаивающим голосом заверяет её Вика. – Я вернусь не поздно. Но ты всё равно держи телефон поближе, чтобы я могла тебе дозвониться в любой момент.

– Да не разбираюсь я в этих ваших телефонах! – раздосадованно восклицает бабушка, хлопнув по карману своего халата. – Не понимаю, куда нужно тыкнуть, когда он звонит.

На столе появляется новенький айфон, и Вика, плюхнувшись обратно, терпеливо объясняет бабушке, как нужно им пользоваться.

Серьёзно? Айфон? Последней модели? Она что, пенсию на него откладывала последнюю пару лет?

– Ну что, идём? – снова говорит девушка, взглянув на меня с нетерпением.

Киваю и встаю из-за стола. Попрощавшись с Мартой Юрьевной, мы покидаем дом. Оказавшись во дворе, я не могу удержаться от вопроса:

– Откуда у твоей бабки айфон?

Покачав головой, она язвительно замечает:

– Нехорошо считать чужие деньги, мажорчик. Ой, как нехорошо…

– И всё же. Откуда?

Синеволосая небрежно отмахивается и оглядывается по сторонам. Её брат сидит на скамейке возле какой-то сараюшки в углу участка. В его ушах наушники, в руке телефон, но взгляд исподлобья направлен на нас с Викой. А мы смотрим на него.

Я забываю про айфон Марты Юрьевны.

– Познакомишь с братом? – привлекаю внимание синеволосой.

Она качает головой.

– Нет. Как-нибудь в другой раз.

Устремляется к калитке и быстро выходит со двора. Артём сразу опускает взгляд в телефон – я ему явно неинтересен.

Конечно, я мог бы и сам к парню подойти, без Вики… Но только без неё уже не так весело лезть под кожу к её родственникам.

Развернувшись, тоже покидаю двор.

– Открой тачку! – Вика нервно дёргает пассажирскую дверь.

– Давай-давай, сломай, к чертям, замок. Не стесняйся!

Я лениво достаю брелок из кармана джинсов. Открываю машину, и синеволосая тут же забирается внутрь. Вижу, что даже сразу пристёгивается.

Неужели стала почти ручной? Неа, не думаю.

Сажусь за руль, завожу мотор, и Вика интересуется будничным тоном:

– И куда же ты отвезёшь меня, мажорчик?

– О-о, это очень крутое место, – скалюсь я. – Тебе понравится!

Глава 5

Руслан

– И что это?

Вика вопросительным кивком указывает вперёд, едва мы заезжаем на территорию автомойки.

– Мойка самообслуживания! – с торжествующим сарказмом заявляю я. – Хочу для начала посмотреть, как ты будешь драить мою тачку. А потом мы заедем в соседний бокс, там ребята смогут её покрасить. Конечно, за твой счёт, синеволосый дьявол.

– Я не собираюсь мыть твою машину при тебе, – она демонстративно скрещивает руки на груди. – И платить за покраску мне нечем.

– Тогда как ты собираешься избавить её от этой хреновой мазни?

– Не знаю… – она пожимает плечами. – Сама покрашу, попрошу кого-нибудь… Вообще-то, я думала, ты отдашь мне машину на эту пару дней.

Да я просто фигею от её детской непосредственности!

– Машину отдам? Тебе? – уточняю язвительно. – Ещё что-нибудь тебе отдать?

– Например? – будто на полном серьёзе интересуется Вика. – Что у тебя есть-то, кроме тачки?

Ах, вот она о чём! Язва!

– Да есть кое-что… Деньги, связи, родительский дом в самом дорогом и элитном посёлке. Может, хочешь пожить моей жизнью?

– Ни за что! – выплёвывает Вика.

– Вообще-то, это был риторический вопрос, если что. Я там, где и должен быть, – ткнув себе в грудь пальцем, следом указываю на неё: – А ты – там, где ты есть. Нищенка с синими волосами в ужасном балахоне. С отвратительным характером. Успевшая нажить себе кучу проблем в моём лице. Ну что, нравится тебе там, на своём месте?

Она расплывается в ядовитой улыбке и резко распахивает дверь.

– О да, мне очень нравится, мажорчик! Потому что я там, где и должна быть. Порчу жизнь такому, как ты!

Выбирается из тачки, заходит в один из пустых боксов. Пошарив в кармане, извлекает сотку и засовывает в аппарат со знанием дела.

Я заезжаю в бокс и остаюсь в машине, предварительно закрыв все окна и заблокировав двери. Так, на всякий случай. Одному Богу известно, что на уме у этой сумасшедшей.

Сначала Вика включает воду и смывает пыль с кузова. Потом тщательно наносит пену, замазывая ею все окна. А когда пена начинает сползать по стёклам, я вижу, что синеволосая наконец всё же избавилась от балахона.

При нашем первом знакомстве в клубе, когда она угнала мою тачку, я вроде как мельком видел её фигурку, но тогда было слишком темно. А вот сейчас могу рассмотреть её совершенно отчётливо. Хрупкие плечи, стройная талия. И чёрный топ, открывающий пупок.

Если бы не обстоятельства, я, наверное, мог признаться хотя бы самому себе, что эта Вика, в общем-то, ничего. Но сейчас, конечно, ни за что этого не сделаю, потому что вижу в ней не девушку, а букашку, над которой собираюсь поиздеваться.

Приоткрыв окно, заявляю:

– Мой тщательно! Можешь даже языком вылизывать! Возможно, так сможешь оттереть эту хрень!

– Хрень – это ты! – тут же парирует Вика.

Клацнув зубами, врубает сильный напор воды и направляет струю на щель в окне. Я не успеваю закрыть его достаточно быстро, и несколько капель попадает мне на лицо.

Вот же чёрт!

Вика самодовольно ухмыляется и продолжает смывать пену до тех пор, пока вода не заканчивается. А потом стучится в окно.

– Уже всё? – с недовольством спрашиваю я, опустив стекло.

– Нет. Сотка закончилась. Денег дай, – протягивает руку ладонью вверх.

Я хлопаю по её ладони своей.

– С деньгами и я могу. Попробуй без денег! Без моих денег.

– Зануда! – фыркает Вика, отступая.

Извлекает из кармана банковскую карточку и, приложив её к аппарату, нажимает на нужную кнопку. Подача воды возобновляется, но на этот раз я успеваю закрыть окно.

Значит, у синеволосой есть карточка. А ещё у её бабушки айфон последней модели. Хм… Интересненько!

Когда Вика заканчивает мыть машину, вновь надевает свою огромную толстовку и выходит из бокса, поманив меня рукой.

Включаю передачу и выкатываюсь за ней. Разблокировав двери, жду, что она сядет, но этого не происходит. Вика вновь подходит к моей дверце и ждёт, пока я опущу стекло, небрежно прислонившись к кузову.

– Садись! – говорю я, открыв окно. – Нам нужно заехать вон туда, – указываю на покрасочный цех. – Там посчитают ущерб, и ты как-нибудь решишь эту проблему, раз уж мы договорились. Заметь, я выбрал самое недорогое место в городе.

– Не в этот раз, мажорчик, – она отрицательно качает головой. – У меня же есть как минимум ещё один день. Завтра.

Я хватаю её за запястье, не давая сдвинуться с места. Но Вика и не вырывается, просто упрямо смотрит на меня.

– В твоей машине лежит мой рюкзак, я оставлю его как гарантию того, что мы ещё встретимся. Завтра утром возле моей школы, идёт? В восемь утра для тебя не слишком рано?

– И что же изменится завтра? Почему бы тебе прямо сейчас не признать своё поражение, эмо?

– Потому что я никогда не проигрываю, – ухмыляется она. – Тебе имя моё напомнить?

Да, точно, Виктория! Виктория! Чёртова победа!

– Зачем тогда ты помыла сейчас тачку? – всё ещё не понимаю я того, что она задумала.

– Это подарок, – расплывается она в насмешливой улыбке, наклонившись максимально близко к моему лицу.

Внезапно я чувствую запах… Запах этой девушки. Вроде бы цветочный. Фиалка?

Отпускаю её руку. Уже жалею о своём решении, но всё-таки произношу твёрдо:

– Завтра возле школы в восемь утра.

– До встречи, мажорчик, – снова усмехается Вика.

– До завтра, эмо! – отвечаю с приторной улыбкой на лице.

Наверное, я мог бы подвезти её. Но предложить самому просто язык не поворачивается.

Бросив взгляд на заднее сиденье, убеждаюсь, что рюкзак на месте, разворачиваюсь и выезжаю с мойки самообслуживания.

Напоследок всё-таки смотрю в зеркало заднего вида. На то, как Вика машет мне рукой. Наверняка на её лице сейчас победное выражение, ведь она избавилась от меня сегодня слишком легко и быстро.

Но ничего… Пусть немного погреется в лучах выдуманной победы.

Глава 6

Вика

– Добрый вечер, Виктория Эдуардовна.

– Добрый, – сухо бросаю я, проходя мимо поста охраны.

Глеб – амбал два на два, с совершенно лысой черепушкой – провожает меня внимательным взглядом до тех пор, пока я не скрываюсь в доме.

Шагнув за порог, сразу попадаю в приятную прохладу климат контроля, скидываю капюшон и с наслаждением вздыхаю.

В этой толстовке безумно жарко, но я не хочу снимать её. Пусть лучше люди видят во мне невзрачного синеволосого эмо, чем Викторию Юсупову – дочку крупного бизнесмена Юсупова Эдуарда Викторовича.

Ненавижу его! Он разрушил наши жизни! Мою, моего брата, нашей мамы…

Однако сегодня мне придётся наступить себе на горло и обратится к отцу за помощью. От одной лишь мысли об этом, мне становится мерзко на душе. Но выбора просто нет.

Я пересекаю холл, заглядываю в столовую. В нашем доме как и всегда царит гробовая тишина.

– Пап… – негромко зову я отца. – Пап? Ты где?

– Значит сегодня я папа, да? – слышу его голос из гостиной и нехотя иду туда.

Мой отец стоит возле полки над камином, там в рядок выставлены фотографии в рамочках. Чертов уголок болезненных воспоминаний, чтоб его.

– Помнится вчера я был сатаной, – задумчиво произносит отец, стоя ко мне спиной. – А позавчера тираном и зверем. А сегодня я значит папа. Хм… Интересно.

Я не вижу, что он там делает. Но готова поспорить, что он разглядывает фото моей матери. А ещё я не вижу его лица поэтому не знаю, какие эмоции на нём написаны. Наверняка очередное притворство, что он так сильно тоскует по ней.

Я молчу, стиснув челюсти. Мысленно перебираю другие, наиболее безболезненные варианты, к кому ещё могу обратится за помощью. Но их нет.

Когда разукрашивала машину сына мэра, думала дело дойдет до полиции. Я несовершеннолетняя, а значит привлекли бы моего отца. И пока план был только в теории, я с удовольствием смаковала все возможные варианты позора, которые обрушились бы на моего отца.

Так и видела заголовки новостной ленты: " Бизнесмена Юсупова опозорила собственная дочь, размалевав машину сына мэра" или "Владелец RMJ (Русс моторс джинирейшен) не в состоянии совладать с собственным отпрыском, поэтому его бизнес тоже под большим сомнением".

А на деле ничего подобного не случилось, потому что Руслан, черт бы его побрал, не побежал в полицию.

– Чего тебе нужно, Вика? – наконец нарушает тишину отец, повернувшись ко мне лицом.

Он брезгливо морщится, взглянув на мои волосы. А я так же брезгливо морщусь, увидев фотографию, которую он держит в руках. Там я. Милая, синеглазая блондинка шестнадцати лет. Эта фотография была сделана мамой, ровно за полгода до того, как её не стало. А через полгода после её смерти, я узнала, что в аварию она попала, потому что поехала искать отца. Кто-то сказал ей, что он завел любовницу и даже адрес где они обычно встречаются, тоже сообщил.

Отец сам мне признался. В очередной раз заливая своё горе крепким алкоголем, взболтнул лишнего… О том, что мама ему позвонила. Как она плакала ему в трубку, что всё знает. А потом видимо поехала его искать… И всё. Я в этот момент в школе была. А утром мы с ней поссорились из-за какой-то мелочи. И у меня больше не было возможности с ней помириться.

Ненавижу его! Он отнял у меня маму! Отнял возможность попросить у неё прощения!! Обнять…

Слёзы того гляди хлынут по щекам, и я часто моргаю, чтобы не дать им пролиться.

Поспешно перехожу к сути:

– Мне нужна твоя помощь, – кажется в горле встаёт острый ком, но я пытаюсь его протолкнуть и сбивчиво тараторю: – Точнее я должна одному человеку, и теперь он выставил счет. Нужно покрасить его машину. Кто-то из твоих ребят может это устроить?

Сначала отец смотрит на меня с недоверием. А потом и вовсе отворачивается. Ставит рамку с фотографией обратно на полку.

– Зачем ты это сделала со своими волосами, Вик? – резко меняет тему.

Черт! Он что не слышал меня?

– Я уже говорила и не раз. Мне так нравится, – отвечаю я как можно спокойнее. Сделав шаг к отцу, вновь говорю с его спиной: – Ну так как? Ты поможешь мне? Позвонишь куда нужно? Тебе ведь не сложно, правда? Там работы-то на день!

– Была такой миленькой, маленькой девочкой… – отец вздыхает. – Моей маленькой дочуркой… А сейчас…

Я закипаю.

– Пап! Просто скажи поможешь или нет? Зачем эта лирика? Я уже такая, какая есть! С синими волосами! В толстовке своего брата! Без матери!

Он резко оборачивается и теперь его взгляд переполнен отчаянием.

– Каждый может ошибаться, Вик.

– Да, только вот твою ошибку невозможно исправить, папа!

– Ты всю жизнь будешь меня ненавидеть, да? – он вновь вздыхает.

– Да, буду.

– Тогда, – отчаяние в его взгляде сменяется отречённостью: –Тогда помогай себе сама, Виктория. Тебе пора учится выбираться из проблем, которые ты и сама постоянно создаешь. И делаешь это с блеском!

Даже так?.. Что ж…

Больше не сказав не слова, я бросаю уничтожающий взгляд на отца и покидаю гостиную. Возвращаюсь в холл а оказавшись возле двери, выкрикиваю:

– Сегодня я буду ночевать у бабушки! Опять!

Выхожу за дверь и с грохотом её захлопываю!

Зачем вообще приехала?

Зачем говорила с этим бездушным тираном? Изменщиком!

Да, папа! Когда-то я и правда тебя любила… А теперь…

Глава 7

Руслан

– Что с твоей машиной?!

Разгневанный отец влетает в дом. Его не было пару дней, и я надеялся, что он пробудет в командировке подольше, и ничего не узнает об истории с изуродованным мерсом… Но, похоже, в этот раз не пронесло.

Быстро допиваю кофе, поднимаюсь.

– Что ты орёшь на мальчика? Дай ему позавтракать! – сразу вступается за меня бабушка.

– Всё нормально, ба, – чмокаю её в щёку. – Я уже закончил.

– Не получится меня игнорировать, Руслан! Или думаешь, ты уже такой взрослый, что можешь творить всякую дичь? С машиной что?!

– Да какая тебе разница? – с притворной расслабленностью бросаю я.

Прохожу мимо отца прямиком в гостиную. Он идёт за мной, конечно же.

– Ты её не покупал. Тачка – моя! А ты просто ею пользуешься! И пользуешься, очевидно, плохо, неумело. Я могу забрать её в любой момент!

Судорожно вдохнув, замираю на месте. Затем нехотя поворачиваюсь к отцу лицом.

– С машиной я разберусь в ближайшее время, она будет как новая, не переживай.

– А я и не переживаю, – отец понижает голос до угрожающего шёпота. – Нет, я не переживаю, сын. У меня уже все нервные клетки сдохли, чтобы переживать. На дворе сентябрь, у всех твоих друзей начались занятия в институтах. А ты? Что делаешь ты?

– А я хочу попробовать заняться бизнесом! – восклицаю, разводя руками. – Что здесь такого?

И снова мы возвращаемся к этой, уже заезженной теме.

Отец хочет, чтобы я учился в Лондоне. Именно туда я и должен был уехать ещё в конце августа. Но я решил пока повременить с учёбой. Тем более, что не намерен учиться за бугром. Ну вот не тянет меня туда!

– Ты сначала образование получи, прежде чем в бизнес лезть! – заводит свою шарманку папа. – Я думал, лишь Демьян способен выкинуть что-то подобное. Но нет, твой брат спокойно учится в одиннадцатом классе и, судя по успеваемости, закончит его с золотой медалью.

– Да, потому что ты щедро спонсируешь школу, – хмыкаю я.

– Руслан, мать твою! – рявкает отец.

– Гера! – встревает бабушка.

Она пришла за нами в гостиную, в страхе, что мы не сможем утихомириться сами.

Я уступать не собираюсь. И отец тоже. Поэтому конфликт продолжается.

– И как продвигается бизнес, сын? – спрашивает он с нотками сарказма в голосе.

– Медленно, – признаюсь по-честному. – И ты знаешь, почему!

– Поверь, к твоим проблемам я не имею никакого отношения. И к твоему бизнесу тоже.

Отец хорошо осведомлён о всех моих проблемах, но ему плевать.

У меня есть помещение – здание автосалона, который давно закрыт. По поводу аренды я договорился, и у меня даже есть деньги, которых хватит на оплату за полгода. Но вот с самими автомобилями прямо засада. Никто не хочет давать их мне на реализацию. А чтобы закупить крупную партию, ясен хрен, денег у меня нет.

К тому же я планировал продавать только эксклюзивные модели спорткаров. А значит, работать должен с RMJ. Но к гражданину Юсупову – владельцу компании – на сраной козе не подъедешь. Вот если бы отец за меня слово замолвил… Хотя они вроде не очень ладят. Мой отец, будучи мэром города, пару раз зарубил Юсупову крупные сделки по развитию бизнеса. И с тех пор между ними пробежала чёрная кошка.

Отец расстёгивает верхние пуговицы на рубашке, с хрустом дёргает шеей влево и вправо.

– Если ты такой взрослый, Руслан, то предлагаю тебе сделку, – говорит он, расхаживая туда-сюда по гостиной. – Либо ты прямо сегодня уезжаешь в Лондон. Где тебя, кстати, пока ещё ждут. Либо ты занимаешься своим бизнесом как независимый и самостоятельный «взрослый» человек, – делает кавычки в воздухе.

– Так я вроде и так ничего у тебя не прошу, – пытаюсь вставить я.

– Помолчи, я не закончил! – прикрикивает отец. – Независим ты будешь от всего! Понимаешь, что это значит?

– Нет… – протягиваю встревоженно.

Отголоски слабой паники уже просачиваются под кожу.

Неужели он…

– Независим от моих денег. Этого дома. Громкой фамилии, – загибает пальцы отец.

Твою ж мать! Он что, серьёзно?

– От машины тоже? – уточняю с язвительной улыбкой.

– Веселись-веселись, сыночек, – цедит он сквозь зубы угрожающим тоном. – Ты продержись хотя бы месяц, занимаясь своим бизнесом. И если я увижу, что дело у тебя продвигается, то… так и быть, проинвестирую твой проект.

– Гера! – восклицает бабушка, которая всё это время слушала нас, держась за сердце. – Ты с ума сошёл! Куда он пойдёт? Это же твой сын!

– Ему почти двадцать. Справится! – отрезает отец.

Я натягиваю добродушную улыбку на лицо, обращаясь к бабушке:

– Всё нормально, ба. Не пропаду. А через месяц ещё и деньги от отца получу.

Приблизившись, чмокаю её в щёку и обнимаю покрепче.

– Руслан! – она хватается за мою руку. – Не вздумай! Будь хоть ты разумнее!

– Да всё нормально, правда, – успокаивающе говорю ей.

Мне приходится с силой вырываться из тисков её объятий. Потом я подхожу к отцу и протягиваю ему ключи от тачки. Он их не забирает.

– Розовый и синий – не самые удачные цвета для мерседеса, – бросает он брезгливо. – Оставь себе это позорище. Хоть ночевать будет где.

– Гера! У тебя совсем нет сердца! – страдальчески восклицает бабушка.

– Ты права. Нет, – соглашается папа, направляясь в сторону своего кабинета. – Оно кануло в Лету вместе с нервными клетками.

Уходит. Ещё раз обняв бабушку, я тоже поспешно ухожу. Уже опаздываю на встречу с синеволосой.