Кир Николаевич Неизвестный
Инна. История ужасов. Книга вторая
Предисловие
Эту записку мне передал в 2024 году Безсонов Олег Виленович, перед тем, как пропал без вести. Он настоятельно просил прочитать её не раньше, чем он вернется или пропадет на задании. О новом деле он как-то вскользь упоминал, но ничего конкретного. Но, вот после того, как я прочитал его историю, понял, что мне просто необходимо его найти. Найти и разгадать главную тайну, скрытую от меня до сих пор, даже несмотря на то, сколько я уже знаю об этом деле. Но все по порядку. Эта история начинается с записки, найденной знаменитым детективом, которая, впоследствии привела его к утерянному дневнику пропавшей женщины, записанного с её слов неким наблюдателем, которая потом стала.... Впрочем, начну свой рассказ.
Найденная странная записка.
– Никто не знает о природе создания, о месте проживания и целях рождения. Все то, что рассказывают в школе и институте – глупые сказки или откровенная ложь! Если сказки, то этим можно оправдать незнание ученых, а если ложь, то, возможно ученые знают, но из-за страха вызвать панику, не рассказывают всего. Ну, а что же религия? А в религии и вовсе нет веры, лишь глупая надежда самих жрецов на свою паству, которая сама приходит и рассказывает о чудесах. Оттого-то столько глупых суеверий, и как раз потому настолько больше лжи у проповедников – они и сами ничего не знают о своих богах и демонах. А ведь они и вправду есть. По крайней мере последние. Да, да. Последних особенно много, и они настолько разнообразны, что порой и описать их внешность не хватает слов, а уж что из них лезет.... Так и хочется порой сказать, – "Господи, за что нам это все"? – но понимаешь, что ответа не будет. Не будет потому, что некому отвечать. В итоге ни Дарвин, ни боги не повинны в появлении человечества. Но тогда кто? И прежде, чем ответить, я хочу спросить вас, – "А вы точно хотите это знать"? Ну, хорошо.
– Что бы сразу поверить и не пытаться опровергнуть мои слова, загляните в подвал Дома на Красной 67. Я не шучу. Там вы все поймете. Именно в подобных местах, действительно зарождалась жизнь. Но не от бога или обезьяны. Нет. От тех демонов, что до сих пор сняться вашим детям. Сняться в кошмарах, потому что дети все еще помнят. Помнят до тех пор, пока не повзрослеют и не отнесут свои ночные кошмары в разряд глупых страшилок.
– И знаете что? Все эти демоны не ждут признания, не нуждаются в призывах или молитвах. Нет, им этого точно не нужно. И душа ваша, как бы это не звучало, не нужна. "Но что тогда им нужно от нас"? – можете спросить вы. Я с радостью отвечу – ваши жизни.
– Хотя, я не тороплю вас верить мне, или в попытках проверить, приходить к подвалу под Домом на Красной 67. Совсем скоро, когда шестидесяти семи локтевой первый вавилонский столп будет достроен, вы сами встретитесь с ужасом с глазу на глаз. И вспомните все то, что так усердно пытались забыть все это время, пока взрослели и становились старше.
– Но и это еще не все. В старости, когда придет и ваш черед, вы так же станете вспоминать. Вспоминать кошмары, которые и есть ваше настоящее, а не вот это все, что вы называете земным испытанием. Некоторые и здесь отрекутся от своего естества, но это только усугубит первое принятие. Принятие того, что вам дана радость и счастье жизни. И здесь, на земле, вы как на курорте, греетесь на солнце.
– Вы как тараканы! Все вы! Жалкие, безмозглые насекомые! Но ничего, скоро придет и ваш черед! Ждите, уже скоро!
Ваша Легга.
19 мая. 1967 год.
Глава 1. Демоны внутри
Дневник начинался с этих слов:
– Что же такого произошло, что она поверила ему? Поверила тому странному голосу, что рассказал об этом месте. Возможно, это просто игра на противоречии? Все дело в сопротивлении быть той, которую ожидает видеть общество, стать похожей на других, стать предсказуемой? А, впрочем, почему она должна идти по начерченному кем-то для неё пути, если это ей совсем не подходит? Что случиться, если она станет немного не такой, а, возможно и вовсе другой, чем от неё ожидают? Вдруг она откроет новый физический или химический элемент, или, скажем, найдет признаки существования инопланетян на Земле? Вдруг контакт уже состоялся, а никто из людей этого не заметил! Может же быть такое? Как не раз было в истории открытий – бац, и людям стало известно о гравитации. Или – оба! Появился пенициллин. Так может и у неё такая судьба, а не та, что напророчили ей люди? Да и откуда знать им, этим самым людям о её судьбе, когда они только и думают о всех, но совсем не уделяют внимания одному человеку. Для индивидуума. А ведь именно один человек и есть двигатель прогресса. Один человек двигает остальные массы! Для этих масс он один станет гордостью и знаменитостью, именно из-за него заговорят о всей стране, о целом народе, а его достижения станут преподавать в школах и институтах. Так почему же ей не найти свой путь?
– Как же не прав был тот поп, или кто он был? Дьякон? Батюшка? Священник? Без разницы. Этот человек в черном ответил за них всех – "Даже такой, как ты", переиначила она сказанное, но Инне показалось, что смысл фразы от этого не поменялся. Что он имел ввиду? То, что я не подхожу для ИХ церкви? Что я чем-то отличаюсь от остальных прихожан, которые там, стоя униженные в молитвах, поклоняются тому, кого на самом деле нет? И вообще, кто дал право этому человеку в черном определять, кто подходит, а кто нет? Какими характеристиками он пользовался в определении? – Инна задумалась на секунду и попробовала сама ответить на этот вопрос. – А вдруг я действительно не такая? Вдруг есть что-то, что сразу увидел тот священник? Он, конечно, хоть и не имел право так говорить, но его желание стало сильнее его терпимости, и я услышала о себе некую, пока не известную мне тайну. Возможно, она скоро откроется, а может и не скоро, но все же я узнаю то, что знает этот человек, и сама пойму, что я не такая. Приму это знание, как единственно верное.
– А тогда какая я? – На этот вопрос она не смогла найти ответа.
И пока она так размышляла над сегодняшним событием, её нога, спустилась с последней ступени и встала на неровный земляной пол подвального помещения. Света не было, видимо извечная проблема всех сорокапятиваттных ламп была присуща и этому месту. Инна огляделась. Голос ей говорил, что нужно пройти по правому тоннелю, а после свернуть в боковой ход, и там она сама поймет, куда идти дальше. Она не стала рассматривать стены и полы, ища знакомые символы – по всей стране везде было одно и тоже. Сразу выбрала нужное направление и пошла по знакомому всей стране маршруту. Было темно и влажно, под ногами что-то шевелилось мягкое, и она уже хотела отказаться от этой затеи – её ноги постоянно это "ЧТО-ТО" задевали на полу, и бывало так, что ОНО противно и пронзительно пищало, разбегаясь в стороны, скребя коготками бетон пола. Но вдруг девушка, неожиданно для себя, увидела брызнувший справа электрический желтый свет.
– И все же кроличья нора существует! – Обрадованно и немного ошеломленно воскликнула Инна. Она совсем не ожидала, что вопреки разумному, не поддаваясь общепринятой логике, сможет найти этот тоннель! Ведь его, если немного понимать в строительных проектах, не могло здесь быть. Ни при каких обстоятельствах! Хотя нет. Было одно – если этот дом принадлежал правительству, что было вряд ли. Подобные пятиэтажки соответствовали новому социальному веянию партии – "Все для народа", но никак не полагались самим партийным верхушкам, ни по стилю, ни по исполнению, ни, тем более, качеством.
Девушка не стала долго раздумывать, сразу свернула в, спираль закрученный, спускавшийся вниз, тоннель. И почти моментально оставшиеся звуки города и самого дома пропали в ватной тишине, будто здесь была своя атмосфера.
– Атмосфера. – Зацепилась за слово Инна. – А какая здесь атмосфера? Вдруг тут газы, а я и не чувствую их, и если эти газы ядовитые. – Она принюхалась, ожидая новых, не знакомых для себя запахов, но ничего подозрительно не распознала. – А есть ли тут воздух, в доступном всему человечеству составе? Дышу ли я этим воздухом? – Вновь забеспокоилась она, но потом признав все страхи несущественными, отмахнулась от них и смело пошла вниз, туда вел таинственный ход.
Уже через шесть витков этого таинственного серпантина, состоявшего из ступеней нескончаемой лестницы, неровных бетонных стен, что окружали её и пустоты посредине, не отделявший её идущую, от провала перилами или иными ограничителями, услышала странное биение, и почти сразу, вслед за биением истеричные вопли, сменяемые смехом, и после плачем. Девушка в очередной раз засомневалась в правильности своего выбора, но решив, что раз и навсегда нужно закрыть этот вопрос, иначе она станет потом жалеть об этом всю свою жизнь, решила идти до конца. Да и как можно было отказаться от того, чего для остальных людей не могло быть, а она это видит прямо сейчас, и мало того, еще и идет по, официально несуществующему. И возможно там, внизу, будет еще больше интересного, необычного, в цену настоящего мирового открытия.
– Возможно и прав был тот мужчина в черном, говоря, что я не такая, как все. Ну кто еще в здравом уме и твердой памяти по своей воле пойдет в эту дыру. Да и еще слыша все эти ужасные, пугающие звуки. – Но потом вспоминала героическую самоотверженность советских женщин, и не только в годы Великой Отечественной Войны, но и в мирное время, успокаивала себя, буквально заставляя устыдиться своего малодушия.
– Да и чего тут бояться? Ведь может быть так, что люди, там внизу, просто дурачатся, а мне тут, дуре, всякое кажется. Как иногда я похожа на того священника, который вот так же не зная, осудил меня. Это не только малодушие, но и еще узость взглядов, не способность принять чужую жизнь, отрицание всего, что в человеке чуждо его "нормальному" пониманию. Да, все же он прав, я другая, хочу быть другой, не такой, как все они. Все эти люди будто пчелы, в одном улье, получают приказы, выполняют их, живут одной целью, строят одно и тоже. – И она продолжала идти вниз, упрямо преодолевая в шагах ступени лестницы. И вся лестница, словно волшебная фабрика, штамповала и подкладывала ей под ноги новые ступени, и как на той фабрике, имеющей одну литую форму, все ступени были абсолютно одинаковыми, имевшими один цвет, форму, шероховатость, выбоины и выпуклости. Поэтому их невозможно было посчитать, как и количество самих шагов. Впрочем, Инну это меньше всего волновало, девушка все чаще думала о тех людях, что так страшно сейчас кричали внизу. Думала о том, нужна ли им её помощь, и что с ними могло такого случиться, что они так кричат.
И все же лестница имела окончание, и она привыкшая к ставшими механическими шагами, настроившие на определенный лад и подарившие несколько минут уютной рефлексии, неожиданно будто очнулась от волшебного сна, и немного разочарованно осматривая новое незнакомое место. Это место было весьма интересным, представляя собой некий большой круглый холл, отгороженный со всех сторон багровыми драпировками. На стенах закрепленными пятнами поверх ткани, пробивались выпуклые прямоугольные электрические светильники, освещая знакомым желтым светом уложенную складками ткань, бетонный пол, немного пространства вокруг себя, но не потолок. Потолка не было.
Она вышла в центр, вопли сумасшедшего усилились, и от них становилось не по себе, но Инна все решила, и теперь она точно дойдет до конца. Подошла к драпировке стен, отодвинула одну часть – за ней бетонная стена, после прошла дальше, отодвинула – снова стена. Она пошла вправо, ища что-то похожее на дверь, и у неё ничего не выходило – нигде не было входа, и когда, пройдя круг, подошла к тому месту, откуда начала, возникло ощущение, что входа просто не было. Но как тогда она слышала все эти вопли, если везде непробиваемая бетонная стена? Возможно, она что-то упустила? Тогда девушка пошла влево, рассчитывая на то, что натолкнется на незамеченный ранее вход. За спиной зашуршала одежда и она буквально кожей почувствовала нехороший взгляд. Резко развернулась. Перед ней стояло дерево, больше похожее своей изувеченной формой на те, что искусственно выращивают в Японии. Она попыталась вспомнить. Бонсай! Кто его сюда принес, как оно попала сюда – не понятно, но почему-то ей казалось слишком странным это дерево. Во-первых, на нем не было совсем листвы. Ни листвы, ни иголок, ни чего-то иного, возможно свойственного островам Японии. Во-вторых, не было кадки, в котором это дерево должно быть посажено. Оно будто выросло прямо сквозь бетон. Но этого не могло быть, потому что буквально минуту назад здесь ничего не было, никакого намека на бонсай. Но, тогда как? Возможно в полу есть специальное отверстие, искусстно спрятанное, и поэтому ей не замеченное, а после, сквозь него просто подняли заранее выращенное дерево, а ей это кажется чудом. Она пошла в центр, где стоял этот странный бонсай, и чем ближе подходила, тем отчетливее понимала, что это вовсе не дерево. Но что тогда?
На каком-то этапе, сделав буквально один шаг, с глаз будто пелена спала, и она поняла, что это. Дерево было человеком! На нем был облегающий серый в коричневую полоску костюм, камуфлирующий настоящую фигуру человека. И его так противоестественно скрутило, раскинув руки в стороны, левую – вниз, правую – вверх, с растопыренными пальцами, а голову поджав и вывернув влево, что издалека он мог быть похожим на дерево. Человек не шевелился, и его лица не было видно.
– Возможно он просто йог? – Она как-то смотрела передачу про невероятную, полную чудес Индию, и вот в ней рассказывали как-раз о таких людях, с феноменальными способностями.
Тогда Инна обошла его с боку, отмечая про себя необычную одежду "появившегося". Странный облегающий костюм, скрадывающий фигуру, плотно прилегающий капюшон к голове, на лице гипсовая белая маска какого-то средневекового героя. Она присмотрелась к ней и узнала – Пьеро! Девушка подошла ближе, хотела снять маску, увидеть лицо под ней. Но что-то останавливало. Инна прислушалась.
Было слышно легкое потрескивание, она стала искать источник звука, поднесла голову ближе и сразу отпрянула – трещали кости, сухожилия и хрящи человека! Он, исковерканный в позе, пытался закрутиться еще больше, но само теле не давало ему совершить это безумие. Снова заглянула в маску ища глаза, наткнулась на них и ужаснулась. В глазах человека, скрученного в болезненной позе, отражались ужас, невероятная боль и еще что-то. Что-то ей пока не знакомое, но чем-то понятное. Она попробовала отгадать. Жертвенность. Точно! Человек готов был принести себя в жертву, умереть, лишь бы больше не испытывать этого. Такая сволочная принуждаемая жертвенность!
Она не могла больше этого терпеть, бросилась к Пьеро, схватилась за край гипсовой маски, крепко потянула на себя, пытаясь сорвать. Фигура даже не пошевелилась. От злости у Инны брызнули слезы, она вновь схватилась за маску, но тут человека скрутило еще больше, раздался страшный хруст, а после из-под маски раздались те самые сумасшедшие вопли, переходящие в дикий смех. В испуге девушка отпрыгнула от человека, оступилась и потом, найдя опору, бросилась бежать. В выбранном направлении, под складками материала совсем не нашлось стен, хотя недавно, кроме них ничего не было. Похер.
Она бежала, не выбирая направления, не следя за поворотами и ответвлениями, просто бежала, что поскорее покинуть это страшное место, не слышать крики человека, которому не могла ничем помочь, не могла спасти. Но это не её вина! Это она никак не могла взять на себя, хотя и сгорала от стыда, и порой порывалась вернуться, но страх был сильнее чувства вины. И Инна бежала. И уже много позже, после того как она давно перестала слышать страшные крики, и она запоздала это осознав, остановилась, судорожно хватая ртом воздух, будто пытаясь пить его как воду из ледяного источника в летний зной.
– Что.... Что это было? – Спрашивала она себя, опершись руками в колени и успокаивая бешено скачущее сердце. – Кто это был? Как сюда попал, и за что.... За что ему такое наказание? – Но ответа не было. Да и откуда он мог появиться в этом месте, где все шиворот-навыворот. – Это точно кроличья нора. Не хватает еще остальных персонажей. – Инну передернуло. Вот уж точно, о чем она не думала, так о том, что настолько будет страшиться оказаться в сказке наяву.
Она выпрямилась и осмотрелась. С двух сторон высились и пропадали в подсвеченной серости стены тоннеля, но они уже не были просто бетонными. Теперь их покрывало вещество своей структурой, напоминавшее сажу, но не пачкавшую руки, и в произвольном порядке складывающиеся в сложные орнаменты, издалека напоминавшие бутон розы. А в некоторых местах, выступающими черными венами, выпячивались полупрозрачные трубки, в которых загустела гелем черная жидкость. Было видно, что эти трубы достаточно давно не прокачивались, возможно про них просто забыли, а может бросили это место. Ушли куда-то дальше. Но кто ушел? Когда ушел? Для чего нужны эти трубы, и что за таинственная жидкость в них неизвестного происхождения? Возможно, она и дальше стояла бы тут, рассматривая странные стены, загадочные трубы и орнаменты, если бы....
Звук, казалось, появился сразу отовсюду: справа, слева, снизу и сверху, хотя сверху это и невозможно было из-за отсутствия потолка. Инна было дернулась бежать дальше, но и впереди, как и сзади шли те же звуки. Казалось, что множество хитиновых панцирей сотен насекомых разом раскрылись, освобождая прозрачные крылья, пробуя их силу. Но не это пугало больше всего – звук приближался! Не решаясь выбрать направление, девушка заметалась взглядом по стенам и недалеко впереди, ранее не замеченный, разглядела небольшой ход справа. Она кинулась к нему – ход был неглубоким, но ей хватало для того, чтобы скрыться с основного хода, и возможно избежать новой опасности.
Через несколько секунд звук, приблизившись, стал нестерпимым. В панике она зажала голову руками, желая лишь одного, чтобы это скорее закончилось, и будто услышав её, звук действительно исчез. Не поняв этого сразу, она еще долго сидела, зажимая руками уши, пряча голову меж коленей. И когда, все же поняв, что все закончилось, разжала руки, девушку оглушила тишина. Тишина была оглушительной, со звоном в ушах, непривычной. Подобной тишины она не встречала даже в деревенском доме у бабушки на утренней заре, когда еще спали самые ранние петухи. Она осторожно выглянула из своего укрытия, осмотрелась и вначале не заметив ничего подозрительного, двинулась в путь, в туже сторону, в которую бежала.
Боковое зрение вовремя предупредило, зацепилось репьем за мимолетное движение, зажгло в голове кроваво-красную тревожную сирену. Инна резко обернулась на движение – монстр, с длинными, никак не меньше трех метров каждая, руками и ногами, зацепившись ими меж стен и потому похожее на огромного кузнечика, вывернув на сто восемьдесят градусов голову, премерзко ухмылялось ртом, полным гнилым зубов, из которого вытекала тягучая черная слюна. И это чудовище раньше было человеком, но место под Домом на Красной 67 изменило его до неузнаваемости. Выпученные глаза, смотрящие в разные стороны, беспокойно вращались по орбитам, иногда обнажая чудовищные бельма, изрезанные кровяными жилами. На монстре, кроме жалких обрывков одежды, висящими лоскутами, не было ничего и потому сразу стало понятно, что чудовище в прошлой своей жизни было мужчиной.
Инна в ужасе бросилась от него, получилось, что она опять бежала вперед, вглубь и вниз уходящего тоннеля. Но ей некогда было задумываться о направлении, ей нужно спасти себя! Ей этого не позволили. Убегая, Инна постоянно оглядывалась назад, особенно жутко её напугал вновь появившийся звук хитиновых панцирей – это монстр, широко расставляя в стороны конечности, издавал звуки. Погоня за жертвой оказалось недолгой – чудовище, похожее на изувеченную саранчу, выплюнуло изо рта длинной отросток с расширением посередине, видимо бывшим некогда желудком, попавшим убегающей Инне в спину, присосалось к ней, будто паук к пойманной мухе, и прокусив, сквозь одежду кожу, видимо на отростке все же были здоровые зубы, впрыснуло яд. Яд подействовал моментально, Инна потеряла сознание.
Медленно сознание просвечивало пятном ясности перед ней:
Вокруг неё что-то белесое шевелилось, медленно перебирая отростками, издавая уже знакомые звуки хитина. Инна сумела приоткрыть один воспаленный глаз – действие яда ещё не прекратилось, и когда смогла сфокусироваться, её вырвало. "Что-то белесое" оказалось огромной прозрачной тлей, которая все это время ползала у рта девушки, и после того, как её стошнило, они дружно бросились собирать ножками и усиками исторгнутое желудком девушки. А потом, набрав достаточно жижи, уносили её прочь, в ту сторону, которая пока не видна была Инне. Девушка постаралась сдвинутся в сторону и постараться развернуть голову таким образом, чтобы увидеть куда же тащат эти странные насекомые свою добычу. Преодолевая боль и слабость, ей все же удалось. Огромные тли услужливо сбрасывали пищу возле того самого чудовища, которое погналось за ней и отравило ядом. Только теперь оно лежало на бетонном полу, в центре чистого пространства, которое Инна окрестила "полянкой", вывалив пищевод и желудок из отвратительной пасти, и всасывало принесенное желто-зеленое. Отвратительные раскосые глаза тупо уставились в потолок. Вокруг монстра всюду в беспорядке валялись пустые шкурки крыс, кошек и собак. И, возможно, девушка сильно надеялась, что в этом нет ничего непоправимого, рабочая форма городского ЖЭКа. Инну замутило, по горлу прокатился рвотный спазм, и тут же вся свободная тля бросилась к девушке, беспокойно шевеля лапками и усиками. Они ждали новую порцию пищи!
