Кезалия Вердаль
Путь Фатума. Книга 3: Кольцо гиацинта
Глава 6. … в мир людей…
Путешествие в тысячу миль начинается с первого шага.
Лао-цзы
– Показывай дорогу, – сказал Дайя, все еще с подозрением поглядывая на Виктора. – Ты что-нибудь разузнал новое про Храм?
– Наши поиски остановились после встречи с Хранителем, – недовольно признался Вик. – Он не дал никаких результатов.
Я прекрасно помнила, чем кончилась та встреча. Хотя Марат категорически отказался вдаваться в подробности, я сама поняла, что для Хранителя тот день стал роковым и последним.
– Думаю, нам стоит вернуться к тем руинам еще раз, – напомнила я свои планы. – Вдруг окажутся какие-то зацепки. Мы не можем зациклиться на криптексе – нужно хоть что-то делать.
– В этом нет необходимости, – настоял на своем оборотень. – Мы с Гару обследовали ту местность: там ничего нет – только руины.
– Может, стоило хотя бы попытаться поговорить с Хранителем, а не убивать его? – дерзнула я. – Накормили бы дедушку для начала. Может, он сытым был бы намного более настроен на задушевные беседы.
– Я тебе говорю, это бесполезно. Там ничего не было.
– Значит, плохо искали, – поддержал меня муж. – Возвращаемся туда. Ты еще помнишь дорогу?
– Да, – буркнул Вик, понимая, что нас не переубедить, тронулся в путь.
Виктор хорошо ориентировался в пространстве и вскоре привел нас к тем руинам. Не знаю, реально или лишь казалось, но чем ближе мы приближались к нужному месту, тем сильнее я ощущала необъяснимую энергию. Полуразрушенное каменное здание словно излучало силу, накопленную с незапамятных времен.
Я с восхищением разглядывала огромные каменные глыбы и будто вернулась обратно в прошлое. Раньше здесь находился Храм, здесь приносили жертву Гее, молились ей. Здесь проходили сотни, если не тысячи ритуалов.
Со стен пустые глазницы человекоподобных существ наблюдали за моими поисками. Я приблизилась к статуе и притронулась к острым клыкам оскалившегося крокодила. Он выглядел крайне устрашающим и даже проеденный временем не переставал внушать ужас.
– Свидетелем чего ты был, мой оборотень? Дай мне хоть какую-то подсказку. Где теперь ваша Богиня? Как я могу найти ее?
Я совершенно забыла о присутствии попутчиков и словно подпитывалась древней энергией.
Я углублялась в здание, осторожно делая каждый шаг, будто боялась потревожить вечный покой его пугающих обитателей. Потолок практически развалился, поэтому солнечные лучи свободно проникали внутрь помещения через брешь, освещая высокие стены. Я сделала шаг вперед и попала в теневую часть здания.
– Я же говорю, что здесь нечего смотреть! – донесся издалека раздраженный голос Виктора.
Я оглянулась и посмотрела на парней: Виктор с недовольным лицом скрестил перед собой руки и стоял, прислонившись к камню, а Дайя своим супервзглядом сканировал каждый миллиметр здания. Я пригляделась и неожиданно увидела сверкающую полупрозрачную пленку, подобную куполу, который раньше могла создавать. Я протянула руку, надеясь наткнуться на упругую стенку, но лишь поняла, что рука попадает на солнечную часть.
– Спеши, дочь моя… Поспеши…
Я вновь обернулась. Голоса? Я посмотрела на парней: каждый продолжал заниматься своими делами. Никто не слышал их, кроме меня.
– Кто здесь?
– Ищи, дочь моя… Ищи…
От неожиданности я отступила назад и опять оказалась на солнечной стороне здания. Голоса резко исчезли, а реальность окружила меня.
– Ангелин, ты что-то нашла? – спросил Дайя, заметив мое растерянное лицо.
– Нет, – неуверенно пробормотала я. – Продолжай поиски.
– Говорю же… – в очередной раз начал заводиться Виктор, но я уже не слушала.
Я ступила в неосвещенную часть руин, прислушиваясь к голосам. Хранитель не зря говорил, что дорогу находит лишь заслуженный.
– Ищи, Ангелина… Ищи… – голоса продолжали витать в воздухе, доноситься со всех сторон.
Я огляделась и не понимала, что от меня хотят. Что искать? Что? Что можно найти в полуразрушенном здании, где камню на камне сложно удержаться. Тут все стены и потолки в трещинах и проломах, что здание видно насквозь.
Хотя…
Я бросилась сдирать со стен толстый слой мха. Мягкая растительность за время так успела прирасти к камням, что отдирались с трудом.
– Что ты делаешь?! – воскликнули парни, увидев мое странное поведение.
– Следую зову… – азартно ответила я, оторвав особенно большой слой мха.
И тут перед нами открылось то, чего жаждали узнать столько времени. Стена была исписана знаками и древними иероглифами. Я притронулась к ним и победно провела рукой по камню.
– Вот! Мы нашли! Мы нашли это! – воскликнула я, поблагодарив дух древних оборотней.
– Но… но что это означает? – с восхищением спросил Виктор, оглядывая находку.
– Это… – я запнулась, понимая, что ничего не понимаю! Боже, неужели все старания насмарку?!
– Это сообщение, в котором говорится, куда перенесли Храм, – задумчиво произнес Дайя, изучая надписи.
– Ты знаешь древние языки? – удивился Виктор.
– Немного… – рассеянно ответил Дайя.
Обожаю его скромность!
– Подожди, ты сказал, что Храм перенесли? Так его не затеряли? – спросила я.
– Получается, что нет, – вновь ответил любимый неуверенно.
– Так вот почему к нему потеряли дорогу! Значит, чтобы укрыться от людей его, перепрятали! Куда же его могли еще дальше спрятать? Дайя, прочитай – куда!
– Я не полностью владею их иероглифами, поэтому не могу точно сказать…
– Постарайся уже, мужик. Зря, что ли мы сюда вернулись? – подначил его Виктор.
– А ты все говорил, что все уже просмотрели. Ничего нет, – решила я отомстить зазнайке.
– Так только благодаря мне вы нашли сюда дорогу!
– Да иди ты! Мы бы и без тебя обошлись…
Виктор с каждым днем раздражал меня все сильней. Я чувствовала, как кожа начала нагреваться, как перед превращением. Еще немного – и я вновь обернусь ягуаром и выцарапаю гризли морду. Виктор тоже почувствовал накал страстей и уже сгруппировался для превращения, как наш пыл резко усмирил тихий шепот Дайя:
– …мы нашли самое безопасное место для нашей богини… Мы перенесли ее… – глаза Дайя расширись, будто он увидел что-то невозможное, – … в мир людей…
– Ладно, нам однозначно нужно двигать в город, – подвел итог Виктор, рассматривая карту. – Во-первых, как удалось выяснить, Храм оборотни перенесли в какой-то населенный пункт. Во-вторых, Гару основные силы перебросили как раз в леса, так что сейчас джунгли кишат врагами.
Я недовольно прищурилась на слове «враги». Неужели человек, только недавно сражавшийся бок о бок с Гару теперь может так спокойно называть их врагами? Я сейчас уже не Фатум, и относительно меня они поступили не самым благородным образом, но все же с этими замечательными людьми я сотрудничала весьма долгое время и до сих пор уважаю их.
– Сколько нам идти до ближайшего населенного пункта? – уточнил Дайя.
– Дней пять. Мы ушли достаточно глубоко в леса.
– Хорошо, – кивнул мой любимый. – Дойдем до города – решим, что дальше делать.
И мы тронулись в путь. В основном мы шли в полнейшей тишине. Мы с Дайя еще не полностью доверяли Виктору, поэтому старались особо не болтать, чтобы не сморозить лишнего. Изредка парни перекидывались парой фраз, а я усиленно размышляла над тем, что нас ждет впереди.
Оставленное сообщение древних оборотней дало нам лишь направление. Когда мы дойдем до города, то куда следовать дальше? Скорее всего, ответ знают только двое – Марат и Белый Ягуар. К Марату теперь обращаться бесполезно, а Белого Ягуара стоит еще найти. Мы вновь в тупике.
Каким образом Марату удалось найти местоположение Храма? Он что-то постоянно говорил про колыбельную.
Под долгим взглядом, ночное небо шевелится слегка.
Оно, как шкура у ягуара, как пятна облака.
А ягуаровое небо – это запредельная черта
За той чертою, бездонный космос, а небо – это грань,
Возможно то, что тут недоступно, за ним доступным станет.
Ведь ягуаровое небо призывает превозмочь себя.
Невольно всплыли в памяти строчки из колыбельной. Интересно, Дейна еще поет ее Ява? Как они теперь? А как мой маленький Марат? Боже, я так по ним скучаю… Взгляд неосознанно устремился в небеса: начало темнеть и выглядывать звезды. Особо крупная луна спокойно шествовала по небосводу и поднималась все выше и выше.
Автоматически я подняла вверх кулак с растопыренным большим пальцем и прищурилась. Мне вспомнился фильм, который когда-то смотрели с Дайя. В кино молодой человек сказал, что какой бы ни была луна, она всегда будет размером с наш большой палец.
И вправду… От этой мысли я улыбнулась.
– Все, привал. Переночуем тут, – Виктор резко затормозил и сбросил на землю вещи. – Мы с Ангелиной на охоту, а Дайя подготовит ночлег.
– Ты чего раскомандовался? – недовольно пробурчала я. – Тебя вроде главным еще никто не назначал.
– Ангелина останется со мной. Уверен, ты темноты не боишься, сам справишься, – хмыкнул Дайя и стал распаковывать вещи.
– Боже, как же вы достали меня со своими уси-пуси, – внезапно разозлился Виктор и с силой пнул камень, который пролетел прямо у уха Дайя. – Смэш, ты реально тупой или притворяешься? Твоя девушка – оборотень! Она уже не человек, врубаешь? Она должна научиться постоять за себя.
– Энжи это ни к чему, – оборвал его мой муж. – Я в силах сам позаботиться о ней.
– Фатум, когда до тебя дойдет, что ты не всегда сможешь быть рядом. У нее больше нет сверхспособностей. Она должна хотя бы научиться превращаться по собственному желанию.
– Ангелина сама решит, чего она хочет, – повысил голос Дайя.
– Все, спокойно, мальчики, брейк, – встряла я в разговор. Не хватало еще, чтобы они драку затеяли. – Дайя, все в порядке. Виктор прав: я должна привыкнуть к новому… состоянию. Я просто хотя бы посмотрю, как он охотится… мы скоро вернемся.
Дайя бросил пронзительный взгляд на Виктора. Обычно от такого взгляда человек начинает ощущать как минимум дискомфорт, а далее – неосознанный страх. Мое согласие придало Вику сил, что помогло молодому человеку стойко выдержать взгляд Дайя.
– Пойдем, – я повлекла бывшего друга в сторону степей и в последний раз кивнула мужу, мол, все будет нормально.
Мы вышли на широко раскинувшуюся степь, и я сделала глубокий вдох. Ночной воздух приятно прикасался к коже и успокаивал.
– Что будем делать? – спросила я Виктора, но парень шикнул на меня и заставил присесть.
– Смотри, видишь стадо кабанов? – прошептал он, указывая куда-то вдаль. – Они тоже вышли на ночную прогулку.
Мы с Виктором переглянулись. В его глазах разгорелся азарт, и явно кровь стала наполняться адреналином.
– Ладно, я пошел. А ты внимательно смотри, – хитро улыбнулся парень и, прячась за высокой травой, стал двигаться в сторону кабанов. По дороге он сбросил с себя одежду, и вскоре при лунном свете я могла увидеть силуэт огромного медведя.
Охота на кабана всегда считалась самой рискованной и самой интересной. Кабан необычно подвижное животное с безудержной дерзостью. Когда кабан чувствует опасность, он не остановится ни перед чем.
Кабаны прекрасно слышат и имеют тонкое обоняние, но видят сравнительно плохо, поэтому при встречном ветре можно к ним тихо приблизиться на очень короткое расстояние. Видимо, именно этим и решил воспользоваться Виктор.
Гризли подкрался на весьма близкое расстояние к кабанам, которые продолжали носом рыть землю. Затем внезапно с жутким ревом Виктор выскочил из засады и бросился на диких свиней. С визгами животные разбежались в разные стороны. Мне показалось, что в этот момент Виктор рассмеялся и бросился догонять особо крупную особь.
Я с некоторым ужасом и восхищением наблюдала, как, несмотря на крупные габариты, гризли двигался быстро и проворно. И внезапно я осознала еще кое-что: кабан бежал намного медленней Виктора, и тот мог с легкостью схватить добычу, но почему-то он медлил. Парень направлялся прямиком в мою сторону!
Он гнал добычу на меня!
Я поняла, что если сейчас не побегу, то окажусь затоптанной какой-то дикой свиньей. Я резко вскочила и бросилась бежать. Мое появление застало кабана врасплох, поэтому он моментально принял оборонительную позу. Совершив пружинистый бросок тела, кабан ударил клыками мне в спину, но промахнулся. Изогнувшись, я отскочила в сторону и набросилась на кабану сбоку, повалив его на землю. Следующие полминуты будто стерлись из памяти. Когда я вновь обрела возможность ясно воспринимать происходящее, то поняла, что все еще прижимаю к земле тушу кабана.
– А ты шустрее, чем я думал, – одобрительно отозвался Виктор в моей голове.
– Ты идиот! – крикнула я на него, недовольно выдергивая когти, которые со всей силой вонзились в тело дикой свиньи. – А если бы я не обратилась?!
Гризли издал клокочущий звук:
– Ну, ты ведь справилась? – хмыкнул оборотень. – Еще пару обращений и ты сможешь без проблем превращаться по желанию.
– И как мне теперь вновь стать человеком? – огрызнулась я.
В этом весь Виктор: неужели я могла вестись на его ухаживания в школе? Хотя о чем я – на таких обычно и ведутся такие домашние девочка я.
– Успокойся и сделай глубокий вдох, – посоветовал Виктор и присел рядом со мной. – В образе животного наш разум будто разделяется: обычно подавляет человеческое, порой берет верх звериное. Сконцентрируйся на человеческом.
– Легко сказать, – буркнула я.
– И сделать тоже. Это как опьянение. Постарайся сосредоточиться и подумать о том, что всегда позволяет тебе приходить в чувство.
– В смысле?
– Ангелин, помнишь, я всегда отличался крайне взрывным характером? Часто срывался?
– Конечно, мне всегда приходилось приводить тебя в чувство.
Я хмыкнула. Не раз Виктор ввязывался в драки на баскетбольном поле. Затеивал гонки на мопедах. Устраивал ночные вылазки на море и прочие безумства. Наверно, этим он меня и привлекал. Он позволял себе делать то, что боялась позволить себе я.
– Вот именно, – улыбнулся бывший выпускник. Наверно, он тоже вернулся мысленно к тем прекрасным школьным годам. – Я слышал твой голос, и что-то внутри заставляло останавливаться. После первого обращения то же самое: я не знал, что нужно делать. В голове полный туман, разум хищника подавляло все. И вдруг я будто слышу твой голос и просыпаюсь. Как будто холодной водой окатили.
– То есть у каждого оборотня… свой фетиш что ли? – уточнила я.
– Можно и так сказать… Хотя это скорее вытрезвитель, – засмеялся Виктор.
«Дайя», – как только в голове мелькнуло имя любимого человека, мир вновь встал на свои места.
– Отвернись, медведь! – завизжала я, заметив, что гризли продолжает на меня пялиться.
Животное странно замычало и, грузно отвернувшись, удалилось. Я подобрала платье и быстро оделась. Как это отвратительно быть оборотнем! Вечные проблемы с переодеванием и прикидом. Проще всего голым ходить!
Вскоре вернулся Виктор. Парень взвалил на плечи добычу и последовал в сторону лагеря.
– А что нужно сделать, чтобы обратиться в животное? – спросила я Виктора, который с легкостью нес кабана.
– Почувствовать адреналин.
– А если нет необходимости? Я же видела, как оборотни обращаются даже без угрозы нападения.
– Нужно завести еще один фетиш.
– Мне Марат об этом ничего не говорил. Это как будто Патронуса вызывать. – Вспомнила я Гарри Поттера. – То представь – се вспомни.
Виктор рассмеялся моему сравнению.
– Это только на первое время. Нужно как толчок. А дальше проще – точно по желанию. Как щелкнул пальцами – так и превратился.
Все последующие дни шли практически одинаково: днем мы продолжали путь, а по ночам Виктор учил меня обращаться и обучал основным навыкам выживания. Он в шутку называл это «курсом молодого бойца». Сначала основную трудность вызывал собственно процесс обращения. Затем, когда я уже относительно могла превращаться уже и без упоминания всяких фетишей, то все становилось намного проще.
Чтобы сражаться, нужно лишь отключить разум и жить животным инстинктом. Мысли как будто обрывались на несколько минут, а когда вновь включаешься, то все самое противное и страшное уже позади.
Однажды на охоте я так увлеклась, что чуть не была обнаружена Фатумом. В тот вечер я разгуливала по джунгли в человеческом обличии, как увидела издалека молодого Фатума. То, что это был именно сверхчеловек, я поняла сразу – кто еще может бродить по безлюдному лесу и спасать раненого зверя?
При виде Фатума на задании меня накрыла волна ностальгии: захотелось подойти поближе и вспомнить былые времена. Стараясь не издавать ни единого звука (что мне теперь неплохо удавалось), я приблизилась к молодому человеку и спряталась за огромным папоротником.
Парень сидел на корточках и поглаживал по голове небольшого очкового медведя, единственного представителя медвежьих в Южной Америке. Лохматый зверь лежал на земле, и его задняя лапа была неестественно вывернута. Несмотря на габариты, медведь очень ловок и легко влезает на высокие пальмы. Скорее всего, животное при поиске пищи упало с дерева и сломало ногу.
Фатум что-то приговаривал поскуливающему от боли медведю, затем достал шприц и ввел ему «эликсир». Вскоре косолапый вытянул ногу, которую молодой человек помог ему вправить, присел и деловито удалился.
– Надо же, какие профессиональные пошли Фатумы, – улыбнулась я. – Небось, школа Дайя.
Фатум, закончив задание, достал записную книжку, сделал записи и собирался телепортироваться, как внезапно поднял глаза и увидел меня.
– Ангелина?! – воскликнул он и бросился в мою сторону.
– Нэйт! – прошептала я одними губами и бросилась бежать.
Старый знакомый пытался догнать меня, но я уже обратилась и исчезла в зарослях. С тех пор я стала в разы осторожней, постоянно напоминая себе, что до сих пор мы находимся под розыском Фатумов.
Я явно чувствовала, что Дайя гложет сомнение: он не знал, что делать – то ли радоваться, что я, наконец, научилась обращаться, то ли грустить о том, что его жена больше не человек. Когда мы возвращались поздно ночью радостные удачной охоте, Дайя всегда встречал нас не самым приветливым взглядом. Атмосфера становилась напряженной, однако Смэш ничего не говорил, и мы просто ложились спать. Дайя отворачивался спиной к нам, поэтому я могла лишь по его напряженным плечам чувствовать накопившуюся обиду. Я скучала по его теплу и сосновому запаху, хотелось лечь рядом, обнять его и прижаться лбом к широкой спине. Но с тех пор как наша «компания» пополнилась, приходилось ночевать отдельно. Виктор же с довольной ухмылкой отходил в свой угол и принимался что-то вырезать перочинным ножиком.
Я не знала, что нужно чувствовать самой. Но реально мне нравилось ощущение силы и ловкости, которой наделяло существо зверя. Я могла делать невероятное. Когда я была Фатумом, я знала, что могу управлять не только своей судьбой, но и других. Когда я потеряла свои способности, мне казалось, что превратилась в лишнюю обузу. Вспомнились дни, когда я была простым и слабым человеком, вечно мешающимся под ногами. А теперь я вновь стала особенной. Вновь могла вершить судьбу и… вновь злоупотребила своими способностями.
Последняя охота запомнилась мне навсегда.
В тот день по подсчетам Виктора мы уже находились совсем недалеко от населенного пункта, поэтому он решил никуда не спешить и впервые позвал меня на утреннюю охоту. Услышав подобное предложение, я мигом вскочила, а Дайя строго посмотрел на меня. Он был явно против такой затеи. Я колебалась: Виктор уже начал снимать футболку, а мой муж продолжал молча сверлить взглядом. Заметив, что я ломаюсь, оборотень пожал плечами и побежал в степь, бросив на прощание:
– Я учуял бо-о-ольшое стадо бизонов. Ух, сегодня набегаюсь!
Его слова окончательно сломали мое терпение – желание в очередной раз почувствовать адреналин пересилил. Я извиняюще улыбнулась Дайя и юркнула за Виктором.
Днем в степи была такая жара, что будто воздух плавился и все вокруг становилось расплывчатым. Солнце било прямо в глаза, отчего приходилось неприятно щуриться. Проживая на природе, я окончательно одичала: кожа стала темной, волосы приняли немного карий оттенок, обгорев на солнце, а про нижнее белье можно было и не задумываться. По совету Виктора я вовсе перешла на платья – если раньше они служили лишь красивой одеждой, то теперь превратились в идеальный костюм для превращений. Вместо того чтобы таскать с собой кучу вещей, нужно лишь потуже привязать платье к ногам и готово.
Мы приняли животные обличия и двинулись в прерию. Около водопоя паслось стадо американских бизонов
– Вон, гляди, какие крупные, – прозвучал в голове голос Виктора. – Несмотря на большую массу тела, бизоны исключительно быстры и подвижны. На галопе они легко развивают скорость до пятидесяти километров в час, так что не любая лошадь может соревноваться с ними в скачке. Отлично разомнемся.
Американский бизон, или буффало, как называют его сами американцы, покрыт густой шерстью серо-бурого цвета, а на голове и на шее она чёрно-бурая. Передняя часть тела животного покрыта более длинными волосами. Голова массивная, с широким лбом; короткие толстые рога расходятся в стороны, концы же их заворачиваются внутрь; уши короткие и узкие; глаза большие, темные, шея короткая.
Туловище с горбом на загривке; задняя часть его развита значительно слабее передней. Хвост короткий, с длинной густой кисточкой волос на конце. Ноги низкие, но очень сильные. Самки значительно меньше самцов, достигающих веса до тысячи ста килограмм.
Американский бизон – это животное с, пожалуй, самой печальной судьбой в истории взаимоотношений человека и природы. К началу восемнадцатого столетия на огромной территории Северной Америки, от озёр Эри и Большого Невольничьего на севере до Техаса, Мексики и Луизианы на юге, от Скалистых гор на западе до побережья Атлантического океана на востоке, обитало свыше шестидесяти миллионов бизонов. В североамериканских прериях водились бесчисленные стада этих животных, являя собой грандиозное и неповторимое зрелище, которое вызывало изумление и восхищение первых европейских путешественников. Бизоны играли огромную роль во всём жизненном укладе, существовании, обычаях и традициях индейцев. Однако их охота с простыми незатейливыми стрелами и луками конечно же не угрожала популяции бизонов. И, хотя первые белые поселенцы уже имели ружья, всё же они убивали животных лишь в разумных пределах для удовлетворения повседневных нужд или для охраны своего урожая.
Трагические события начали происходить в конце тридцатых годов девятнадцатого столетия, когда европейцы, приехавшие в Новый Свет, стали поголовно истреблять ни в чём неповинных животных. Эта бойня достигла особого размаха в шестидесятых годах, чему поспособствовало строительство трансконтинентальной железной дороги. Вкусным, сытным мясом бизонов стали кормить целую армию дорожных рабочих, шкуры животных шли на продажу. И, что самое страшное, иногда эта «охота» просто доходила до абсурда – бизонов убивали только ради их языков, а их бесчисленные туши оставляя гнить. Реклама путешествий по железной дороге даже предлагала пассажирам необыкновенный и захватывающий аттракцион: они могли стрелять в бизонов прямо из окон поезда. Таким образом, проезжавший состав оставлял за собой сотни убитых и искалеченных животных. Специальные отряды стрелков преследовали бизонов повсюду, и в семидесятых годах количество ежегодно убиваемых зверей достигло примерно двух с половиной миллионов.
Такая жесточайшая массовая охота на североамериканского зверя имела ещё и другую, цель – оставить без ценного мяса индейское население, обречь его на голод, ведь индейцы оказали пришельцам с европейского континента сильное сопротивление. И, можно сказать, белые поселенцы достигли своей цели. Зимой 1886-1887-го годов умерло несколько тысяч индейцев, голод в то время оказался для них смертельным.
Вот такая история связана с этими животными. Словно услышав мои мысли, бизоны подняли головы и издали необычные звуки разных тонов, похожие на хрюканье.
– Ну, что? Побежали? Девушки вперед? – поддразнил Виктор.
– Еще бы! – игриво я боднула медведя в бок и бросилась на стадо.
Увидев взявшегося из ниоткуда разъярённого ягуара, бизоны подняли раскатистый рев и бросились бежать. Радостно смеясь я бросилась за ними. Мне нравилась собственная скорость, которая позволяла видеть окружающее в замедленной съемке: я могла отчетливо видеть, как развевается их тяжелая бурая шерстка; нравилось слушать тяжелый топот огромных животных, которые так боялись меня. Иногда я игриво догоняла одну из них и глядела в их перепуганные огромные глаза.
Я гнала их на возвышенность, контур которой словно делил землю и небо пополам. Мне казалось, что мы бежим к горизонту, и я смогу дотронуться до солнца!
Я была увлечена игрой, что даже не заметила, как животные замедлили бег. Медленно с ними я тоже остановилась. Отчего-то земля под ногами задрожала будто при землетрясении. И тут из-за горизонта выбежали сотни бизонов, которые сносили своих сородичей в диком беге.
Я развернулась и бросилась бежать. Теперь игра приняла обратный поворот: я уже не была «водой». Теперь охотились на меня.
– Ангелина, сворачивай! – разрывал мой мозг крик Виктора. – Сворачивай, дура!
Но я не могла. Стадо распределилось по ширине так, что я не имела возможности отбиться в сторону.
Сколько их было? Что случилось? Неужели люди опять начали охоту?
Я обернулась, чтобы хотя бы мельком увидеть причину бега, и это стоило мне секунды. Я споткнулась и покатилась по земле. В следующий миг копыта особо крупного животного должны были проломить мне череп, как огромная бурая тень закрыла небо.
Я свернулась клубочком под животом Виктора, который подобно скале накрыл меня, защищая от лавины бизонов. Животные проносились мимо, жестоко задевая оборотня рогами. Каждый раз Виктор вздрагивал от ударов, но стойко терпел и лишь ниже пригибался к земле.
– Виктор, боже… прости меня… – тихо скулила я, жмурясь каждый раз, когда очередное животное наталкивалось на трехметровое тело друга и сдвигало нас на несколько сантиметров.
– Заткнись, Ангелина! – рычал в ответ Виктор и со скрежетом сжимал зубы, чтобы побороть натиск тел.
Когда, наконец, топот начал стихать, Виктор резко обратился в человека и обессилев рухнул на меня. Все его тело было искорежено ранами и кровоточащими синяками. Я обняла друга и посмотрела в сторону удаляющегося стада… я прижала ко рту ладонь: одним за другим они сбрасывались с обрыва.
История знает немало примеров загадочных самоубийств животных. Например, хорошо известны «самоубийства леммингов» – не являясь общественными животными, эти зверьки внезапно сбиваются в крупные стада и беспорядочно движутся, пока не натыкаются на водную преграду. Пытаясь ее переплыть, множество леммингов гибнет.
В июле 2005 года полторы тысячи овец в Турции бросились в пропасть, треть из них разбилась насмерть. Потрясенные пастухи рассказали, что все стадо побежало за одной спрыгнувшей с обрыва овцой. А в 1982 г на один из пляжей западного побережья США выбросилось более ста акул. Известны случаи массовых самоубийств морских львов и тюленей – например, в 2000 году на побережье Каспийского моря погибло около 10000 этих животных, что стало чудовищной экологической катастрофой.
И теперь опять… Боже, что происходит?!
Я хотела оттащить друга в сторону и побежать за Дайя, но сильные руки подняли оборотня и понесли в сторону лагеря. Мой муж не проронил ни единого слова, таща на себе раненого Виктора.
– Ты все видел? – робко спросила я.
Он лишь кивнул. Он также молча отошел в сторону, когда я принялась ухаживать за оборотнем, обмывая его раны. К вечеру его раны стали заживать и молодой человек быстро поправился.
А я решила больше не играть в опасные игры.
