Келли Пауэлл
Магия тёмная и загадочная
Глава четвертая
В «Хроникл» всегда были литеры, которые надо почистить и рассортировать.
Кэтрин сидела за столом на рабочем этаже, перед ней стояла типографская касса, ее деревянные отсеки освещались ровным светом лампы. Было уже довольно поздно; она была одна, но могла различить приглушенные шаги и голоса в верхних комнатах.
Это было ее любимое время. Когда все было спокойно и тихо, когда она могла позволить своему разуму блуждать, когда ничто не отвлекало и можно было все обдумать. Часто она думала о доме. Иногда боль от того, что она не там, была настолько острой, что у Кэтрин перехватывало дыхание.
Она воспользовалась моментом, чтобы полюбоваться результатом своей работы – очищенными и рассортированными литерами, – прежде чем вернуть ящик в шкаф. Взяв лампу, направилась к лестнице в свою комнату. Бриджит сидела на стуле в углу и штопала дыру в чулке.
Кэтрин поставила лампу на тумбочку. Задергивая штору, увидела свое отражение в оконном стекле.
– Сегодня ночью я выполняю поручение мистера Эйнсворта, – сказала она.
Бриджит подняла глаза.
– Это не может подождать до утра?
Кэтрин покачала головой. Встав на колени у края кровати, вытащила коробку, которую хранила под ней. Лежащие там письма, полученные за время, проведенное в городе, напоминали о доме. Самое последнее письмо от матери уже было спрятано внутри. Она открыла его, как только вернулась в типографию в тот день. В нем было написано:
Дорогая Кэтрин,
Я надеюсь, что это письмо застало тебя в добром здравии. С тех пор как ты писала в последний раз, Джон снова ушел в шахты. В последнее время у нас тут только серое небо и дождь. В городе так же? Как дела у тебя на работе? Твой отец и Энн вчера были в нашем городке, и все там спрашивали, как у тебя дела.
Кэтрин часто рассматривала письма по ночам – как будто для того чтобы убедиться, что за день они не исчезли. Чтобы убедиться, что она все еще помнит ту жизнь, которую вела за пределами кирпича и камня Инверкарна. Она вытащила еще один конверт из коробки. Открыв письмо, посмотрела на почерк брата. Теперь они оба работали в темноте: он в угольных шахтах, а она здесь, в городе, раскапывала гробы и будила умерших.
Девушка вспомнила тихое утро, когда Джон ушел.
Кэтрин сидела напротив брата за кухонным столом и, несмотря на стоящий в горле ком, пыталась позавтракать. Слезы жгли глаза, но она все же предложила помочь ему загрузить телегу, которую он брал с собой.
– Не волнуйся, Кэтрин, – сказал он. – К зиме я буду дома.
Но ее беспокоила не мысль о его отсутствии. Ее беспокоило то, куда он направлялся. Она слышала рассказы о городских шахтах. О том, какие они темные и сырые, насколько опасные.
– Тебе необязательно уходить, – тихо прошептала она.
– Мне хорошо заплатят, – напомнил Джон, как будто это решало все.
Брат всегда был практичным. Это была одна из многих общих черт их характера, и это заставило ее закончить спор. Она не хотела, чтобы их прощание завершилось на такой ноте.
– Береги себя, Джон, – сказала она, обняв его.
Бриджит наклонилась в своем кресле вперед.
– Ты же будешь осторожна, Кэтрин?
– Конечно, – ответила она. Со вздохом девушка отложила письмо брата и сунула коробку обратно под кровать.
Когда Кэтрин подошла к воротам кладбища, был только одиннадцатый час. Полоска лунного света освещала мраморные склепы и накренившиеся надгробия, деревья с выступающими над землей корнями и уже знакомые дорожки. Девушка взяла лопату, которую спрятала за забором, закинула себе на плечо и направилась по одной из извилистых грунтовых дорожек.
Во многих отношениях городские кладбища были для нее таким же домом, как и ее комната в типографии. Общественное кладбище Инверкарна существовало задолго до Роуз-Хилл, и возраст отражался на его облике. Здесь были старинные надгробия, переплетенные узлом кресты, каменные ангелы с раскинутыми руками, резные лица, обращенные вверх в вечном горе. Плющ прорастал сквозь трещины, обвивая памятники, пряча их разрушенные основания. Вдалеке вырисовывались стены ветхой церкви: ее сырые камни были покрыты мхом.
На могиле гробовщика не было опознавательных знаков, но Эйнсворт отметил ее на карте возле старой ивы. Взяв фонарь, Кэтрин с помощью лопаты стала отмерять расстояние от ствола дерева до могилы. Достигнув точки, отмеченной Эйнсвортом, дважды постучала лопатой по земле. Гая Нолана еще не было, и она удрученно осознала, что без него выкапывание и закапывание могилы займет в два раза больше времени. Глаза закрывались от усталости; выдыхая туманный воздух, девушка посмотрела в ночь.
Затем приступила к работе.
Лопату за лопатой она отбрасывала землю в сторону, пот стекал по лопаткам и пояснице. Выкопав еще одну кучу земли, она увидела тень на краю могилы.
Это был бледный и похожий на призрака Гай Нолан. У него была собственная лопата, плотное черное пальто и черный цилиндр. Когда их глаза встретились, он поднял свободную руку, чтобы коснуться его края.
– Здравствуйте, мисс Дейли.
– Мистер Нолан, – воскликнула Кэтрин. Вынув платок, она вытерла пот с лица. – Рада вас видеть.
Юноша снял пальто и шляпу и оставил их рядом с ее фонарем. Кэтрин было приятно увидеть, что он одет подходяще для такой работы. На нем была простая рубашка, жилет и коричневые шерстяные брюки.
– Ну, вот и я. Так вы обычно проводите ночь? – спросил он, присоединившись к ней в уже наполовину выкопанной могиле.
Затаив дыхание Кэтрин засмеялась и положила платок в карман.
– Конечно, нет.
Гай изучал ее. В темноте его глаза казались черными, как чернила.
– Я знаю об услуге по прощанию, предлагаемой в «Хроникл». О той магии, которую вы используете на кладбищах.
– Знаете? – Она оперлась на лопату, слегка улыбаясь. – Меня это не особо волнует, но, полагаю, именно поэтому мистер Эйнсворт заинтересовался этими часами.
Она направила лопату в его сторону.
– Я слышала, что вы продаете в своем магазине время в прямом смысле слова. Это кажется довольно рискованным делом.
Гай отвернулся.
– Мой отец занимался этим раньше. Но больше нет.
Его голос звучал странно – с неожиданной жесткостью, – и Кэтрин почувствовала, что нарушила личные границы юноши. Вернувшись к выкапыванию, вздохнула с облегчением, когда Гай последовал ее примеру. Некоторое время спустя его лопата воткнулась в дерево. Они убирали оставшуюся землю, а их дыхание затуманивало воздух. Кэтрин бросила лопату на траву и вытащила небольшой лом из своего пальто.
– Позвольте мне, – настоял Гай, потянувшись за ним. – Вы и так сделали бо́льшую часть.
Она передала ему лом. Гроб сильно просел. От гнили заржавели гвозди. Кем бы ни был этот гробовщик, он был похоронен довольно давно.
Гай вырвал последний гвоздь и сел на землю. Юноша весь раскраснелся, но улыбался, держа гвоздь, словно приз. Кэтрин усмехнулась в ответ. Она взяла фонарь и стерла пятно со стекла.
Когда девушка вновь подняла голову, то увидела, что улыбка Гая потускнела. В свете лампы он казался мрачным и задумчивым, словно плакальщик.
– Посветите мне, – вставая проговорил юноша.
Кэтрин поднесла фонарь, и он отодвинул крышку гроба. Они оба заглянули внутрь.
На долгое мгновение воцарилась тишина.
Гай заговорил первым.
– Мисс Дейли, вы совершенно уверены, что это нужная могила? – откашлявшись, вежливо уточнил он.
Она сглотнула.
– Я уверена.
– Разве вы не говорили, что у него есть часы?
– Говорила.
– Ага. – Он вновь заглянул в гроб. – Тогда могу ли я спросить, где они?
Глава пятая
Тело в гробу было разложившимся. Оно высохло и превратилось в скелет в потрепанном костюме. Кэтрин наклонилась и стала ощупывать стенки гроба. Ничего. Порылась в карманах костюма и опять ничего не нашла.
Часы пропали. Если они вообще там были.
Она отошла назад и повернулась к Гаю. Он опустился рядом с ней на колени, бледный и дрожащий от свистящего ветра.
– Что теперь, мисс Дейли?
Хотела бы она знать.
– Они должны были быть здесь. В безымянной могиле.
– Может быть, у вашего нанимателя неверная информация?
Они снова посмотрели на останки. Кожа и мышечная ткань на костях туго натянуты. В тех местах, где когда-то были глаза, остались пустые глазницы. Волосы были темными и спутанными. Он явно мертв уже много лет, достаточно долго, чтобы Кэтрин не могла определить его возраст.
Девушка задавалась вопросом, как он умер.
– Возможно, я смогу его разбудить, – тихо прошептала она.
Литера из «Стюарта и сыновей» все еще была в кармане ее пальто. Но она не была уверена, что магия сработает. Мертвые, которых она когда-либо будила, лежали в земле самое долгое шесть месяцев. Они были в целости и сохранности, а не гнилые до костей.
Когда Гай не ответил, она посмотрела в его сторону.
Он закусил губу.
– Это мудрое решение? – наконец спросил он. – Он… он давно умер, мисс Дейли.
– На самом деле, возможно, я и не смогу его разбудить.
Ее взгляд метнулся обратно к трупу.
– Но он вполне может знать, где находятся эти часы.
Сунув руку в пальто, Кэтрин достала литеру. Она крепко прижала ее угол к ладони, пока тот не поцарапал кожу.
– Вы знаете, кем он был? – прошептал Гай.
– Нет. – Девушка сглотнула. – Мистер Эйнсворт сказал только, что это гробовщик.
Положив окровавленную литеру на край гроба, она сосредоточилась и закрыла глаза. Кэтрин поняла, что не знает имени, которое нужно, чтобы призвать гробовщика и привязать его к телу. Как только эта мысль пришла ей в голову, поднялся ветер, и ее сердцебиение участилось. Раздался звук, похожий на треснувшее стекло, тонкий и едва слышимый. Кэтрин нахмурилась, гадая, почудилось ли ей. В этот момент Гай резко вдохнул и пополз назад, подбираясь к могильной стенке позади них.
– Что ж, мисс Дейли, – сказал он, широко раскрыв глаза. – Я думаю, у вас получилось.
Она снова посмотрела на гроб. Труп почти незаметно сдвинулся.
Кэтрин дернулась от испуга. Она смотрела, ошеломленная, как тело гробовщика начало восстанавливаться – нерв за нервом, сухожилие за сухожилием, вены, артерии, органы.
– Это вы делаете? – спросил Гай слегка испуганно.
– Нет, – ответила она приглушенным голосом. – Это не моя магия.
Это было что-то новое.
Сидя рядом с Гаем, Кэтрин наблюдала за происходящим.
Юноша – она осознала, что это был юноша, не старше их – лежал в гробу, будто просто спал. У него были темные волосы, тонкие черты лица, а ресницы трепетали. Его грудь поднималась и опускалась под складками пиджака. Он дышал. Дышал.
Сердце Кэтрин бешено колотилось.
Этот юноша не просто пробудился на короткое время. Он был жив и здоров, как будто смерть никогда не касалась его.
Часы. Должно быть, это часы.
Но где же они?
Она поднялась на ноги, глядя на юношу, который несколько минут назад был просто скелетом. Гай поднялся и встал рядом с ней.
– Часы, – сказал он, вторя ее мыслям. – Они могли такое сотворить?
– Я тоже об этом подумала. – Ее голос звучал слабо.
– Но как такое возможно? Их ведь тут даже нет.
Стоявший возле гроба фонарь освещал потрескавшееся дерево. Кэтрин подошла ближе и встала рядом на колени. Она дотронулась до щеки юноши. Его глаза открылись, и она отдернула руку. Юноша вскочил, тяжело и быстро дыша.
– Что происходит? – громко спросил он. – Где я?
Он оглядел себя, свой поношенный костюм. Дыша взахлеб и пошатываясь, выскочил из гроба и прижался к могильной стене. Каким бы живым он ни был, лицо в лунном свете казалось смертельно бледным.
– Держитесь подальше, – закричал он им. – Держитесь от меня подальше.
Кэтрин выпрямилась и подняла руки, ее сердце продолжало бешено колотиться.
– Меня зовут Кэтрин Дейли, – представилась она. – Могу я узнать твое имя?
Юноша уставился на нее как безумный. Он задыхался, воздух с шумом свистел в его легких.
Кэтрин оглянулась на Гая. В темноте они выглядели как парочка из кошмара. Потные и грязные, посреди кладбища. Это было не то зрелище, которое могло успокоить вернувшегося с того света. Выражение лица Гая зеркально отражало состояние юноши, оба выглядели ошеломленно и болезненно.
Кэтрин обернулась, и юноша нервно рассмеялся.
– Я, конечно, сплю, – сказал он. – Это просто… Я не…
– Вы не спите, – сказал ему Гай. Его голос звучал на удивление спокойно. – Вы были мертвы.
– Если бы я был мертв, я бы знал это, – огрызнулся юноша.
– Справедливости ради надо сказать, что сейчас вы живы, – ответил Гай.
– Как ваше имя? – нерешительно спросила Кэтрин.
Юноша нахмурился, запустив руку в волосы.
– Я не… Я не могу вспомнить. – Он замолчал, его глаза расширились. – Я не могу вспомнить. Почему я не могу вспомнить?
– Все в порядке, – сказала ему Кэтрин. – Возвращение воспоминаний может занять некоторое время.
Она не знала, так ли это на самом деле, но сказала бы все что угодно, чтобы предотвратить панику.
– Вы хоть что-то помните? – спросил Гай.
– Я все еще в Инверкарне? – спросил в ответ юноша.
– Да, – ответила Кэтрин. – Мы в Инверкарне.
Юноша тяжело сглотнул. Он старательно избегал смотреть на пустой гроб, прижимая одну руку к ближайшей к нему земляной стенке. Его галстук криво свисал, волосы падали на глаза, но не было никаких признаков того, что в ближайшее время он вновь отправится в загробный мир.
– Я бы хотел убраться отсюда прямо сейчас, – сказал он тихим, дрожащим голосом.
Глава шестая
Не выпуская из рук фонарь, Кэтрин выкарабкалась из могилы. Гай подошел к ней, и вместе они помогли безымянному юноше вылезти на траву. Он встал у края ямы и посмотрел вниз. В своем пыльном, изношенном костюме юноша казался частью кладбища, черты его лица были скрыты в темноте.
– Это не может быть правдой, – покачав головой, пробормотал он. Однако дрожь в голосе выдавала его.
Кэтрин знала, что с таким, должно быть, сложно смириться. Она переминалась с ноги на ногу, не зная, как действовать. Магия была основана на принципе взаимообмена. Это и была причина, по которой ее жизнь сокращалась каждый раз, когда она давала подобие жизни другим.
И это вызвало вопрос, на который необходимо было найти ответ.
Что именно подарило этому юноше новую жизнь?
Стоя в тонком костюме, юноша содрогался под порывами ветра. Гай протянул ему пальто, но тот посмотрел так, будто Гай предложил ему использованный носовой платок. Подозрение блеснуло в темных глазах, он скрестил руки на груди.
– Так кто вы такие? – спросил он. – Чего вам от меня надо?
Кэтрин заметила, что Гай пытается поймать ее взгляд. Она проигнорировала его.
– Мы кое-что тут искали, – сказала она. – Эта вещь должна была быть захоронена вместе с вами.
Он нахмурил лоб, снова заглянул в могилу и прикусил нижнюю губу.
– Если я умер, – начал он. – Если меня… похоронили здесь… то где мой надгробный камень?
– На вашей могиле не было опознавательных знаков, – тихо проговорила Кэтрин, сглотнув.
– А почему я?.. – Со вздымающейся грудью он уставился на нее. – Это не может быть правдой. Все не так.
– Я уверена, когда к вам вернутся воспоминания, все прояснится.
Ее слова, казалось, только взволновали его.
– Как так? – спросил он. – Вы хоть представляете, что я могу вспомнить?
– Я уверен, ничего ужасно зловещего, – сказал Гай. Он натянул пальто и поднял с края могилы шляпу. – Насколько я знаю, вы делали гробы. Учитывая возраст, наверное, вы подмастерье. Если у вас не было семьи, некому было позаботиться о надлежащем погребении.
У юноши перехватило дыхание.
– Семья, – выдохнул он.
В этой паре слогов Кэтрин услышала надежду. Ей нужно было избавиться от нее, пока она не стала непоколебимой.
– Вы пробыли в земле долгое время, – сказала она. – Если у вас и была семья, они могут не… в общем, их может уже не быть в живых.
На лице юноши появился страх, заметный даже при таком тусклом свете. Его адамово яблоко дернулось.
– Как долго? – спросил он.
– Трудно сказать точно, но судя по тому, в какой части кладбища мы вас нашли… – Кэтрин замолчала. – Я бы сказала, лет двадцать или около того.
Юноша отступил на шаг, споткнулся и резко сел. Его трясло, а лицо было белым, как бумага. Гай присел рядом.
– Вам нужно имя, – мягко сказал он. – Пока вы не вспомните настоящее. – И когда юноша ничего не ответил, Гай добавил: – Мне нравится имя Оуэн. Как насчет него?
Юноша сгорбился, глядя куда-то вдаль.
– Думаю, это хорошее имя.
– Значит, решено. – Гай протянул руку. – А мое имя – Гай Нолан.
Оуэн мгновение поколебался, прежде чем сжать руку Гая в своей.
– Извините нас, Оуэн. Нам с мистером Ноланом нужно побыть наедине, – сказала Кэтрин, когда Гай помог ему подняться.
Гай поймал ее взгляд и кивнул:
– Конечно, мисс Дейли.
Кэтрин положила фонарь, не желая оставлять Оуэна в кромешной тьме.
Они с Гаем отправились в ночь, пробираясь через оголенные корни деревьев и плоские каменные надгробия, остановились достаточно далеко, чтобы их не услышали, но достаточно близко, чтобы не спускать глаз с юноши, стоящего в свете фонаря.
Подняв подбородок, она изучала лицо Гая. Тот снова надел шляпу на голову и закрыл глаза.
– Мой отец не заметит, если я приведу этого юношу в мастерскую, – сказал он. – Там он будет в безопасности.
– Это любезно с вашей стороны, мистер Нолан, но все же не решает проблему.
– Вы имеете в виду часы.
– Я имею в виду часы.
Она не могла придумать никакой другой причины, по которой этот гробовщик снова ожил. Если устройство не было похоронено вместе с ним, оно должно быть где-то на этом кладбище, иначе магия не подействовала бы. Она знала, какие ходят слухи, но не особо задумывалась о сущности часов, об их возможностях. Такая вещь будет цениться бесконечно высоко. Неудивительно, что она была так нужна Эйнсворту.
– Я не понимаю, как мы найдем их в темноте, мисс Дейли.
Кэтрин кивнула. И все же ее сердце начинало сильнее колотиться в груди при мысли о возвращении в типографию с пустыми руками.
Гай засунул руки в карманы пальто, понизив голос и продолжая:
– Возможно, со временем он вспомнит что-нибудь насчет этого. Я знаю кое-кого со связями в университете. У них может быть информация об этих часах.
– Кого? Студента?
– О, нет, он не студент. – Гай опустил глаза. – Он… он выкапывает тела для медицинского факультета.
У Кэтрин скрутило живот.
– Значит, расхититель.
Большинство людей считали эту практику ужасной. Кэтрин и ей подобные оставляли тела в гробах. По крайней мере, они утешали скорбящие семьи. Расхитители выкапывали трупы и продавали их анатомам, которым требовались тела для препарирования.
– Он может помочь, – заверил Гай.
Кэтрин снова посмотрела на освещаемое фонарем светлое пятно. То, что она там увидела – точнее, то, чего она не увидела, – заставило кровь застыть в жилах. Девушка схватила Гая за рукав.
– Где он? – вскрикнула она. – Где Оуэн?
Гай резко повернул голову.
– Ох, – выдохнул он.
В пространстве между грудой могильной земли и фонарем Кэтрин, где должен был стоять Оуэн, была только пустота.
Юноша исчез.
Глава седьмая
Кэтрин не должна была упускать его из виду.
Она бросилась к могиле, схватила фонарь и высоко подняла его над головой. Это было так же бессмысленно, как светить в колодец, – тьма вокруг была непоколебимой, почти осязаемой, и Оуэн мог оказаться где угодно среди деревьев и каменных изваяний.
– Он не мог уйти далеко, – сказал Гай, подходя к ней. Он осмотрел пустую могилу, затем повернулся к входным воротам. В полумраке украшавшие их острые наконечники, подсвеченные уличными фонарями, отбрасывали тени. Кэтрин крепче сжала фонарь. Она пошла по тропинке, вглядываясь между рядами надгробий.
Гай Нолан последовал за ней.
– Бедный парень. Он, вероятно, до смерти напуган.
– Да, я тоже так думаю.
Она направилась ко входу на кладбище, все ближе к грохоту экипажей, приглушенным крикам и смеху из дверных проемов питейных заведений.
Оуэн, как и предполагал Гай, ушел совсем недалеко. Когда они подошли к главным воротам, Кэтрин обнаружила, что тот стоит сбоку от забора. Руки обхватили прутья ограды, лоб прижат к железу. Гай двинулся вперед и положил юноше руку на плечо. Прикосновение, казалось, каким-то образом вернуло его к реальности – он судорожно вздохнул, как будто собирался расплакаться.
– Что мне делать? – Его голос был немногим громче, чем шепот. Он повернулся к ним лицом, но, казалось, смотрел куда-то в другую сторону, глаза блуждали вдалеке. – Куда мне идти?
– Вы можете остановиться у меня, – сказал Гай.
Кэтрин в ответ махнула фонарем.
– Нам нужно засыпать могилу, – тихо напомнила она. – До восхода солнца.
Костяшки пальцев Оуэна побелели, он все еще сжимал забор.
– Даже не просите меня об этом.
– Мы с мистером Ноланом вполне можем справиться сами. И чем раньше мы это сделаем, тем скорее выберемся с этого холода. – Кэтрин посмотрела на Гая.
Засыпать могилу землей было не так сложно, как раскапывать. Поэтому внимание Кэтрин переключилось с могилы на юношу, который когда-то в ней лежал. Оуэн стоял и смотрел на них, обхватив себя руками и дрожа.
– О, милостивый! – воскликнул Гай. Он отложил лопату, чтобы снять пальто и шляпу, и подтолкнул их к Оуэну. – Такими темпами можете смертельно заболеть в ту же ночь, когда вернулись к жизни.
На этот раз Оуэн взял предложенные вещи. Он закутался в пальто, оно сидело на нем свободно – Гай был на пару дюймов выше, с более широкими плечами. Оуэн засунул руки в карманы и уткнулся подбородком в воротник пальто, сделавшись еще меньше.
– Значит, я действительно умер. – Его голос дрожал. – Я действительно… я действительно был мертв.
– Но теперь вы живы, – напомнила Кэтрин. – Разве это не чудо?
– Не чудо, – фыркнул Оуэн. – Магия.
– Не наша магия. Это что-то очень могущественное, раз смогло вернуть вас таким, каким вы были.
Гай бросил еще одну кучу земли в медленно заполняющуюся яму.
– Мисс Дейли, но вы ведь предпринимали попытку разбудить его, – сказал он.
Все, что она сделала, так это поднесла к нему литеру. Гай повернулся к ней, держа в руках лопату.
– Возможно, ваша магия сработала словно искра, – продолжил он.
Она отвернулась. Только Богу известно, что Эйнсворт может сделать, если узнает. Она определенно не могла ему ничего рассказать. Часов не было там, где они должны были быть, но их магия вернула гробовщика к жизни.
Небо над каменными памятниками осветили первые лучи солнца. Кэтрин не спала всю эту ночь и лишь немного спала в прошлую; она почувствовала, как веки слипались, а разум затуманивался, голова кружилась и все становилось каким-то размытым. Она посмотрела на Гая в сине-черном свете грядущего утра. Он вытер глаза и устало ей улыбнулся.
– Пойдем, – сказал он, когда они закончили. – Пора по домам.
Они оставили свои лопаты за оградой кладбища. Направляясь к часовой мастерской, троица прошла мимо мусорщиков и тушивших уличные фонари фонарщиков. Гай остановился у мастерской и вынул из кармана брюк ключ.
Оуэн посмотрел в темное окно.
– Вы часовщик?
– Да. – Тон Гая был решительным, в нем невозможно было скрыть гордость. – Моя семья проработала здесь три поколения.
Оуэн молча смотрел на часовой механизм за стеклом.
– Вспоминается что-нибудь? – спросил Гай, отпирая дверь.
После паузы Оуэн покачал головой:
– Вроде нет.
Кэтрин зашла внутрь после них. В мастерской было темно. Тиканье часов делало это место жутким в полумраке. Ночью здесь все казалось другим, каким-то странным и незнакомым.
– Наверху есть свободная комната. Если ее можно так назвать, – сказал Гай Оуэну. – Вы можете остаться там на ночь.
Он взял у него пальто и шляпу и оставил их на вешалке у двери.
– Спасибо, – поблагодарил Оуэн. Он взглянул на Кэтрин.
Даже в тени она разглядела любопытство в его глазах и заговорила, прежде чем это превратилось в вопрос.
– Я живу в «Инверкарн Хроникл». Это в нескольких кварталах отсюда. – Девушка повернулась к Гаю: – Если можно, зайду к вам завтра.
– Конечно, мисс Дейли.
Кэтрин хотела сказать что-то еще. Что-то вроде «Спасибо» или «Приношу свои извинения». Она заплатила ему, чтобы он осмотрел часы, которые они так и не нашли. Теперь с этим юношей, который ничего не помнил о своей прошлой жизни, они оказались в затруднительном положении. Не говоря уже о часах. Но сказала только:
– Тогда спокойной ночи.
С фонарем в руке, она вышла на улицу. Кэтрин была такой уставшей, что в глазах танцевали пятна. Она подошла к типографии, дверь со стоном открылась под ее рукой. Прессы, отбрасывающие по всему полу тени, были неподвижны. На сушильных стеллажах, возвышающихся над головой призрачными силуэтами, лежали листы бумаги. Кэтрин поднялась наверх и приоткрыла дверь в свою комнату. Бриджит спала, отвернувшись лицом к стене. Не желая ее разбудить, Кэтрин переставляла ноги так, чтобы половицы не скрипели. Она поставила фонарь на стол и переоделась в ночное белье.
Ей было нужно всего несколько часов отдыха, прикрыть глаза хотя бы на мгновение.
Ложась спать, она еще раз стала обдумывать все, что произошло на кладбище.
Пока сон не утянул ее в темноту.