Кай Гиллинджер
Рынок
“Постой!”, – кричал он кому-то, всё быстрее и быстрее бежав при этом, одновременно начиная задыхаться от нехватки кислорода; он бежал, чуть ли не падая, бесконечное количество раз спотыкаясь о воздух, но не останавливался до тех пор пока его не остановило что-то внутри, он посмотрел по сторонам – метрах в десяти был хорошо известный ему павильон с детскими товарами, который так ненавидела его бабушка только за его существование: Тим забежал вовнутрь и стал оглядывать всех посетителей внутри.
– Паренёк, тебе помочь чем? – обратился к нему владелец павильона с улыбкой, – Ищешь что?
– Мужчина… в штанах… в пиджаке… и шляпа, у него шляпа… – говорил мальчик, пытаясь восстановить дыхание.
– Тебе повезло! – усмехнулся мужчина, – Осталась последняя!
Он достал с верхней полки ныне понравившуюся мальчику фигурку и подал ему её.
“Да не игрушка!”, – вскрикнул мальчик и выскочил из павильона; его начинала окутывать паника, он рыскал взглядом по толпе людей, но с каждым мгновением возможность превращалась в надежду, а уверенность – в отчаяние. Но в один момент Тим краем глаза заметил вдалеке, почти в самом конце рынка, мужчину в шляпе и тут же рванул в его сторону; пробираясь через толпу людей, им всё больше овладевали эмоции, кровь его стыла в жилах, а дыхание всё больше сбивалось, но им двигала надежда в его цель, что он не ошибся, что сможет дойти до своей цели в одиночку, без всякой помощи от взрослых, ведь в глубине души – он уже давным-давно взрослый.
Тим вылетел из толпы и повернулся к ней лицом в поисках шляпы у кого-нибудь на голове, но всё никак не мог найти её. Как вдруг он заметил бабушку. “Это конец”, – подумал он и начал маленькими шажками пятиться назад, оглядывая при этом толпу в поисках этой (проклятой!) шляпы. Океан эмоций вновь бушевал внутри мальчика – он был одновременно в радости и горе, в полном спокойствии и в абсолютном негодовании. Чем больше он вглядывался в толпу, тем, ему казалось, время шло всё медленнее, казалось, что и минуты не прошло, как они пришли на рынок с бабушкой; все люди будто бы начинают смотреть на него и в их глазах читается испуг и горесть, точно такая же, как и мальчика в сердце сейчас.
