Катерина Клон
Прекрасное далеко

Так и в то субботнее утро.

Даже не помню особо, что приготовила, что-то на автомате – вареные яйца, кабачковая икра, оладушки со сметаной и джемом, сосиски.

Только села за стол со своим кофе, муж уже вставал из-за стола со словами: “Зайчуш, не могла бы ты больше эти сосиски не покупать. Жуткий вкус”.

“Блин, белка я , белка. Иди ты со своими сосисками, столько лет жрешь их, а теперь – не те” – это я про себя сказала, а вслух просто кивнула.

Господи, когда я забыла имя мужа?

Всю жизнь бесило, что окружающие зовут друг дружку зверюшками типа зай, котиков, мишек и прочее. Причем очень часто эти же милахи превращались в змеюк подколодных, жаб и прочее.

Ну, неужели так сложно запомнить и называть по имени своего любимого. Ведь имя – это олицетворение человека, которого ты любишь.

Мой любимый имеет много имен: Сергей, Сережа, Серенький, Серый, Сережочек, Серж, Сергей Владиславович.

Ух ты, что вспомнила. Куда ты делся? Где мой Сережочек?

Остался муж. Звучит как директор, завхоз или функциональная роль (какие-то семинары не проходят даром).

Да и его Кати больше нет.

– Катюх, привет! – ненавижу “Катюх”, ненавижу, особенно в субботу, начинаю закипать.От этих мыслей и горы грязной посуды меня оторвал телефонный звонок. Директор – ну зачем я его вспомнила?

– Слушай, тут у нас форс-мажор, нужна твоя помощь. Едь в офис, заберешь там … – зная, что не смогу отказать, в ужасе представляю, как буду отказывать детям в походе на экшн-елку, которого они ждали два месяца.

– А больше никто не может? Я же специально отпросилась в субботу с условием работы в остальные предпраздничные. Сегодня же Леночка дежурит. – делаю попытку отмазаться.

– Не понял, ты что, хочешь подвести заказчика? Леночка позвонила и отпросилась из-за болезни Жорика, а ты сама понимаешь, что здоровье друга человека на первом месте. – что я только что услышала. Я не еду на экшн-елку с детьми из-за мопса этой овцы Леночки. К слову, зная любовь шефа к друзьям человека, она с регулярной периодичностью получает выходные самым непристойным способом.

– А Витек? Молодой же. – с верой и надеждой на стажера спрашиваю.

– Ты что, забыла, Витек в “Улыбке” с випами зажигает второй день. Там все под контролем. – прямо вижу, как лыбу давит в предвкушении получения большого гонорара, с которого Витьку почти ничего не достанется.

Как же хочется тебя послать, сколько раз я это представляла. Но всегда “еще не время, не место, я не могу себе это позволить”.

– Хорошо. Выручаю в последний раз. Отправь инструкции на почту. – говорю я раз в сотый точно.

Дальше были обиженные мони моих ребятишек, надутые губки и предложение позвонить бабушке, которая их отвезет на елку.

Что? Моя свекровь повезет их на праздник? Увидит их счастливые личики до, в процессе прохождения квеста и после? Да ни за что. Сереже почти испортила жизнь, теперь к внукам лезет. Нет, и не упрашивайте. Неееееет! Мой внутренний голос орет.

А снаружи я уже пишу свекрови с просьбой.

Один, два, три. Звонок.

– Что? Снова? Зачем тебе нужна эта работа? – началось. Моя злая сторона отвечает внутри меня: “А ипотеку Ваш сынок потянет? А его зарплаты чинуши мелкого пошиба на нас всех хватит?”

– Лучше бы о детях заботилась. А то щаз такое в интернете. Вот я Сереженьку никуда от себя не отпускала, поэтому он такой славный и вырос. А ты? – а я? “Ваш сыночек сказал четко и давно – ему не до сюсюканий, поэтому лежит сейчас на диване и жесткий биатлон на всю квартиру комментирует.”

А я бегу на работу. Билеты у ребят, там все написано.

Дети даже “пока” не пожелали, муж даже не заметил сборы, выбежала я из подъезда в слезах.

Так, середина дня только приближается, а я уже так устала. Соберись, Катя, и зайди за перекусом в магазин, потом точно не успеешь.

В магазине что-то взяла в корзинку, стою в очереди. Перед кассой какая-то неуклюжая тетка бежала, нет, не так, сметала все собой на своем пути, ну, и меня задела так, что корзинка выпала, что-то разлилось и это стало последней каплей.

Я обругала эту тетку, которая собрала в себе всех моих сегодняшних обидчиков, всю мою злость и бессилие, которые я испытываю одновременно.

Вокруг нас собрались люди. Тетка покрутила у виска, намекая на мое сумашествие, бросила свои товары и ушла. А я начала плакать.