Катерина Цвик
Тайны адептки Фрэй, или Попаданка против
Глава 5. Магистр Арнар
Дела, дела… Дела академии, дела канцелярии. Лето пришлось провести на практике с адептами. Некогда даже отдохнуть и побыть наедине с собой. Можно и не наедине…
Мысли мужчины приобрели фривольный окрас, и он решил, что в ближайшие дни обязательно наведается в город. Есть там у него неподалеку от центра одна приятная вдовушка. А пока можно просто пройтись по территории академии и проверить сигналки. Что-то последнее время все подозрительно тихо. Можно подумать, что адепты перестали шастать без пропуска в город. Точно ведь нашли очередную лазейку или что-то намудрили. С них станется.
Арнар остановился у цветущего дерева – наверняка чья-то курсовая работа, – вдохнул тонкий приятный аромат и ненадолго прикрыл глаза.
Хорошо!
Он всегда любил это время, когда основная масса адептов уже угомонилась и на академию опускалась тишина.
Внезапный девичий крик разорвал идиллию. Потом снова. Не похоже на обычные заигрывания молоденьких вертихвосток.
Арнар быстрым шагом направился на звук.
Представшая перед ним картина была однозначна:
– Что здесь происходит? – стараясь сдержать зубовный скрежет, спросил.
– Магистр Арнар! – выдали парни на одном дыхании и даже с облегчением, что немного остудило зарождавшуюся ярость.
– Так что здесь происходит? Отпустите девушку!
– Не могу! – чуть ли не в панике ответил Рэйнар, один из лучших адептов его факультета. – Кажется, у нее началась инициация!
Магистр подошел ближе и внимательнее оглядел девушку. Ее трясло, щеки пылали, глаза закатились.
– С какого она курса?
Несчастная выглядела почти ребенком и была такой хрупкой, что становилось понятно – к инициации она не готова.
– С третьего. Она недавно получила травму и неделю лежала в лекарском крыле, а сейчас вот…
– С третьего? – удивленно переспросил магистр и, взяв адептку за руку, пощупал пульс – он частил, как сумасшедший.
Арнар перешел на магическое зрение и понял, что на счету каждая минута – магканалы девушки не выдержат потока силы, которой она обладает. Что она вообще делала эти два года в академии, если они у нее в таком состоянии?!
– Адепт Лантар, за мной быстро. Остальные свободны, – и быстро зашагал в лекарское крыло, зная, что его не ослушаются.
Встретившая их на пороге молоденькая рыженькая лекарка округлила свои совиные глаза.
– Зовите магистра Сандара. Преждевременная инициация. Я постараюсь остановить процесс, но без магистра могу не справиться, – и Арнар прошел в ближайшую пустующую палату. – Кладите ее. И рассказывайте, что спровоцировало эту ситуацию.
– А разве сейчас это…
– Важно! – прервал парня магистр.
– Мы ничего такого не хотели, – начал мяться парень. – Просто думали ее проводить до общаги, но она…
– Докладывайте по форме, адепт! – рявкнул магистр. – Мне нужно знать, какие чувства вызвали инициацию. С негативными я справлюсь, найду, как укротить, а вот радость – не мое.
Он быстро осматривал девушку, нажимал на нужные энергетические точки на тонких руках, ногах и выпирающих ключицах девушки. Положил руку на солнечное сплетение, ощущая бьющуюся там силу.
– Вы справитесь… – понурился Рэйнар.
– Я сказал – по форме!
– Встретили адептку Тэйлин Фрэй на стадионе, – вытянулся он в струну. – Ничего плохого не хотели. Вызвались проводить до общежития. Но она почему-то испугалась, начала кричать, мы решили, что это не всерьез. А потом ее затрясло, и началась инициация.
– Фрэй? – фамилия показалась знакомой.
– Так точно! Дочь советника короля.
– Насколько помню, его дочь выглядит иначе… – вспомнил златокудрую красавицу-вертихвостку, которую он невольно отметил среди адептов.
– Вы, наверное, имеете в виду приемную дочь советника Лайзу. Родная – вот.
Контраст между той и этой хрупкой девочкой, на щеках которой сейчас цвел лихорадочный румянец, был столь велик, что магистр на мгновение даже отвлекся от диагностики. Странные вещи творятся в семейке советника. Но это не его дело.
– Могу чем-то еще помочь? – неуверенно спросил Рэйнар, глядя на вздрагивающую всем телом девушку.
– Нет. Завтра на утренней пробежке подойдете ко мне все вчетвером и предоставите письменное объяснение произошедшему. Всё. Свободен.
И так это было сказано, что парню ничего не оставалось, кроме как уйти.
Магистр потушил магический свет, погружая комнату в полумрак, который освещала лишь полная луна за окном, и обратил все свое внимание на девушку. Положил ладонь на ее лоб и прикрыл глаза.
Беспомощность, бессилие, боль, отчаяние… Чувства девушки хлестнули наотмашь. И лишь большой опыт не дал разорвать контакт и позволил углубиться дальше. В другое время это бы не вышло, но сейчас адептка была особенно уязвима, и природные внутренние щиты магистр Арнар обходил без проблем.
Снова боль, застарелая, словно припорошенная пылью, и каждый день как испытание. Несгибаемая сила воли, которая давала силы не сдаваться и идти вперед.
Как вспышка воспоминание.
…на кровати парализованная женщина, на лице которой живы лишь глаза. Эти глаза смотрят так, что трудно дышать. Желание сделать все, чтобы она поправилась! И неутешительный диагноз от человека в белом халате: невозможно. Бессилие, беспомощность, одиночество…
Чувства были так сильны, что магистр с трудом смог отделить себя от них. Воспоминания девушки виделись смазанно, и он попытался сосредоточиться и увидеть детальней – было в них что-то не то, что-то непонятное, – но вместо этого словно провалился на какой-то другой уровень сознания. И снова вспышка-воспоминание.
Белокурая женщина, царапая кожу головы острым гребнем, расчесывает волосы красивой темноволосой девочки и с улыбкой благожелательно смотрит на ее отражение в зеркале. А ее нежный голос ввинчивается в голову и сердце малышки раскаленным штырем:
– Это ты виновата в смерти матери. Не отрицай. Если бы не ты, она бы до сих пор была жива. А ты своим рождением ее убила. Твой отец тоже винит тебя в этом. Он тебя ненавидит, не хочет даже видеть и слышать. Я знаю, он сам мне об этом сказал. Но ты не плачь, – женщина аккуратно стирает с ее щеки слезинку и с улыбкой смотрит на свой мокрый палец. – У тебя есть я и твоя сестра. Нам ты ничего плохого не сделала. И мы тебя любим. Ты должна нас слушаться, и все будет хорошо.
Хорошо не было. Хотелось пойти и умереть, но именно память о матери не давала этого сделать. Память и глупая детская вера в слова няни о том, что мама ее любила и очень хотела. Знала, что может не пережить родов, но все равно пошла на это. И разве может она сама отказаться от того дара, который ей подарила мама? Но няня исчезла, как только отец снова женился, а с ней с каждым днем таяла и вера в ее слова…
Беспомощность, бессилие, боль, отчаяние…
Чувства и воспоминания девушки были такими яркими, что магистр решил не копаться в них дальше. Да, эти воспоминания очень разнились и совершенно не вязались друг с другом, но он обдумает это позже. Возможно, сейчас какие-то воспоминания девушки наложились друг на друга и сформировали такие противоречивые образы.
И все же любопытство заставило посмотреть еще глубже.
И тут Арнар словно пробился сквозь темные липкие тучи к солнцу – таким ошеломительным был контраст. Восприятие обожгло тихой радостью, любовью, счастьем, а в ушах раздался беззаботный счастливый смех.
И его вышибло в реальность. Да так, что он несколько секунд не мог осознать себя, будто нокаут получил. Куда же он так неосторожно пробрался? Неужели это то, что прячется внутри этой девочки?
Он снова внимательно ее оглядел, но понял лишь, что медлить больше нельзя – скоро магканалы разорвутся и разметают ее ауру в клочья. После такого не выживают.
Он снова положил руку, которую только что отдернул, будто ожегшись, ей на голову и запел. Низкий, глубокий голос с хрипотцой поплыл по небольшой палате, отзываясь эхом от стен. Песня-заклинание звучала на древнем и почти забытом языке. Магистр использовал пение редко – лишь в таких сложных ситуациях. Ментальная магия сложно давалась всем, и темным не намного легче, но у него всегда все не как у всех.
Магистр пел и выплетал для девушки паутину безразличия, и бурлящий вокруг нее ментал успокаивался. Она не забудет того, что с ней происходило, но эти воспоминания отойдут на второй план, перестанут тревожить и грызть ее. Со временем эта паутина истончится, но новые впечатления и воспоминания уже перекроют старое и помогут справиться с прошлыми. Ментал снова забурлил, не желая поддаваться влиянию извне, и магистр запел громче.
Внезапно девушка открыла глаза и посмотрела прямо на него. Он не прервал пение, хотя пробуждение адептки было неожиданно – обычно во время наложения этого заклинания человек засыпает, но девушка смотрела на него серьезно, без сонной одури. Ее синие глаза на худом, изможденном лице затягивали и были удивительно большими и красивыми. Теперь магистр отметил и высокие скулы, и красиво очерченные почти бескровные губы, и высокий лоб. Такая хрупкая, еще не раскрывшаяся красота, которой не хватает чуточки жизненных сил, чтобы распуститься, как бутон цветка.
Отчего-то вспомнилась ее сестра. Но, смотря на эту девушку, показалось, что она может разбить гораздо больше мужских сердец, чем ее яркая сестрица Лайза.
Но почему эта адептка такая слабая? Магистр недолюбливал ее отца, но никогда не считал скотиной, способной спокойно смотреть на свою дочь в таком состоянии.
Магистр продолжал петь, а она его разглядывать. Когда в комнате стало тихо, девушка прикрыла глаза, и к вискам пролегли две влажные дорожки:
– У вас очень красивый голос. Это была какая-то магия? – спросила очень тихо, и маг отнял руку от ее лба.
– Да, теперь вам станет легче.
– Спасибо.
– Почему вы так разволновались сегодня? Адепты на вас напали?
– Нет, – она сглотнула. – Просто так получилось.
– Просто получилось, – с сарказмом повторил. – Вы ведь сегодня могли погибнуть. Выгораживать их – не самое умное решение.
– Я не выгораживаю, – устало возразила и снова посмотрела на него. – Так получилось. А что со мной было?
– Вы чуть не прошли инициацию, но в вашем состоянии она привела бы к смерти. Почему вы так плохо подготовлены?
– Не знаю…
– Что значит… Ладно, – оборвал сам себя магистр. – Вы сейчас слишком устали. Отдыхайте.
– Вы уходите? – всполошившись, с внезапным волнением спросила девушка.
– Вы боитесь оставаться одна?
– Нет… Простите… – и, повернувшись на бок, свернулась калачиком.
Маг ощутил странное желание обнять ее, но позволил себе лишь положить ладонь на ее предплечье.
– Я не ухожу, побуду здесь, пока не подойдет магистр Сандар.
Она невесомо дотронулась до его пальцев:
– Спасибо.
Заснула девушка быстро, но он так и продолжал держать руку, задумчиво разглядывая ее профиль в лунном свете. Такая беззащитная внешне, такая необычная внутри. Что он увидел? Как это можно интерпретировать? Почему именно эти воспоминания всплыли у нее сейчас? Почему он не увидел парней, которые привели ее к нервному срыву и инициации? Будто и не они были этому причиной. С девушкой… Тэйлин… обязательно нужно будет поговорить о случившемся более детально.
Дверь позади Арнара открылась, и в комнату быстрым шагом вошел магистр Сандар. Он явно уже собирался ко сну, потому просто накинул преподавательскую мантию поверх полосатой пижамы.
– Что с ней?! – взволнованно спросил, чем немало удивил мужчину.
Обычно магистр относится к своим пациентам гораздо спокойней.
– Уже ничего. Я остановил инициацию. Сейчас она спит, – тихо ответил и встал, кивая на дверь. – Пойдемте, нам нужно поговорить.
– Да, конечно, – переходя на шепот, согласился магистр. – Только проверю ее состояние, – и запустил в Тэйлин сканирующее заклинание. Чему-то кивнул и вышел вслед за Арнаром.
Они миновали пост всполошившейся лекарки и прошли в кабинет. Магистр Сандар щелкнул выключателем магического светильника, и тот резанул глаза слишком ярким светом. Магистр поморщился и включил другой, менее яркий артефакт.
– Что случилось с девочкой? – спросил он, усаживаясь на стул.
– У меня к вам такой же вопрос, – откинул назад полы мантии Арнар и сел напротив. – Но об этом чуть позже. – Задумчиво постучал пальцами по столу. – Старшекурсники каким-то образом спровоцировали инициацию девушки, но ее магканалы к ней оказались не готовы. Повезло, что я проходил мимо и успел ей помочь. Счет шел на минуты.
– Что значит «каким-то образом»?! – нахмурился магистр Сандар и испытующе посмотрел на коллегу. – Грэг, неужели вам не удалось считать ее поверхностные эмоции? Уверен, при желании вы можете проникнуть гораздо глубже.
– Арнуэл, – перешел на дружеский тон и он, – в том-то и дело, что я увидел что угодно, но только не ее реакцию на парней. Складывается впечатление, что они просто потянули за какую-то ниточку, которая зацепила девушку за живое. А вот там уже и правда было отчего испытывать такие негативные эмоции.
– Негативные? Что вы увидели?
– Ничего конкретного, – не стал вдаваться в подробности Грэг. – Но похоже, что с семьей у нее не самые лучшие отношения. – Старик, услышав это, нахмурился. И все же Грэг интуитивно почувствовал, что тот испытал облегчение. К чему бы это? Охотник внутри него встрепенулся и взял след. – Насколько я знаю, адептка совсем недавно была в лекарском крыле, и вы должны быть об этом в курсе. Что с ней случилось? И почему ее организм и магканалы в таком плачевном состоянии?
– О последнем я, к сожалению, знаю не больше вашего. Более того, в прошлый раз она поступила сюда в еще худшем состоянии, и нам пришлось выводить ее из него с помощью артефактов. Думаю, повторный курс лечения в сложившихся обстоятельствах будет вполне оправдан.
– Неужели вы не интересовались причиной?
– Ну почему же, интересовался. Но она не говорит, а все вокруг как один твердят, что не видели, чтобы с тихой незаметной адепткой происходило что-то не то.
– Странно… – протянул Грэг. – Неужели она совсем ничего вам не рассказала?
Магистр Сандар лишь развел руками и, как бы Арнар ни выспрашивал, как бы ни выводил на откровенность, ничего толкового больше не сообщил. Возможно, Грэг и поверил бы старику, но чуйка твердила, что в истории с этой адепткой не все просто, и Арнуэл точно в курсе некоторых деталей, но почему-то не хочет ими делиться.
Грэг снова побарабанил пальцами по столу и задумчиво посмотрел на тусклый светильник над столом.
Вряд ли там что-то сверхъестественное. И у него уже есть в голове логичные догадки, как все происходило, и все же что-то во всей этой истории не вязалось. Странные воспоминания девушки, странная реакция магистра Сандара, ее странное состояние и попустительское отношение семьи и всех окружающих. Слишком много странностей вокруг одной хрупкой девушки.
– Что ж, уже поздно. Пойдемте, друг мой, отдыхать, – вывел его из задумчивости голос магистра Сандара.
– Да, конечно. Пойдемте, – кивнул Грэг и решил, что присмотреться к этой адептке будет нелишне.
Глава 6. Выздоровление
Вышла на крыльцо и зажмурилась от яркого солнца. Двое суток в лазарете с очередной порцией артефактной терапии – и я совсем другой человек! Остановилась, ощущая, как теплый ветерок треплет выбившиеся из косы волосы, вдохнула опьяняющий цветочный запах.
Хорошо-о! Как же хорошо жить и чувствовать! Ощущать вот такие мелочи, из которых и складывается жизнь.
После своей не совершившейся инициации я словно сбросила с плеч груз, вес которого и не замечала, и теперь готова была взлететь – так легко стало. Не знаю, что сделал магистр, но его песня что-то сделала со мной, и теперь прошлое осталось в прошлом.
Почти.
То, что я при этом умудрилась больше узнать о жизни настоящей Тэйлин, стало неожиданностью и вызывало такой гнев на ее окружение, что руки сжимались в кулаки. Но изменить что-либо для нее уже невозможно, оставалось надеяться, что сейчас ей лучше там, в огромном всепоглощающем ничто.
Темнота. Кругом темнота. Ничто. И все же я себя ощущаю. Мыслю, значит, существую? Но я была уверена, что физического тела у меня уже нет. Так где же я существую?
Мысли текли патокой, вызывая легкий интерес исследователя и созерцателя. Но созерцать вокруг было нечего, а потому, чтобы не потеряться в этом ничто и нигде, приходилось сосредоточиваться на мыслях.
Внезапно я ощутила присутствие другого разума. Или души? Так странно… Попробовала дотронуться до него, но ничего не вышло. Невозможно дотронуться до чего-то, если у тебя нет тела. Хотя… Получилось! Не знаю как, но у меня получилось!
– Ты кто?
– Я? А разве здесь это имеет значение? – тускло ответили мне.
И я внезапно поняла, что совсем недавно эта душа была молодой девушкой, но почему-то сильно устала.
– Где здесь? – зашевелилось во мне любопытство.
– Здесь, – безразлично ответила она. – Разве это имеет значение?
– А что тогда имеет значение?
– Я не хочу возвращаться.
– Куда возвращаться?
– Обратно.
Я задумалась. А я бы хотела вернуться? Только куда?
– А я бы вернулась. Но у меня при всем желании этого не получится.
– А меня зовут, тянут, – я правда почувствовала, что эта душа не покинула ничто только потому, что соприкасается со мной. – Но я не хочу… – как-то обреченно произнесла она.
– Почему? Ты больна? – почему-то это сразу пришло на ум – слишком тусклой была эта душа, вымотанной.
– Нет. Все говорят, что со мной все хорошо.
– У тебя тяжелая жизнь, тебе приходится много работать, чтобы выжить?
– Нет. Я учусь в академии, со мной рядом всегда находится сводная сестра, которая меня любит. Говорит, что любит… Все относятся ко мне хорошо. Наверное…
– Не понимаю тебя.
– Там все бессмысленно, серо, одинаково. А то, что обретает смысл, тут же отбирают и делают больно. Так больно… Не хочу… – тускло и безжизненно прозвучал ответ. – А меня тянут обратно.
– Но разве здесь лучше?
– Лучше. Здесь я отдыхаю. Здесь мне хорошо. Здесь не больно.
– А мне здесь уже надоело.
– Хочешь вернуться вместо меня?
– А можно?
– Можно, – внезапно раздавшийся чужой голос-мысль ворвался в наш разговор. – Вам двоим – можно. Только тебе придется во многом разобраться, чтобы исправить то, чего быть не должно, – обратился голос ко мне, а потом к тусклой душе: – А тебе придется пробыть здесь намного дольше положенного срока, чтобы восстановиться. Но это лучше, чем полное развоплощение, которое ждет тебя там.
– А меня полное развоплощение там не ждет?
– Это будет зависеть от тебя, и у тебя будет шанс заработать лучшее перерождение.
Хочу ли я лучшее перерождение? Кто же от такого откажется? Но стоит ли оно того? Если у меня не получится, я ведь вообще исчезну. По крайней мере, я так поняла то, что имело в виду это существо, которое ощущалось как нечто невероятно мощное и всеобъемлющее.
– А зачем это вам? – спросила я.
– Я уже сказал – тебе нужно будет исправить то, чего не должно быть, возможно, возродить то, что должно существовать.
– А зачем это мне?
– Ты ведь хотела лечить? – Это было моей мечтой, а в какой-то момент стало навязчивой идеей, которой в той жизни не суждено было сбыться. – Ты попадешь в магический мир и будешь обладать этим даром.
Почему-то я даже не удивилась, что есть магический мир и я смогу лечить – не верить этому существу (или божеству?) невозможно. А соблазн слишком велик…
– Согласна!
Мой возглас прозвучал одновременно с голосом второй души.
А в следующее мгновение мы с ней словно прошли сквозь друг друга, и…
…я открыла глаза и тут же нос к носу встретилась с четверкой парней, которые стали причиной моей внезапной инициации.
Застыла на месте, не зная, чего от них ожидать. Подумала вдруг, что магистр, который меня спас и заворожил удивительно красивым низким с хрипотцой голосом (слушала бы и слушала, до сих пор мурашки бегут, стоит вспомнить его пение), мог их хорошенько наказать, решив, что это они стали виновниками чуть не случившейся трагедии. И тогда они вряд ли бы пришли поздравить меня с выздоровлением.
Стоим молчим. Я подобралась, готовая, если что, бежать обратно в здание.
Наконец Рэйнар вышел вперед, приложил кулак к сердцу и торжественно произнес:
– Графиня Фрэй, я и мои друзья, – на этой фразе оставшаяся троица склонила голову и повторила его жест, – приносим искренние извинения за произошедшее несколько дней назад. Мы не хотели вам ничего плохо и сожалеем о том, что вам пришлось перенести по нашей вине. Готовы принять от вас виру, – и склонил голову, ожидая ответа.
Не такой сцены я ожидала. Застыла на месте, не зная, что им ответить. Все же мне были принесены официальные извинения, как члену графской фамилии, да и вира… Они что, правда думают, что я с них деньги сейчас стрясу за моральный ущерб? Нет, ущерб, конечно, был, но мне кажется, что нечто подобное все равно должно было случиться. Слишком много негативного багажа я прихватила с собой, и от настоящей Тэи осталось не меньше – пока магистр рассматривал один кадр из жизни девушки, я видела гораздо больше. Оно должно было рвануть, и мне повезло, что все закончилось так хорошо. Еще и терапию артефактами прошла и чувствовала себя гораздо лучше, появилась энергия и уверенность, что теперь я окрепну гораздо быстрее.
Но отвечать парням что-то было нужно. Хотелось буркнуть что-то вроде «катитесь в закат, я на вас не обижаюсь», но меня бы точно не поняли. Вернее, не поняли бы графиню Фрэй, кем я теперь являюсь.
– Уважаемые эры2, я не держу на вас зла. Я принимаю ваши извинения и надеюсь, что в будущем мы избежим подобного недопонимания.
Парни чуть расслабились, но продолжали стоять, склонив головы, – ждали, когда я объявлю им свою виру. И ведь совсем ничего не потребовать я не могу! Этим я оскорблю аристократов. Понимание этого пришло из глубин памяти Тэйлин. Только мне от них ничего не нужно. Пусть отстанут и ладно! Хотя…
***
После того как я озвучила свою виру, парни приуныли. Думали отделаться деньгами? Ха! Их у графини Фрэй много. Главное – забрать мой магический амулет у «любимой» сестренки, и эта проблема перестанет существовать. Такие амулеты есть у каждого одаренного, и являются они одновременно документом, ключом доступа в банк, накопителем информации, защитой и даже переговорным устройством. Сколько «себя» помню, он всегда был при мне. Мачеха попыталась однажды его поменять на другой – не знаю зачем, но отец это пресек. А когда я появилась в академии и особенно плохо себя почувствовала, сестра под благовидным предлогом его у «меня» вытребовала. И ведь создала такую ситуацию, что «я» и правда чуть не отдала его постороннему человеку! «Я» тогда была в таком состоянии, что многое делала на автомате. Вот такой вот «заботой» она «меня» окружила…
Пока что я не поднимала этот вопрос – не до того было. Но чем дальше, тем острее мне нужны были деньги. А как раньше подходить к Лайзе, чтобы попросить какие-то мелочи для учебы или гигиены, мне не позволяла гордость. У себя в мире я сама зарабатывала и содержала маму, и сейчас становиться зависимой от чужого человека мне неприятно. Конечно, деньги, что лежат здесь в банке, не я заработала, но я учусь, и родственники обязаны меня обеспечивать всем необходимым. И если я буду рассуждать иначе, то нанесу урон своей чести и чести своего рода. И я готова получать эти средства напрямую, но никак не через Лайзу!
А пока…
– Ну что, кто сегодня будет со мной заниматься развитием магического зрения? – посмотрела я на парней.
Берг и Карл потупились, а вот Морис с Рэйнаром переглянулись:
– Сегодня наш день. Будем заниматься с тобой по двое.
Ну хоть официоз из речи ушел! Значит, отключили режим высшей аристократии. Уже проще.
– Хорошо. Но у меня сейчас занятия, а вот после обеда давайте встретимся у стадиона. Заодно объясните мне взаимосвязь магических потоков и математической модели магистра Гауса.
– А что в этом сложного? И какие занятия? – удивились парни. – Ты же еще не определилась с цветом магии?
– Ну и что? Моя мама была целителем, есть большая вероятность, что и у меня проснется этот дар. В любом случае теоретические уроки по этому предмету мне точно пригодятся. Магистр Сандар выдал мне допуск к занятиям.
– Да? Ну тогда мы тебя проводим, – и взяли меня в своеобразную коробочку.
– А вам что, учиться не нужно?
Мы шли, а немногочисленные встретившиеся по дороге адепты на нас косились.
– Нужно, конечно. Но если бы ты настояла, мы бы занятия пропустили.
Да уж, вира для аристократа – не пустой звук. Эти парни готовы прогуливать и получать неуды, но выполнять свои обязательства.
– Слушайте, давайте так, – я остановилась и серьезно на них посмотрела. – Выплата долга никак не должна влиять на вашу учебу. Мы вполне можем договориться, когда нам всем удобно уделить время для моих занятий.
– Ты вправе требовать от нас…
– Я знаю, что я вправе! Вот я и требую, чтобы ваша учеба не страдала от занятий со мной.
Тема учебы была для меня больной. В свое время я так и не смогла пойти учиться, хотя очень хотела. Маму парализовало, ей требовалось дорогостоящее лечение и постоянный уход. Деньги быстро испарились, но я нашла работу в сети и более-менее держалась на плаву и имела возможность всегда находиться дома. Жаль, в медицинском нельзя было учиться на удаленке, но это не мешало мне интересоваться предметом и надеяться когда-нибудь снова поступить в институт. Потом даже зарабатывать стала неплохо, а у мамы начались сдвиги в лечении. А потом к нам приехала тетя…
Я отогнала неуместные мысли, ожидая ответа парней. Те удивились такой моей категоричности, но с облегчением согласились:
– Хорошо, но тогда сегодня мы не сможем долго заниматься. Магистр Арнар… В общем, вечером нас ждет виварий…
– И целые стойла дерьма виверн и прочей академической живности, – вздохнув, добавил Морис.
– И так целую неделю, – грустно дополнил Карл.
– И это не считая удвоенной нагрузки на занятиях по физподготовке, – вставил свои пять копеек Берг.
Последние два восклицания Морис с Рэйнаром посчитали лишними и недовольно на них покосились.
Эти два рыжика, Карл и Берг, явно братья. Хотя и не похожи друг на друга. Их выдавали одинаковые жесты и мимика.
– Сочувствую, – вздохнула я.
– Не нужно. Мы еще легко отделались, – ответил Рэйнар и грозно глянул на рыжих, которые были с ним не согласны. – Если бы с тобой что-то случилось, нас могли из академии исключить. Кстати, Лайза меня чуть не испепелила, когда узнала, что произошло!
– Да? – Мои брови взлетели вверх.
Не ожидала от нее такого. У меня сложилось впечатление, что она была бы только рада, если бы меня не стало.
– Угу. Знаешь, я сильно удивился такой реакции. Уж извини, но раньше я не замечал ее большой любви к тебе, – он окинул меня быстрым оценивающим взглядом. – Да и ты была другой.
– Мне просто было плохо из-за затянувшейся инициации.
Как иначе объяснить то состояние моей предшественницы, я не знала. Но парень взглянул на меня со скепсисом:
– И она тянулась у тебя все два года учебы? Уж извини, но даже сегодня ты сказала больше слов, чем за все время нашего знакомства.
Что на это ответить, я не знала. Мне и правда было очень плохо, я жила словно под огромной толщей воды, но откуда взялось такое непонятное состояние, не могла представить.
– Знаешь, я мог бы предположить, что тебя прокляли. Но мы все-таки в академии магии учимся, и кто-то бы заметил характерное изменение твоей ауры или флер проклятья. Я даже как-то ради интереса сам пытался что-то такое на тебе разглядеть – такая ты была странная. Но ничего не было. Лайза сказала, что ты просто немного не от мира сего, и в академию тебя взяли только благодаря протекции графа Фрэя…
Я даже подвисла от такой интерпретации своего состояния. Покопалась в себе и воспоминаниях, но никаких признаков сумасшествия не почувствовала. Усталость, подавленность, моральное и физическое истощения – да, но не сумасшествие. Тем временем парень, продолжая пристально искоса меня разглядывать медленно произнес.
– …Но теперь я все больше в этом сомневаюсь. Слишком ты сейчас другая.
А такие рассуждения совсем ни к чему. Мало ли что он там себе может надумать?! Потому я лишь беззаботно пожала плечами:
– Можно подумать, ты жаждал со мной общения. У тебя были дела поважнее. Например, моя сестра.
– Угу, а вот и она, – недовольно сказал шагавший рядом Морис.
Сестрица явно увидела нас издалека и теперь целенаправленно шагала навстречу. Ее белокурые локоны были заплетены в замысловатую прическу, которая ей очень шла, а синее платье оттеняло голубые глаза. Не девушка – нимфа. Разумеется, шла она не одна, а в окружении свиты из двух подружек: Гретты и Розы. Неплохие девушки, наверное… Только почему-то с маниакальным упорством стремятся сделать мне гадость. Не скажу, что Лайза их к этому как-то сильно поощряла, но, видимо, они считали, что таким образом зарабатывают себе в ее глазах очки.
– Рэйнар! Привет, – первым делом обратилась она к парню, а потом поздоровалась и с остальными, совершенно не замечая меня. – Привет, мальчики. Вы уже завтракали?
– А ты с сестрой поздороваться не хочешь? – удивился Рэйнар.
– Ах, ну да. Привет, Линни. Признаться, я тебя и не заметила. Надеюсь, ты не обиделась? – и мило похлопала ресничками.
Не подкопаешься. Но я уже далеко не та Тэйлин, которую она привыкла безнаказанно гнобить.
– Обиделась, Лайза, – спокойно ответила я, и она, не ожидая от меня таких слов, продолжила улыбаться и хлопать ресничками. – Я вообще последнее время очень на тебя обижена. Но я твоя сестра, а родственники должны прощать друг друга. Поэтому прощаю тебе твое пренебрежение и прошу отдать мне мой Личный амулет.
Вот тут до нее в полной мере дошли мои слова.
– Да как ты… Да я… Но я же… – она явно пыталась найти слова. – Ты же была не в себе! Вот я и помогла тебе сохранить семейную реликвию!
– Реликвию? Разве это не простой амулет? – уцепилась я за ее оговорку.
– Да! То есть нет.
– Так да или нет?
– Это амулет твоей матери, который перешел к тебе после ее смерти! – наконец выбрала она линию поведения. – Разве я могла позволить тебе его потерять или отдать первому встречному?!
Амулет матери? Но почему сама Тэйлин об этом не знала? Неужели отец не посчитал нужным ей рассказать? Хотя неудивительно. Он не замечал дочь вообще. И это очень ее ранило.
– Я ценю твою помощь, но теперь чувствую себя достаточно хорошо, чтобы осознавать ценность и лично его хранить.
– Но… Ты же только что из лазарета! Вдруг тебе снова станет плохо?
– Плохо настолько, чтобы потерять амулет с заклинаниями от утери? – изображая наивность, поинтересовалась я и, прищурившись, склонила голову к плечу.
– Да ты же была настолько не в себе, что чуть сама не отдала его первому встречному! – она посмотрела на подруг, которые тут же закивали.
– То есть ты признаешь, что знала о моем плохом самочувствии и никому об этом не сказала и не отвела меня к лекарям, чтобы они нашли причину моего недомогания?
