Кассандра Раймондс
Космея
Глава 1
Что-то день не удался ещё с утра, в школе у меня и так проблемы с алгеброй, а математичка, после оглашения результатов предварительного теста, вообще была «в ударе», хоть под парту прячься. Досталось всему классу, потом шла череда унылых уроков, в результате, я чувствую себя полностью разбитой, ну ничего, сейчас приедут мои друзья, и мы рванём на природу. Серёга собирался обкатать новый джип и заодно, нам удастся посетить Ленкину дачу. Может быть, останемся с ночёвкой, ведь впереди выходные. Кстати, мы с Ленкой созванивались недавно, она обещает с парнем сегодня познакомить, не могу дождаться. Может в этот раз будет кто-нибудь особенный. С парнями вообще мне трудно найти общий язык, Ленка говорит, что надо быть проще, смеяться над всякими, даже глупыми шуточками, одеваться моднее, но как она не поймёт, что мне не нужны разные там чувства – страдания, я ищу единомышленников, тех, кто меня поймёт и примет в свою «стаю». И вообще, вся наша маленькая компания очень дорога мне. Лена – дипломат от природы, может уговорить мою мать отпустить меня с ними на прогулку в каком бы плохом настроении та не была. Это прекрасный шанс вырваться на свободу.
Как мне ненавистен мой дом, вернее эта трёхкомнатная квартира, мать купила её на деньги, которые отсудила у отца при разводе. Вместе с деньгами она отсудила и меня, наверное, для того чтобы больше алиментов с него вытянуть. Зачем я ей? Она уже несколько лет счастлива в новом браке, моему сводному брату три года. Конечно, «счастлива» – это громко сказано, мать постоянно цапается со своим муженьком, чаще всего из-за меня. Знаю, что я помеха в их жизни. Но тогда почему она не пускает меня к папе? Я не знаю, где он живёт, даже номер его телефона не знаю. Как я по нему скучаю. В моей памяти он вот так и стоит передо мной – сильный, благородный. Он не мог простить своей жене интрижку, в итоге потерял семью и …меня. Но я предполагаю, что это не единственная причина разрыва их отношений, было ещё что-то. Это «что-то» происходило за закрытыми дверями в канун того дня, когда мы с матерью покинули его дом. Иногда она возмущалась, срывалась даже на крик, но боясь привлечь моё внимание, переходила на шёпот, больше напоминавший шипение змеи, отец пытался ей что-то объяснить, но она ничего не хотела слышать. Известие, что у неё появился другой мужчина, сокрушило его окончательно и однажды, не сумев контролировать свои эмоции, он потребовал, чтобы она ушла. Ещё, мне смутно припоминается факт огнестрельного ранения моего отца в ногу, точнее в бедро. Он тогда сильно страдал, но это не остановило мою мать и, улучив момент, она покинула его, буквально утащив меня с собою. Я уверена, что многое скрыто от меня моими родителями, но ещё я уверена и в том, что мы с отцом нужны друг другу. Все попытки найти его были тщетны, мне остаётся только ждать, когда он меня найдёт.
Холодные, серые капли осеннего дождя хлестали по запотевшему окну, это предавало ещё большей убогости маленькой комнате, где едва помещались шкаф, кровать и компьютерный стол. В такой унылый день хотелось бы залезть под одеяло и выспаться, но предвкушение поездки за город отменило этот сладкий план. С кухни доносились звуки «крупного разговора» и вполне резонно было ожидать, что скоро скандал докатится до меня. Так оно и произошло. Грозная лавина материнской брани вперемешку с плачем брата, преодолев коридор, ворвалась в комнату. Так мать появилась на пороге моей комнаты – непричёсанная, в жалком халатике, на руках всхлипывающий Артём. И, как обычно, с отрепетированным монологом.
– Космей, ну, сколько можно? У меня терпение уже кончается. Хватит пялиться в окно, возьми брата, у подъезда погуляйте. Никакой личной жизни. Как я устала. Хоть какую-нибудь пользу принеси.
– Мам, я Лену жду. Мы с друзьями сейчас поедем за город. Помнишь, мы с тобой на днях об этом говорили? Ты мне разрешила. С Артёмкой потом погуляю, может завтра.
Оторопев от такого веского аргумента, она решила не отступать:
– И всё же, убери этих волков. Куда ни глянь – всюду волки. Вон тот, у окна, вообще страшный какой, глаза сверкают, ничего себе голограмма! Брату страшно в комнату заходить!
– А нечего ему в мою комнату заходить, у него своя есть! – тут не удержалась я. Мать, как обычно, навязывала мне свои мерки. Может быть, она была в чём-то права, но отказаться от своего «зверинца» я не могла. Картины, плакаты, статуэтки из полимерной глины – волки, во всей красе и многообразии. Вся моя коллекция началась с простого фото в рамке, подаренного когда-то мне моим отцом, и оно дорого мне как память. На фотографии роскошный серебристо-серый волк на фоне зимнего леса. Взгляд устремлён в объектив, кажется, что зверь осознанно позирует. Отец привёз эту фотографию из очередной командировки и …это единственное, что я успела схватить, когда мать увозила меня от него.
Тем временем, монолог матери подходил к концу, ничего нового я не узнала, зато прозвучали знакомые темы про трудных подростков, тяжёлую жизнь и отсутствие уважения к родителям. Надо же и тут меня дёрнуло возразить ей:
–Кстати о родителях! Где мой отец, а? Эх, как бы я его уважала бы и ценила! Дай мне хоть раз с ним увидеться! Ты же с ним как-то связываешься, забирая алименты. Если это электронный адрес, дай его мне, этого будет достаточно, – тут, моё возмущение перешло в унизительную просьбу, ком подкатил к горлу, призывая мать к пониманию, я добавила – мы с ним почти уже пять лет не виделись…
–А может вам и не надо встречаться! Ты об этом не думала? Может ты ему и не нужна вовсе? Может он сам тебя избегает? – чеканила она каждое слово, её серые глаза торжествующе сверкали адским пламенем, как будто она старается отомстить мне за все мои прошлые и будущие ошибки.
Слёзы бессилия сдавили мне горло, единственное, что я смогла произнести: – Всего одна встреча, пожалуйста.
Я присела на край кровати, отвернулась лицом к стене, чтобы она не видела моих слёз. Мать, еле сдерживая внутреннее ликование, стояла надо мной. Артём давно уже переставший хныкать, был спущен на пол и уже возился с игрушками в соседней комнате. Удивительно, что при всём моём внешнем сходстве с матерью, серо-голубые глаза и тёмно-русые волосы, такая огромная пропасть непонимания между нами.
Засчитав себе очередную победу, она поспешила из комнаты. Уходя, повернулась и уже мягким, лукавым голосом добавила:
– Некуда не поедешь, ты наказана. Артёма покормлю и тебе сюда приведу, позанимаешься с ним часок-другой, заодно над своим поведением подумаешь.
Вскоре с кухни стало доноситься размеренное позвякивание посуды. Тихий разговор между взрослыми давал мне надежду, что меня всё-таки отпустят на прогулку. Хотя нет, вряд ли, не в этот раз, было слишком много сказано. Может быть, будет лучше сбежать с друзьями, к вечеру всё забудется.
С улицы донёсся звук, подъезжающей машины. За мной приехали. Припрятанные сапоги и кожаная куртка, не очень новые и презентабельные, всегда были незаменимы при тайном уходе из дома. Прихватив, на всякий случай, вязаную шапку и газовый шарфик, я направилась к окну и решила спуститься по пожарной лестнице, что располагается рядом с окном. Этот план побега я использую крайне редко, обычно через дверь. Но на кухни были люди, и они обязательно меня заметят, когда я буду проходить по коридору. Так что лучше через окно.
Тем временем, на кухне семейство приступило к трапезе. Обслуживая мужа и сына, мать почувствовала, что ледяной сквозняк стелется по полу, после чего поспешила в мою комнату. Я уже преодолевала подоконник, в то время как она влетела в комнату. Ловко увернувшись от её захвата, я оказалась на лестнице. Она попыталась ухватить меня за волосы, не успела. Я довольно быстро преодолела железную лестницу и уже направлялась к машине, как надо мной пронёсся истошный вопль: – Можешь не возвращаться, неблагодарная! На!
В мою сторону полетел предмет, не долетев до меня пару метров, разбился о тротуар. Это была та самая фотография волка, подарок отца. Стекло, защищающее нежный глянцевый лист, было вдребезги разбито. Через мгновение я держала фото в руках, прижимая к груди и стараясь защитить от дождя. Дверца машины распахнулась и вскоре я удобно разместилась внутри просторного джипа. Сдерживая волнение, я оглядела попутчиков. За рулём гордо восседал Серёга. Это его первый автомобиль. Причём Серёга сам его выбирал в отцовском автосалоне. Раньше он ездил на автомобилях отца и брата, и то, когда разрешат. А тут свой собственный. Серёга называл его «чёрным красавцем» и заботливо, можно сказать, с нежностью, протирал панель впереди себя. От такого зрелища Ленкой овладевала ревность, которая быстро проходила, сменяясь ощущением комфорта. Пока мы ехали по городу, всё её внимание было приковано к Сергею. Лена ласково подтрунивала над ним и его любовью к машине. Чтобы ослабить этот натиск, Сергей старался сказать ей какой-нибудь комплимент, тем самым убедить Лену в том, что она его единственная любовь. Слева от меня находилось ещё трое. Это «сладкая парочка»– Инга и Алекс, всю дорогу они занимались друг другом, третьим был Роман, хотя лучше ему подойдёт имя Нарцисс. Как я поняла, это «чудо» предназначалось мне. Олицетворение самодовольства и высокомерия, он сразу мне не понравился. Конечно, в моём духе было оставить эту компанию под каким-нибудь предлогом, но идти было некуда, пришлось смириться и надеяться на весёлую вечеринку на даче.
Город остался далеко позади, звучала тихая музыка, меня стало клонить в сон. Тут у Лены нашлось время на меня.
– Как ты? – обернулась она ко мне, в её глазах было неподдельное волнение за меня, как будто ждала подходящего момента, дав время немного успокоиться.
– Спасибо, нормально, – ответила я, не желая афишировать дрязги между мной и матерью.
– Не хочешь, не говори, я сама всё видела, знай, что я буду рада, если ты поживёшь у меня некоторое время, – она улыбнулась и, повернувшись к Сергею, продолжила манипуляции с навигатором. Прибор, странным образом, всё время выходил из строя. Мне было не до этого, в голове звучали слова Лены. Какая же она чудесная, на неё можно положиться. Имея такую поддержку, я смогу пережить этот сложный период, ещё полтора года и я закончу учёбу в школе, поступлю в ВУЗ в областном центре и всё, свобода.
Проехав порядка двадцати километров, мы единогласно решили срезать путь и свернули на грунтовую дорогу, по обеим сторонам которой стоял редкий берёзовый лес. За лесом виднелись поля с озимыми всходами, зеленым ковром расстилающихся до дальних тёмных лесов. Вскоре пошёл смешанный лес, хотя он был гуще, через него можно было разглядеть холмы, чередующиеся с оврагами. Дождь стих, из-за туч показались робкие солнечные лучи. Передо мной открылась удивительная картина – осенняя природа приобрела яркие цвета. Лучи играли в мокрой листве деревьев. Жёлтые, красные, оранжевые вспышки сопровождали нас недолго, около тридцати минут, пока солнце вновь не скрылось за тучами. Но это октябрьское шоу окончательно развеяло тяжёлые мысли в моей голове.
Темнело. Я вспомнила про фотографию, достав из внутреннего кармана, принялась подробно её рассматривать, с горечью определяя всё новые и новые повреждения от дождевой воды. Глянец был в разводах, исказился облик волка. Стало понятно, что восстановлению фото не подлежит. Прежде чем положить фотографию в карман, моё внимание привлекла запись, сделанная с обратной стороны. Это был явно отцовский почерк «Лес близ п. Волхов 2039 год». Мне тогда было одиннадцать, последний год вместе с отцом. Может здесь какая-то зацепка, что за посёлок, как отец там оказался.
