Касандра О'меил
Незабываемая мечта
Глава 17
Жизнь становится серой и унылой. В старой квартире тихо и одиноко. На работе я старательно делаю вид, что все отлично, а после реву часами в обнимку со своим детским мишкой. Девочек тоже игнорирую. Не готова я пока говорить о том, что произошло.
На выходных проходу оставшихся врачей в той же частной клинике. К счастью, за все время, что я жила с Ромой, на моей карте накопилась приличная сумма. Зарплата у меня не маленькая, и теперь я вполне могу себе позволить наблюдаться у специалиста, которого выберу сама. Доктор качает головой, советуя не нервничать, но подтверждает, что с нами все в полном порядке.
Ночью я настолько выматываю себя мыслями и самобичеванием, что утром благополучно просыпаю работу. Собираюсь второпях, толком не успеваю накраситься и привести себя в божеский вид. Хорошо, что моя первая пациентка не ребенок, а то точно бы испугался.
Девушка, поступившая к нам с серьезной психологической травмой, до сих пор практически не разговаривает. Отвечает односложными словами и часто уходит в себя. Сегодня же она смотри на меня с легким удивлением.
– У вас все в порядке? – впервые за все время первой начинает разговор Лина.
Неужели я настолько плохо выгляжу?! Киваю ей в ответ и прошу подождать несколько минут. Иду в уборную, где стоит большое зеркало и раковина. Мда… Глаза красные, лицо опухшее, губы потрескавшиеся. Да ты просто чудо психолог, Оливия! Как заставить «сломанную» девушку открыться? Показать, что у тебя все тоже хреново! Черт!
Умываюсь ледяной водой пока лицо не начинает покалывать от холода. Вытираюсь одноразовым полотенцем и щипаю себя на щечки, чтобы они хоть немного порозовели. Хорошо, что на мне очки, через них глаза не кажутся такими убитыми. Так, что бы еще придумать… Но идей больше нет, поэтому возвращаюсь к пациентке.
– Прошу прощения за ожидание, – улыбаюсь девушке и сажусь в кресло на против.
– Ничего, я понимаю, – тихонько отвечает она.
Но отвечает! Боже, мне надо каждый раз убиваться, чтобы люди начинали мне доверять?
Разговор получается тихим, неуверенным, но длинным. Она рассказывает, как доверилась не тому человеку. Как попала в плен и долго не могла выбраться. Ей пришлось нелегко, но она справилась. Сбежала и теперь вновь свободна, только верить людям, говорить и даже просто смотреть в глаза не получается… А по ночам ей кажется, что она снова на холодном бетонном полу.
В такие моменты, я понимаю, что у меня все очень даже хорошо. От рассказа у меня по телу бегут мурашки, слишком все это жутко. Ладно бы, все было просто каким-то фильмом ужасов, но это было на самом деле. В реальном мире полно настоящих уродов.
Начало лечения с Линой наконец-то положено. Мы справимся, куда деваться…
К обеду меня вновь начинает ужасно тошнить. Видимо, из-за нервов, когда мне кажется, что я вижу Рому. Это оказывается просто клиент, который пришел на консультацию с Олегом. Бегу в уборную, где долго обнимаюсь с унитазом.
– Ну и сколько это уже продолжается? – отвлекает меня от моего увлекательного занятия голос Руслана.
– Со мной все в порядке, – бурчу я, поднимаясь на ноги.
– Что-то я в этом сильно сомневаюсь, красотка, – пристально разглядывает меня парень.
– Русь, отвали, будь другом? Со мной реально все хорошо, – отмахиваюсь он него, полощу рот, вновь умываюсь и ухожу в тихом молчании.
Если я думала, что отделалась от Руслана так просто, то была слишком наивной. Уже через пятнадцать минут на пороге моего кабинета появляется хмурый Олег. Он заходит внутрь, смотрит по сторонам, а потом оборачивается и запирает двери. Начинается…
– Оливия, – только и успевает сказать он, как меня накрывает. Чувствую, что глаза наполняются слезами, а в легких кончается воздух. Только и успеваю заглушить ладонями всхлип. Прячу лицо, потому что не хочу, чтобы Олег видел, как я рыдаю. Просто, когда держишься из последних сил и пытаешься казаться счастливой, любая мелочь может вывести из себя. А у меня еще и гормоны скачут.
Мужчина сначала замирает, не понимая, чего это я реву. Но быстро ориентируется, подходит ко мне и обнимает. Вот так легко и просто, будто всегда так и делал. Он прижимает меня к себе и гладит по голове, не говоря ни слова. Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я успокаиваюсь и беру себя в руки.
– Успокоилась? – спрашивает доктор, заглядывая мне в лицо. – Ууу… Так понимаю, что ревешь ты не в первый раз.
Последнее – это скорее не вопрос, а констатация факта. Олег видит меня насквозь, так что врать ему бесполезно. Поэтому просто киваю, соглашаясь со всем, что он скажет.
– А теперь расскажи мне, почему Руслан поднимает панику у меня в кабинете, что наша любимая Оливочка обнимается с унитазом уже который день и не хочет лечиться. Насколько я вижу, лечиться тебе не надо… Судя по нервам, ты у нас в интересном положение. Но что с настроением? Почему зареванная?
Слишком много вопросов, на которые совершенно не хочется отвечать. Олег притаскивает стул поближе к моему, садится и берет мои ладони в свои. Теплые, даже горячие… такие большие и уверенные. Он показывает, что рядом, что поддержит и поможет. И от этого хочется опять разрыдаться. На его месте должен быть совсем другой мужчина.
Рассказываю начальнику, что забеременела. Думала, что Рома обрадуется, но вышло иначе. Опускаю многие подробности нашего последнего разговора с моим теперь уже бывшим парнем, но пересказываю общую суть. Несколько раз из глаз предательски вырываются несколько слезинок, но я продолжаю.
– Он идиот, – говорит в заключение Олег. – И еще много раз пожалеет об этом.
– Ему плевать, -всхлипываю я.
– Сейчас может быть и да. Но представь, что когда-то он поймет, что у него есть ребенок. Единственный. Возможно других больше никогда не будет. Но он сам отказался от всего… А может быть уже через пару недель до него дойдет, и он сам прибежит к тебе с просьбой простить и вернуться.
– Я знаю его, он не прибежит, – эта фраза дается уже легче. Наступает какое-то понимание и смирение с ситуацией. Кажется, мне давно нужно было выговориться…
Мы еще какое-то время сидим с Олегом, просто слушаем тишину и думаем. Он рядом, не отвернулся от меня и поверил. Настоящий друг, который так нужен.
– Приводи себя в порядок, у тебя через полчаса новый пациент – парень с депрессией, – помогает мне подняться доктор. – А после я отвезу тебя домой.
Меня радует, что он не предлагает уйти сейчас. Дома меня вновь одолеет грусть и тоска. Работа же отвлекает. Погружаюсь с головой в нее, вновь задерживаясь. Пока знакомлюсь с пациентом и узнаю о его проблеме, пока проверяю записи на завтра и составляю план занятий с малышами, пока навожу порядок в папках с делами пациентов… Когда выхожу, Олег сидит на диване в холле и ждет меня. Он не стал меня торопить или отвлекать, а молча дожидался. Вновь накатывает дикое желание заплакать, но мужчина уже оторвал взгляд от мобильника и идет ко мне на встречу.
– Поехали, Оливка, – протягивает мне руку доктор.
Мы выруливаем с парковки и отправляемся в город. Я даже немного засыпаю по дороге, совершенно не обращая внимания, куда меня везет Олег. Кажется, я доверяю другу на все сто. Он точно довезет меня до дома, а если надо, то и спать уложит. Можно просто расслабиться и отпустить хотя бы часть своих проблем, хоть на совсем немножечко.
Глава 18
Олег меня удивляет, потому что тормозим мы у дома Кати. И это совсем не то, чего я бы сейчас хотела. Возмутиться не успеваю, потому что двери открываются и в салон вваливаются два тела, то есть мои подруги.
– Привет, Оливочка, – хором тянут они, а потом уже в разнобой здороваются с доктором.
– Привет, девочки, – улыбается мужчина, косясь на меня.
Я не знаю, как реагировать на все это. У меня и так нервы сдают, а тут еще единственный человек, которому доверилась, так подставляет.
Катена – сестра Ромы. И что мне ей говорить? Удивительно, если она еще не в курсе. Она априори не может быть против брата, и мне не хочется становится причиной их неприязни. Он искренне ее любит, и мне уже очень дорога эта девочка. Так к чему влезать в их семью со своими проблемами?
Кошусь на притихших девочек и понимаю, они что-то знают, но вот что именно? Остается только догадываться. Внутри все холодеет, потому что до безумия не хочется вновь проживать тот день. Но рассказать девочкам свою точку зрения я просто обязана.
– Олег Сергеевич, везите нас уже. Ваша компания, конечно, приятна, но нам бы поболтать без свидетелей. – Невинно хлопает глазками Мари.
– Вот же… – Мне даже кажется, что Олег хочет выругаться, но он сдерживается. – Едем-едем, малолетняя командирша.
– Да-да, наш глубокоуважаемый доктор, мы того же мнения о вас, – показывает язык девочка и откидывается на сиденья.
Мои губы растягивает улыбка. Марина у нас неисправимая бунтарка. И хоть она считает моего начальника привлекательным и милым, даже советовала приглядеться к нему повнимательнее, но не любит она его тоже от чистого сердца. У них это взаимное. Она его достает по любому поводу, а он плохо скрывает желание придушить неугомонного ребенка. Смешные. При этом он четко знает, когда уместны шутки, а когда девочкам реально требуется помощь. Такому таланту можно только позавидовать.
До моей квартиры добираемся быстро. Кажется, Олег даже скорость превышает несколько раз. Хоть мы вроде де бы и не торопимся никуда.
Мое настроение вновь ползет вниз. Минутная радость сходит на нет и оставляет после себя осадок. Не понимаю, зачем мужчина вызвонил девочек, а он именно это и сделал. Ладно бы рассказал обо всем, хотя тоже не самый радужный вариант. Но к чему привозить всех нас ко мне домой? Он у нас психиатр, а не психолог, зачем лезет в душу…
Олег провожает нас троих прямо до дверей квартиры. Добрый доктор даже заказывает нам еды из какого-то ресторана и берет клятвенное обещание с Мари накормить меня.
Квартира встречает нас тишиной и темнотой. Здесь все выглядит так, будто я и не вернулась домой, а просто заехала забрать забытую вещь. За все эти дни я так толком и не навела порядок. Вещи скинуты на пол, вокруг пыль и никаких уютных мелочей, свойственных мне.
Катена обводит взглядом помещения, хмурится, а потом поворачивается ко мне и говорит:
– Рассказывай, что этот идиот уже успел натворить?
Так они не знают?
– Мы расстались, – тихо говорю я, потому что уже от этой фразы в горле встает ком. Мне трудно принять это и смириться.
– Ну это мы поняли из слов Олега Сергеевича, – хмыкает Мари. – Ты нам по порядку рассказывай, какого черта на тебе нет лица? Катен, прости, но твой брат урод, если посмел обидеть нашу Оливочку. И вообще, мне совершенно не нравится, как ты выглядишь. Я в свое время и похуже выглядела, пока доктор не откормил, но ты-то с чего так похудела?
Мы заходим в комнату, усаживаемся на диван, и я уже собираюсь рассказать обо всем, как привозят еду. И это передышка мне только на руку. Пока мы переоборудуем наше место, я собираюсь с мыслями. Мы накрываем на импровизированный стол и устраиваемся за ним поудобнее. Мари заставляет нас всех поесть, да, она у нас ответственной бывает. Катена же выглядит грустной и взволнованной. И мне так не хочется ее огорчать… Но рассказать все же приходится.
К середине моего монолога я начинаю реветь, а под конец девочки присоединяются ко мне. Катя совсем расстраивается, а Марина сильно ругается, обещая обрушить все кары небесные на голову Ромы.
– Как он мог? – Возмущается Мари.
– Давай я с ним поговорю, – просит Катена.
– Не стоит, – прошу я. – Мне сейчас только еще больше нервотрепки не хватало. Даже если он все поймет, я не смогу его простить за все то, что он сказал. По крайне мере пока не смогу.
Мы еще долго обнимаемся, утешая друг друга. Слова больше не нужны. Поддержка девочек буквально вылечивает мою душу, заполняя ее теплом. А потом Марина начинает тихонько петь:
«Made a wrong turn
Once or twice
Dug my way out
Blood and fire
Bad decisions
That's alright
Welcome to my silly life
Mistreated,
Misplaced,
Misunderstood»
(Fuckin` Perfect – Pink)
Кажется, весь мир замирает от невероятности этого момента. Она говорила, что больше никогда не будет петь, что ее голос приносит только плохое. Сейчас же, слушая его, я могу только восхититься тем, как легко и красиво Мари передает настроение и эмоции. Мне становится намного легче. Нежный и глубокий голос подруги успокаивает и умиротворяет. Да и песню она смогла подобрать трогающую до кончиков души.
Сколько бы я мысленно не ругалась на Олега за такое самоуправство, но нужно будет поблагодарить его. Я бы еще долго не вылезала из своей раковины, которой окружила себя, если бы не мои девочки. Теперь же у меня появились силы двигаться вперед, жить и не расслабляться.
Глава 19
Родионов Роман
Она казалась такой идеальной и прекрасной. Я не мог и мечтать о такой девушке, даже ловил себя на мысли, что она станет мне настоящей женой. Хоть в прошлый раз и зарекся больше не наступать на эти грабли. Но жизнь оказалась еще более жестокой.
Я вновь один, вновь разбит и предан.
Мне сразу не нравился этот Олег. Он постоянно ухлестывал за Оливией, ходил следом, помогал, подвозил. Эдакий добрый самаритянин. Не верю я в дружбу между мужчиной и женщиной, чтоб прям вот так. И мои опасения подтвердились… Моя милая, добрая и красивая девочка оказалась предательницей, делившей постель с другим.
Не стоило ее отпускать в эту поездку. Чувствовал же! Но их было четверо… Неужели, остальные просто прикрывали их союз? Извращение какое-то.
Когда Оливия сказала, что беременна, я не мог поверить своим ушам. Чудес не бывает, это я уяснил еще в первый раз. Мы с моей первой женой не раз пытались завести малыша. У нас все складывалось неплохо, поэтому – почему бы и нет? Вот только попытки не увенчивались успехом, и мы обратились к врачам. Они-то и поставили мне диагноз – бесплоден. Я был в шоке. Толком и не помню, что сказали. Но мы с Юлей – моей бывшей – обошли не одну больницу не только в нашей стране. Я не могу иметь детей, это подтвердили десятки обследований.
Тогда-то мы задумались об ЭКО, которое тоже не факт, что смогло бы помочь. Врачи лишь разводили руками, ставя неутешительные диагнозы. Пока я волновался и переживал, бегал по больницам… моя дорогая жена нашла себе нового мужчину. Она бросила меня. И не просто бросила. Она пришла и сказала, что ждет ребенка от другого, что испорченный я ей не нужен. Теперь у нее есть богатый мужчина, дом и двое замечательных малышей.
Моя бывшая оказалась той еще с**ой, но она хотя бы честно призналась в своих грехах. Мне было не так обидно, если честно. В какой-то мере ее можно было понять… Молодая, красивая девушка… зачем ей я? Тогда еще только становящийся на ноги мужчина, который не может дать ей ничего, кроме своих чувств? Даже ребенка не смог подарить…
Я зарекся больше не заводить серьезных отношений. Но на моем пути появилась Оливия. Она оказалась полной противоположностью Юли. Заботливая, нежная и такая домашняя… Как так вышло, что она тоже вытерла об меня ноги? Чем я оказался хуже этого ее Олега?
Я был готов ради нее на все. Мне хотелось подарить ей весь мир, баловать и радовать. Я полюбил каждый волос на ее голове, каждую родинку и шрамик. Как сейчас чувствую нежный цветочный аромат ее волос и мягкие, податливые губы. Я стал ее первым мужчиной… но, видимо, не последним.
С очередным выпитым стаканом виски мне все больше и больше хочется поехать к этому гаду, доктору, и набить ему рожу. Как он вообще посмел прикоснуться к моей девочке?! Подрываюсь с кресла, с силой бью кулаком по стене и вновь падаю обратно. Меня прилично так штормит. Интересно, сколько я выпил? Да и как давно я пью? Какой вообще сегодня день недели?
После того, как Оливия, даже не попытавшись оправдаться, а молча признав свою подлость, ушла из квартиры, время для меня остановилось. Кажется, несколько раз мне звонила мать, потом был Игорь… а я так надеялся, что моя девочка одумается и наберет меня. Скажет, что это была просто глупая шутка, я попрошу у нее прощения, и мы больше никогда не расстанемся…
Мечты… Глупые и наивные мечты, которым не суждено реализоваться. Маленькая и безобидная Оливочка оказалась подлой и мерзкой женщиной, воспользовавшейся мной. И как бы ни было от этого горько – это правда.
Игорь приезжает ко мне спустя две недели. Он злой, как черт и просто выливает мне на голову ведро ледяной воды.
– Какого фига? – отпихиваю друга от себя.
– Аналогичный вопрос, Ром. Ты две недели бухаешь и игнорируешь всех. Что мне еще было делать? Хорошо, хоть замки мозгов не хватило поменять, а у меня твои ключи так и валялись. Давай очухивайся, у нас работа.
Мне приходится взять себя в руки. Холодный душ и крепкий кофе помогают справиться с похмельем и немного прояснить голову.
– Ром, так что у тебя стряслось? Я не помню, чтобы тебя так колбасило хоть раз. С сеструхой справился, даже вон Юльку спокойно отпустил, а тут, блин, конец света.
– Оливка, – признаюсь я другу, который реально был рядом во всех моих проблемах. – Она беременна. Хрен знает от кого, наверное, от Олега того.
– Нифига себе, – да, друг, я тоже был в шоке. – Я не думал, что между ними что-то есть. Она сама так и сказала?
– Нет, уверяла, что ребенок мой, – вспоминая это злость вновь просыпается где-то внутри.
– А такого точно быть не может?
– Игорь, башкой подумай, – толкаю друга в плечо. – Ты помнишь, сколько мы с Юлей по врачам катались?
– Ну, говорят же, что раз на миллион, но случается, – пожимает плечами друг. – Предложил бы ей сделать тест ДНК.
– И нафига тешить себя тупой надеждой? Нет, увольте. И вообще, не хочу о ней вообще больше слышать. Пошла она… К своему Олегу!
– Она же подруга твоей сеструхи.
Черт. Вот об этом я реально забыл. Чувствую, при встрече малая устроит мне головомойку. Она это умеет. Но видеть Оливию я точно не хочу больше. И вообще, хватит с меня попыток устроить отношения. А девочек на один раз найти не так уж и сложно. Я знаю не мало красоток, которые с радостью раздвинут передо мной ноги, и не надо больше париться с этими свиданиями и чувствами. Теперь главной женщиной, которая будет долбить мне мозг, станет только работа.
– Так держать, чувак, – радуется Игорь. – А что б ты не раскисал, собирай шмотки, поехали ко мне. Быстрее решим дела, быстрее сможет оторваться и отдохнуть.
Я уезжаю в столицу, так и правда будет проще. Выкинуть из головы ту, что прочно засела в сердце, сложно. Но время лечит. Пусть и нужно его очень много для полноценного результата. Простить предательство я точно не смогу, как бы меня не тянуло к этой миленькой блондиночке.
Глава 20
Оливия
Следующие месяцы пролетают в легком тумане. Не сразу, но я начинаю понимать, что теперь должна думать не только о себе. Выживать сама я привыкла, только теперь нас будет двое.
Первым делом привожу квартиру в порядок и задумываюсь над перепланировкой. Нужно сделать все заранее, потому что с маленьким ребенком на руках я вряд ли смогу заниматься обустройством нашего жилища.
В одной из комнат я освобождаю максимум пространства. Кровать-полторашка устраивала меня многие годы и теперь кажется еще более идеальной, потому что рядом с ней легко встает кроватка. Постепенно комната превращается в светлый и нежный уголок, в котором все чисто, аккуратно и мило.
Моя постоянная тошнота благополучно прошла и теперь меня совершенно ничего не беспокоит. Я научилась держать себя в руках и вновь могу искренне улыбаться. Катена и Мари активно помогают мне в ремонте квартиры. Олег пока не догадывается обо всем, но, уверена, как только узнает, сразу же прибежит проверять и участвовать в процессе. Он теперь уделяет мне еще больше внимания, чуть ли не через день подвозя до дома. Мне приятна его забота, но все же немного волнуюсь, потому что чувствую – я для него больше чем друг.
На работе новость о моем положение вызывает шок – все долго сидят с открытыми ртами. Ну да, предыдущей новостью было то, что я снова свободная женщина. Чувствую себя неловко, но скрывать и дальше беременность от коллектива было бы глупо. Один Руслан сразу же кидается меня обнимать и целовать, искренне поздравляя. Вот от кого не ожидала, так не ожидала.
– Что смотришь так? – Смеется он, когда после утренней пятиминутки мы с ним остаемся одни на этаже. – Думаешь, что такой бабник, как я, может только посочувствовать твоему положению? Малышка, дети – это счастье, поверь мне, отцу трехлетнего пацана.
– Что?! – Все, этот мужчина окончательно вврегает меня в шок. – Тебе же всего двадцать три…
– Я всегда был активным малым, – ржет Руслан. – Вот одна от меня и залетела по случайности. Жить вместе мы не захотели, но на выходные я постоянно забираю своего пацана к себе. А так он с матерью живет.
Оказывается, и вот так бывает… Он принял своего ребенка и без женщины, которую не полюбил. Продолжает вести распутный образ жизни, но так тепло отзывается о сыне, что я готова расплакаться прямо на месте.
– Эээ, – взволнованно тянет парень. – Лив, давай только без соплей? Мне моих в платах хватает с их истериками и психами. Если хочешь, я лучше тебя с Витькой познакомлю. Он у меня смышленый обормот.
– Хочу, – улыбаюсь я, сдерживая слезы, теперь уже радости.
– Руслан, Оливия? – раздается голос Олега в коридоре. – Вы чего тут застряли?
– Уж и поболтать в рабочее время не дают. Идем, Олег Сергеич, – кланяется подошедшему начальнику парень и уходит.
– А ты чего в слезах? – удивляется доктор.
– Гормоны скачут, – смеюсь я. – Я эмоциональная, как черт знает кто, не знаю, как новых пациентов брать. Я их слушаю и хочу рыдать, или смеяться. В самых неуместных моментах.
– Может отпуск? Или сразу в декрет? – Олег пытается сбагрить меня из клиники домой при любой возможности. Я даже уже смирилась с этим.
– Нет, Олежек, там слишком тихо пока. Я дай мне подзаработать еще немного, потом сколько сидеть дома. А я мать-одиночка, так что о финансовой стороне надо подумать заранее.
– Я всегда готов помочь, ты же знаешь, – бурчит Олег.
– Олег!
– Да что ты заладила: Олег, Олег… – продолжает тихо возмущаться мужчина.
Мы смотрим друг на друга. Чувствую напряжение, которое витает в воздухе. Доктор чему-то кивает у себя в голове, а потом легко улыбается и шагает ко мне.
– Лив, я люблю тебя, – вот так просто говорит он мне. Только зачем?
Олег смотрит мне прямо в глаза, проникая в самую душу, а молчу. Не могу ничего ему ответить, потому что не чувствую того же самого. Внутри меня все пусто с того самого дня, как мой единственный мужчина растоптал мое сердце и вывернул душу наизнанку.
– Прости, – на глаза наворачиваются слезы.
Мне жаль, что так получается. Я совсем не хочу его обижать. Этот человек оказывался рядом всегда, когда мне нужна была помощь. Он заботится обо мне и поддерживает, несмотря на то, что я ношу под сердцем ребенка другого мужчины. Даже сейчас он признается мне в любви, хотя и понимает, что я не смогу ему ответить. Что я вообще могу сделать для него? Я ничего не могу дать ему взамен всей той теплоты, что дарит мне он. Я не умею притворяться и играть, что бы там кто ни говорил.
– Ты что, Оливочка? – взволнованно произносит мужчина и поспешно прижимает меня к себе. Он продолжает свое признание: – Ты мой самый дорогой человечек. Я всегда буду рядом, помни это. Я всегда помогу и никогда не предам. Я влюбился в тебя с первого взгляда и уже не смогу разлюбить, но я не прошу взаимности. Мне достаточно просто быть с тобой. Хоть другом, хоть братом, хоть соседом… Если ты когда-нибудь решишься, знай, я приму и тебя и твоего малыша. Мне не важно, кто его биологический отец. Для меня твой ребенок всегда будет моем малышом, как и ты будешь самой желанной и любимой женщиной. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива.
– Прости, – шепчу я еще раз в ответ, теснее прижимаясь к его груди. Это слово заезженной пластинкой звучит у меня в голове, потому что ответить иначе я не могу.
Почему так сложно переступить через себя и свои сломанные чувства? Почему мне так сложно принять человека, который уже играет важную роль в моей жизни? Я обязана ему практически всем, а могу лишь в ответ на прекрасные чувства шептать слова о прощение.
– Все хорошо, девочка моя, – улыбается Олег, отстраняясь и стирая с моих щек дорожки слез.
Он идеален. Да, вот так просто. Идеален. Красивый, сильный, мужественный, добрый, отзывчивый и такой родной. Но я не хочу лгать ему. Я не люблю его как мужчину, я не чувствую к нему того жара, трепета и страсти, как было с Ромой. Мне хорошо рядом с Олегом, будто он всегда был рядом. Он – самый лучший на свете друг, но больше между нами я не хочу.
– Пойдем работать? К тебе там новый клиент, парнишка лет шестнадцати, осилишь? – Олег просто меняет тему, заканчивая этот непростой разговор.
Я знаю, что все его слова – чистая правда. И мне стоит лишь захотеть и у меня будет настоящий муж, который будет лелеять нас с ребенком до конца жизни. Но это неправильно. Не могу такого допустить. Поэтому киваю в ответ на вопросы и отправляюсь помогать с проблемами другим людям.
