Ник Картер
Месть Мутушими

Глава VI
Мнимая смерть Ника Картера

В полдень, у входа в дамскую гостиную была вывешена дощечка с указанием, сколько миль прошло судно за истекшие сутки, и с извещением о том, что после вчерашней бури пропало без вести два пассажира, и что имеется основание предположить, что они были сметены с палубы ураганом. Были также указаны имена этих пассажиров:

"Николай Картер из Нью-Йорка,

Ханчу из Токио".

Сам Ник Картер как раз внимательно читал это извещение, как вдруг за его спиной остановились два японца и тоже прочитали известие о пропаже двух пассажиров.

Ник Картер хорошо заметил, как японцы переглянулись, и услыхал, как один из них сказал:

– Интересно, смело ли их обоих вместе?

– Весьма возможно, – ответил другой, – я даже уверен в этом.

Ник Картер хорошо заметил лица обоих японцев и знал, что он в любое время узнает их.

"Тоже двое из числа моих приятелей, – подумал он, – погодите, ребята, я с вами разделаюсь".

В это время появились генерал Лакатира и Том Гарнет.

По-видимому, они еще не знали, в чем дело, так как тоже остановились и прочитали извещение.

Едва только Гарнет дочитал, он в сильном волнении воскликнул:

– Посмотрите сюда, отец! Ведь это ужасно!

Генерал в ужасе смотрел на извещение и не мог произнести ни слова. Наконец, он опомнился и медленно произнес с ударением на каждом слове:

– Он убит! Его убил не кто иной, как Ханчу! Я с самого начала не доверял ему, потому что он сам состоял на службе у Мутушими, так же как его отец и дед – у предков барона. Но так как он давно уже служил в полиции и там отличился, то я не возражал против его назначения. Нам остается утешиться тем, что самого убийцу тоже постигла заслуженная кара.

– Да, но это не меняет факта, – уныло отозвался Гарнет, – что значит жизнь Ханчу в сравнении с незаменимым Ником Картером?

– К сожалению, ты прав, – вздохнул генерал, – сотни таких людей как Ханчу не стоят одного Ника Картера!

– Как быть теперь? – спросил Гарнет с растерянным видом.

– Как быть! Да никак, – ответил Лакатира, пожимая плечами, – что мы можем сделать? Я не сумел исполнить поручение, возложенное на меня микадо, вот и все. Мне остается только вернуться с тем же пароходом в Нью-Йорк, доложить микадо о происшедшем и подать в отставку, а то еще, пожалуй, меня и так выгонят со службы.

– До этого не дойдет, – решительно заявил Гарнет.

Но Лакатира только покачал головой и печально сказал:

– Ты не знаешь микадо так хорошо, как я его знаю. Тот человек, жизнь которого я должен был охранять как свою собственную, погиб вследствие моей небрежности, а небрежность моих людей будет поставлена в вину мне.

– Зачем ломать себе голову над вопросами, которые разрешатся еще нескоро, – заметил Гарнет, – это ты успеешь сделать и после.

– Ты прав, – ответил Лакатира, – от этого ничего не изменится. Впрочем, вот еще что: можно ли будет скрыть от гейши известие о смерти Ника Картера? Это было бы желательно, так как мне хотелось бы, по крайней мере на время, избавить ее от этого горя.

– Вряд ли это удастся, – задумчиво произнес Гарнет, – так или иначе известие это дойдет до нее, да и как ты объяснишь ей внезапное исчезновение Ника Картера? Кто-нибудь да скажет ей, в чем дело, хотя бы та же ее прислуга. Впрочем, именно прислугу-то можно было бы заставить пока не говорить ничего.

– Это хорошая идея, – согласился генерал, – но в общем это все-таки ни к чему ни приведет и она в конце концов все-таки узнает. А ты знаешь, что будет дальше: в один прекрасный день она тоже пропадет без вести, как и тот, кого она так любила. Это во всяком случае надо предупредить, иначе микадо может упрекнуть меня в том, что я должен был по крайней мере ее-то удержать от такого шага.

– А не лучше ли будет, если ты сам сообщишь ей об этом несчастье? Быть может, она обещает тебе остаться в живых.

– Никогда она этого не пообещает, – возразил Лакатира.

– Но попытаться-то можно.

– Из твоих став явствует, Том, что ты не настоящий японец! Ты не знаешь нашего народа. У нас не может быть двух мнений о том, что молодая девушка должна последовать за своим возлюбленным в могилу, чтобы там снова соединиться с ним. Не воображай, что девушки идут на это нерешительно или с боязнью. Напротив, они идут на смерть с радостью, без колебаний, точно на свадьбу.

– В таком случае, действительно, нет надежды удержать ее в живых, – заметил Том Гарнет.

Они вместе с генералом отошли от извещения.

Ник Картер, выслушавший всю их беседу, глубоко задумался.

Он убедился, что его план вызвал тяжелые осложнения, о которых он раньше не подумал.

Из-за него старый, заслуженный генерал был погружен в тяжелые заботы и с трепетом ожидал часа, когда ему придется доложить своему императору о своей неудаче.

Из-за него должна была пострадать Ота Окума, почти еще ребенок, которая не задумается наложить на себя руки.

Вдруг он услышал за своей спиной легкий крик ужаса.

Он обернулся и увидел гейшу Ота Окума на расстоянии какого-нибудь шага за своей спиной.

С широко раскрытыми от ужаса глазами она смотрела на извещение о смерти Ника Картера. Пальцы ее были судорожно сжаты, она стояла, как каменная.

Ник Картер внимательно наблюдал за ней.

Вдруг ее лицо приняло другое выражение.

По-видимому, она пришла к определенному решению, о котором Ник Картер не мог не догадаться после того, что он слышал от генерала.

Мало-помалу Ота Окума пришла в себя. Крупные слезы появились у нее на глазах, она закрыла лицо обеими руками, повернулась и пошла по палубе.

Ник Картер пошел за ней по пятам, чтобы быть готовым вмешаться, если она вздумает без промедления лишить себя жизни.

Она свернула к борту и остановилась, глядя на синие волны. Но когда она заметила, что старый японец неотступно идет за ней следом, она покраснела и направилась к своей каюте.

Она открыла дверь и уже собиралась закрыть ее за собой, как вдруг Ник Картер вошел за ней туда же.

Если бы тут находилась прислуга, ему вряд ли удалось бы ворваться.

Ота Окума грозно взглянула на вошедшего и указала рукой на дверь.

Но Ник Картер протянул к ней обе руки и прошептал одно только слово:

– Ота!

На лице ее появилось выражение неописуемого изумления. Она отступила назад и смотрела на вошедшего с любопытством и страхом.

– Ота, – мягко произнес Ник Картер, – не бойся, это я – Ник Картер! Извещение о моей смерти не соответствует истине – я жив! Во время урагана Ханчу хотел меня убить, но погиб при этом, а я загримировался и переоделся и упросил капитана распространить весть о моей смерти, чтобы мои враги поверили, будто я погиб. Верь мне, Ота, это я!

Она пытливо взглянула на него, но вдруг внезапно разрыдалась и бросилась на кушетку.

– Что с тобой, Ота? – спросил Ник Картер, наклоняясь к ней, – неужели ты плачешь оттого, что я остался жив и ты не можешь соединиться со мной в царстве теней?

– Нет, не то, – рыдала она, – но мне, кажется, что злые духи овладели твоим голосом. Я не знаю, на самом ли деле ты пал от руки убийцы, или ты остался жив. Глядя на тебя теперь, я не могу верить, что ты Ник Картер. И все же я узнаю тебя по голосу! Объясни мне эту загадку и успокой меня!

Ник Картер рассказал ей все, что было, начиная с того, как он вышел из ее каюты и до того момента, когда она прочитала извещение.

Когда он окончил свое повествование, она вполне успокоилась и со счастливым выражением смотрела на него.

– А теперь я пойду к генералу Лакатира и Гарнету, – заключил Ник Картер.

Ота Окума удержала его за руку и воскликнула:

– Нет, не делай этого!

– Но ведь генерал и Гарнет озабочены тем, что возложенная на них миссия не удалась. Старик, пожалуй, покончит с собой, опасаясь упреков своего императора.

– Все это возможно, – сказала Ота, – что он так и сделал бы, если бы ты на самом деле погиб, но все-таки не раньше, чем доложит обо всем микадо. Но ведь он намного раньше этого узнает, что ты жив. Нет, сейчас не говори ему ничего, пусть все думают, что ты погиб во время урагана.

– Однако, я таким образом причиняю моим друзьям горе и заботы.

– Это так, но подумай, как велика будет их радость, когда они потом узнают правду. Если ты им откроешься, то снова подвергнешься опасности от убийц.

– Как так? Неужели ты хочешь сказать, что генерал или Гарнет выдадут меня моим врагам?

– Нет, не то! Они сделают это не нарочно, а невольно, жестами, выражением лица. Те, которые собираются убить тебя, будут читать в их лицах, как в открытой книге.

– Ты, пожалуй, права, – согласился Ник Картер.

– Ну вот! Значит, храни свою тайну про себя!

Ник Картер должен был согласиться, что Ота Окума была вполне права.

– Скажи мне, Ота, – заговорил он снова, уже собираясь уходить, – о чем ты думала после того, как прочитала извещение, когда я следил за тобой?

Она покраснела и указала рукой в окно на море.

– Я думала о том, как хорошо будет умереть в синих волнах и соединиться с тобой в царстве теней, – ответила она и опустила глаза.

Глава VII
План обнаружен

На вторую ночь после приключения с Ханчу, Ник Картер как-то направлялся к своей каюте, именно той, которая была ему отведена, как японскому купцу.

Вдруг он остановился, услышав голоса за одной из дверей в коридоре.

По-видимому, беседовали два японца.

В этом, конечно, ничего интересного не было, но Ник Картер слышал, как говорившие несколько раз произносили имя генерала Лакатира и его зятя Тома Гарнета.

Было уже почти двенадцать часов ночи.

Ник Картер весь вечер провел в каюте у капитана, покуривая сигары и беседуя.

Ночь была хорошая, море было глаже зеркала.

Когда Ник Картер приблизился к двери, он к изумлению своему заметил, что она открыта. Вместе с тем беседа вдруг оборвалась. Заглянув в каюту, он увидел, что там на нижней койке спит один пассажир.

– Что за чудеса такие, – проворчал Ник Картер и отступил на шаг, так что очутился опять на первоначальном своем месте.

И снова раздались голоса. Почему-то Ник Картер то ясно слышал каждое слово, то ничего не мог разобрать; между тем нельзя было сомневаться в том, что беседовавшие не меняют тона.

Это странное явление, по-видимому, находило объяснение в акустике коридора, быть может, легкий ветерок доносил звуки до него.

Ник Картер несколько раз менял места, но голоса слышны были только в одной определенной точке, именно там, где он остановился, когда расслышал имена Лакатира и Гарнета. Как он ни прислушивался, он все-таки мог уловить лишь отдельные слова и имена: "Мутушими", "Мутушими", "месть", "обязанность".

Однако, ему никак не удавалось установить, откуда именно раздавались голоса, так что он, в конце концов, пожал плечами и отправился в свою каюту.

Непосредственно позади его каюты на верхнюю палубу шла маленькая лестница.

Войдя к себе, Ник Картер почему-то вздумал пройтись еще раз наверх.

Он медленно поднялся по ступеням лестницы. Когда он уже высунул голову и плечи наружу, над палубой, он вдруг опять услышал голоса. Вместе с тем он узнал, каким образом беседа доходила до него внизу лишь отрывками.

Кто-то из пассажиров, тяготясь духотой в своей каюте и стремясь к тому, чтобы постоянно проветривать ее, устроил перед своим окном нечто вроде "ветропровода", прикрепив к правому углу оконного отверстия кусок парусины.

Голоса раздавались из следующего помещения, "ветропровод" же, так сказать, задерживал их и относил вниз.

Ник Картер подкрался к следующей каюте и остановился прямо над парусиновым "ветропроводом". Теперь он отчетливо слышал каждое слово, хотя беседовавшие говорили шепотом.

Ник Картер услышал такую фразу:

– А что ты хотел еще сказать об Ота Окума, Ногасука?

– А вот что, – ответил другой голос, в котором Ник Картер тотчас же узнал голос одного из тех японцев, которые обменялись замечаниями, прочитав извещение о его смерти, – я положительно не понимаю ее. Почему она не утопилась, чтобы последовать за своим возлюбленным? Ведь Ник Картер ее возлюбленный, не так ли?

– Стало быть, нет, – возразил первый, – иначе она, наверно, покончила бы с собой.

– Пожалуй, этот американец вовсе не погиб!

– Что ты этим хочешь сказать? – послышался третий голос.

– Я слышал, – раздалось в ответ, – что этот сыщик живуч, как кошка! Всем нам хорошо известно, что один из первоначальных мстителей отправился к генералу Лакатира, раскрыл ему весь заговор и потом убил себя. Так как генерал находится тут же на пароходе, то он, несомненно, сообщил обо всем Нику Картеру и потому есть основание предположить, что этот хитрый американец водит нас за нос!

– Не слишком ли это смелое предположение?

– Почему? Я уже уверен в, том, что Ник Картер жив, потому что Ота Окума еще жива!

– Но ведь не может же он находиться где-нибудь вне судна.

– Да и не нужно! Он гуляет среди нас в качестве пассажира!

– Объяснись яснее.

– Изволь! На другое утро после исчезновения сыщика среди пассажиров появилось новое лицо, которое я раньше не видел. Говорили, что до этого он был болен и лежал у себя в каюте. Но я сразу узнал, что это неправда.

– Каким образом?

– Та каюта до того утра пустовала. Это очень удобная каюта, которую я осматривал несколько раз, так как хотел взять ее вместо своей.

– Ты это точно знаешь?

– Точно.

– Но почему же ты раньше не сказал нам об этом? Почему ты только теперь заговорил?

– Потому, что меня это в сущности не касается. Моя задача начинается лишь в Сан-Франциско, а до тех пор я не обязан содействовать вам. С тех пор, как я сделал это открытие с каютой, я все-таки стал наблюдать за этим новоявленным пассажиром.

– И что же ты заметил?

– В первый раз я его увидел на другое утро после исчезновения Ника Картера. Он стоял у входа в дамскую гостиную и внимательно читал извещение. Я же наблюдал за ним и заметил, что он совершенно не был поражен этим известием. Это мне показалось подозрительным. Тут явилась Ота Окума и тоже прочитала извещение. Когда она отошла, тот незнакомец последовал за ней. Я был уверен, что согласно обычаям нашей родины, гейша оденет праздничный наряд и бросится в воду. Но она этого не сделала, она отправилась в свою каюту, куда за нею последовал и тот незнакомец. Я уверен, что если бы Ота Окума не знала его, она подняла бы крик. Но, по-видимому, она его сразу узнала и потому осталась спокойна.

– Да, это, действительно, наводит на размышления.

– Пожалуй, ты прав.

– Я убежден, что я прав. Кроме того я заметил, что этот незнакомец постоянно вертится возле гейши, когда она находится на палубе. Как бы они оживленно ни беседовали, они тотчас же умолкают, как только кто-нибудь к ним приближается. Словом, я уверен, что этот мнимый купец не кто иной, как сыщик Ник Картер, хотя он называет себя Маличи из Нагасаки. Твой черед настал, Куроки, убить его, так как ты заменил Ханчу.

– Я не премину сделать это! Я знаю, где находится его каюта, где он теперь спит и я сейчас же возьмусь за дело. Подождите меня здесь, пока я не вернусь.