Карла Кэссиди
Прошлые грехи
К тому времени, как он, нагруженный, вышел из амбара, Ева уже сидела в седле. Джейк быстро справился со снаряжением и тоже взобрался на лошадь.
– Совсем как в старые добрые времена, – заметил он, вспоминая, как часто они вместе ездили верхом.
Она оглянулась.
– Беззаботные золотые дни нашей юности давно прошли, Джейк. И больше никогда не вернутся.
Ему показалось, что эти слова прозвучали как предостережение. Но уточнить Джейк не успел – из-за амбара выехали два человека, тоже на лошадях.
– Джейк, это Харли Грэм, семь лет как моя правая рука, и Джимми Миллер. Он тоже работает у нас уже несколько лет, – сказала Ева. – А это Джейк Олбрайт. Он здесь, чтобы помочь мне с шерифом Блэком.
– Да уж, этому парню точно нужна помощь, – сквозь зубы процедил Харли. – Приятно с вами познакомиться, мистер Олбрайт.
– Пожалуйста, зовите меня просто Джейк.
У Харли был вид человека, который проработал на ранчо всю свою жизнь. У него были сильно загорелое, обветренное лицо с резкими морщинами и спокойный уверенный взгляд. Рядом с ним Джимми выглядел словно щенок с матерым, видавшим виды псом. Растрепанные светлые волосы торчали из-под его ковбойской шляпы, а голубые глаза так и горели готовностью услужить.
– Харли и Джимми сегодня утром нашли еще двух коров, – продолжила Ева.
– Дурные дела тут творятся. – Харли покачал головой. – Кто-то хочет выдворить Еву с ранчо.
– Этого мы не допустим, – твердо сказал Джейк.
С дороги послышался шум мотора, и все трое обернулись. Это была машина Уэйна. Он подъехал ближе, притормозил и, не заглушая двигателя, вылез из автомобиля.
– Ну что, похоже, все уже собрались, – сказал он так, будто это ему пришлось ждать всех остальных, а не наоборот. – Тогда поехали. Вы впереди, а я за вами.
Ева взглянула на Харли, тот коротко кивнул и пустил лошадь в галоп. Джейк, Джимми и Ева быстро догнали его, а Уэйн, как и собирался, покатил за ними на машине.
Джек ехал позади Евы и украдкой любовался ею. Прямая спина, бедра, покачивающиеся в такт шагам лошади… Прирожденная наездница. Он и забыл, как прекрасно она держится в седле.
Он наслаждался знакомыми запахами пастбища и скота. Теперь они проезжали мимо пруда, где они с Евой раньше часто ловили рыбу. Джейк тряхнул головой, прогоняя воспоминания, вгляделся вдаль и нахмурился. Отсюда уже было видно лежащих на земле коров. Запах крови и смерти стоял в раскаленном неподвижном воздухе. Высоко в небе лениво кружили два стервятника.
Они спешились и подождали, пока к ним присоединится Уэйн. Никакого сомнения – горла коров были перерезаны. В груди каждой зияли страшные кровавые дыры.
Джейк повернулся к Уэйну:
– Что ты предпринял, чтобы выяснить причину произошедшего и личность злоумышленника?
Шериф неловко переступил с ноги на ногу.
– Это довольно трудное расследование. Орудия преступления на месте нет и никаких зацепок тоже. Мне не с чем работать.
– Ева сказала, что говорила тебе про каких-то подростков. Ты их уже допросил?
– Мне… пока не представился случай, – признался Уэйн.
– Пусть тебе представится случай, причем сегодня, Уэйн, – с нажимом произнес Джейк. – Записку, которую Ева получила утром, с полной уверенностью можно назвать угрозой.
– Я займусь этим сразу же, как только мы тут закончим, – промямлил Уэйн. – Он взглянул на Еву: – Может, есть кто-то еще, кто мог затаить на тебя злобу?
Она наморщила лоб.
– Я об этом думала. И кажется, тебе надо задать пару вопросов Бену Уилкинсу.
– Это еще кто? – поинтересовался Джейк.
– Мой бывший работник. Помогал на ранчо. Пришлось уволить его где-то полгода назад, – объяснила Ева. – Он сильно пил и часто просто не появлялся на работе. Я считала, что мы разошлись по-дружески, но кто его знает.
– Я слышал, теперь он работает на О'Брайена, хотя что-то не видел его в городе в последнее время. Если сумею найти – обязательно поговорю и с ним тоже, – сказал Уэйн.
– Я просто хочу, чтобы все это закончилось. Стадо убывает, а я никак не могу себе этого позволить. И никто на свете не заставит меня уехать из города. – Ева чуть приподняла подбородок. – Это моя земля, и ни один урод меня не запугает.
– Ты знаешь, мы за тебя горой. Сделаем все, что только понадобится, – с жаром произнес Джимми. – Я не допущу, чтобы над тобой издевались!
По тому, как Джимми смотрел на Еву, было совершенно очевидно, что мальчик по уши влюблен в свою хозяйку. Джейк решил, что юнец ему не угроза – пока не путается под ногами и лишь бросает на Еву обожающие взгляды.
Постепенно все разошлись. Уэйн забрался в машину и пообещал заехать еще раз вечером. Джейк и Ева направились к амбару, а Джимми и Харли остались разбираться с несчастными коровами.
Как ни сильно Джейк хотел побыть с Евой подольше, времени у него не было. Когда они расседлали лошадей и отвели их в стойла, оказалось, что ему уже пора мчаться домой, чтобы привести себя в порядок перед встречей с нотариусом отца.
– Спасибо, что заглянул, – сказала Ева, провожая его к машине.
– Ева, я буду рядом до тех пор, пока Уэйн не закончит расследование и кое-кто не сядет в тюрьму.
– Это совершенно не обязательно, правда, – возразила Ева. – Я уверена, что теперь Уэйн зашевелится. Огромное тебе спасибо за то, что нажал на рычаги, но это действительно все. Ты официально свободен от моих проблем и от меня.
Если бы она знала, насколько он от нее не свободен! И он не уйдет, пока не получит то, что ему нужно.
С тех пор как Джейк Олбрайт много лет назад покинул Дасти-Галч, он всегда получал то, что ему нужно.
Глава 3
Заканчивая утренние дела, Ева очень старалась не думать о Джейке. И надеялась, что больше он у нее не появится. После легкого ланча она решила приняться за томатный соус для спагетти с фрикадельками – на ужин.
Было время, когда она дожидалась Джейка, и они ужинали втроем, с ее отцом. Отец обожал его и обращался с ним, как с сыном, которого у него никогда не было. То, как они относились друг к другу, трогало Еву до глубины души. Когда она рассталась с Джейком, ее сердце рвалось на куски – она причинила боль не только себе, но и отцу. Он тоже потерял Джейка.
Отец никогда не спрашивал, что между ними произошло. Как считала Ева – потому, что поддерживал любое ее решение в личной жизни и не позволял себе в нее вторгаться.
Та девушка, какой она была, давно исчезла… юная, мечтательная, искренне верящая, что, когда есть любовь, возможно все на свете. С ним, с Джейком, возможно все на свете.
Жизнь поставила ее перед жестокой необходимостью сделать выбор. И она выбрала – не сердцем, но разумом.
Потом произошло невероятно радостное событие – рождение сына, Энди. Дни Евы были полны мира и спокойствия, и она питала глубокое уважение к мужчине, который предложил ей законный брак, чтобы дать Энди свою фамилию. Эндрю Мартин помог ей пережить горе от неожиданной кончины отца.
Джейк уехал. Еве едва исполнилось восемнадцать, она была совсем одна, беременна и на руках у нее осталось почти пришедшее в упадок ранчо. Эндрю с предложением руки и сердца появился как раз вовремя. От этого союза выиграли и он, и она. А после смерти Эндрю Ева получила его страховку – он позаботился даже об этом. Этой суммы было достаточно, чтобы поддерживать ранчо на плаву и к тому же отложить деньги на колледж Энди.
Она жила очень тихо. Работала на ранчо и растила сына. В город Ева выбиралась только за продуктами или чтобы отвезти куда-нибудь Энди. И всегда была приветлива с людьми.
Так кто портит ей жизнь? Никто не интересовался ее ранчо, не желал завладеть им, не предлагал продать. Также Ева не знала никого, кто хотел бы отнять у нее эту землю или выдавить с ранчо ее саму. Отец купил эти несколько акров, когда ему было девятнадцать, и своими руками построил дом, в котором они теперь живут. И никому не удастся прогнать ее!
Но зачем кому-то надо, чтобы она уехала из Дасти-Галч?
В четыре часа Ева вышла из дома и пешком добралась до шоссе, где обычно останавливался школьный автобус, чтобы встретить Энди. Как всегда, ожидая встречи с сыном, Ева забывала обо всем плохом.
Наконец автобус притормозил у обочины. Энди спрыгнул с подножки, и его заразительная улыбка заставила улыбнуться и ее.
– Привет, мам. Я получил высший балл за тест по орфографии, и еще, можно мне сегодня переночевать у Бобби? – затараторил он. – Завтра уроков не будет, суббота же! И мы уже поговорили с папой Бобби, и он сказал, что может за мной заехать, и мы поужинаем в пиццерии и потом возьмем в прокате какую-нибудь киношку!
– Поздравляю тебя с тестом, – перебила Ева и взяла Энди за руку. Они пошли к дому. – Как ты знаешь, сначала я должна сама обсудить все с папой Бобби. Может, вы с Бобби привязали его где-нибудь и заставляете выполнять все ваши требования.
Энди хихикнул.
– Ты смешная, мам.
– Мне все равно нужно поговорить с папой Бобби, – ответила Ева.
Энди смеялся, и на сердце у нее мгновенно потеплело.
– Он сказал, что ты можешь ему позвонить, когда я приду из школы. Мы с Бобби сегодня хотим взять какой-нибудь страшный фильм.
– Тогда я очень рада, что меня с вами не будет. Ненавижу страшные фильмы.
– Это потому, что ты уже пожилая и трусливая!
– Я пожилая? Да еще и трусливая?
Ева отпустила руку Энди и принялась его щекотать. Он хохотал во все горло и извивался как уж. В конце концов, ему удалось вырваться, и он побежал к дому. Ева не отставала.
Рухнув на диван и отсмеявшись, Ева сказала:
– Я приготовила тебе спагетти на ужин.
Энди нахмурился:
– Наверное, я останусь и поужинаю дома, а потом уже поеду к Бобби.
– Да ладно, не страдай. Ты можешь съесть спагетти завтра, никуда они не убегут. Иди собери сумку, а я позвоню папе Бобби.
– Спасибо, мам. Я тебя люблю! – крикнул Энди и со скоростью пули понесся по коридору к себе в спальню.
В пять тридцать подъехал Роберт Стивенсон с сыном Бобби. Бобби выскочил из машины, толкнул Энди плечом и хлопнул его по ладони.
Роберт, довольно привлекательный мужчина с песочно-русыми волосами и зелеными глазами, овдовел три года назад. Его жена умерла от рака. Ева нисколько не волновалась, когда Энди оставался в доме Стивенсонов. Она знала, что методы воспитания Роберта и его правила во многом схожи с ее собственными.
– Привет, Ева, – тепло улыбнулся он.
– Привет, Роберт. Ты уверен, что готов к этому? – кивнула она на мальчишек, которые уже затеяли шутливую драку.
Он засмеялся.
– Думаю, я с ними справлюсь. Может, как-нибудь вечерком пойдем поедим пиццу вчетвером?
Уже не в первый раз Роберт намекал на то, чтобы провести время всем вместе – то есть с ней.
– Я сейчас очень занята, Роберт. Нет ни минуты. Совсем некогда выходить в свет.
Ева понимала, что нравится Роберту. Как мужчина он ее не интересовал, но она не хотела сказать или сделать ничего такого, что могло бы повлиять на дружбу Энди и Бобби.
– Ева, всем нужно когда-то отдыхать, – возразил он.
– Знаю, знаю. Согласна. Мы обязательно куда-нибудь выберемся, – уклончиво сказала Ева.
Через несколько минут Роберт с ребятами уехали, и Ева неспешно поужинала. Потом помыла посуду и прибрала кухню, прошла в гостиную и задумчиво села на диван.
Глубоко вздохнув, расплела косу, взяла щетку и стала медленно расчесывать волосы.
Длинный был день. И начался он с двух убитых коров и новой записки. Ева чувствовала себя страшно усталой – не от множества дел, что она переделала, а скорее от противного страха, тоненький голосок которого будто зудел у нее в голове.
Здесь она никогда ничего не боялась. Заряженный отцовский дробовик стоял в оружейном сейфе в спальне, но ей ни разу не приходилось его доставать. Но сегодня тишина дома давила на Еву, и она не могла выбросить из головы послания с угрозами.
Она встала и пошла к парадной двери. Убедившись, что замок надежно заперт, проверила заднюю дверь. Тут тоже все было в порядке. Будучи матерью-одиночкой с маленьким ребенком на руках, Ева потратила приличную сумму на хорошие замки и запоры на окна.
Она закрыла окна на кухне, вернулась на диван и включила телевизор, чтобы развеять гнетущую тишину.
Вскоре после восьми раздался телефонный звонок. Ева взглянула на определитель номера. Звонил Уэйн.
– Я не слишком поздно? – спросил он.
– Нет, совсем нет. Что случилось?
– Просто хотел заскочить и рассказать, что я сегодня узнал. Буду минут через двадцать.
– Замечательно. Увидимся, – заключила Ева.
Она снова открыла окна в кухне, чтобы впустить свежий вечерний бриз, и включила кофеварку.
Хорошо бы шериф привез новости, которые хоть немного пролили свет на происходящее. В глубине души Ева надеялась, что Уэйн вдруг скажет ей, что виновный найден и уже отправлен за решетку.
Примерно через двадцать минут, когда солнце уже начало опускаться за горизонт, появился Уэйн, но не один – за его машиной следовал внедорожник Джейка.
Этому Ева совсем не обрадовалась. Джейк слишком уж плотно занялся ее делами. Разумеется, она была очень благодарна, что он вмешался и подогрел Уэйну седалище, но пора ему уже и отойти в сторону.
– Уэйн. – Ева распахнула дверь пошире и впустила шерифа. – Джейк. Не ожидала, что ты снова придешь.
– Можешь ожидать, что я приду еще много раз, – заявил Джейк, проходя вслед за Уэйном через гостиную в кухню.
Этого просто не может быть, мелькнуло в голове у Евы. Но она не могла сказать Джейку все напрямую в присутствии Уэйна. Вот когда шериф уйдет, она непременно расставит все точки над i.
– О, чувствую, что пахнет свежим кофе! – бодро воскликнул Уэйн, усаживаясь за стол.
– Я знаю, что ты жить без него не можешь, – улыбнулась Ева. Она почти никогда не видела Уэйна без стаканчика кофе в руках, будь то днем или ночью.
– Я не буду, – отказался Джейк.
Ева поставила перед шерифом кружку и тоже села.
– Надеюсь, у тебя для меня хорошие новости, Уэйн.
Он поморщился.
– Ну… я бы так не сказал. Пока. Я просто хотел рассказать вам обоим, что узнал за сегодняшний день. – Уэйн покосился на Джейка и снова перевел взгляд на Еву. – Чтобы вы понимали, что я отношусь к делу очень серьезно.
– Так что ты нам принес? Излагай, – предложил Джейк.
Когда это Джейк успел объединить их в «нас»? Ева старалась не смотреть на него, хотя всем своим существом чувствовала его присутствие. Из-за него кухня внезапно стала слишком маленькой, и ей все время словно не хватало воздуха.
Уэйн привстал, вытащил из заднего кармана блокнот и открыл его на нужной странице. Вид у него был очень важный.
– Первый человек, с кем я сегодня побеседовал, – это Грифф Эйнсли.
– Кто это? – спросил Джейк.
– Один из подростков, которые устраивали в моем амбаре вечеринки, – объяснила Ева. – Кажется, он у них там за лидера.
– И что он сказал? – посерьезнел Джейк.
Щеки Уэйна порозовели, и он старательно не отводил глаз от блокнота.
– Он сказал, что… Ева безумная женщина. Они с друзьями пришли на ранчо в начале лета, чтобы узнать, не нужны ли ей работники на неполный день. А она встретила их с дробовиком в руках и завизжала, как ведьма, чтобы они убирались с ее земли или она их пристрелит. После этого, по его словам, они держались от ранчо подальше.
– Какой наглый врун! – разозлилась Ева. – Все было, как я говорю! И они опять зависали в амбаре недели две назад, не больше. После них я вывозила мусор, как обычно. Это правда, однажды я наорала на них, просто сил больше не осталось. Но дробовик? Бред.
– И какое у него алиби на те ночи, когда был зарезан скот? – спросил Джейк.
– Он был дома, в своей кровати. Спал. И родители это подтвердили. – Уэйн наконец осмелился посмотреть на Еву.
Джейк подался вперед:
– Теоретически они могли солгать ради сына?
Уэйн помолчал.
– Да… думаю, могли, – признал он. – Он их единственный сын. К тому же звезда школьной команды, квотербек. Они очень им гордятся. Конечно, они не хотят, чтобы у него были проблемы.
– Соответственно, мы так и не узнали, виноваты ли во всем школьники или нет, – чересчур ровным голосом подытожила Ева.
– Пока нет. И еще – я считаю, что Бен Уилкинс здесь тоже ни при чем, – сказал Уэйн.
– Мой помощник, которого я уволила шесть месяцев назад, – напомнила Ева Джейку и обратилась к Уэйну: – И почему, по-твоему, он не в счет?
– Он ушел с ранчо О'Брайена около двух месяцев назад и перебрался в Мэйкенвилл.
– Но от Мэйкенвилла до Дасти-Галч всего двадцать минут езды, – заметил Джейк. – Он мог спокойно приехать сюда, натворить дел на ранчо Евы и быстро вернуться к себе. Ты допрашивал его лично?
– Сегодня у меня не получилось, но завтра – первым делом, – заверил Уэйн, отпивая кофе.
– А как насчет записок? – спросил Джейк. – Удалось снять с них отпечатки пальцев?
– С тех двух, что уже прошли анализ, – нет. Там было несколько отпечатков, но, как я предполагаю, они принадлежат Еве.
– Предполагаешь? – Джейк с изумлением уставился на шерифа. – Так ты что, еще не взял отпечатки у Евы, чтобы их исключить?
– Э-э-э… пока нет. Ева, может, заедешь завтра в управление, и мы с этим управимся? – предложил Уэйн.
– Буду только рада, – ответила Ева.
Уэйн глотнул еще кофе и засунул блокнот обратно в карман.
– Сейчас мне больше не от чего отталкиваться, но я твердо намерен докопаться до истины.
– Меньшего я от тебя и не ожидал, Уэйн, – сказал Джейк. – Кто бы ни был этот мерзавец, его надо поймать и посадить.
Уэйн закончил с кофе, встал и взглянул на Еву.
– Я буду заниматься тем, что у меня есть на данный момент, но, если вдруг ты вспомнишь еще кого-нибудь, кто потенциально может желать тебе зла, сразу же дай мне знать.
Ева и Джейк тоже поднялись из-за стола, и все трое направились к двери.
– Я свяжусь с тобой завтра, после того как поговорю еще кое с кем, – пообещал шериф.
Ева включила свет на крыльце, и они вышли наружу.
– Спасибо, Уэйн. Завтра днем я обязательно в управление.
– Отлично.
Уэйн уехал. Ева посмотрела на Джейка. Кажется, он совершенно не торопился уходить.
– Я уже говорила, Джейк, крайне признательна тебе за то, что ты вмешался и помог. Но, повторюсь – тебе больше не обязательно биться с моими проблемами.
– Ева, я как раз и собираюсь… биться с ними. – Он подошел на шаг ближе, и каждый мускул в ее теле напрягся. – Я волнуюсь за тебя и буду рядом, пока не станет ясно, что никакой опасности для тебя нет.
Джейк шагнул еще ближе, вторгаясь в ее личное пространство, наполняя его своим невероятно притягательным запахом.
– Никакой опасности нет, – пробормотала Ева. – Просто… записки в ящике.
– Но мы не знаем, что может случиться дальше, и это очень меня беспокоит. – Джейк пристально посмотрел на нее, и на мгновение Ева перестала дышать. – Да, это просто записки в ящике. Пока.
Он смотрел на нее точно так же, как когда ей было шестнадцать, и они были отчаянно, без памяти влюблены друг в друга. Его дерзкие темные глаза манили, соблазняли сделать еще один крошечный шажок, последний, и упасть к нему в объятия.
И на одну безумную секунду Еве захотелось этого больше всего на свете. Быть в его сильных руках, ощущать его губы. Она вспомнила, какой волшебной была их любовь, какие чудеса творила страсть. И часть ее мечтала испытать все это снова.
– Я хочу тебя, Ева. Я постоянно думал о тебе, не мог забыть. Ты всегда была со мной.
От его слов ее обдало волной жара. Джейк вдруг привлек ее к себе, и она потянулась к нему, приоткрыв губы, жадно принимая его поцелуй, отвечая, вовлекаясь в водоворот.
Все как раньше. Вспыхнувшее желание, оказывается, жило в ней все эти годы. От этого открытия Еву словно ударило током. В последний момент, уже почти совсем потеряв голову, она отшатнулась.
– Джейк. Я не хочу возвращаться обратно. Наше прошлое осталось в прошлом, и пути назад нет.
Он долго смотрел на нее, потом медленно улыбнулся:
– Этот поцелуй сказал мне совсем о другом. Спокойной ночи, Ева.
Прежде чем она успела сообразить, что ответить, Джейк скрылся в темноте. Ева вошла в дом и упала на диван. Ее лицо и тело все еще горели от его поцелуя.
Она знала, что появление Джейка в ее жизни чревато, мягко говоря, неприятностями, потому что он мог узнать правду об Энди, но никак не ожидала подвоха от себя самой. Нужно – нет, необходимо – держаться от него подальше.
Когда-то она любила Джейка Олбрайта всем сердцем и душой. Он был ей не только любовником, но и лучшим другом. Ей было наплевать на богатство и могущество его семьи. Она обожала милого, нежного мальчика, который мечтал управлять ранчо и прожить вместе с ней всю жизнь.
Но весь кошмар заключался в том, что с Джейком она не могла доверять самой себе. Как выяснилось, ее чувства к нему нисколько не изменились. Она любила его точно так же, как и десять лет назад.
В воскресенье днем прах Джастина Олбрайта был предан земле. На похороны пришла едва ли не половина города, множество людей захотели отдать покойному последнюю дань уважения, но никогда еще Джейк не чувствовал себя таким одиноким.
И ему хотелось, чтобы с ним рядом была Ева. Она знала, как сильно он любил отца, как мечтал о более теплых, тесных отношениях с человеком, которым восхищался. Ева поняла бы, насколько глубока его скорбь.
Похороны длились целую вечность, а когда все закончилось, десятки людей хлынули в дом, чтобы выразить свои соболезнования и, как водится, принести хозяевам какое-нибудь собственноручно приготовленное блюдо. Дэвид и Стеф гостеприимно встречали всех посетителей, но Джейк ощущал непонятную отстраненность от всех и вся. Он продержался час, затем незаметно удалился в свою спальню, снял костюм, переоделся в обычную одежду и направился к конюшне.
Джейк запрыгнул в седло и пустил лошадь в галоп через поля, пытаясь избавиться от печали, которая лежала у него на плечах, как тяжелый плащ. В голове проносились обрывки мыслей, солнечные лучи били в спину, лошадь шла ровно и быстро. Он доскакал до огромного дерева, отбрасывающего вокруг широкую тень, остановился и спешился.
Вдалеке виднелось стадо коров. Согласно завещанию отца, все было поделено поровну между Дэвидом и Джейком, и отдельная сумма полагалась внукам – в том числе и будущим. Джейк обрадовался, когда Дэвид согласился отдать ему ту часть бизнеса, что была связана с сельским хозяйством. Еще он должен был продолжить управлять винодельней, а Дэвид взял на себя все остальное.
Джейк уже поговорил с братом о том, чтобы через некоторое время продать винодельню. Они могли бы выйти из этого бизнеса с огромной прибылью.
Управлять ранчо было пределом мечтаний Джейка. Он любил землю, и был лишь один человек, который в этом отношении понимал его целиком и полностью, – отец Евы.
Жаль, что его не было здесь, когда умер Том Тэйлор. Он поддержал бы Еву в беде. Но нет, он был в Италии. Зато Эндрю Мартин никуда не уезжал. Он-то и помог ей справиться с горем. Как слышал Джейк, вскоре после смерти Тома они поженились, и Ева тут же забеременела.
Насчет этого у Джейка все еще оставались вопросы. Все произошло очень странно: сегодня Ева говорит ему, как сильно она его любит и они планируют совместное будущее, а на следующий день заявляет, что никаких чувств к нему у нее нет и она больше не хочет его видеть.
Ева сказала, что не хочет возвращаться к тому, что между ними было, и, хотя Джейк был бы не прочь получить ответы на свои вопросы, на самом деле он тоже не желал вернуть прошлое. Кроме одного момента – снова заняться с ней любовью. Один раз. Она может сколько угодно делать вид, что он ее совсем не волнует, но их короткий поцелуй красноречиво свидетельствовал о том, что это не так.
Между ними все еще что-то было. Какая-то химия. Притяжение. Страсть. Но он никогда не забудет, что Ева разбила ему сердце, и она никогда не получит его снова.
Тем не менее его не на шутку беспокоила эта история с убитыми коровами и угрозами. Насколько Джейк знал, защитить Еву было некому, кроме двух помощников на ранчо.
Думая о ней, Джейк неспешно возвратился в конюшню. Его не было достаточно долго, и все сочувствующие к этому времени уже должны были уйти.
Он принял душ и опять переоделся. Слоняться по дому не хотелось. Непонятная тревога словно гнала его прочь. Джейк взял ключи от машины и поехал в город – куда глаза глядят.
Очутившись на Мэйн-стрит, он припарковался и неторопливо пошел вниз по улице, пытаясь избавиться от напряжения, которое не отпускало его с самых похорон. Дэвид оказался прав: маленький городок заметно вырос. Наступил вечер. Людей было не так уж много, но все, кого он встречал, кивали ему или выражали соболезнования.
Джейк улыбнулся, когда увидел, что к нему приближается Бенни Адамс. В старших классах они были очень дружны.
– Привет, красавец! – Бенни притянул Джейка к себе и сжал в медвежьих объятиях. – Хотел поговорить с тобой сегодня на похоронах, но там было так много людей, что я не смог к тебе пробиться. Очень сожалею о твоем отце.
– Спасибо, – ответил Джейк.
– Ну и что? Какие у тебя планы на ближайшее будущее? – поинтересовался Бенни. – Немного побудешь в городе, перед тем как вернешься обратно в Италию?
– Я останусь дома. Приехал насовсем. Довольно с меня заграницы. Но расскажи мне о себе! Как ты, женат? Обзавелся семьей?
– Да, женился на Лори. Из школы. Помнишь, как она сводила меня с ума в выпускном классе? В общем, она и до сих пор также сводит меня с ума. – Бенни засмеялся.
– Это просто замечательно. А дети есть?
– Да, двое. Сыну сейчас шесть, а дочери три, и мы с Лори всерьез подозреваем, что она дитя Сатаны. Как думаешь, почему я не дома? Иду в магазин. Дитя Сатаны потребовало шоколадного молока перед сном.
Джейк расхохотался.
– Я бы с удовольствием как-нибудь поужинал со всеми вами.
– Прекрасная идея. Ну а как насчет тебя? Я так понял – из того, что видел в газетах, – что ты был страшно занят, встречаясь с невероятно сексуальными женщинами и проживая жизнь на полную катушку. И как, удалось кому-нибудь из этих красоток притащить тебя к алтарю?
– Нет. Я все еще одинок и свободен как ветер.
– Слушай, мы и в самом деле просто обязаны вместе поужинать. Лори отлично готовит, и я был бы рад, если бы ты пришел к нам в гости.
– Только скажи когда, и я буду.
Джейк записал адрес Бенни, и тот поспешил к продуктовому магазину.
Джейк проводил старого приятеля долгим взглядом. Значит, Бенни женился на своей школьной любви и у них уже двое детей. Когда-то Джейк надеялся, что точно так же все сложится у них с Евой.
Джейк вздохнул и двинулся дальше. Проходя мимо кафе-мороженого, он вдруг встал как вкопанный. Внутри, за высоким столиком, сидели Ева и ее сын Энди.
Джейк внезапно почувствовал неодолимое желание съесть клубничный сандей из трех шариков мороженого, обильно политого сиропом и взбитыми сливками и посыпанного орешками. Он решительно толкнул дверь.
– Еще раз здравствуй, Ева. А ты, должно быть, Энди. – Джейк повернулся к мальчику: – Меня зовут Джейк. Я давний друг твоей мамы.
– Круто. Приятно познакомиться, мистер Джейк, – улыбнулся Энди.
– Как неожиданно. Вот уж совсем не думала, что встречу тебя еще и здесь, – процедила Ева. В ее глазах загорелись искорки гнева.
– После всех сегодняшних событий мне было как-то не по себе. Я решил развеяться и поехал в город. Шел мимо, и мне захотелось мороженого, – невозмутимо ответил Джейк.
Ее взгляд смягчился.
– Да, сегодня у тебя был трудный день. – Она посмотрела на Энди, сгоравшего от любопытства. – Отец Джейка умер, и утром его похоронили.
– Очень сожалею, мистер Джейк, – с искренней грустью сказал Энди и уставился на Джейка. У него был точно такой же разрез глаз, как у Евы. – Мой папа умер, когда мне было всего три года. Я не помню, было мне тогда грустно или нет, но уверен, что было. И если вам грустно, я вам очень сочувствую.
– Как думаешь, станет мне лучше, если я съем мороженого и посижу с вами пару минут? – спросил Джейк.
– Может быть, – протянул Энди. – Мы с мамой вообще-то очень хорошие.
– Тогда я сейчас возьму себе мороженое и вернусь.
Джейк понимал, что это чистой воды манипуляция, – Ева не могла устроить сцену на глазах сына и он практически навязал ей свое присутствие. Но если они вместе поедят мороженого, ничего страшного не произойдет.
Он забрал свой десерт и присоединился к Еве и Энди.
– Итак, что же вы двое здесь делаете в воскресенье вечером? – весело поинтересовался он.
– Мы празднуем отличную оценку за очень трудный тест по правописанию, – сказала Ева. По голосу чувствовалось, что она гордится сыном.
– Значит, ты не только симпатичный мальчик, но еще и очень умный, – заметил Джейк. – А кем ты хочешь стать, когда вырастешь?
– Я хочу выращивать скот и работать на ранчо, как мама, – заявил Энди.
– По-моему, это очень хороший выбор. Разумный.
– А вы чем занимаетесь, мистер Джейк?
– Я долго жил в другой стране, но теперь собираюсь выращивать скот и работать на нашем семейном ранчо – точно как ты сказал.
– Круто, – оценил Энди.
– А рыбалку ты любишь? – спросил Джейк.
– Да я никогда и не был на рыбалке, – признался Энди.
– Как так? На пастбище рядом с вашим домом огромный пруд, и ты ни разу не ловил там рыбу? – Джейк с удивлением взглянул на Еву.
Энди пожал плечами.
– Почему-то именно на это у нас никогда не хватает времени, – виновато объяснила Ева.
– Что, если мы с тобой устроим завтра рыбалку, когда ты вернешься из школы? Конечно, если твоя мама разрешит.
Лицо Энди загорелось от радости.
– Мам? – с надеждой спросил он.
– Я думаю, что это неплохая мысль, – ровно произнесла Ева, однако ее взгляд говорил совсем о другом. Она явно разозлилась, но Джейк убедил себя, что до завтра она его простит.
Они договорились о времени, поболтали еще немного и покинули кафе-мороженое вместе.
– Ну как, теперь вы чувствуете себя лучше, мистер Джейк? – спросил Энди.
– Кажется, да. Спасибо, что разрешили мне составить вам с мамой компанию.
– Можете всегда проводить с нами время. Когда захотите! – ухмыльнулся Энди.
– Вот прямо завтра и начнем.
– Давай-ка беги, садись в машину, – сказала Ева.
Энди поскакал к красному пикапу, стоявшему напротив, а Ева повернулась к Джейку.
– Нет ли новостей от Уэйна? – моментально спросил Джейк, стараясь перевести тему разговора на дела и избежать выговора.
– Нет, и даже не думай, что сможешь отвлечь меня своими вопросами. Какую бы игру ты ни затевал, Энди в ней участвовать не будет. Он тебе не разменная монета!
Боже, как она прекрасна в своем яростном стремлении защитить свое дитя, мелькнуло в голове у Джейка.
– Ева. Поверь, я не играю ни в какие игры. И ни в коем случае не хочу как-то навредить Энди.
– Я тебя предупредила, Джейк.
– Мы просто идем на рыбалку. Не делай из мухи слона.
– Помни о том, что я сказала. Я не позволю тебе расстроить его или огорчить.
Не дав ему ответить, Ева пошла к машине. Джейк вдруг осознал, что неотвязное беспокойство, терзавшее его с самого утра, сменилось щемящей болью. При других обстоятельствах, в другой жизни, Энди мог бы быть его сыном.
