Дарья Калинина
Перчик на десерт
– Вообще-то у нас спокойно, – намекнула Юля.
– У вас, может, и спокойно, но я-то с ума сойду за свою красавицу. Глаз не сомкну, зная, что она одна-одинешенька стоит за оградой и любой прохожий негодяй может на нее плюнуть, а то и еще чего похуже сотворить.
– Думаю, что мы сможем поставить все три машины, – сказал Коля.
Прежде чем Юля успела его остановить, он подогнал свою машину прямо к крыльцу. Теперь действительно нашлось место и для «Мазды» Сергея. Юля только вздохнула, глядя на узкую щель между ступенями крыльца и правой дверцей Колиной «девятки», через которую предполагалось просачиваться в дом.
Вообще-то в доме было два входа. Но чтобы добраться до второго, нужно было протиснуться вдоль Колиной «девятки», не помяв мамины пионы, а потом еще обогнуть дом. Но и проникнув таким манером в дом, еще нельзя было считать дело сделанным. Ведь еще необходимо было добраться до кухни, а она располагалась на другом конце дачи, именно возле того входа, который загородил Коля своим авто.
– Проходите за дом на лужайку, – пригласила Юля. – Только не помните мамины цветы. Тема, покажи ребятам, где мангал.
Наконец все как-то утряслось. Тема уже выгружал шашлык, Никита вешал свой любимый гамак, Коля разводил огонь в мангале, который поставили на лужайке перед вторым входом подальше от машин, а девушки прошли в дом, чтобы достать посуду и выбрать подходящий стол для пиршества в саду. Серега под видом помощи увязался с ними. Впрочем, помощь его имела один объект – Инну, он преданно ходил за ней по пятам и ловил каждое слово, чем изрядно раздражал ее. Впрочем, не одну Инну. Маша явственно скрипела зубами и бросала на изменника злые взгляды.
– Черт, – злилась Юля, возвращаясь в дом. – И угораздило же его так поставить свою тачку! А этот не мог оставить на улице свою «Мазду»? Идиот! – шипела она на Серегу.
Действительно, всем, кто выходил из дома, приходилось изгибаться под углом в сорок пять градусов, выбирая при этом место, куда ставить ногу, чтобы не пораниться об острие ворот. Конечно, проделать такую эквилибристику с пустыми руками не сложно, но поскольку девушкам приходилось шмыгать взад и вперед, неся что-то в руках – то огурцы и помидоры из парника, то зелень с грядок, то еще что-либо, то ворота были у всех, как бельмо в глазу.
– Серега! – высунулась из окна Юля. – Переставь наконец свою тачку!
– Зачем? – не отрываясь от охмурения Инны, спросил Серега.
– Ворота мешают ходить.
– Так ведь ворота, а не я!
– Не дури! Перегони тачку, а Коля отгонит свою от крыльца. Ведь невозможно ходить.
Минут пятнадцать были посвящены тому, что Серега доказывал Юле обратное, мол, между воротами и дорожкой сохраняется вполне достаточное для прохода расстояние.
– Сейчас все напьются, и увидишь, без травм не обойдемся! – возмущалась Юля. – Это же смертельно опасное оружие, а не ворота!
– Кому понадобится сюда ходить? – удивлялся Серега. – В дом есть еще один вход. Им и воспользуемся. Мы ведь там и будем сидеть. Приятно, красиво, и беседка есть, и альпийская горка, и даже водоем с цветами. Ты не знаешь, как называются те белые лилии?
– Убери машину тебе говорят, кретин! – не выдержала Юля.
Серега сделал вид, что не слышит. Он вообще обладал даром не замечать того, что ему не нравилось. В итоге победа осталась за ним, «девятка» торчала на своем месте, а Юля, побледневшая от ярости, залпом выпила огромный фужер вина, не меньше чем на полбутылки, и разозлилась еще больше.
– Видели вы такого идиота!
– Да успокойся ты, – уговаривала ее Маша. – Подумаешь, сам же первый по пьяному делу на эти штыри и напорется. Тогда вспомнит твои слова.
– Надо их хоть мешковиной затянуть, – сказала Юля. – Не могу их видеть, прямо в дрожь бросает.
Чтобы не волновать Юлю, ворота обернули за неимением мешковины черной пленкой, которую Юлина мама использовала при выращивании клубники. Заодно уж обернули и «девятку», чтобы пленка не улетела на поднявшемся внезапно ветру.
– Теперь ты довольна? – спросила у Юли Шура.
К тому времени как девушки покончили с пленкой и немного успокоились, шашлыки были уже готовы. Жир, аппетитно шипя, капал на раскаленные угли. Мясо оказалось отлично промаринованным и прямо-таки таяло во рту. Кроме закупленного Темой ящика вина, в «винном погребке» оказалось еще десять бутылок водки и ящик пива «Бочкарев». Сначала запивали вином шашлык, затарили еще несколько порций. А когда мясо кончилось, вина оставалось еще много. Пить его просто так никто не захотел, и все перешли на водку с пивом под соленые лещики – рыбу, оказывается, привезли Шура с Никитой.
В общем, когда Юля в очередной раз попыталась пройти в дом, чтобы натянуть джинсы и свитер, так как комары стали ей всерьез досаждать, она почувствовала, что ноги плохо ее слушаются. До дома она все-таки дошла, но там свалилась на постель, почувствовав, что стены затеяли с ней какую-то нехорошую игру. Они кружились, а развешанные на них декоративные мелочи и картины выплясывали какие-то танцы. Чтобы не видеть этого безобразия, Юля закрыла глаза, и тут ее затошнило. Пришлось глаза открыть. Но тошнота от этого не прошла, а, напротив, усилилась.
Полежав с полчасика и установив, что ничего в ее состоянии в лучшую сторону не меняется, а, напротив, становится все хуже, Юля решила, что нужно срочно принимать меры. Осторожными шажками девушка, держась за стены, выползла из дома и направилась к колонке, стоящей в центре сада.
– Холодный душ меня взбодрит, – уверяла себя Юля, двигаясь от одной яблони к другой.
К счастью, вся дорожка до артезианской скважины была сплошь усажена плодовыми деревьями, а где не было деревьев, там росли кусты, которые тоже отлично могли служить в качестве амортизатора при падении. Юля в этом пару раз убедилась. Погубив по пути несколько сортовых кустов черной смородины и любимый мамин жасмин, Юля добралась до своей цели.
С трудом стянув с себя одежду, она нажала на ручку колонки и засунула голову и плечи под обжигающе холодную струю воды. Через несколько минут, морщась от колючих брызг, она почувствовала, что ее больше не тошнит и вообще самочувствие улучшилось настолько, что она забыла о своих мучениях. Решив, что своим открытием она поделится с друзьями, Юля кое-как натянула на себя майку и отправилась в дом, чтобы хорошенько растереться полотенцем.
Она довольно твердо прошла по дорожке и даже попыталась поправить помятый куст жасмина. Конечно, толком помочь растению она не смогла, но совесть успокоилась на том, что теперь жасмин подождет до завтра, когда уж она доберется до него с секатором. Погруженная в грустные мысли об изувеченном кусте, Юля не очень-то смотрела по сторонам. Поэтому Серегу увидела, лишь почти наткнувшись на него.
– А! – обрадовалась Юля, совершенно забыв, что она на него дулась. – Ты чего тут делаешь? Природой любуешься?
Она сделала еще шаг, и из ее горла вырвался сдавленный крик. Из верхней части груди задумчиво поникшего головой Сереги торчало целых два металлических штыря, а третий высовывался у него из горла. Все еще не веря в самое страшное, Юля осторожно потрогала один из металлических прутьев. Сомнений не было, она не стала жертвой обмана зрения, прут и в самом деле вырастал прямо из-под ребра Сереги, а его футболка на ощупь была влажной и липкой.
– Не может быть, – прошептала Юля. – Нет, этого не может быть…
В этот момент сзади послышались чьи-то шаги, и из-за угла дома вылетели Шура с Инной, за ними, смешно расставив руки, – изрядно пьяный Коля.
– Не подходите! – крикнула им Юля. – Стойте!
Обе девушки замерли словно вкопанные, с недоумением глядя на Юлю.
– В чем дело? – наконец спросила Шура. – Что ты вопишь? Вы что-то потеряли?
Юля молча замотала головой.
– Вы можете затоптать следы, – едва слышно прошептала она.
Но в это время, обогнув замерших Шуру, Инну и их кавалера, по дорожке пронесся Тема.
– Серега! – удивился он. – Ты чего тут? Мы тебя повсюду ищем. А ты…
Внезапно Тема осекся. Потом он побледнел, забулькал горлом и свалился под ноги Юле бесформенным кулем.
– Что там такое? – раздался недовольный голос Николая, который оставил своих подружек и нетвердым шагом подошел следом за Артемом к оторопевшей Юле.
В ответ на вопрос Коли все промолчали. Юля нашла в себе силы лишь показать рукой на застывшего за ее спиной Серегу. Коля подошел еще поближе и вгляделся.
– А ведь он, ребята, мертв! – с удивлением в голосе констатировал он, отступая на шаг назад. – Юля, как же так?
– Не знаю, – просипела Юля. – Что же нам теперь делать-то?
– Нужно вызывать милицию, – резонно заметил Николай, трезвея на глазах. – И «Скорую». Хотя я думаю, что врачи ему уже не помогут.
– Может быть, для начала снять его? – робко предложила Юля.
– Ни в коем случае! – энергично вмешалась Инна.
– Но нехорошо, что он тут так пришпилен, словно бабочка в гербарии.
– Я бы скорей сказал: словно навозный жук на вилах, – сказал Николай. – Но я согласен с Инной, трогать его нельзя. Ты, Юля, иди в дом и вызывай милицию. А я подниму вот этого товарища, – и он показал на безмятежно валяющегося в обмороке Тему, – и пойду за тобой. Ну, а вы, девочки, – и он обернулся к Инне с Шурой, – ступайте к остальным, расскажите им, что случилось, но к телу не пускайте.
К тому времени когда Юля нашла свою трубку, на лужайке перед домом, где только что весело пировало несколько человек, сидела совершенно трезвая компания с одинаково бледными вытянувшимися лицами.
– Юля, – первой обратилась к ней Маша, – про Серегу… это правда?
Юля молча кивнула. Маша закрыла глаза руками и зарыдала.
– Это все из-за меня, я его бросила, и он покончил с собой!
– Не мели ерунды, – оборвала ее Шура. – Стал бы он себя убивать! Вот еще!
– Как же это он? – растерянно спросил непонятно у кого Никита. – Может, он еще жив?
При воспоминании о том, как ее рука коснулась теплого еще тела, Юлю пробрала противная дрожь. Продолжая вышагивать по дорожке, пытаясь поймать сигнал на своем сотовом, она молча покачала головой. Серега совершенно точно был мертв. Даже Юлиных весьма скромных познаний в медицине и анатомии было достаточно для того, чтобы сказать: человек, у которого из горла, сердца и легкого торчит по металлическому штырю, вряд ли будет жить.
Наконец ей удалось дозвониться до милиции и «Скорой помощи». Сообщив о несчастном случае у нее на даче, она устало присела за стол ко всей компании.
– Повеселились! – мрачно заключила Маша. – А где Коля? Или и он тоже…
– Нет, он в доме, пытается привести в чувство Тему, – сказала Юля. – Пойду помогу ему.
– Сам справится, ты лучше расскажи нам, как все случилось, – сказала Шура.
Представив, что сейчас ей придется во второй раз пережить этот кошмар, Юля быстро поднялась с места, чтобы все-таки идти к Теме. Но едва она встала, из дома появился Коля, заботливо поддерживая мертвенно-бледного Тему. Парни молча сели за стол напротив Юли и выжидательно уставились на нее. Поняв, что пытки ей все равно не избежать, Юля собралась с духом и заговорила…
– Значит, ты говоришь, что после того, как ты ушла с лужайки, ты поднялась в спальню и лежала там около получаса? – спросил у нее Тема. – А потом прошла к колонке через ту дверь, возле которой мы оставили машины? И Сереги там не было? Или ты его просто не заметила? Если тебе было так плохо, как ты рассказываешь, то могла и не заметить.
– Не могла, – возразила Юля. – Он же поставил свою тачку так, что Коле с его воротами пришлось ставить свою «девятку» почти вплотную к крыльцу. Да еще Серега калитку от ворот выгрузил из своей «Мазды» и пристроил на «девятку» Коли. В общем, чтобы спуститься с крыльца, теперь нужно буквально протискиваться мимо «девятки». Так что корчащегося на прутьях Серегу я бы заметила.
– Как же он так неосторожно! – воскликнула Маша. – Конечно, он был здорово пьян, но насадиться на прутья! Это уж слишком! Может быть, он споткнулся?
– Может, – кивнула Юля. – К тому же мы замотали Колькину машину черной пленкой, и он мог забыть про эти проклятые ворота.
– Да, Серега сегодня был на редкость не в своей тарелке, – заметил Коля. – Какой-то нервный. Да еще и нализался здорово. Впрочем, как и все мы. Но хотел бы я знать, что ему понадобилось в той части дома? Зачем он пошел туда?
– Этого мы теперь никогда не узнаем, – сказала Шура. – Но, может быть, он тоже хотел освежиться, как и Юля?
– Про несчастный случай – это все чушь, – внезапно решительно сказала Инна, молчавшая до сих пор. – Вы же видели, как он стоит! Он стоит лицом к нам. Он напоролся на прутья так, словно кто-то сильно толкнул его прямо на них. Даже не толкнул, а прямо притер его к штырям. Самому ему никогда бы так не наколоться – даже если сильно оступиться. Он с кем-то разговаривал, а потом этот кто-то пихнул его, и острые штыри проткнули Серегу.
Все подавленно молчали. Иннины слова были слишком похожи на правду.
– Но в таком случае, – нерешительно сказал Никита, – один из нас убийца!
– Не обязательно, – сказала его жена. – Убить Серегу вполне мог кто-то посторонний. Зашел с улицы и убил.
– Невозможно, – грустно возразила Юля. – У нас сигнализация на калитке. Стоит кому-то открыть ее, как раздается сирена.
– Не обязательно проходить через калитку, – упорствовала Шура. – Убийца вполне мог перебраться и через забор. Для рослого мужика – это не проблема.
Все с сомнением посмотрели на внушительного размера бетонные плиты, поверх которых к тому же, все знали, шел слой битого стекла. С земли его было не видно, но для грабителя он явился бы неприятным сюрпризом.
– А другого выхода у вас на участке нет? – спросил Коля.
– Нет, – покачала головой Юля. – И сигнализация включена, я проверила.
Все подавленно замолчали, обдумывая ситуацию, в которую попали. Получалось, что убить Серегу мог только кто-то из присутствующих.
– Вот влипли! – наконец выразила общее мнение Маша.
Милиция приехала через четверть часа. Они бы добрались и быстрей, пояснил шофер – рослый детина лет сорока, но долго не могли найти нужный дом в поселке. Все попадали не туда.
– Что у вас тут? – спросил второй милиционер, невысокий, худощавый и плешивый. «Для тридцатилетнего мужика внешность хуже не придумаешь», – подумала про себя Юля. Но тут же мысленно обругала себя, следователь приехал не свататься, а расследовать преступление. Кто его знает, может, под лысой макушкой скрывается острый ум.
– Вот, проходите, – пригласила она обоих ментов. – Это случилось тут.
Со стороны улицы Серегу загораживали машины, поэтому, чтобы добраться до него, ментам пришлось продраться сквозь кусты малины. Первым к «девятке» подошел худощавый старший лейтенант со смешной фамилией Плюшкин. Присвистнув, он обернулся к своему здоровенному коллеге. Шофер как-то странно побурел и скрылся в зарослях малины. «Должно быть, ищет вещественные доказательства, он ведь профессионал», – убеждала себя Юля, тщетно пытаясь не обращать внимания на странные звуки, доносящиеся из кустов.
– Это черт знает что! – выругался Плюшкин. – Степа, ты там долго собираешься копаться? Надо этого бедолагу щелкнуть. Ты вспышку взял?
– Нет, откуда у меня? – удивился, выползая из кустов, Степа. – Экспертов вызывать нужно. Раз тут такое дело.
– Это что же, он так и будет висеть до того, как ваши эксперты приедут? – насторожилась Юля.
– Выходит, так, – подтвердил Плюшкин. – Но вам не будет скучно, сейчас мы запишем показания каждого в отдельности, что он делал в последние два часа. И пока я говорю с одним, всех остальных я прошу далеко не разбредаться. Кто нашел тело?
– Я, – призналась Юля.
– Прошу со мной, – сухо распорядился Плюшкин. – Степан, приглядывай тут, чтобы они чего не натоптали и не навредили.
Это относилось к Инне, которая буквально заползла под Колину «девятку», добралась до ног Сереги и там что-то вдохновенно выковыривала из земли. Инна вообще, по мнению Юли, проявляла слишком большой интерес к трупу с самого начала. Лично себя Юля не могла бы заставить подойти к нему ближе чем на пять метров, а уж осматривать его зубы, словно у коня на базаре, как сделала Инна, было вообще для Юли немыслимо. Но долго осуждать поведение подруги у Юли времени не было. Плюшкин действовал оперативно, он усадил девушку в мягкое кресло, ввернул в настольную лампу принесенную с собой лампочку в сто ватт, направил Юле в лицо поток яркого света, а сам уселся за письменный столик, оказавшись в тени.
– Начнем, – приветливо сказал он. – Когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с покойным?
– Я знаю Серегу около месяца, – начала свой рассказ Юля. – Вообще-то он не мой друг, а друг моего друга Артема. Но сегодня мы решили устроить пикник и…
– Пикник по какому случаю?
– Просто так, – почему-то растерялась Юля. – Хотя нет, я же купила новую машину. Правда, я купила ее тоже месяц назад, но так уж получилось, что отметить мы решили это событие именно сегодня.
– Довольно долго тянули, вы не находите? – ехидно спросил Плюшкин.
– Нет, не нахожу, – отрезала Юля. – Я много работаю, и наши друзья тоже. Просто раньше не было времени собраться вместе.
На самом деле все было не совсем так, но не рассказывать же этому въедливому менту, что она решила таким образом в непринужденной обстановке примирить свою подругу и своего нового парня.
– Хорошо, а у кого возникла мысль купить эти самые ворота?
– Как у кого? У Коли и возникла! – удивилась Юля. – Это же ему ворота нужны были. Я, напротив, возражала. Глупо было тащить их сначала ко мне на дачу, а уже потом перевозить к нему. Я предлагала, чтобы он купил на обратном пути, но Коля боялся, что их могут раскупить.
– Коля – это убитый? По-моему, вы его иначе называли.
– Нет, убитого звали Сергей. А Коля – это хозяин «девятки» и ворот, что на ней лежат.
– А он ехал в машине один?
– Кто? Сергей?
– При чем тут убитый? Я имею в виду Николая, купившего орудие убийства.
– Вообще-то, сначала один, а потом с ним ехала Инна, – сказала Юля. – Ну, понимаете, вроде бы я была с Темой, Шура с Никитой, Сергей привез Машу, а Инна и Коля были свободны. Вот я и предложила Инне – это моя подруга, – поспешно пояснила она, – сесть в Колину машину.
– Ясно, – сказал Плюшкин. – Значит, он ехал с совершенно незнакомой ему девушкой?
– Да, раньше Коля с Инной были не знакомы, – подтвердила Юля.
– Выходит, что она села к нему в машину не сразу?
Юля кивнула.
– А почему?
– Просто так.
– В расследовании просто так не бывает, – наставительно заметил Плюшкин. – Так что рассказывайте, как все было.
– Ну, она посмотрела на нас с Темой и согласилась сесть с Колей, решила, что ей надо завести кавалера, – сказала Юля.
– Хорошо, а теперь расскажите, стараясь не упустить ни одного даже, казалось бы, самого незначительного факта, о том, что вы делали после того, как в конце вечера ушли от своих друзей.
Юля послушно повторила свой рассказ, подозревая, что в ближайшие дни ей придется еще не раз это делать.
– Значит, когда вы шли к колонке, то не заметили ничего подозрительного?
– Если вы имеете в виду наколотого на ворота Серегу, то нет, – сказала Юля. – Дорога была свободна.
– Долго вы пробыли возле колонки?
– Трудно сказать, – задумалась Юля. – Сами понимаете, я время не засекала. Но, думаю, минут десять я там провозилась. Голова очень кружилась, и тошнило, а от холодной воды становилось легче. Я умылась, вытерлась, а потом пошла обратно. Еще с кустами повозилась. Нет, наверное, я даже с четверть часа провела в саду.
– И ваши друзья, пировавшие в это время на лужайке, вас не видели?
– Нет, родители специально отгородили сад и огород от лужайки перед домом зарослями черноплодки. Кусты густо разрослись, теперь у нас есть место для отдыха, с которого не видны грядки и вообще все посадки. Только альпийская горка и цветы. Ну, и еще водоем. Папа сказал, что должно быть место для отдыха и созерцания. Он устроил несколько таких уголков в разных частях сада. Можете пойти посмотреть.
– Благодарю, – отказался Плюшкин. – Посмотрю потом… Прежде всего меня интересует, не видели или не слышали ли вы чего-нибудь необычного в саду. Может быть, чьи-то голоса или звуки борьбы?
– Нет, – покачала головой Юля. – Я понимаю, о чем вы спрашиваете. Хотите знать, не слышала ли я, как убийца ругается с Серегой. Но понимаете, я слышала только голоса тех, кто сидел на лужайке перед домом. Они как раз стали петь.
– Петь?! – оживился Плюшкин. – И часто вы поете за столом?
– Вообще-то раньше никогда не пели, – чистосердечно призналась Юля. – Но в этот раз пели. Девчонки пели, и, по-моему, Никита им подпевал.
– Значит, остальных мужчин вы не слышали?
– Нет.
– А как вы сидели за столом?
– Как? – задумалась Юля. – Ну, точно не помню. Сначала я усадила рядом с Колей Инну, Маша села рядом с Шурой, Серега сел рядом с Темой, а я рядом с ними. Но потом все не раз вставали, менялись местами, мы еще фотографировались и снова менялись местами. Так что точно я могу сказать только про Никиту. Он весь вечер прочно просидел в гамаке. А остальные перемещались.
– А что вы можете сказать о том, кому была бы выгодна смерть Сергея?
– Не знаю, может быть, его отцу? Они вечно с сыном цапались, потом отец Сереги недавно женился в третий раз на молодой женщине, а Серега был страшный бабник, и вообще Серега не был уж очень хорошим сыном. Ну, и у его жены Галины могло терпение в конце концов лопнуть от бесчисленных измен Сергея. Хотя, с другой стороны, было бы странно, если бы она выбрала для мести такой странный способ. Галина женщина рациональная.
– Не знаю, не знаю, – пробормотал Плюшкин. – А из тех, кто присутствовал вчера на шашлыке, у кого были причины ненавидеть Сергея?
– Из них только я, Тема и Коля знали Серегу раньше, – сказала Юля. – И только Коля и Тема знали его настолько хорошо, чтобы ответить вам на этот вопрос. Во всяком случае, мне ничего не известно о том, что у кого-то из гостей была причина убить Серегу. Неужели вы думаете, что я бы в таком случае пригласила их в нашу компанию?
– Спасибо, у меня пока все, – поблагодарил ее лейтенант.
Затем он решил побеседовать с Инной, которая ехала вместе с Колей и его воротами полдороги в одной машине и была соседкой убитого за столом. Следовательно, была тем человеком, которому он мог открыть душу и поделиться злодейским планом, если он у него был, разумеется.
– Не слышали ли вы от Николая после того, как он купил ворота, зачем ему это понадобилось? А также не говорил ли вам тот же Николай, что он что-нибудь замышляет? – начал, не переводя дыхание, сыпать вопросами Плюшкин. – Не жаловался ли на то, что его друга преследуют? Или, может быть, упоминал про какую-нибудь ссору между Сергеем и третьим лицом? Словом, обо всем, чтобы могло бы пролить свет на убийство Сергея.
Инна задумчиво посмотрела на лейтенанта, прикидывая про себя, что он за человек. По лицу Плюшкина ей не удалось составить о нем сколько-нибудь определенного мнения, и она решила сказать правду.
– Я вам перескажу то, о чем я переговорила за весь вечер со всеми, а вы уж сами решайте, важно это для вас или нет. Только отвечать буду по порядку. Начну с Коли, как вы и просили.
Плюшкин кивнул.
– Значит, сначала он болтал исключительно насчет своих ворот, – начала вспоминать Инна. – Хвастался, что возьмет со своего папаши тысяч пять за них. Я тогда еще поинтересовалась, неужели у него отец такой доверчивый простак и не захочет увидеть чек.
– А он?
– Он очень многозначительно ухмыльнулся и сказал, что сделать чек для того, у кого есть компьютер и принтер, не проблема. Я так поняла, что он имеет в виду себя. Потому что потом он плавно переключился на то, какой модем он недавно приобрел для своего «Пентиума».
– Потом?
– Этой темы ему хватило до самого конца дороги. Потом мы приехали, поставили свои машины и пошли устраиваться. До того момента, когда мы все сели за стол, я с Колей больше не разговаривала. Но за столом он был уже здорово пьян, поминутно добавлял и клеился к Шурке и шептал что-то Маше на ухо со страшно заговорщицким видом. А ко мне подсел Серега. Когда Шура отшила Колю, он снова вернулся ко мне и стал болтать на ухо, что вот, мол, у него проблем с женщинами никогда не было, а у Сереги – проблемы. И что он, Коля, даже Машку Сереге уступит, потому что она не в его вкусе. И добавил, что Маша вовсе не в восторге от Сереги, что бы он там себе ни воображал. А потом заявил, что Маша чудесная девушка и он знает, что говорит.
– Значит, Маша раньше была девушкой Коли?
– Получается, что так, – кивнула Инна. – Потом он еще напился и начал что-то снова бормотать о воротах и своем отце, которого он обещал «сделать». Сказал, что такого скупердяя, как его папаша, поискать нужно, каждый грош у него приходится вымаливать, а ему такая жизнь осточертела. В общем, обычный треп избалованного и эгоистичного мальчишки. Мне стало противно, и я от него отсела к Сереге. Колька обиделся, но тут Маша пересела к нему, и он ненадолго утих. Правда, потом снова пошел ко мне и попытался выгнать Сергея.
– Они разговаривали? Я имею в виду Машу и Николая?
– Что-то он ей говорил, но, по-моему, Маше это не сильно понравилось. Она сидела вся красная. Знаете, рыжие вообще легко краснеют. Потом Коля ушел.
– Это было до того, как Юля встала из-за стола?
– Раньше, – уверенно ответила Инна. – Потому что она еще кинулась его поддерживать, когда он чуть не грохнулся.
– А потом он вернулся за стол?
– Этого я уже не помню, потому что Серега начал рассказывать мне про то, как он ездил в Турцию. Меня это тема интересовала, потому что я и сама хотела съездить куда-нибудь отдохнуть, так что слушала я его внимательно.
– Но тот момент, когда Юля покинула вашу компанию, вы помните?
– Нет, – с сожалением покачала головой Инна. – Я ее уже увидела в тот момент, когда она стояла рядом с убитым Сергеем.
– А как вы пели, помните?
– Да, – оживилась Инна. – Это была Шурина затея. У нее и в самом деле красивый голос, и мы спели про березку в поле, про город золотой и про любовь. А потом Тема заволновался, что давно не видел своей любимой, а также Сереги, сделал какие-то выводы и сорвался с места. Мы тоже пошли за ним, чтобы удержать в случае чего от драки. Но ничего не понадобилось, Сергей был уже мертв.
– Спасибо, – поблагодарил ее Плюшкин. – Можете идти.
Прежде чем вызвать следующего, он задумался, с кем лучше поговорить сначала – с девушкой Машей, которая имела все основания злиться на неверного Сергея, флиртовавшего у нее на глазах с другими девушками, или с друзьями убитого? Последние могли многое рассказать, в том числе и про Машу, но тогда она была бы уже подготовлена к тому, что милиция интересуется ее персоной, пропадал эффект внезапности. Поэтому начать следовало с Маши.
– Это вы убили Сергея? – выпалил он прямо в лицо ошеломленной Маше.
Девушка залилась густым румянцем, отнюдь не красившим ее. Но от внимательного взгляда лейтенанта не укрылось ее смущение и страх.
– С чего вы взяли такую глупость? – наконец фыркнула она.
– Вы были его любовницей, а он вас бросил. Верней, заигрывал у вас на глазах с другой девушкой. Вы не могли не чувствовать себя оскорбленной.
– Плевать я хотела на это ничтожество! – снова фыркнула Маша. – Стала бы я руки об него марать. Я ни капли не жалею, что мы разругались с ним. И знакомы мы с ним всего ничего. К тому же это вовсе не он меня бросил, а я его. И сказала ему прямо, мол, вижу, что он за человек, он меня разочаровал и я не желаю иметь с ним ничего общего. Надоели его художества, вот он на Инну с Шурой и переключился. А если хотите знать, то он потом умолял меня к нему вернуться. Говорил, что никто меня никогда не полюбит, как он, что хоть у него жена, но ему это не помешает и никогда не мешало. И вообще всякие гадости.
– Гадости?
– Ну да, – неохотно выдавила из себя Маша. – Увидел, что я посматриваю на Колю, и сказал, что ему достоверно известно, будто тот ни за что на мне не женится, как бы я ни мечтала. И еще сказал, что у Коли сейчас неприятности на работе и дома. Он позаимствовал из сейфа крупную сумму и проиграл ее в казино. Так что если он не раздобудет деньги до понедельника, то ему придется подыскивать себе другую работу и другого папу.
– Откуда же ему стало об этом известно?
– Не знаю, – пожала плечами Маша. – Сами соображайте, а я за что купила, за то и продаю. Думаю, что Коля просил у Сереги взаймы.
– И тот обещал дать?
– Я так поняла, что обещал.
Итак, если слова девушки были правдой, а врать ей вроде бы причины не было, то Николая следовало исключить из числа подозреваемых. Кто же режет курицу, несущую золотые яйца. Другими словами, глупо убивать человека до того, как он одолжит тебе денег. Вот потом, когда придет время отдавать долг, уже другое дело!
– А в адрес Сергея вы не слышали каких-нибудь угроз? Может быть, ему приходили угрожающие письма?
– Вроде бы нет, – сказала Маша. – Но когда я один раз была в гостях у Сережи, он как раз отправил жену отдохнуть, то были странные звонки, кто-то бросал трубку, ничего не сказав. Это случилось два раза, но я не придала этому значения. Подумала, что кто-то ошибся номером. А вот Серега, я сейчас вспоминаю, прямо весь побледнел и затрясся. Я боялась, что он будет ко мне приставать, но нет. Он даже и не пытался. Напился до чертиков и заснул. А перед этим не разрешил мне ни под каким видом, пока он спит, снимать телефонную трубку.
– И вам это не показалось странным?
– Тогда нет, я же знала, что жена могла звонить. Вот я и подумала, что это он из-за нее так разволновался.
– Давно это случилось?
– Думаю, что дней десять назад. Да, две недели назад я поругалась со своим другом, познакомилась с Серегой, он приходил к нам в ресторан обедать, а позавчера Серега позвонил мне и предложил встретиться и заняться наконец любовью. Вот сегодня мы и собирались познакомиться поближе. Но видите – не судьба.
Отпустив Машу, Плюшкин попытался подвести предварительные итоги из полученной информации. Значит, во-первых, убийство было совершено явно не с целью ограбления. Все ценные вещи, в том числе и бумажник, остались на месте. По словам друзей погибшего, ничего не пропало. Во-вторых, в круг подозреваемых попадало сразу семь человек, никому из которых на первый взгляд эта смерть не была выгодна. Значит, в качестве мотивов оставалась ревность или просто мгновенное раздражение, так легко вспыхивающее после совместного принятия алкоголя. Последняя версия была самой вероятной, поэтому Плюшкину она и не нравилась.
– Ну что? – появилась в окне физиономия Степана. – Расколол?
– Таинственное дело, – покачал головой Плюшкин.
– Чего там таинственного, – раздраженно буркнул Степан. – Напились гости до чертиков, бабу не поделили или старые обиды вспомнились. Вот один в сердцах и толкнул нашего приятеля. А тот на прутья и налетел. Долго ли по пьяному-то делу?
