Жюль Верн
Зеленый луч
– «Зеленый луч»! – воскликнул Аристобюлюс несколько удивленно. – Я никогда не слыхал о нем. Смею спросить вас: что это за «зеленый луч»?
Братья Мельвиль объяснили как умели явление «зеленого луча», о котором было напечатано в газете «Морнинг пост».
– А, вот что, – успокоился Аристобюлюс Урсиклос. – Здесь идет речь о простом физическом явлении, не возбуждающем большого интереса, и понимание которого доступно даже ребенку.
– Но мисс Кампбель еще очень молоденькая девушка, – возразил Сэм. – Кроме того, с наблюдением этого явления у нее, по-видимому, связано что-то серьезное; она даже не хочет выходить замуж, пока не увидит «зеленый луч».
– В таком случае, господа, – заявил Урсиклос, – ей покажут этот «зеленый луч».
После разговора братья Мельвиль в сопровождении Арпстобюлюса Урсиклоса направились к гостинице «Каледония», и дорогой молодой ученый воспользовался случаем указать братьям Мельвиль на то, насколько женщины вообще склонны заниматься пустяками, вместо того чтобы развивать свой ум и пополнять свое поверхностное образование.
Поток речей АристоСюлюса Урсиклоса остановился только тогда, когда все трое подошли к гостинице «Каледония». Здесь они остановились, чтобы проститься друг с другом.
В эту минуту в одном из окон гостиницы показалась молодая женщина, она была чем-то смущена и озабочена; это можно было видеть по тому, что она поворачивала голову то в одну сторону, то в другую, как бы отыскивая кого-то глазами. То была мясе Кампбель. Увидев дядей, она захлопнула окно и через минуту уже стояла перед ними с серьезным и недовольным лицом. Братья Мельвиль переглянулись с недоумением. Чем могла быть недовольна Елена? Может быть, присутствие Аристобюлюса Урсиклоса в Обане произвело на нее неприятное впечатление? Тем временем Аристобюлюс Урсиклос, подойдя к Елене, рассеянно поклонился ей.
– Мистер Аристобюлюс Урсиклос… церемонно представил брат Сэм Елене молодого ученого.
– …которого счастливый случай привел в Обан, – добавил брат Сиб.
– А-а, мистер Урсиклос! – равнодушно протянула мисс Кампбель, холодно кивнув ученому в знак приветствия. – Дяденьки мои! – сказала она затем резко, обернувшись к братьям Мельвиль.
– Что такое, душа моя? – спросили разом оба брата, крайне смущенные этим резким вступлением племянницы.
– Мы в Обане?
– Ну да, конечно.
– У Гебридского моря?
– Разумеется.
– Через час нас не будет здесь!
– Через час?
– Я желала видеть перед собой горизонт открытого моря, не так ли?
– Так, дорогая Елена.
– Будьте так добры показать мне здесь этот горизонт.
Братья Мельвиль в крайнем изумлении повернулись в ту сторону, где было море. Перед ними на всем протяжении от северо-запада на юго-запад лежал целый ряд островов, образовавших почти сплошную массу земли; между этими островами не было ни малейшего промежутка, где бы море сливалось с небом. Им оставалось поэтому сознаться, что обещанного горизонта действительно не было в Обане. Во время своей прогулки по набережной они не заметили этого грустного обстоятельства, и теперь с губ их сорвались шотландские досадливые восклицания.
– Пао! – воскликнул Сиб.
– Пшвао! – отозвался Сэм.
Глава восьмая. ТУЧА НА ГОРИЗОНТЕ
Объяснение сделалось неизбежным, а так как Аристобю-люс Урсиклос не мог принять участия в разговоре дядей с племянницей, то, холодно поклонившись им, он спокойно отправился в свою гостиницу. Однако надо сознаться, что ученому мужу не по вкусу пришелся тот факт, что брак его с мисс Кампбель ставился в зависимость от какого-то «зеленого луча», и он даже до некоторой степени почувствовал себя оскорбленным. По возвращении в гостиницу братья Мельвиль, сознавая себя без вины виноватыми, смиренно ждали, чтобы мисс Кампбель заговорила первой. Речь ее была коротка, но решительна: молодая девушка сказала им, что целью их приезда в Обан было видеть горизонт моря, а его-то именно и не было видно. С этим братья Мельвиль не могли не согласиться, и потому они решились привести в свое оправдание только то, что не знали расположения Обана и поэтому никак не могли предполагать, что моря не было там, где люди собираются для морского купания.
– Это, может быть, единственное место во всем свете, – говорили они. – Эти проклятые острова загораживают горизонт моря от взоров тех, кто находится в Обане.
– Надо было выбрать не Обан, а какое-нибудь другое место, – сказала мисс Кампбель тоном, в который старалась вложить как можно больше строгости. – Да, да, другое место, рискуя даже лишить себя удовольствия встретиться с мистером Аристобюлюсом Урсиклосом.
При этих словах племянницы братья Мельвиль смущенно поникли головами и не знали, что им сказать.
– Мы начнем собираться сейчас же и сегодня же выедем отсюда, – сказала мисс Кампбель повелительно.
– Что же, поедем, – ответили братья Мельвиль. Чтобы загладить свою вину, им оставалось только повиноваться.
И через минуту по гостинице раздались восклицания:
– Бет!
– Бесс!
– Бетси!
– Бетти!
На этот зов тотчас же явилась Бесс в сопровождении Партриджа. Им обоим было приказано начать укладываться, а так как, по мнению этих преданных слуг, господа их всегда поступали разумно, то они даже не спросили о причине такого поспешного отъезда из Обана.
В эту минуту никто и не вспомнил о хозяине гостиницы – мистер Мак-Фаине; те, кто могли бы подумать, что он был способен спокойно дать выехать из своей гостиницы богатому семейству, состоящему из трех господ и двух слуг, доказали бы, что имеют самое превратное понятие о гостеприимстве в Шотландии.
Как только мистеру Мак-Фаину стало известно, какая причина послужила поводом к внезапному намерению семейства Мельвилей выехать из Обана, он тотчас же вызвался устроить все к общему благополучию; в этом случае им, конечно, руководило желание удержать у себя подольше богатое семейство. Чего желала мисс Кампбель? Она желала видеть горизонт моря. Ничего нет легче, если только речь идет о том, чтобы видеть этот горизонт во время захода солнца. Этого горизонта не видно в Обане? Совершенно верно. Будет ли достаточно отправиться для этой цели на остров Керреру? Нет, этого не будет достаточно: большой остров Мулль загораживает горизонт; из-за него на острове Керреру видна только узкая полоса юго-западной части Атлантического океана. Но если спуститься к морю по берегу этого острова, то всякий увидит оттуда остров Силь, северная часть которого соединяется мостом с Шотландией; с этого острова открывается широкий горизонт моря. Остров отстоит от Обана не более чем на четыре или пять верст, и поездка туда в хорошем экипаже может доставить только удовольствие. В подтверждение своих слов хозяин гостиницы указал мисс Кампбель на карту, висевшую в передней гостиницы, и мисс Кампбель должна была убедиться, что господин Мак-Фаин говорит правду.
Таким образом, дело вполне улаживалось к удовольствию господина Мак-Фаина и к еще большему удовольствию и благополучию братьев Мельвиль. Мисс Кампбель великодушно простила их и не высказывала с тех пор ни малейшего неудовольствия по поводу пребывания в Обане Аристобюлюса Урсиклоса.
– А ведь по правде говоря, – заметил Сэм, – действительно странно, что именно в Обане нет открытого моря.
– У природы множество причуд, – сказал на это Сиб, и разговор на эту тему не возобновлялся больше между ними.
Аристобюлюс Урсиклос был, конечно, очень счастлив услышать, что мисс Кампбель остается в городе, но, занятый своими высшими вычислениями, забыл высказать удовольствие по этому поводу.
Своенравная молодая девушка, по-видимому, была довольна такой сдержанностью молодого ученого и стала с этого времени с ним менее невнимательна, чем в первую встречу.
Тем временем погода стала заметно портиться, хотя барометр стоял высоко; по утрам и вечерам на небе ежедневно образовывались облачка, а потому ехать на остров Силь для наблюдений было совершенно бесполезно; оставалось вооружиться терпением.
В течение этих долгих дней мисс Кампбель предоставляла дядям нюхать табак и наслаждаться обществом избранного ими для нее жениха, а сама отправлялась, в большинстве случаев одна, но иногда и с Бесс, на прогулку по берегу бухты.
Так прошло шесть дней. Наконец 6 августа, к великой радости братьев Сэма и Сиба, стрелка барометра поднялась выше «переменно»; можно было надеяться, что вскоре погода будет хорошая. И действительно, солнце сияло с утра следующего дня на совершенно безоблачном небе.
Мисс Калшбсль решила воспользоваться благоприятной погодой, чтобы ехать на остров Силь. К полудню была подана к крыльцу гостиницы коляска, и вскоре семейство Мельвилей в сопровождении своих верных слуг выехало из Обана; Аристобюлюс Урспклос, к великому своему сожалению, не мог принять участие в поездке: он был занят научными исследованиями. Поездка оказалась во всех отношениях прекрасной. Экипаж ехал по берегу пролива, отделяющего шотландский берег от острова Керреру; остров этот вулканического происхождения и замечательно живописен, но имел в глазах мисс Кампбель важный недостаток – он загораживал с западной стороны морской горизонт. Но так как ей приходилось ехать по этому острову всего четыре версты, то молодая девушка охотно стала любоваться его гармоническими очертаниями и его резко выделяющимися на голубом фоне неба развалинами древнего замка, бывшего когда-то резиденцией Мак-Дугласов из Лорна.
– Замок этот представляет большой исторический интерес для нашего семейства, – сказал Сиб. – Он был разрушен Кампбелями, они сожгли его, предварительно безжалостно истребив всех его обитателей.
Когда проехали остров Керреру, экипаж повернул на довольно узкую и неровную дорогу, с которой вскоре свернул на искусственно устроенный перешеек, образующий как бы мост между островами Силь и Айниш. Теперь не могло уже быть не малейшей помехи наблюдению западного горизонта моря, потому что отсюда открылся широкий вид на водную гладь, где через некоторое время должно было отойти на покой дневное светило. Все, казалось, благоприятствовало появлению «зеленого луча»: место выбрано удачно, на небе ни облачка, и на огненный лик солнца, отражавшегося в воде длинной полосой, трудно было смотреть. Мисс Кампбель и ее спутники углубились в созерцание роскошного заката. Но вот солнце нижним краем коснулось горизонта – и из уст мисс Кампбель вырвался крик разочарования. На небе откуда-то появилось облачко, легкое как дым; формой оно было похоже на вымпел военного корабля; перерезав солнце на две неравные части, оно, казалось, было готово спуститься вместе с ним до уровня моря. Самого легкого дуновения ветерка было бы достаточно, чтобы рассеять облачко, но ветерка не было, и когда солнце скрылось за горизонтом, на его месте осталось только облачко – сквозь него не мог пробиться «зеленый луч», который все так жаждали видеть, и потому пришлось отложить наблюдение до другого раза.
