Она носила порванные сандалии и надевала шерстяные черные колготки. Она никогда не приходила в чистой одежде и могла ходить в одной и той же блузке, покрытой пятнами, несколько месяцев. Прическу она тоже не меняла и, по слухам, ей часто выводили вшей. Её звали Света, ей было двенадцать лет, как и всем нам, кто учился с ней в классе. Света всегда казалась нам немножко странноватой, потому что какой нормальный человек будет убивать насекомых и приносить их для опытов домой? Она резко реагировала на замечания учителей и постоянно плакала. Но несмотря на предвзятое отношения к ней, ни у кого не было цели её обидеть или сделать ей что-то плохое. Скорее наоборот, иногда она выдавала провокационные высказывания, хотела задеть кого-то из нас, но все равно на это никто не реагировал. Вообще наш коллектив всегда был дружным, после четвертого класса каждый специально выбрал химико-биологическое направление, чтобы сохранить наш многолетний состав и учиться вместе. Мы, казалось, знали друг про друга всё. Но это было неправдой.
Двадцать третье мая, у каждого в голове мысли о том, почему Джордано Бруно сожгли на костре, и кто такой австралопитек. Через три дня экзамен по природоведению, все переживают и трясутся, потому что даже Николай Коперник уже приходит во снах. На переменах, вместо хождения в столовую за сахарными булочками, все сидели на скамейках и только и делали, что читали учебники. Света этого не делала. Она и так всё знала, получала только хорошие отметки и была достаточно умной для пятого класса. Света была тем самым «учительским» идеалом, примером для всех остальных. С Олесей мы являлись полной противоположностью, постоянно смеялись, ходили в школу всегда как на праздник (судя по фотографиям с тех времен, это нам только казалось). Олесю ругали за то, что она писала непристойные стихотворения про наших одноклассников, а меня за то, что я постоянно опаздывала (кстати, сейчас ничего не изменилось). Но это не делало нас плохими людьми и не отменяло нашу эмпатию к другим. Так случилось и здесь.