Женя Ео
Предел интеграции

– Какой уровень допуска? – не спуская глаз с девушки, спросил Уилл.

– Майя проходила только трёхмесячные курсы пилотирования, то есть гражданские катера без допуска в атмосферу, – ответил за неё Пальме. – Но я надеюсь, что вы, Уилл, как старший товарищ и очень опытный пилот поможете своей напарнице в этой области. Сами понимаете, враг не дремлет, у нас нет времени на полноценную подготовку.

– Я разберусь, где кабина, – выдала плоскую, как её грудь, шутку Майя, вновь улыбнувшись.

Уилл невольно скривил губы – конечно, на что он надеялся. В военной обстановке экипажи юнитов готовили по полгода и сразу отправляли на рубежи: кораблей, способных защитить человечество, отчаянно не хватало.

– Давайте я вас провожу до столовой, как раз время ужина, – торопливо заполнил ёдкую паузу доктор. – А потом Уилл покажет тебе, Майя, квартиру, проживать будете вместе.

– Надеюсь, там хотя бы две кровати, – усмехнулась она, стрельнув взлядом в Уилла.

– Две отдельные спальни, – уточнил Пальме.

Уиллу только и оставалось, что в очередной раз изобразить подобие улыбки – чувством юмора Майя явно была обделена, хотя, похоже, имела насчёт этого иное мнение. Уилл мысленно закатил глаза – ещё пара часов таких шуток, и никакая совместимость не спасёт, захочется отправить легкомысленную идиотку обратно на Землю. Совершенно неясно, как её могли зачислить в программу.

Примечание:

Первый ранг – боевые телепаты.

Второй ранг – программеры, воздействующие на сознание.

Третий ранг – чтецы.

Четвёртый ранг – эмпаты.

Часть 1. Глава 2. Лис

Столовая на «Бэкуотер» Уилла уже ничем не удивила: линия раздачи ломилась от разнообразия натуральной еды – выбирай, что хочется. Ужинающих было немного, двухместные столики занимали пары, видимо, потенциальные или действующие пилоты юнитов. Чаще разнополые. На вид они все были ровесниками Майи, а может, даже младше.

– Сколько тебе лет? – спросил Уилл, когда они сели за стол – каждый со своим подносом.

– Девятнадцать, – Майя подняла на него светлые глаза неопределённого цвета. Казалось, до этого она была погружена в свои мысли, судя по выражению лица, не очень радостные.

– Ты училась на кого-нибудь? – хотелось узнать о напарнице побольше, но за пределами кабинета Пальме она неожиданно замолкла и больше не шутила. С другой стороны, это было плюсом.

– Да, – слегка кивнула Майя и со вздохом продолжила: – Хотела стать педиатром. Но мобилизовали.

– Будущий детский врач на войне? – скривился Уилл. – Что ты здесь делаешь?

– Уилл, а что ОНИ здесь делают? – Майя взглядом указала на несколько пар в столовой. – Конечно, всё возможное, чтобы помочь человечеству выжить. У меня не было выхода. Если мои способности потребовались на войне, значит, так тому и быть.

В воздухе на несколько минут тяжёлой пеленой повисла тишина: Уиллу нечего было ответить Майе. Да, он понимал, что сейчас большинство экипажей юнитов – зелёная молодежь, которая за полгода едва успела освоить основы управления космическими кораблями. Потому его напарница не исключение, а скорее правило. И Майя права: Уилл в такой ситуации поступил бы аналогичным образом, плюнув на мечты и амбиции, поскольку решается судьба цивилизации.

Тогда почему ему настолько непросто общаться с Майей? Разум признает необходимость, а вот всё существо кричит о том, что эта девчонка чужая и совершенно не подходит. Уилл мысленно приказал себе собраться: их юнит нужен на рубежах, потому нет времени на переживания, которые вообще раньше никогда не были ему свойственны.

– У тебя есть позывной? – Уилл заговорил после нескольких минут судорожных попыток найти безопасную тему для продолжения разговора.

– Капля, – ответила Майя, которая вновь делала вид, что очень увлечена поеданием салата. А может, просто скрывала покрасневшие глаза.

– Почему?

– Не знаю, – она пожала плечами. – В учебке дали. А у тебя?

– Странник.

– Интересный, – Майя еле заметно улыбнулась, лицо вмиг потеряло естественность.

– Был Шторм, – пояснил Уилл. – Когда я перевёлся обратно в лётную академию, то решил взять этот.

– Я думала, что позывной не меняют.

– Меняют. И не только позывной, – Уилл поднялся из-за стола, подхватывая поднос.

Майя поспешила за ним, с трудом лавируя между столами. Сложно было понять, что у неё на уме: приступы общительности сменялись напряжённым молчанием. Видимо, срабатывала защитная реакция. Неудивительно, девушка нервничала и, скорее всего, гораздо больше Уилла: с гражданки отправили прямиком на военную базу. Впрочем, после «Бэкуотер» Майя удивится, увидев другие базы в самом нехорошем смысле.

Пока они молча шли до жилого корпуса, Уилл решил, что ему как старшему нужно будет взять себя в руки: слишком многое на кону. Он же жаждал оказаться на рубежах? Тогда надо пользоваться предоставленным шансом! Правда, совершенно непонятно, как они с Майей смогут управлять «Лисой», если даже поговорить нормально не получается.

– Вот твоя спальня, – Уилл указал на сдвижную дверь справа, потом на дверь прямо: – Здесь ванная.

– Ясно, – в неярком свете сложно было увидеть, покраснела ли Майя, но она стояла у входной двери так, что, казалось, мечтала провалиться сквозь землю.

Уиллу тоже стало некомфортно, и он захотел добавить что-то ободряющее, но комм подал сигнал – Пальме вызывал к себе. Одного.

– Уилл, я хотел поговорить с вами тет-а-тет, – доктор сложил пальцы домиком и рассматривал его поверх очков. Лицо выражало абсолютное умиротворение. – Понимаете, Майя очень молода и неопытна. Прошу вас отнестись к ней со снисхождением, всё-таки вы на семь лет старше. К тому же полагаю, что уровень совместимости при интеграции на начальном этапе будет невысок. «Лиса» настроена под вас с Эйрин.

– Понимаю, – Уилл вздохнул: кто обещал, что будет просто? – Сколько процентов у нас по заочным тестам?

– Число невелико, – вдруг затараторил доктор, его спокойствие оказалось напускным, – но сейчас порог отбора существенно снижен, в работу берутся пары с совместимостью от шестидесяти пяти процентов. Во время подготовки чаще всего доводим до восьмидесяти…

– А у нас с Майей? – Уилл не дал сменить тему.

– По предварительным данным, около пятидесяти, – сказал Пальме и тут же добавил: – На это наложится её несовместимость с кораблём, потому не ожидайте высоких значений. Пока будете тренироваться в режиме симуляции, как только интеграция достигнет шестидесяти – дадим добро на реальные полёты.

– Ясно, – Уилл прекратил расспросы: узнал всё, что хотел.

Попрощавшись с доктором, Уилл отправился в квартиру. Ситуация оказалась ещё хуже, чем он предполагал – Майя не была с ним совместима даже для того, чтобы подняться на «Лисе» в воздух. Наверное, поэтому девушка и провоцировала глухое и необъяснимое раздражение: интуиция подсказывала, что ничего не выйдет. Не было лёгкости в общении, как с Эйрин, когда даже не возникало вопросов о том, как общаться, о чём говорить, заниматься ли сексом… В последнем пункте Уилл сомневался больше всего – Майя не вызывала у него влечения, скорее наоборот: бесцветность и какая-то едва заметная неуклюжесть отталкивали. Конечно, для снятия стресса он спал и с менее привлекательными объектами, но тогда помогали алкоголь и понимание, что больше с ними никогда не пересечётся. А если и увидит, то вряд ли вспомнит. С Майей дело обстояло хуже. Гораздо.

На базу опускалась ночь, но ничего, кроме интенсивности освещения, не менялось, потому Уилл не смог проветрить мозги по пути и просто надеялся, что Майя уже у себя. Увы, она дожидалась Уилла в гостиной, сиротливо устроившись в углу дивана.

– Что Пальме сказал? – робко спросила девушка.

– Что сначала будем тренироваться в режиме симуляции, после шестидесяти процентов выпустят в космос, – Уилл собирался сразу свернуть в ванную, но нехотя задержался, чтобы ответить.

– Ясно, – кивнула она и отвела взгляд.

Принимая душ, Уилл пытался спрогнозировать завтрашний процесс интеграции, но каша в голове мешала. Или скорее это была каша в душе: он не знал, как ему относиться к происходящему. И в первую очередь – к Майе. Которая, кстати, не ушла в свою спальню, а по-прежнему сидела на диване, гипнотизируя дверь в санузел.

– Уилл?.. – она начала говорить, но осеклась.

– Что? – одеваться Уилл не стал, просто повязал огромное пушистое полотенце на бёдра. Никакого желания разговаривать с Майей в этот момент не было.

– Ты любил её? – Подобрав ноги на диван, Майя обняла колени руками.

– Кого? – Уилл почувствовал острую необходимость выругаться: совсем не время и не место для разговора о таких личных вещах. Да и собеседница подкачала…

– Эйрин Броуди, твою напарницу.

– Не твоё дело! – рыкнул Уилл, с силой задвинув за собой дверь в комнату.

Умом он понимал, что нельзя было срываться на Майе, но какого чёрта эта девчонка задаёт вопросы, на которые у самого Уилла не было ответов? Да ещё в первый день знакомства!

До начала войны Уилл постоянно возвращался мыслями к Эйрин: любил ли он её? Честный ответ звучал странно – они подходили друг другу. После неё были девушки, но ни с одной не вышло что-либо серьёзное, просто появлялись и исчезали. И были ему безразличны. В двадцать один слишком рано задумываться о создании семьи и переживать о том, что из жизни ушёл человек, с которым так легко. Ощущение пустоты за годы лишь стало менее острым, никуда не делось – Уилл чувствовал себя оторванной половиной единого целого и не был готов соединяться ни с кем. По своей воле, конечно. Сейчас, на «Бэкуотер», главенствовало не личное, а долг.

Ночь прошла беспокойно – снились Эйрин и «Лиса». Интеграция, когда физически перестаёшь ощущать себя отдельным человеком, а превращаешься в часть одного суперразума, когда мысли почти синхронны и понятны, не нужны слова, не нужны действия. Тело тоже чувствуешь иначе, будто оно и не твоё вовсе, а просто бесполезный аппендикс в утробе настоящего тела – корабля, ставшего плотью. Органы чувств биомашины подавали сигналы в мозг напрямую. При интеграции с партнёром чувствуешь её разум как свой: нет сомнений, нет преград. И главное – это продолжается и после, когда интеграция уже завершена. Доверие и полное отсутствие каких-либо барьеров. Их с Эйрин желания практически всегда совпадали. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что она хочет сказать. И наоборот. Каким дураком был Уилл, не ценив всего этого? Наверное, просто очень молодым. Отношения с Эйрин задали планку, и именно поэтому он больше не смог ни с кем ужиться, не смог вновь почувствовать привязанность.

А сейчас, когда на повестке стоит вопрос участия в боевых действиях, ему подсунули в пару совершенно неподходящего человека и, похоже, предрешили отрицательный результат.

Утро прошло в молчании: собирались – Майя встала раньше Уилла и успела принять душ и одеться – и завтракали, не проронив ни слова. Глухое раздражение сменилось апатией и разочарованием от всего, что было вокруг. Восхитительный омлет не радовал, как и крепкий кофе из кофемашины. Уилл уже почти забыл его вкус, а сейчас, почуяв запах на входе в столовую, только недоверчиво повёл носом.

– Уилл, готовы увидеть «Лису»? – спросил Пальме, который поджидал их у проходной космодрома.

– Не знаю, – честно ответил он.

– Во время консервации корабль не подвергался изменениям, так что «Лиса» встретит вас такой, какой она была.

– Она знает, что Эйрин больше нет?

– Да, конечно. Ей сразу сообщили, это стало обоснованием для принудительного отключения, – кивнул доктор.

Расположенная рядом со стыковочной зоной стартовая площадка была практически пустой – только полудюжина юнитов, уже нового образца, современных, лишь отдалённо напоминающих «Лису». Даже по меркам «Бэкуотер» места здесь было много, разве что потолок давил: над головой, словно сжатые челюсти, смыкалась диафрагма шлюзовых ворот. Сновали приземистые автоматические тягачи, перекатывали обтекаемые светло-серебристые квазиживые машины по разметке. Уилл отвлёкся от беседы с Пальме (Майя всё это время напряжённо молчала) и начал искать ту, по которой, как оказалось, очень сильно скучал. Теперь он понял, что сны были связаны с близостью корабля – вместе с ними появились странное ощущение в области солнечного сплетения и лёгкий туман в голове. Так организм готовился к скорой интеграции. Предвкушал.

«Лиса» обнаружилась в самом дальнем углу космодрома. Словно и не было пяти лет разлуки – её плавные элегантные линии сверкали в искусственном освещении ангара. Благородный хищник.

– Огромный, – вдруг выдохнула Майя, задрав голову, она рассматривала корабль, будто видела его вблизи впервые. Собственно, это было недалеко от истины.

– Малый класс, средний и тяжёлый на поверхность не садятся, – прокомментировал Уилл, на секунду отрываясь от «Лисы», которая тоже его почувствовала: загорелась подсветка кабины, а в мозг начали прорываться импульсы, ещё не оформленные как мысли, но дающие понять, что ему рады.

– Прошу на борт, – Пальме сделал приглашающий жест и отошёл поодаль. – Уилл, надеюсь, вы всё покажете своей напарнице.

В кажущемся бесшовным фюзеляже открылся люк, затем медленно выехал трап, оставалось только взобраться. У Уилла даже мысли не возникло пропустить Майю вперёд – настолько не терпелось очутиться в кабине корабля… нет, фактически живого существа, с которым были связаны самые приятные воспоминания, не считая детских. В то время, когда он пилотировал «Лису», всё было легко и просто, жизнь казалась полной возможностей и перспектив.

– Здравствуй, Странник, – её мелодичный голос не изменился, как не изменилось и нутро: никаких доработок, никаких преобразований.

– Привет, Лиса, – Уилл прошёлся рукой по обшивке узкого и короткого коридора до кабины. – Ты знаешь мой новый позывной?

– Доктор Пальме сообщил, – ответил корабль. – Как и сообщил, что нашего нового пилота зовут Капля.

– Приятно познакомиться, – нервно произнесла Майя, озираясь по сторонам.

– Внутри мы используем только позывные, – предупредил Уилл, направляясь к пилотским креслам.

На секунду он замер – память, а может, и «Лиса», которой не терпелось начать интеграцию, подбросила образ из прошлого: на кресле слева лежала Эйрин, невидящими глазами уставившись куда-то вверх – во время слияния с кораблём контроль над действиями собственного тела ослабевает.

– Где консоли? Почему панель маленькая, как из бойницы выглядываешь? – Майя жестом указала на узкую щёлку, которая в случае необходимости при управлении кораблём пилотам ничем бы не помогла.

– Потому, что после интеграции глаза «Лисы» становятся твоим глазами, – раздражённо ответил Уилл. – Чем ты в учебке занималась?

– У новых модификаций юнитов реализована возможность гибридного управления, на случай, если что-то случится со вторым пилотом или разумом корабля, – примирительно вступилась за нового члена экипажа Лиса. – Потому есть консоли управления и панель, позволяющая наблюдать из кабины за обстановкой снаружи.

– Получается, что ты, Лиса, устаревшая модель? – Майя замерла у кресла пилота справа, того, которое всегда занимал Уилл.

– Да, Капля, но мне провели модернизацию, в том числе улучшились адаптационные возможности. Вносить изменения в конструкцию гораздо сложнее, многое закладывается при рождении.

Как только покинул программу «Юнит», Уилл перестал интересоваться новшествами, потому тоже не знал, что биокорабли теперь имеют аналоговое управление. Почему тогда нельзя было выводить в строй пилотов без большой степени совместимости? «Надо спросить у Пальме», – решил он.

– Понятно, – кивнула Майя и присела на краешек кресла. Кресла Уилла! – Вы же бесполые существа, да?

– Всё верно, Капля.

– Тогда, Лиса, ты можешь общаться с нами мужским голосом – она по-идиотски улыбнулась, оглядываясь на Уилла.

– Конечно. Сделаю запрос в центральную базу, пришлют голосовой профиль. Если Странник, конечно, не против.

– Не против, – процедил сквозь зубы Уилл, ощущая, что закипает.

Первую интеграцию назначили на время после обеда, сейчас Уилл радовался этому факту, поскольку через пару часов ему, скорее всего, удастся успокоиться. В Майе раздражало буквально всё: ну зачем этой идиотке менять привычный слуху приятный голос «Лисы» на мужской? Почему она заняла кресло Уилла? Не спросила даже – не додумалась! И сейчас с дебильным выражением лица задаёт вопросы кораблю буквально о каждом рычаге или кнопке, которых, кстати, довольно мало в сравнении с аналоговыми. «Лисе», напротив, казалось, нравится общаться с новым членом экипажа. Конечно, она же всё равно не живое существо в общепринятом понимании – вряд ли по-настоящему переживает или тоскует. Или мозги ей существенно поправили, что тоже нельзя сбрасывать со счетов. Именно поэтому сейчас она охотно рассказывает Майе обо всём, почти не обращая внимания на истосковавшегося по ней Уилла. И совсем не вспоминает Эйрин…

Перед обедом Пальме вызвал Майю к себе, так что Уилл ел в тишине и в компании нескольких разнополых двоек, которые при близком рассмотрении выглядели совсем детьми. Его же напарница в столовой так и не появилась.

Интеграция, пусть и в режиме симуляции, должна была проходить под наблюдением медиков. Уилл заметил бригаду со всем необходимым оборудованием в ремонтном ангаре, куда отбуксировали «Лису», доставили даже портативную медкапсулу. Очевидно, до реальных полётов юниту ещё очень далеко. Майя пришла вместе с доктором Пальме. Выражение её бледного лица казалось подавленным, но, заметив Уилла, Майя слабо улыбнулась. Он не отреагировал – волновался не меньше.

– Странник, Капля, рад вас снова видеть, – поприветствовала «Лиса» уже молодым мужским голосом.

Уилл чуть не выругался вслух, хотя больше всего хотелось выместить злость на Майе: это была её тупая идея о смене голоса!

– Привет, Лиса! – Майя расплылась в улыбке. – Или теперь Лис? Можно я буду называть тебя Лисом?

– Мне нравится, Капля.

Скрипнув зубами, Уилл поспешил к своему креслу, тут же сел и отклонился на покатую спинку. Выдохнул, чтобы снова не психануть – недопустимые условия для интеграции. Так однозначно ничего путного не выйдет. Но мужской голос Лисы, а точнее, теперь уже Лиса, пусть приятный и успокаивающий, вызывал в душе бурю негодования.

Майя расположилась во втором кресле, поёрзала немного, будто устраиваясь, и повернулась к Уиллу:

– Пальме сказал, что в первый раз обязательно строго синхронно.

– Знаю, – буркнул он. – На счёт «пять». Один, два, три…

Это было сущим адом – ничего из того, что Уилл помнил об интеграции. Путаный поток мыслей завихрялся, прерывался неожиданно. Мысли «Лисы» тоже потеряли ясность: вот Уилл видит ангар, в котором находится корабль, а вот реальность смазывается, растекается и превращается во внутренности кабины.

«Странник, ты меня блокируешь», – обратилась к нему Лиса. Или всё-таки Лис?

«Я стараюсь», – с усилием выдал связную мысль Уилл.

«Конец интеграции», – сообщил корабль через несколько секунд.

Уилл соскочил с кресла и в ярости вылетел из кабины, на руках скатился по трапу – так быстрее. Майя показалась в люке только спустя минуту.

– Что случилось, Уилл? – Пальме перегородил ему выход из ангара. – Всего шесть процентов.

– Он меня давит силовыми приёмами! – воскликнула Майя, стараясь поставить ногу на ступеньку, она держалась за поручни, будто вот-вот упадёт. Когда Уилл присмотрелся, то заметил, что у неё течёт носом кровь. – Я бы задохнулась, если бы «Лиса» не прекратила интеграцию принудительно.

– Уилл? – доктор внимательно разглядывал его из-под очков.

– Я… не знаю, как это вышло, не контролировал себя, – Уилл замотал головой, но сомневаться в словах напарницы было бессмысленно.

Четвёртый боевой уровень не считался достаточно сильным, чтобы серьёзно навредить, но при интеграции псионики особенно уязвимы: Майя после оказания первой помощи отправилась в квартиру отдыхать. Пальме распорядился, чтобы ужин ей принесли – не следует пересекаться с другими пилотами. На «Бэкуотер» не было принято афишировать неудачи.

Из-за обжёгших нутро угрызений совести сразу возвращаться в дом к той, которой только что чуть не вскипятил мозги, Уилл не стал, потому бродил по ухоженным дорожкам на территории базы, а под конец, утомившись, присел на газон. Пару минут подумав, решил лечь, подложив под голову руки. Над ним было бескрайнее голубое небо, точнее, очень похожая на небо Старой Земли имитация: сквозь толщу купола внутрь попадал свет звезды системы. Вид умиротворял – Уиллу не хотелось думать ни о чём плохом.

А стоило бы – ведь сегодня именно Уилл стал причиной фиаско. Не неловкая и мало понимающая Майя, а именно Уилл не только не смог войти в интеграцию, но и чуть не причинил вред своей напарнице: ей, между прочим, практически удалось войти в слияние. Об этом свидетельствовал лог интеграции, который изучал Пальме в кабинете на глазах Уилла. Док пытался докопаться до правды всеми возможными способами. Наверное, завтра он попросит разрешения на сканирование воспоминаний Майи, Уилл уже прошёл процедуру, хотя снимать все блоки перед посторонним псиоником было неприятно.

Почему Уиллу так сложно раскрыться перед Майей? У них же общая цель: оказаться сражаться против вортаи на рубежах. Защитить человечество, если мыслить шире. Никто не заставляет его спать с Майей, к примеру. Или рассказывать о личных проблемах, если не считать саму Майю. Нужно лишь освободить разум от блоков в момент интеграции, когда проникнуть в долговременные воспоминания партнёра не получится даже при большом желании. Полёт забирает слишком много ресурсов. На поверхности ответа не лежало. Возможно, Уилл слишком долго желал этого – вот и потерял контроль.

Когда освещение в куполе начало гаснуть, а спине стало больно, он отправился в квартиру. Стараясь не шуметь, Уилл зашёл в пустую и тёмную гостиную – Майя была у себя. По-быстрому приняв душ, он юркнул в свою спальню. Не горел желанием пересекаться с напарницей. Не то чтобы Уилл терзался от вины по поводу случившегося – просто не знал, что и как говорить в оправдание. Да и вообще не знал, о чём с ней говорить. Видимо, конец эксперимента близился. Хотя, может, у Майи и получится сработаться с «Лисой»? На первый взгляд, до интеграции у неё неплохо выходило.

Следующим утром Майю вызвали в медблок, о чём она сообщила Уиллу через закрытую дверь. А потом Пальме пригласил их к себе вдвоём. Уилл начал подозревать, что сейчас каждого отправят туда, откуда они прибыли на «Бэкуотер».

Майя всё ещё выглядела болезненно: лицо осунулось, под глазами залегли тени. При этом держалась она максимально отстранённо, игнорируя, кажется, само существование Уилла.

– Я понимаю, насколько сложно фактически посторонним людям войти в интеграцию, – начал док спокойным тоном, – потому на этапе симуляции предлагаю вам принимать препараты для подавления телепатических способностей. Ты, Уилл, не сможешь таким образом применять силовые приёмы, а Майя при всём желании не сможет тебя прочитать. «Лисе», чтобы зацепиться, на первых порах хватит ваших остаточных способностей. Естественно, в космос вы под препаратами не полетите, но, надеюсь, это упростит адаптацию.

Доктор выдал по два стандарта таблеток и Уиллу, и Майе. Следующую попытку интеграции назначили через день – у препарата был накопительный эффект.

После беседы с Пальме пришлось идти на обед вместе, Уилл не знал, как ему вести себя с Майей, которая теперь вообще не встречалась с ним взглядом и не заговаривала.

– Прости, я сам не ожидал, что так отреагирую, – начал Уилл, считая, что обязан извиниться.

– Ничего страшного, – пожала плечами Майя, но так и не посмотрела на него. – Пальме сказал, что всякое бывает. Потому в пилоты юнитов и стараются не брать первый ранг. По возможности, конечно.

– Я до этого даже не знал, что умею применять силовые приёмы, – Уилл вновь оправдывался. – Не учился этому. Родители не настаивали, а я не хотел.

– Правда? Они у тебя разве не псионики? – На него смотрели серо-зелёные глаза, белки которых испещряла сетка лопнувших капилляров.

– Нет, обычные люди. А у тебя?

– Мама чтец, а папа – программер, – ответила Майя.

– А ты получилась эмпатом?

– Ага. Это всё части единого целого, знаешь.

– Нет, если честно, не интересовался, – Уилл разглядывал её и начинал осознавать, насколько разные у них стартовые условия. – Как родители отнеслись к мобилизации?

– Папы уже четыре года как нет, – Майя вновь опустила глаза. – А мама сказала, что я должна сделать всё, чтобы помочь. Как когда-то мои родители боролись против Консорциума. Каждый со своей стороны.

– Ничего себе, – удивился Уилл. – Твои родители причастны к созданию истории?

– Да, можно и так сказать, – поёжилась, словно ей было холодно, Майя. – Не будь повстанцев и их единомышленников, тебе, скорее всего, пришлось бы обучаться блокам и приёмам, равно как и попрощаться со своей семьей.

– А почему ты захотела стать педиатром?

– Наверное, по той же причине, что ты захотел стать пилотом? – вернула вопрос Майя. – Но, в отличие от тебя, война не оставила мне выбора. Как, впрочем, сейчас всем нам.

Она встала, быстро отнесла свой поднос и пошагала к выходу с прямой спиной. Уилл не понял, что именно он сказал обидного. А может, Майе просто нужно было побыть в одиночестве. Прогулки по базе надоели за вчера, Уилл отправился в ангар. «Лиса» стояла там безмолвно, но, как только он приблизился, моментально включилась подсветка и выдвинулся трап.

– Привет… Лис!

– Привет, Странник, – поздоровался корабль. – Как Капля себя чувствует?

– Лучше, – усмехнулся Уилл: видимо, Лису новый пилот пришёлся к душе.

– Я чувствовал, что ей было нормально, но утром Капле стало плохо.

– Ты чувствуешь её на расстоянии? – Уилл удивился.

– Она очень сильная. Я не специально. Ей сейчас плохо.

– Может, от таблеток? – предположил Уилл.

– Каких?

– Пальме нам дал мелитики.

– Я чувствую, что ты стал слабее, Странник, но Каплю я ощущаю, как и прежде. Сможешь ей помочь?

– Знал бы как – помог бы.

Уилл и правда понятия не имел, что делать с Майей и почему ей, по словам Лиса, сейчас плохо. Но всё-таки пошёл в жилые блоки, чтобы обнаружить, что Майя заперлась в своей спальне. «Не больно-то и надо было», – подумал Уилл про себя и решил принять душ.

Утром они столкнулись в ванной – Пальме сообщил, что интеграция переносится на час раньше. На Майе были форменные штаны и нательная майка, она затравленно глянула на Уилла, быстро прополоскала рот от зубной пасты и, ухватив полотенце, вышла.

Почему Майя избегала его? Что случилось с момента их разговора? Или проблема возникла раньше, если верить Лису, который чувствует своего второго пилота лучше, чем первого.

Уилл старался больше не злиться, для этого и не было причин – Майя почти всё время молчала или отвечала односложно. Не только Уиллу и Пальме, но и Лису, которого, казалось, очень беспокоило её состояние.

– Один, два… – начал отсчёт до интеграции Уилл.

В этот раз объединиться с Лисом вышло легко, но третья участница, только войдя в интеграцию, сразу её покинула, и на Уилла обрушилась вся нагрузка слияния.

«Капля, ты где? Ты нам нужна, – спросил Лис, но ответа не последовало. – Конец интеграции».

Уилл вытер тыльной стороной ладони потёкшую из носа кровь – ему не доводилось в одиночку справляться с разумом биокорабля. А принятый мелитик только усугубил положение.

– Капля, в чём дело? – он повернулся к левому креслу, превозмогая головокружение.

– Прости, – отозвалась Майя, уставившись на какой-то рычаг.

– Капле нужно прийти в себя, – успокаивающим голосом заговорил Лис. – Уверен, через пару дней всё будет в порядке. Капля, больше не пытайся выйти из интеграции самостоятельно, давай мне знак. Ты сильная, из-за этого можешь навредить Страннику.

К несчастью, Пальме не разделял оптимизма корабля:

– Девятнадцать! Что опять стряслось? Уилл? – Взгляд пытливых глаз из-под очков сразу устремился на первого пилота.

– Это я попыталась прекратить интеграцию, – честно ответила Майя.

– Уилл, к медикам, живо! – скомандовал доктор.

– Отойду, – отмахнулся он и поковылял домой.

Сначала Майя шла за Уиллом, а потом поравнялась с ним. Он в очередной раз размышлял о том, что, наверное, ничего не получится. Всколыхнувшаяся надежда умирала на глазах – в то, что следующая попытка будет удачной, уже не верилось. Значит, Уилл опять вернётся возить грузы на номерной астероид? Будет гнить заживо, не имея возможности проявить свой потенциал? Ярость острыми пиками прорывалась сквозь слабость и туманную пелену, созданную в мозге мелитиком и ментальной перегрузкой.

– Я сегодня всё испортила. Прости, – выдавила Майя, когда они добрались до гостиной.

– Мы оба просрали свой шанс, оба! – Уилл запустил в стену попавшейся под руку коробкой.

– Ты первый! – неожиданно и Майя вышла из себя. – Как ты не можешь понять, что я не твоя грёбаная Эйрин и не буду ей никогда? Даже корабль это понимает, только не ты! Если бы не ты, я бы… – её губы задрожали, глаза влажно заблестели, она резко замолчала и ринулась в ванную, с грохотом задвинув за собой дверь.

Уилл метался по квартире, как дикий зверь, – в душе клокотало: этот ссыкуха обвиняла его во всех бедах! Его одного! Будто именно Уилл несёт ответственность за то, что ему подобрали неподходящую напарницу! Тогда этот хитромудрый Пальме устроил: мог бы найти кого-то с совместимостью больше жалких девятнадцати процентов!

Может, Уилл и остановился бы и не стал продолжать ссору, но внутри жгло, а осознание, что, скорее всего, им недолго осталось на «Бэкуотер», срывало стопоры, потому он, недолго думая, резко отодвинул дверь и зашёл в санузел.

Майя была в одном белье и стояла, оперевшись на раковину: видимо, ждала, пока ванна наполнится водой. Взгляд Уилла невольно скользнул по её сухой фигуре, которая ещё не утратила подростковой угловатости, а потом задержался на груди: сквозь тонкую ткань майки просвечивали острые соски. Уилл резко отвёл глаза, надеясь, что это осталось незамеченным, но по выражению лица Майи, уставшему и удивительно взрослому, понял, что зря. Она выпрямилась и повернулась, сложив руки на груди: всем своим видом спрашивала Уилла, почему он ворвался в ванную.

– Тогда уж Пальме виноват, – в горле пересохло, звучало слишком хрипло. – Он не смог найти мне напарника.

– Потому, что второй Эйрин не существует, – спокойно ответила Майя и сделала шаг вперёд.

Её рука легла сначала Уиллу на грудь, а потом скользнула вниз, оглаживая через ткань форменных штанов пах. Уилл, конечно, не ожидал от своего организма возбуждения, как до этого не собирался спать с Майей, но оттолкнуть её был не в силах, будто превратился в соляной столп. Майя прижалась к нему обнажённой кожей, Уилл не мог рассматривать так близко, но чувствовал её дыхание, своё же стало более тяжёлым от нарастающего возбуждения. Привстав на цыпочки, Майя посмотрела ему прямо в глаза – прочитать выражение было невозможно, – а потом, потянувшись, лизнула ухо. Тело Уилла прошибла дрожь, он обхватил Майю за затылок и приблизил к себе, не решился поцеловать.